«когда раненного в сердце пациента ввезли в операционную, давление у него было ноль на ноль! »
— Мне очень повезло, что остался в живых, — признается 18-летний киевлянин Андрей Дьяченко. — Только придя в себя в больнице, понял: мог погибнуть. В тот момент, когда меня ранили, не осознавал, насколько все серьезно.
… Это произошло вечером в субботу, 12 апреля, на Троещине в Киеве. Ребята собрались, чтобы проводить друзей в армию.
— На улице я обратил внимание на громко ссорящуюся пару, — рассказывает Андрей. — Не помню, как выглядел мужчина, но он постарше меня и крупнее. Он кричал на женщину. Я за нее заступился, друзья меня поддержали. Внезапно появились еще двое мужчин. Один из них достал нож и начал размахивать им передо мной.
— Вы полезли в драку?
- Нет. Драки не было. Мы к мужчинам даже не прикоснулись! В разгар словесной перепалки меня внезапно ударили в грудь. Сразу не понял, что ножом, ведь боли не было. Опустив глаза, увидел: на моей светлой рубашке расплывается ярко-красное пятно. Зажал рану ладонью, прошел пару шагов — и в глазах помутнело. Друзья тут же вызвали «скорую».
— С того момента, как Андрея ударили в грудь, и до его поступления в нашу клинику прошло не более 50 минут, — говорит дежуривший в тот день и оперировавший парня хирург высшей категории, ведущий специалист отделения политравмы Больницы скорой медицинской помощи Антон Швед. — Это и спасло пострадавшего. Прибудь «скорая» на три минуты позже, нам уже не удалось бы помочь. Белизна кожи, набухшие вены говорили о критическом состоянии. Но по сонной артерии пробегал пульс. Нитевидный, еле заметный… И это давало надежду на спасение.
«Пальцем нашел рану, зажал ее и начал делать прямой массаж сердца. Оно сразу завелось»
Мы разговаривали с Андреем в палате отделения политравмы столичной Больницы скорой медицинской помощи. Возле его кровати еще находилась стойка с капельницей. Каждый день парню вводили препараты, чтобы поддержать работу сердца и избежать послеоперационных осложнений. Но сейчас он уже дома, выписали на этой неделе. Беседуя с парнем, я подумала: «Молодцы ребята, которые были в тот вечер рядом с Андреем. Они не продолжили выяснять отношения с обидчиками, а сделали все, чтобы помочь раненому, понимая: жизнь его висит на волоске».
— В себя пришел в реанимации, — продолжает Андрей. — Подумал: «Утро уже. Срочно нужно домой идти!» Медсестра, которая дежурила в палате, рассказала, что меня ранили в сердце и врачи спасли мне жизнь. Тогда я все вспомнил…
Как новость о ранении восприняли родители, парень не знает.
— Мама, наверное, проплакала все дни, пока я был в реанимации, — говорит Андрей. — Тем более что туда ее не пускали. За то, что вступился за незнакомую женщину, никто меня не ругал. Назад время не отмотаешь. Всегда ли защищаю тех, кого обижают? Даже не знаю. В школе мимо не проходил, если кого-то обижали, это точно.
Андрей поднимает футболку и показывает шрам, который всю оставшуюся жизнь будет напоминать ему о случившемся. Шрам тянется от середины груди до подмышки. Место, куда вошел нож, пока прикрывает марлевый тампон.
— Знаете, не больно, даже если прикасаются к зашитым местам, — продолжает парень. — Чувствую себя вполне нормально, но придется беречься. Доктора сказали, никаких физических нагрузок в течение трех месяцев. И нужно наблюдаться у кардиолога.
— Врачи скорой помощи, которые везли Андрея, в пути связались с нами, — продолжает Антон Швед. — В операционную парня ввезли прямо на каталке из кареты скорой помощи. Некогда было ни оформлять, ни осматривать пациента в приемном отделении. Андрей находился в состоянии клинической смерти, агонизировал, давление у него было ноль на ноль! По дороге в операционную его подключили к аппарату искусственной вентиляции легких, анестезиолог Алексей Прилипко начал вводить наркоз. Грудь пациента мы дважды облили спиртом для дезинфекции, обложили марлевыми салфетками. Я скальпелем рассек грудь, ножницами разрезал околосердечную сумку, в которую из раны вытекала кровь и тут же тромбировалась. Ладонью вычерпал ее, чтобы сердцу стало легче. Пальцем нашел рану, зажал ее и начал делать прямой массаж сердца. Оно сразу завелось. Тогда же я обнаружил, что пострадали внутренние грудные сосуды. Из них кровь вытекала в плевральную полость, которая окружает легкие. Кстати, это тоже помогло спасти парня. Если бы кровь попадала только в околосердечную сумку, она бы быстрее сдавила сердце. В моей практике был случай, когда раненный в сердце человек до операции в сознании ходил по отделению, так как кровь не давила на его сердце, а вытекала именно в плевральную полость. Она ведь может вместить полтора литра крови, тогда как околосердечная сумка — максимум 400 миллилитров!
За 24 года в Больнице скорой медицинской помощи прооперировали 409 пациентов, раненных ножом в сердце
- У Андрея была большая рана? — спрашиваю хирурга.
— В сердце был разрез длиной два с половиной сантиметра. Зашив его и восстановив поврежденные сосуды, убедились: орган работает нормально. Кровь Андрея собрали, пропустили через специальный аппарат (чтобы избавить от сгустков) и вновь влили. Понадобилась и донорская кровь — около полутора литров.
Хирург признался, что вздохнул с облегчением уже после того, как наложил все швы.
— Бывает, рана нанесена в такое место, которое регулирует сокращения предсердий и желудочков (как правило, это правое предсердие), — говорит Антон Швед. — Если задеть эти участки, нанося швы, сердце может не запуститься. Хотя давление у Андрея восстановилось буквально сразу после начала операции. Это уже было хорошим знаком. Утром мы с анестезиологом проведали пациента. Он уже открывал глаза, чему мы были рады. Правда, теперь Андрей должен помнить, что на его сердце есть шрам. Его можно приравнять к рубцу, который остается после инфаркта.
За 24 года существования Больницы скорой медицинской помощи здесь прооперировали 408 пациентов с таким ранением. Андрей стал 409-м.
— Пятьдесят пострадавших, к сожалению, погибли, — говорит заведующий отделением политравмы Больницы скорой медицинской помощи Нугзар Барамия. — У нас есть хирург, который прооперировал 119 человек, раненных в сердце.
В палате, где лежал Андрей, в это же время находился мужчина, получивший ножевые ранения и в грудь, и в живот. Шрамы, щедро обработанные зеленкой, образуют замысловатую фигуру. Смотреть страшно.
— Этому пациенту нанесли три ножевых ранения, — объясняет Нугзар Барамия. — Были повреждены печень, почка, диафрагма, тонкая кишка… Операция по спасению мужчины длилась четыре часа.
Буквально в каждой палате отделения политравмы есть люди с ножевыми ранениями.
— В нашу больницу в течение суток привозят в среднем семь человек, пострадавших от ножа, — продолжает Нугзар Барамия. — Два раза в неделю бывают огнестрельные ранения. Чаще всего их получают в результате драк, пьяных разборок и из-за хулиганства.
— Насколько мне известно, мужчину, ударившего меня, нашли и задержали, — сказал Андрей напоследок. — Ко мне в больницу приходили сотрудники милиции, я рассказал им все, как и вам. Что дальше будет? Не знаю. Сейчас для меня главное закончить семестр и сдать сессию.
767
Читайте нас в Facebook
