«Под обстрелами пообещали себе, что если выживем, то заберем всех, кто остался»: супруги из Мариуполя спасают земляков из оккупированного города
Вырвалась из Мариуполя под обстрелами, а через три дня снова туда вернулась — чтобы спасти других. С тех пор в город, который стал одной из самых горячих точек и был полностью разрушен армией рф, Мария Циммерман ездила уже 27 раз. Прорывалась и во время самых ожесточенных боев, и уже после того, как город заняли оккупанты. Все для того, чтобы спасти как можно больше людей.
- Мы с мужем продолжаем всеми возможными способами их оттуда вывозить. Оккупанты, конечно же, этому препятствуют, — говорит Мария. — Это опасно, но мы знаем, почему и для чего это делаем. Мариуполь — наш родной город, и мы с тремя детьми сами несколько недель провели в подвале под непрекращающимися обстрелами. Обе наши машины сгорели, и мы уже думали, что не имеем никаких шансов оттуда выбраться. А когда это произошло, пообещали себе, что вернемся за всеми, кто остался в этом аду.
«Просила Бога, чтобы помог нам выжить, а если это невозможно — то пускай лучше мы погибнем все в одночасье»
Мы связались с Марией во время ее 27-й по счету поездки в Мариуполь. В этот раз они с мужем забирали из оккупированного города женщину и семерых детей. А одновременно везли нуждающимся гуманитарную помощь.
- Мы ездим в Мариуполь из Запорожья, где сейчас живем, — рассказывает «ФАКТАМ» Мария. — Если в мирное время эта дорога занимала два с половиной часа, то сейчас добраться за сутки — уже удача. Город оккупирован и попасть туда очень сложно. По понятным причинам не могу раскрывать деталей того, как мы это делаем. Скажу только, что стараемся не попадаться оккупантам на глаза. Это очень сложно, но мы находим варианты. Дальше, оказавшись в городе, быстро делаем то, что запланировали. Первым делом отвозим гуманитарную помощь туда, где ее ждут. Заезжаем в больницы, в семьи, в церковь (там потом раздают то, что мы привезли, прихожанам). И кого-то обязательно забираем с собой. Берем всех, кто помещается в наш небольшой микроавтобус.
Читайте также: «Мои собаки теперь на небе. И дедушка тоже»: 9-летний автор знаменитого «Мариупольского дневника» вырвался из оккупации
То, как у Марии и ее мужа появился этот старенький микроавтобус с надписью «Волонтер» — отдельная история.
- Мы купили эту машину у дедушки, которого увидели на автозаправке сразу после того, как вырвались из Мариуполя, — говорит Мария. — У нас не было денег, но мы обратились за помощью к кому только могли. А дедушка, узнав, для чего нам машина, сам сделал скидку. Мы купили микроавтобус и через три дня после того, как выехали из Мариуполя, поехали туда снова.
До войны муж Марии работал бригадиром на легендарном заводе «Азовсталь». Мария была арт-директором в ресторане. У супругов трое детей.
.PNG "Въезд в город со стороны Мелекино")
- Мы жили, строили планы и даже подумать не могли, что придут русские и сотрут с лица земли наш город и все, что у нас было, — говорит Мария. — Район, где мы жили, стали обстреливать одним из первых. На пятый день войны случился «прилет» непосредственно в наш дом. Рухнула крыша. Мы с детьми прятались в подвале. После этого решили перебраться ближе к центру города, где в тот момент еще было потише. Обустроились в клубе-ресторане, где я работала — это было подземное помещение. Когда мы туда добрались, там уже пряталось человек триста. Среди них старики, мамы с грудничками, беременные.
Читайте также: В драмтеатре Мариуполя мужчины не уступили места в подвале женщинам с детьми и те погибли во время авиаудара: рассказ свидетеля
Следующие несколько недель были адскими. Район, где мы находились, тоже начали обстреливать. Запасы еды быстро закончились. Первое время мы еще выбирались в город, чтобы отыскать в разгромленных магазинах остатки каких-то продуктов. Но когда над нами стала работать авиация, единственное, что можно было сделать — это выйти на пару минут из убежища в поисках снега. Снег и лед стали нашим спасением, ведь без воды мы бы не выжили.
- Люди, пережившие подобное, рассказывали, что в таких нечеловеческих условиях у многих случались нервные срывы, были даже суициды…
- Такое очень сложно выдержать, но мы сплотились и старались держаться. Я в чем-то даже взяла над всеми шефство — ведь работала в этом заведении и мне было немного легче ориентироваться. Чтобы не сойти с ума, мы старались заниматься обыденными делами. Каждый день делали в своем убежище уборку. Еще повезло, что с нами была военный врач, которая в свое время служила в Ливии. Даже в таких условиях она могла оказать помощь раненым.
.PNG "Разрушенный город")
Выехать долгое время не было никакой возможности. Наша семья пыталась это сделать трижды, и все три раза наши военные нас разворачивали — было слишком опасно, мы могли попасть под обстрел. 13 марта впервые был зеленый коридор и часть людей, у которых был собственный транспорт, смогли покинуть Мариуполь. А мы нет, потому что 9 марта сгорели обе наши машины. Тогда впервые и у меня произошел нервный срыв. Наличие машины было хоть какой-то надеждой на спасение. А как выехать без автомобиля, если нас пятеро? Я была в отчаянии. Помню, просила Бога, чтобы помог нам выжить, а если это невозможно — то пускай лучше мы погибнем все в одночасье. Лучше так, чем, не дай Бог, увидеть смерть своих детей или то, как их искалечит…
15 марта Марии с семьей все же удалось покинуть Мариуполь.
- Нам помог директор заведения, где мы прятались, — говорит Мария. — На свой страх и риск повез нас на своем стареньком микроавтобусе без окон. Мы ехали под непрекращающимися обстрелами. И именно в тот момент мы с мужем, не сговариваясь, дали себе обещание: если выживем — сделаем все для того, чтобы забрать всех, кто остался. И каким-то чудом выжили.
Не могу передать свои эмоции в тот момент, когда мы оказались в Запорожье, где никто не стрелял. Где я смогла впервые за три недели помыть руки водой из-под крана…
«Люди на улицах, видя микроавтобус, в котором есть свободные места, буквально бросались на капот и под колеса»
- Вы вернулись в Мариуполь через три дня после того, как оттуда выехали, даже не дав себе возможности немного прийти в себя и отдохнуть…
- Ни о каком отдыхе не могло быть и речи! Ведь мы знали, в каком аду остаются другие. Действовать нужно было немедленно, ведь каждый упущенный день стоил чьей-то жизни. Поэтому мы с Божьей помощью так быстро раздобыли микроавтобус и сразу же поехали.
Когда приехали туда первый раз, даже не успели добраться до клуба, где оставались наши соседи по укрытию — люди на улицах, видя микроавтобус, в котором есть свободные места, буквально бросались на капот и под колеса. Это напоминало кадры из какого-то страшного фильма про апокалипсис. Мы вывезли всех, кто поместился. А через несколько дней поехали снова.
За все наши 27 поездок мы уже вывезли из Мариуполя не меньше тысячи человек. Не раз попадали под обстрелы, но каким-то чудом оставались целы. С тех пор, как Мариуполь полностью оккупировали, приходится искать варианты, как относительно безопасно туда попасть и главное — как оттуда выехать. Рашисты не хотят отпускать гражданских, говорят, что это «их люди».
Очень больно видеть, во что превратился Мариуполь. Города нет. На его месте одни руины. Лично я не видела ни одной уцелевшей многоэтажки. Люди, которые там остались, живут кто в подвале или шалаше, кто просто под открытым небом. Уцелела только небольшая часть домов в частном секторе. И там немало людей. Есть там и тяжелые больные, лежачие. Мы их тоже вывозим, хотя это непросто. Самое ужасное — это, приезжая, узнавать, что человек, для кого ты вез лекарство или которого должен был забрать, не дождался. Лекарств в Мариуполе взять негде, и многие из-за этого умирают.
.PNG "Мариупольцы")
У некоторых после четырех с половиной месяцев непрекращающегося ада начались проблемы с психикой. Лично знаю людей, которые до войны были абсолютно адекватны, занимали неплохие должности. Сейчас их не узнать. Они как будто находятся в прострации. Считают за счастье возможность где-то раздобыть еду (магазинов в Мариуполе нет, речь идет о том, чтобы что-то найти на заросшей грядке или получить еду за то, что помог разгрести какие-то завалы). Они радуются этому и отказываются выезжать. Живут на одних инстинктах, и это страшное зрелище.
Читайте также: «Украинский военный бежал из плена и вывез из Мариуполя семью друга»: как сейчас эвакуируют мариупольцев
Есть и те, кого запугали оккупанты. Так как у людей нет домов, в которых могло бы вещать российское телевидение, рашисты поставили на разрушенных улицах большие экраны, с которых пытаются обрабатывать людей пропагандой. На некоторых это, к сожалению, действует — есть люди, которые боятся выезжать, потому что рашисты убеждают, что на подконтрольной украинским властям территории их чуть ли не убьют. Приезжая, мы стараемся донести до людей правду. Многих пугает перспектива проходить унизительную фильтрацию, которую оккупанты устраивают при выезде. Но мы стараемся находить способы вывозить людей без этого.
Надеюсь, что мы сможем вывезти всех желающих. Пока что для тех, кого не получается забрать, но кто этого ждет, продолжаем возить гуманитарку. Одно время собирать продуктовые наборы и медикаменты нам помогали благотворительные фонды, но сейчас, когда о Мариуполе стали говорить меньше, мы занимаемся этим сами. Если кто-то захочет помочь и поучаствовать, будем рады.
- Как ваши дети относятся к тому, что родители, не успев вырваться из этого ада, поехали туда снова?
- Они очень за нас переживают. Но понимают, что если бы не доброта директора ресторана, мы бы и сами не смогли выехать и не известно, были бы сейчас живы или нет. И что теперь наш долг — помочь другим. Старшей дочке 16 лет. За четыре с половиной месяца войны она сильно повзрослела. Младшая каждый день рисует войну. У нас уже есть целая стопка страшных душераздирающих рисунков. А у сына после сильнейшего испуга от одного из взрывов начались проблемы со здоровьем, и он сейчас проходит лечение.
А что касается наших поездок в Мариуполь, то дети говорят, что «их родители супермены». И хотя я не считаю, что мы делаем что-то сверхъестественное, получать такую оценку от своих детей всегда приятно (смеется. — Авт.) Конечно, они волнуются и скучают, им нужно общение с родителями. Но я уверена, что после победы мы все наверстаем.
А пока что в планах у Марии и ее мужа — следующие поездки в оккупированный Мариуполь. Необходимо забрать людей, которые их ждут.
- Несмотря на то, что связи с жителями Мариуполя нет, местные о нас знают. Работает сарафанное радио, — говорит Мария. — И каждый раз, приезжая за одними, мы узнаем, что следующий раз нужно забрать кого-то еще. В первую очередь вывозим женщин с детьми. Но если это семья, мы ни в коем случае не станем ее разлучать, и обязательно возьмем и мужчину тоже. Всегда ставлю себя на место людей и понимаю, что без мужа никуда не поехала бы. А если понимаем, что прямо сейчас забрать людей не можем, сделаем все для того, чтобы хотя бы привезти им самое необходимое.
Те, кто хочет присоединиться к Марии и ее супругу и поучаствовать в сборе гуманитарной помощи, могут написать на ее страницу в Instagram: https://www.instagram.com/ma_riia9396/
Ранее «ФАКТЫ» писали о том, что жителей Мариуполя рашисты заставляют «свидетельствовать» о «зверствах украинской армии», обещая компенсацию за разрушенное жилье.
2960Читайте нас в Facebook
