Казалось бы, сотни лет прошло с момента появления на свет «Тысячи и одной ночи», а исследователи всё ещё продолжают находить неизвестные моменты в этой удивительной истории. Я, например, не знал, что Алладин был китайцем. Да и вообще, кстати говоря, об Алладине первоначально в «Тысяче и одной ночи» не было сказано ни слова!

Французский писатель Антуан Галлан, опубликовавший первый перевод на французский язык «Тысячи и одной ночи», сам решил включить в него историю об Аладдине. Однако позже выяснилось, этой сказки не было ни в одном из арабских рукописных или печатных изданий, из-за чего Галлана долго подозревали в фальсификации.

Галлан начал публиковать свой перевод «Тысячи и одной ночи» в 1704 году. Согласно дневникам самого Галлана, узнать о существовании сказки ему удалось следующим образом. 25 марта 1709 года он встретился с неким арабским учёным по имени Ханна (Юхенна) Дияб, приехавшим в Париж из сирийского города Алеппо вместе с легендарным путешественником по странам Востока Полом Лукасом. В дневнике Галлан поясняет, что сделал перевод «Аладдина» зимой 1709—1710 годов. Тогда же он включил сказку в IX и X тома своего издания «Тысячи и одной ночи».

Исследователь жизни и творчества Галлана Джон Пейн полагает, что к тому времени, когда Галлан встретился с Ханной, первые шесть томов перевода (1704—1705 гг.) уже вышли из печати, а тома 7 и 8 ещё готовились к изданию. Ханна в скором времени стал испытывать симпатию к любопытному французу и сам предложил помочь ему в составлении следующих томов, обещая снабдить их богатым материалом, которым он, как сказитель, прекрасно владел.

«Он рассказал мне, — напишет позднее Галлан — несколько захватывающих арабских сказок, которые сам же вызвался для меня записать». После чего в дневнике появилась следующая запись: «Ханна закончил рассказывать мне историю о Лампе…»

Ханна оставался в Париже до осени того же года, и, воспользовавшись этим временем, Галлан записал с его слов несколько других историй, позднее включённых в 9—12 тома своего произведения. Это были «Баба-Абдалла» и «Сиди Ну’уман», «Волшебный конь», «Принц Ахмед и Пари Бану», «Две старшие сестры, завидовавшие младшей», «Али-Баба и сорок разбойников», «Ходжа Хассан Альхаббал» и «Али Ходжа».

Сказитель Ханна отправился домой, вероятно, в октябре 1709 года, так как в дневнике Галлан записывает: «25 октября. Сегодня вечером получил письмо от Ханны из Марселя. Писано по-арабски, датировано 17 числом, пишет, что прибыл туда в добром здравии…»

И, наконец, 10 ноября в дневнике появляется ещё одна запись, посвящённая сказке об Аладдине:

«Вчера взялся читать арабскую сказку о Лампе, которую более года назад записал для меня на арабском же языке Ханна из Дамаска — его привозил с собой мсье Лукас. Надо будет перевести её на французский. К утру дочитал целиком. Вот её полное название: «История об Аладдине, сыне портного, и приключениях, выпавших на его долю по вине африканского колдуна и посредством лампы».

Галлан немедленно засел за перевод, который был закончен две недели спустя. Согласно дневнику, 11 том «Тысячи и одной ночи», уже включавший в себя рассказы Ханны, был окончательно переведён на французский язык 11 января 1711 года. И наконец, запись в дневнике от 24 августа 1711 года отмечает, что Галлан завершил подбор сказок, которые собирался в будущем включить в 11 том своего издания.

Не стану пересказывать вам варианты историй жизни Алладина. В разных переводах они весьма отличаются друг от друга. Замечу лишь, что в издании Галлана Аладдин часто описывается как сын персидского портного Хасана. В переводе же М. А. Салье Аладдин уже выступает как сын портного, проживавшего в одном из городов… Китая. Да и в некоторых других переводах часто утверждается, что он — чистокровный китаец, которого привлёк в свои ученики дервиш из Магриба для того, чтобы добыть волшебную лампу. А уже при помощи этой лампы Аладдин обрёл власть над джинном, женился на царевне Будур и стал жить во дворце султана. Ну, а дальше вы и сами всё знаете…

Всем сегодняшним именинникам позвольте пожелать добра и счастья. А вам, друзья мои, хорошего дня. Как всегда, искренне ваш.