Народный артист россии эммануил виторган: «я трижды лежал в гробу! »
«Не успевал биться в эмоциях, потому что все время надо было куда-то бежать»
- Судя по тому эффекту, который вы произвели на слабый пол, звание секс-символа в советское время вам таки не зря дали.
- Да не считаю я себя никаким символом! Это сколько же я должен был за свою жизнь завести романов, чтобы подтвердить такое звание!
- Неужели не удалось?
- Я, кстати, очень поздно начал общаться с девушками. Был одержим театром еще со школы, где участвовал в драматическом кружке. Потом учеба в Питерском институте театра, музыки и кинематографии. Безусловно, у меня были знакомые, подруги, но далеко отношения не заходили…
- А как же первая любовь?
- Насчет детского сада не помню — живу-то я уже очень давно. А в школе была, конечно. Но все это поверхностное. Я не успевал биться в эмоциях, потому что все время надо было куда-то бежать. Безусловно, потом наверстал. Единственной моей заботой всю жизнь (так меня воспитали) было почитание женщин! Потому что человек, дающий жизнь другому человеку, заслуживает всего только самого хорошего! Нет некрасивых женщин и женщин с дурным характером. А если таковые и встречаются, то в этом только наша вина, мужиков!
- Как приятно слышать разумные слова!
- Это действительно так. Я не кокетничаю и не набиваю себе цену.
- Что, и с женами никогда не ссорились?
- В моей семье папа с мамой тоже никогда не ссорились. Во всяком случае, мы с братом этого не видели. Та же история у меня с моими супругами — я, кстати, в третий раз женат.
«Я — соучредитель химчистки!»
- Актриса Алла Балтер была вашей второй женой?
- Да, мы прожили с Аллочкой тридцать лет. Наверное, этот роман был самым продолжительным в моей жизни. Ради Аллы я бросил свою первую жену и маленькую дочь — этот грех до сих пор на мне. Но иначе ни я, ни Алла не могли существовать. Нас БЕЗУМНО влекло друг к другу. За все годы, прожитые вместе, не было ни одного скандала! Даже когда жили в крошечной коммуналке с маленьким сыном, кроватка которого стояла за платяным шкафом. Бытовых проблем для нас не существовало. Если Аллочка была занята, я стирал, гладил и убирал квартиру…
- Серьезно?! И готовить могли?
- С огромным удовольствием! Моя любимая еда (я же дитя войны) — картошка, особенно жареная. Другое дело, что мы могли спорить по творческим вопросам, ведь практически ни на минуту не разлучались. Работали в одном театре, вместе ездили на гастроли. Разве что на съемках в кино бывали врозь. Аллочка, к огромному моему сожалению, снималась меньше.
- Она ревновала вас?
- Может быть, немного. Когда меня спрашивали, ревновал ли я ее, всегда отвечал: «Нет!» Мне было приятно, что другие мужчины с вожделением смотрят на МОЮ красавицу Балтер.
- Алла была киевлянкой?
- Да, окончила в Киеве театральный институт, работала в Театре имени Ивана Франко, ее мама служила в оркестре театра. Моя бывшая теща похоронена в Киеве, а Аллочка лежит на кладбище в Москве. Я потерял ее четыре года назад, у нее был рак… Могу сказать: мне в жизни с женщинами везло. Меня могут раздражать лишь представительницы слабого пола вашей профессии…
- Надеюсь, я вас еще не вывела из себя?
- (Улыбается. ) Пока нет. Просто сегодня, мне кажется, журналисты склонны к «желтизне»… Знаете, так получилось, что в течение двух лет я потерял самых дорогих людей: маму, папу, Аллочку. Это был мощнейший удар.
- Что помогло вам устоять?
- Очевидно, нежность и уважение, которые я всегда испытывал к людям. В конце концов вернулся к нормальной жизни.
- Познакомились с вашей теперешней, третьей, женой?
- С Иришей мы были знакомы давно. Ее хорошо знала и Аллочка. Первый раз мы увидели друг друга на фестивале «Кинотавр». У Иры Млодик было свое театрально-концертное агентство «Ир-сервис», она помогала приглашать на встречи интересных людей. Ирочка родом из Юрмалы, по первой профессии — альтистка. Уже 14 лет возглавляет театральное агентство. Очень активная женщина, настоящая бизнесвумен. У нас ведь еще и химчистка есть!
- Да вы что?!
- Я — соучредитель химчистки! (Хохочет. ) Конечно, производственными проблемами не занимаюсь. Единственное, что придумал, — это лозунг нашего заведения: «Обчистим всю Россию». У нас вся аппаратура, химикаты немецкие. Своим коллегам из разных театров я делаю очень большие скидки. Кстати, собираемся еще одну химчистку в Москве открыть. Сегодня время жесткое, а мне не хочется уходить из этой жизни нищим, как многие мои коллеги — замечательные артисты. Хочу, чтобы после меня что-то осталось детям и внукам — их у меня четверо!
- Богатый дедушка!..
- Вот-вот. Поэтому сегодня отношусь к своей профессии более цинично, чем в советские времена. Но таково время!
- Значит, гонорары для вас имеют решающее значение?
- В некоторой степени — да. Наверное, в энном количестве сериалов я бы не стал сниматься. Но что делать, если за это хорошо платят? Зато актеру все компенсирует дом по имени театр. Там уж никто никого не обманет!
«В юности меня прозвали Гипотенузой»
- Много играете?
- Увы… По сравнению с тем, что когда-то давал по 30 спектаклей в месяц, сегодняшние 10 — ничто. Поэтому безболезненно могу совмещать театр с кино- и телепроектами. Друзья даже обижаются: «Эмма, когда у тебя появится время для нас?»
- Как они вас называют?!
- Эммой. Но это только родственники и близкие люди. Эммануилом меня назвали по настоянию мамы. Так звали ее брата, которого убили в гражданскую войну. Папа был крупной шишкой в мукомольной промышленности, мама — домохозяйкой. Все детство я провел в Одессе. Маленьким был очень толстым, и друзья дразнили меня Бочканом, а когда стал расти и похудел, получил новое прозвище — Гипотенуза. Правда, теперь все это забылось, но для близких я так и остался Эммой.
- Правда, что ваш первый опыт работы в кино был неудачен?
- По крайней мере, я старался. А что вышло… Первый раз мне предложили сняться в детективе режиссера Герберта Раппопорта «Два билета на дневной сеанс». Это был конец шестидесятых. Надо было сыграть мужа Инки-эстонки. Ни слова текста! При этом оператор снимал меня почему-то только со спины. Даже мою фамилию в титрах не указали. А через десять лет я вновь попал в кино. Это была картина «И это все о нем».
- Роль уголовника Заварзина сделала вас знаменитым.
- Можно сказать, что утром после премьеры картины по роману Виля Липатова я проснулся звездой. Придумал своему герою особый говорок, блатную кепочку — он же бывший уголовник — режиссер был в восторге. Липатов тоже заметил мои старания.
- Смотрите свои старые картины?
- Не люблю себя на экране. Когда снимаем, на монитор не смотрю. Не хочу. Это дело режиссера и оператора. Даже когда бреюсь, не рассматриваю себя в зеркале. Ну не нравится мне мое лицо! Злодейское какое-то…
- Недаром же вы такое количество отрицательных героев сыграли!
- Да, пожалуй, был первым в этом плане в Советском Союзе. Никогда не отказывался от отрицательных ролей. Драматурги всегда выписывают отрицательные персонажи лучше, чем положительные. Хорошие герои даже не знают, откуда дети появляются. А отрицательные всегда такие мясистые… Интересно, что заставляет людей превращаться в мерзавцев?
- Ну и как, поняли это?
- Наверное, теперь понимаю, что такое ЗЛО. Поэтому никогда ни на кого не подниму руку, хотя в кино частенько стрелял и убивал… Да и сам уже трижды лежал в гробу! У меня это отрепетировано.
- Не страшно было «умирать»?
- Работа как работа. Да и не верю я ни в какие мистические штучки. И в приметы наши, театральные, тоже. На упавший сценарий никогда не сяду, черных кошек не боюсь, смерти экранной… Я прожил огромное количество чужих жизней. Стал мудрее, опытнее и спокойнее.
443
Читайте нас в Facebook
