Руслан хамаров: «я хотел избавить бердянск от всех психбольных, наркоманок, проституток, пьяниц и работяг»
О нем написано и будет рассказано еще много моими бердянскими, запорожскими, киевскими коллегами. Зарубежными, наверное, тоже: на Западе модно публиковать бестселлеры, чьи главные герои -- серийные убийцы, вампиры, насильники, наводившие ужас на города и целые регионы.
… Внешне 30-летний Руслан Хамаров не выглядит человеком, загубившим 11 жизней. Не производит и впечатления душевнобольного. Цепкий, осмысленный взгляд, хорошо поставленная, лишенная привычного зековского сленга речь, четкая логика высказываний. Судите сами -- беседа воспроизводится без купюр и комментариев.
«Я мечтал завладеть драгоценной вещицей, скинуть ее антиквару и уехать в Махачкалу к отцу»
-- Руслан, в прессе пишут, будто вы «очищали» Бердянск от скверны -- женщин и девушек легкого поведения. Это так?
-- В основном я хотел избавить город от всех психбольных, наркоманок, проституток, пьяниц и работяг.
-- Чем работяги-то не угодили?
-- В моем понятии самая высшая категория -- интеллигенция, шоу-бизнес, торговля и сфера обслуживания. Всех остальных не признаю. И работяг в том числе.
-- Просто как класс или считаете ниже собственного уровня?
-- Как класс.
-- Разве они виноваты в том, кем стали?
-- Но раз есть, их надо уничтожать.
-- А как определяли психических больных?
-- Когда находился на «двадцатке» (зона, где Руслан ранее отбывал наказание. -- Авт. ), был санитаром и узнал особенности их поведения. После чего сделал вывод, что психбольных надо убивать, точно так, как Гитлер убирал всех «нечистых» и пытался вывести только арийскую расу. Чтобы общество было полноценным. Чтобы в нем были только те категории, о которых я уже говорил. Ну еще депутаты… А всю нечисть надо истреблять.
-- И вы эту задачу выполняли, умерщвляя девушек и женщин, которых заманивали в свое жилище, а потом сбрасывая в сливной колодец?
-- Уничтожить всю нечисть мне, конечно, было не по силам. Но потихоньку к этому стремился. Терпеть не мог нищету. Хотел любой ценой разбогатеть.
-- Какой именно ценой?
-- Завладеть какой-нибудь драгоценной вещицей, скинуть антиквару и уехать на родину, в Махачкалу, к отцу.
-- Для достижения этой цели и знакомились с будущими жертвами?
-- Нет, погибшие тут ни при чем. Но имел знакомых, от которых знал, где можно разжиться дорогой вещью. У меня было несколько вариантов.
-- Назовете?
-- Взять пистолет, застрелить владельца, забрать драгоценность, продать и уехать. Или воспользоваться ножом. Это без разницы. Таких точек, где есть дорогие вещи, было четыре.
-- Музеи? Домашние коллекции?
-- Скорее, домашние реликвии. Добытые, прошу иметь в виду, незаконным путем. Или на преступно нажитые деньги. Об этом мне было известно совершенно точно. И я хотел войти к этим людям в доверие, после чего либо застрелить, либо зарезать, чтобы забрать то, чем они владели.
«Если бы не триллеры, подобные мысли мне в голову не пришли бы»
-- Вас никто не наделял правом лишать кого-то жизни. Считали себя сверхчеловеком?
-- Как писал Бальзак, за всяким большим состоянием кроется преступление. По этой формуле и я начал смотреть на тех, кто жил нечестно.
-- Следовательно, ставили перед собой две цели. Одна -- избавить общество от людей «второго сорта», другая -- наказать разбогатевших неправедным путем. Правильно?
-- Именно так.
-- Пришли к этому в силу внутренних убеждений, чтения литературы или, быть может, входили в секту сатанистов?
-- Нет, в секту не входил. Просто мне уже 30 лет, и я решил, что в таком возрасте надо добиться какого-нибудь достижения. Нищету, еще раз говорю, я терпеть не могу, сам в ней вырос. Поэтому хотел, образно говоря, запрыгнуть на коня, мгновенно обогатиться и уехать.
-- Считали, что обогатиться, не убивая, нельзя?
-- У меня нема таких качеств.
-- Но вы же нигде не работали. А те, кто хочет уехать, поднатужившись, зарабатывают хотя бы на отъезд.
-- Зарабатывать на жизнь честно -- ниже моего достоинства. Вот организовать вооруженный налет на банк мысли были. Но я не видел в Бердянске людей, с которыми можно пойти на такое дело.
-- А нашлись бы…
-- … Тогда создал бы организованную банду, возглавил ее и ограбил большой ювелирный магазин, ломбард, да что угодно, взяв хороший куш.
-- Вероятность быть разоблаченным, а то и убитым во время налета не пугала?
-- Тут ва-банк: все или ничего!
-- Пришлось бы делиться с сообщниками.
-- Не пришлось бы: зачем мне свидетели?
-- Убрали бы?
-- Конечно.
-- Вы действительно любили смотреть остросюжетные западные триллеры?
-- Действительно. И по сценарию некоторых моих любимых фильмов мог спокойно действовать в дальнейшем. «Однажды в Америке» -- один из них. И другие неплохие. Имей я группу из пятерых человек, непременно действовал бы точно так же, как в фильмах.
-- А не будь таких боевиков?
-- Наверное, тогда подобные мысли в голову не пришли бы. А так они на меня сильно подействовали и зародили желания.
-- Вы говорите о желании жить красиво, сытно, богато. Хотя хибара, куда приводили девушек, была в таком затрапезном состоянии… Почему?
-- Я маскировался -- чтобы никто ни в чем меня не заподозрил. Если бы оборудовал жилье комфортнее, уютнее, это выдало бы меня с головой. А я носил маску, прикрытие.
-- Для чего они были нужны, если жертвы не выходили оттуда живыми?
-- Ну что вы, через мое жилье с 2000 года столько людей прошло!.. Самых разных категорий.
-- Самых разных -- это каких?
-- Разве что депутатов мне было стыдно в свой сарай водить. А очень уважаемые и известные в городе личности приходили. Многие думали, что я совсем не тот, за кого себя выдаю, и в обществе стою хорошо.
-- Как же удавалось их обманывать?
-- У меня есть задатки гипнотизера. Могу обманным путем пробросить кого-нибудь. И не раз этим пользовался.
-- Мне рассказывали, что вы называли себя Чингисханом.
-- Не было такого. И меня так никто не называл.
-- Был ли после задержания момент, когда вы покаялись в том, что совершили? Пожалели убитых?
-- Сожалею лишь о том, что на начало апреля наметил пойти на большое дело, а теперь… Колье бриллиантовое, на которое я положил глаз, знатное -- по годкам, ХVI или XVII век, думаю, не меньше 10 карат потянет…
-- И сколько хотели иметь?
-- Такая штучка стоит тысяч сто долларов.
-- Я так понимаю, ничто бы вас не остановило в стремлении ее заполучить?
-- Хоть десять, хоть двадцать человек понадобилось бы убрать -- все равно.
-- Не страшно вообще убивать?
-- Нет.
-- Жертвы просили о пощаде?
-- Они находились под наркотическим допингом.
-- Все?!
-- Все.
-- Вы им предлагали?
-- Некоторым -- я, некоторые -- мне.
-- Что за наркотики? Ширка?
-- Опиум, марихуана… Вы спрашивали, жалею ли я о чем-то. Жалею, что не сумел развернуться в большом городе -- Харькове, Донецке. А вот наш Бердянск маленький, и я тормозил.
-- Не давала покоя слава Анатолия Оноприенко, который убил 52 человека?
-- О нем я слышал. Но у нас разный ход мыслей. Оноприенко получал удовольствие от убийств.
-- Вы -- нет?
-- Я боролся с чернью, которая мешает обществу нормально жить. Она безобразна, не дает покоя правоохранительным органам, и из-за нее вся канитель.
«Из книг я жаловал словарь Ожегова и кулинарию»
-- Разделение на богатых и бедных есть при любом обществе, не можете этого не знать.
-- Да. Я об этом знал. Но это было моим хобби. Искоренить весь рабочий класс, конечно, не стремился и занимался как бы тренировкой. Готовил же я себя к большому и громкому делу, о котором говорил ранее.
-- Если бы начали жизнь по-новому -- чего бы не сделали? Кому-то бы подарили жизнь из тех, кого даже нельзя похоронить, потому что приходится складывать по кусочкам?
-- По правде говоря, жалко мне, пожалуй, одну Светку. Это моя любовь.
-- И ее вы тоже -- в колодец…
-- У нас был настоящий роман, мы заключили устный договор, как у сицилийцев: кто кому изменил, тот должен умереть. Света заслужила ножа, но вот ее мне жаль. Красивая. С жиру бесилась… А вообще я своих кумиров люблю и уважаю.
-- Кто кумиры?
-- Казанова. Сонька Золотая Ручка. (Далее следуют фамилии четырех жительниц Бердянска, которые из этических соображений опускаем. -- Авт. )
-- Что о своей жизни думаете, Руслан?
-- Нищета меня свела с ума. Все из-за нее. Наверное, знаете -- четыре года держали в областной психиатрической больнице. Принудительно лечили, хотя я нормальный, просто не мог выдержать, чтобы не было нарушений. Вот это сильно подействовало, а еще смерть матери, которая в 1985-м кинулась под поезд. Начинал я со спецшколы, где был полный беспредел, спецучилища имени Макаренко в Макеевке -- все эти печки-лавочки прошел. Если все в кучу собрать, то жалость у меня напрочь отсутствует. Вместо нее -- полный караул. И жизнь моя несладкая.
-- В милиции рассказывали, что вы знаток Ожегова.
-- Честно говоря, много литературы я не осилил -- в основном бандитская тема интересовала типа вендетты, «Крестного отца». А что касается энциклопедий, то жаловал Ожегова и еще кулинарию -- мать-то в ресторане «Кристалл» работала.
-- Вы вроде бы даже выписки из словаря делали. Какие?
-- Ну нравилось мне: это же 80 тысяч слов, и я оттуда выписывал -- «гегемония», «олигархия», «аристократия»…
-- На вас сейчас тот самый черный плащ, который так любили носить?
-- Да. Я подражал Аль Капоне, другим известным гангстерам.
-- Каким видится будущее?
-- Мое? В виде пожизненного заключения.
-- Не обидно?
-- Сам попал в тупик, так что обижаться или унывать нечего. Нищету одолеть не сумел, а светлое будущее не наступит уже никогда.
-- Сами бы для себя какое наказание выбрали?
-- Такая натура, как я, пожизненное заключение не выдержит. Посему -- расстрел. Или цианистый калий.
Вы прочли не протокол допроса, не материалы следственного эксперимента. Пусть за каждым читателем останется право считать откровения Хамарова бредом психически больного или же вполне обдуманными суждениями нормального человека, который умело «косит» под него. Но на главный вопрос, почему -- ответа нет…
Читайте нас в Facebook
