Виталий и владимир кличко: «однажды мы притащили с полигона неразорвавшуюся мину. Отец вечером обнаружил под кроватью «игрушку», которая могла разнести всю пятиэтажку… »
Уходящий год можно смело назвать судьбоносным в карьере братьев Кличко. В июле Виталий провел долгожданный поединок с Льюисом. А 6 декабря, нокаутировав Кирка Джонсона, стал официальным претендентом на бой за звание чемпиона мира по версии WBC. Владимир же в случае завтрашней победы сможет претендовать на звание чемпиона мира WBO.
Внешне они очень похожи, эти два брата-гиганта, потеснившие темнокожих бойцов на мировом боксерском пьедестале. Они и на вопросы часто отвечают одинаково, местоимения «я» употребляют редко, в основном — «мы». Так что делить реплики между Виталием и Владимиром нет никакого смысла.
«С уголовщиной дел не водили, приводов в милицию не имели»
- У вас есть объяснение тому, что среди боксеров-тяжеловесов преобладают темнокожие?
- У афроамериканцев генетическая предрасположенность ко многим видам спорта. Посмотрите на баскетболистов, легкоатлетов: темная ночь! Чернокожие парни и девушки доминируют.
- Получается, на ринге вы исключение из правил?
- Последним белым чемпионом в супертяже был Рокки Марчиано в пятьдесят каком-то году. После него победы доставались преимущественно смуглолицым.
- Выходит, вам предстоит защищать честь европеоидной расы?
- К чему такие эпитеты? Да, иногда нас называют белой надеждой, но это словесные красивости, мы на них внимания не обращаем. На ринге бой ведут не народы или национальности, а конкретные спортсмены. Цвет кожи в данной ситуации — дело десятое.
- Но вы согласны с тем, что бокс — вид спорта для выходцев из низов? Как, допустим, теннис или гольф — забавы для аристократов.
- Во всяком случае, в США именно так и есть. Достаточно посмотреть на того же Тайсона. Что касается нас с братом, то в низы мы никогда не опускались, с уголовщиной дел не водили, приводов в милицию не имели. Правда, сейчас у нас появились общие интересы с правоохранительными органами: состоим в спортивном обществе «Динамо» и являемся почетными членами IPA — International Policy Association, регулярно участвуем в акциях типа «Спорт против криминала».
- Тем не менее говорят, брателлы приложили руку к вашему отъезду с Украины. Вроде бы крышевать пытались.
- Меньше доверяйте разным говорунам. Бокс — не тот вид спорта, где братки могут наезжать и качать права.
- И все же, знаю, в Гамбурге к вам подкатывались землячки.
- Да, как-то подходили ребята — пальцы веером, татуировки на руках. Быстренько растолковали им: чтобы распорядиться деньгами, заработанными на ринге, нам помощники не нужны. Отстали.
- А почему все-таки уехали из Украины?
- Поверьте, не от хорошей жизни. Инфраструктуры профессионального бокса на постсоветском пространстве не существует. Нет объективных экономических условий, а бокс — удовольствие не из дешевых. Три минуты работы спарринг-партнера стоят около ста долларов, а я могу за тренировочный день провести до десяти таких раундов. Вот и считайте. В Украине нам выдавали по два с половиной метра бинта, и никого потом особенно не волновало, что у нас выбиты все пальцы. Да, в боксе можно много заработать, но и траты на поддержание формы тоже весьма велики. Большие спортсмены уезжают из России, Украины на Запад, поскольку не могут дома реализовать себя. Это обидно.
- Значит, своих успехов вы добились не благодаря, а вопреки?
- Останься мы в Киеве, таких побед не было бы. Никогда. Володя стал олимпийским чемпионом, но это потолок, который ему светил в любителях. Для иных задач требовались новые условия, и мы их себе создали, хотя поначалу наш отъезд в Украине восприняли чуть ли не как предательство, измену родине.
- А вы сменили гражданство?
- У нас есть виды на жительство в США, в Европе, но паспорт по-прежнему один — украинский. Нам и с ним хорошо.
«Для себя мы решили: в политических играх не участвуем»
- В политику вас никогда не пытались вовлечь?
- А как же без этого! Многих известных спортсменов приглашают различные партии, движения. Но для себя мы решили: в политических играх не участвуем. Точнее, делаем политику, но иную: спонсируем социальные проекты, поддерживаем материально фонды, инвестирующие средства на реставрацию памятников истории и архитектуры, ездим по миру как представители ЮНЕСКО. Кстати, до нас такой чести удостаивались лишь два спортсмена — великий Пеле и не менее выдающийся Михаэль Шумахер.
- Верно, но я спрашивал не о высокой дипломатии, а о мелкопоместных делах, когда господин или товарищ позирует на вашем фоне, а потом рассказывает встречным и поперечным о дружбе с братьями Кличко, зарабатывая тем самым политический капитал.
- И такое есть. Давно научились говорить твердое нет, поскольку не хотим, чтобы нас использовали в корыстных целях. Желающих погреться рядом, обратить в личную выгоду наш имидж предостаточно. Уже обжигались и больше повторять ошибки не будем.
- Стали осторожнее?
- Мы по-прежнему открыты в общении. Но известность накладывает определенные ограничения. Сегодня нас узнают повсеместно, а ведь все начиналось с того, что мы — смешно вспоминать! — были арестованы в международном аэропорту.
- То есть как?
- Вот так! Представьте: 1996 год, из самолета выходят два коротко стриженных парня, одетые в черные кожаные куртки и почти не говорящие ни на одном иностранном языке. Что должен был подумать немецкий пограничник, перепуганный рассказами о русской мафии? Он даже не стал открывать паспорта с визами, а только сказал: «Оба — за мной!» Нас отвели в специальную комнату и стали допрашивать. Говорим: один — олимпийский чемпион, второй — победитель мирового первенства, прилетели заключать долгосрочный контракт. Немцы долго не хотели верить, а потом так же долго извинялись. Сегодня пограничники не раскрывают наши паспорта, лишь просят автографы на память. А самое смешное, что совсем недавно ко мне, робея, подошел парень и спросил: «Простите, вы — Кличко?» Нет, говорю, я его брат. Юноша удалился в смущении.
«За быструю езду штрафы платим с завидной регулярностью»
- В Гамбурге далеко живете друг от друга?
- Между домами метров триста.
- Наверное, из окон переглядываться можно?
- Во всяком случае, видимся ежедневно. Обычно встречаемся у Виталия, человек он семейный, может не только разговором развлечь, но и обедом накормить. А иногда еще ужином и завтраком. Его супруга Наталья замечательно готовит!
- Живете в Гамбурге уже седьмой год. Пообвыклись?
- Поначалу специально не покупали русских газет, не ставили тарелку, принимающую наше телевидение, не контактировали с соотечественниками. Хотели полностью погрузиться в новую среду, выучить язык.
- Немецкого не знали совсем?
- «Хенде хох!» и «Гитлер капут!» С таким багажом многого добиться было сложно. Язык напоминал нам, извините, лай овчарок. Зато сейчас иногда даже думать начинаем как дойчи. Хотя знаете, каким было впечатление от первой поездки? Два часа ночи, абсолютно пустая городская улочка и одинокий пешеход, который замер у светофора, горящего красным цветом. Только одна-единственная наша машина, больше ни души до самого горизонта, а человек стоял и в течение минуты упорно ждал, пока загорится зеленый свет. Подумал: «Ну и идиоты эти фрицы!» Посмеялись тогда мы с братом над ночным прохожим. Нам казалось, что немцы напоминают роботов, все делают по правилам, подчиняются командам.
- А теперь сами стали такими же?
- Нет, еще нет. И на красный можем перейти, и скорость на трассе превысить, но за тот смех нам стыдно. Теперь понимаем, почему у немцев все работает, как часы, почему на улицах чисто, а просьбу не надо повторять дважды. Мы перестали относиться к педантичности и к пунктуальности как к недостатку.
- А за быструю езду штрафы платите?
- С завидной регулярностью. Хотелось бы пореже, но номера наших машин давно и хорошо известны дорожной полиции. Систематически попадаем в сводки нарушителей, но избавиться от дурной привычки никак не можем. Видимо, прав классик: любовь к быстрой езде у русских в крови. И у украинцев тоже…
- С некоторых пор боксируете в форме с лейблом «Хуго Босс». У вас контракт?
- Да. Нас одевают и на ринге, и вне его. Когда-то на гонках «Формулы-1» в Монако мы совершенно случайно познакомились с шефом этой фирмы Вернаром Бальдесарини. «Хуго Босс» никогда не спонсировал спортсменов, но к боксу у Вернара особое отношение. Впрочем, Бальдесарини специально подчеркнул, что заключает договор не со спортсменами, а с личностями.
- Вам шьют на заказ?
- Полагаете, много людей с такими фигурами — пиджак 58-го размера, а брюки — 52-го? Наши мерки заложены в компьютерную память «Хуго Босс», по этим лекалам и изготавливают одежду, присылают ее прямо нам домой.
- У вас прозвища в детстве были?
- Поскольку отец всю жизнь прослужил военным, нам часто приходилось переезжать из гарнизона в гарнизон и менять школы. Попытки приклеить «погоняло» предпринимались регулярно, но всегда пресекались на корню. По-разному бывало, но не надо думать, будто детские драки и вырастили из нас боксеров. Если говорить откровенно, мы мечтали о космосе. Одно время жили возле Байконура и всегда следили за запусками ракет. Сегодня это никого не интересует, а тогда все показывали в прямом телеэфире. Мы же наблюдали картину живьем: забирались на крышу многоэтажки и видели в бинокль стоящую в отдалении ракету. Особенно красивы были ночные запуски. Шлейф от ушедшего к звездам космического корабля светился до утра. Зрелище, которое не описать словами! Конечно, мы бредили небом. Но с нашими габаритами — не место в кабине военного самолета, поэтому дорога в училище оказалась закрытой, пришлось искать себе применение на земле.
«В нашем доме ремень служил не только для поддержания штанов»
- Как думаете, у ваших родителей есть любимчик?
- Младший! — заявил Виталий. — Почему так говорю? Потому что воспитательный процесс отрабатывали на мне! Если дома что-то случалось, Володьку жалели, а я получал по заднице за двоих. Как старший.
- А было за что?
- Мы же вечно лазили, где можно и где нельзя. Что вы хотите? Дети военного. Постоянно колесили по стране за отцом, жили в разных гарнизонах. Однажды притащили с полигона неразорвавшуюся мину. Отец вернулся вечером домой и… обнаружил под собственной кроватью «игрушку», которая могла разнести не то что квартиру, но, наверное, и всю пятиэтажку. Догадываетесь, какие аргументы батя использовал? Словом, в нашем доме ремень служил не только для поддержания штанов.
- Правда, что вы, Виталий, специально ездили в Чехию, чтобы разыскать место бывшего гарнизона отца?
- Нашел не только это, но и тетрадки брата… с двойками. Словно на машине времени перенесся на много лет назад. Из Чехословакии мы уехали в 1984 году, а в 98-м я сел в машину и махнул на шестьсот километров к югу от Гамбурга. В Градчанах отыскал наш дом, зашел в квартиру, в которой когда-то жили. Комнаты стояли пустые, только обои остались старые, поклеенные еще родителями. Под обоями сохранились газеты 1982 года. Так чудно было спустя шестнадцать лет читать передовицы «Правды» и некрологи на смерть Брежнева… Мне очень хотелось прихватить с собой что-нибудь на память. И тут вспомнил, как мы с братом прятали тетрадки с плохими оценками в вентиляционную трубу в ванной комнате. Я Володю этому научил. Однажды он принес из школы «пару» в дневнике и уже готовился к неминуемой расплате, поскольку за неуды родители наказывали строго, но я предложил: «Давай вырвем страничку, никто и не заметит». Так и сделали… В общем, я запустил руку в трубу и нащупал тетрадку. И не одну.
- Подарили сувенир брату?
- Приехал в Киев и говорю маме: «Тебя вызывают в школу к директору». Помню, вместе посмеялись над этой историей…
«Никогда не применяли боксерские навыки за пределами ринга»
- Можно дурацкий вопрос?
- Задавайте любые. Мы привыкли.
- Сколько у вас телохранителей?
- По одному у каждого. В лице брата. Оберегаем друг друга. Правда, в физической защите пока нужды не возникало.
- Вот и я о том же: неужели найдется безумец, который полезет на вас с кулаками? Но тогда еще непонятнее, зачем эти крепкие парни за вашими спинами, кто они, если не телохранители?
- Лезут ведь не только с кулаками, иные готовы просто задушить в своих объятьях… На общественных мероприятиях приходится пользоваться услугами охраны. Там, где собирается огромное количество людей, всякое может случиться. Толпа может смять любого, независимо от физических кондиций. Пару раз поклонники нас чуть не раздавили. В остальных ситуациях чувствуем себя комфортно и без телохранителей, поскольку закон не нарушаем, ни с кем не конфликтуем. По полжизни провели в спорте, но никогда не применяли боксерские навыки за пределами ринга.
- Никогда-никогда?
- В последний раз Вова дрался в восьмом классе. Влюбились они с приятелем в одну девчонку. Пришлось делить избранницу сердца.
- А та в итоге предпочла третьего?
- Именно! Они же с товарищем долго ходили в синяках…
- А когда между собой дрались братья?
- Ответ прежний: никогда. Рассудите сами: между нами пять лет разницы. У младшего не было никаких шансов.
- Против бокса родители никогда не возражали?
- Отец подбадривал, а мама причитала: «Столько прекрасных видов спорта, а вы выбрали самый ужасный». Она мечтала, что мы станем врачами, людей лечить будем, а вышло наоборот: заставляем соперников обращаться за медицинской помощью.
- Слышал, вы фокусами увлеклись. Научите?
- Это к Володе. Он у нас по магической части мастер. Только на ходу ничего не получится, надо будет с вами отдельный сеанс провести. Семь лет назад нас познакомили с Евгением Ворониным — комическим магом. Он обладатель «Золотого Льва», самой престижной награды в области циркового искусства. Правда, его больше знают на Западе, чем дома, в России. Воронин сейчас живет в Сан-Франциско, имеет там большой успех. Он дал нам несколько уроков. Увиденное так восхитило и захватило, что мы оба буквально подсели на фокусы. Закончилось все выступлением в мюнхенском цирке. В Германии есть суперпопулярное шоу «Звезды на манеже». Два вечера подряд выходили на ринг… ой, извините, на арену, и показывали номера.
- Жонглировали кеглями, доставали шарики изо рта у зрителей?
- Все круче! Это были номера с перевоплощениями, как у Игоря Кио или Дэвида Копперфильда. Люди исчезали, потом появлялись совсем в других местах. Представление проходило с аншлагом, билетов было не достать. В жизни мы реалисты, а тут появилась возможность окунуться в мир иллюзий. Да и в мир кино, между прочим, тоже. Хотя по этой части у нас опыт не слишком велик — лишь эпизодические роли в картине «Одиннадцать друзей Оушена».
- С чего-то ведь надо начинать. Главное, чтобы первый блин не получился комом.
- Тут не разберешь. Даже по сравнению с первоначальным сценарием наши роли сократили до минимума, но, надеемся, не из-за плохой игры. В картине мы задействованы в сцене взрыва отеля «Нью-Йорк» в Лас-Вегасе. Пока шла работа над фильмом, настало 11 сентября, атака на Всемирный торговый центр. Разумеется, эпизод из соображений политкорректности вырезали. Ну, и нас заодно..
- Огорчились, наверное?
- Не обрадовались, но и убиваться не стали. В конце концов, две недели потусовались в Лас-Вегасе, посмотрели, как все делается в Голливуде. Тоже опыт, верно? Мы не рвались в кино, американские продюсеры сами нас нашли, предложили работу. Отказываться было глупо.
227Читайте нас в Facebook
