63-летний строитель илья шкицкий может трудиться по 20 часов в сутки на протяжении нескольких месяцев -- без выходных и перерывов на обед
Сколько домов пришлось обустраивать Илье Шкицкому, сосчитать сложно. Но наверняка можно сказать, что больше сотни. Зная, как работает этот человек, застройщики и не звали к себе других штукатуров. Поэтому, как только начинало теплеть и до самых заморозков Илья Алексеевич не брал выходных. Даже свадьбы родственников или другие семейные торжества не считал поводом для того, чтобы остаться дома. В Зенькове об этом человеке говорят, что он трижды мог бы быть удостоен звания Героя Труда.
После трех свиданий Илья с Натальей сыграли свадьбу: некогда было жениху ухаживаниями заниматься
Хотя я и гожусь в дочки Илье Алексеевичу, но все же мне трудно было за ним угнаться. Моложавого вида крепкий мужчина почти бегал по лестницам дома вверх и вниз, чтобы показать, как устроен быт его семьи в тесной трехкомнатной квартире на втором этаже, сколько всевозможных консервов хранится у него в погребе, Причем до нашей встречи, которая состоялась ближе к обеду, он уже успел выкосить несколько… километров сорняков вдоль дорог. Илья Алексеевич после распада строительного управления N7 вот уже восьмой год работает в районном комбинате коммунальных услуг, занимаясь благоустройством территорий.
Поскольку со своим дневным заданием он справился, у нас было время поговорить о его удивительной жизни.
-- Я ведь и женился на своей Наталье всего после трех свиданий: некогда мне было ухаживаниями заниматься, -- сознается Илья Алексеевич. -- В марте впервые увидел ее на свадьбе своего брата, она мне понравилась, но я ничего ей не сказал. Позже узнал, что у Наташи был жених. Тем не менее, уже в начале июня, на «зеленое» воскресенье, мы сыграли свадьбу. Слава Богу, вот уже тридцать девять лет живем душа в душу.
Жена Ильи -- труженица, во всем мужу помогает. Когда мужики, работавшие в подсобниках у Шкицкого, стали один за другим сдавать, не выдерживая его темпа, он взял себе в напарники супругу. Двенадцать лет вместе работали. Низенькая, плотненькая, Наталья Григорьевна, казалось, не знала усталости, как и ее муж. Сразу по два пятнадцатилитровых ведра раствора таскала к нему на второй этаж. Считай, по семьдесят килограммов за раз. Успевала и раствор заготавливать, и штукатурку затирать после Ильи. Когда они вдвоем за два месяца оштукатурили семь тысяч квадратных метров здания новой школы в Великой Павловке Зеньковского района, коллеги Шкицкого из СУ-7 посчитали, что эти метры приписаны им прорабом. Была назначена одна комиссия, за ней другая, а потом и третья. Но всем приходилось только констатировать очевидное: высокое качество выполненной работы.
-- В Великой Павловке, за сто метров от школы, жила моя теща. Однако я ни разу за два месяца не ходил к ней на обед, -- вспоминает Илья Алексеевич. -- Случалось, за день мы с Наташей к «тормозку» так и не притрагивались, целым домой привозили. Бывало, ни на минуту не приседали отдохнуть, выполняли по пять дневных норм. Если я потеряю хотя бы двадцать минут рабочего времени, для меня день пропал. А когда штукатурили у хозяев, работали по 18--20 часов в сутки, раньше полуночи домой не возвращались. Случалось, ложились в четыре утра, а в пять я уже будил хозяина, чтобы продолжать работу. Причем всегда просыпался сам, будильником никогда не пользовался.
«Выучусь на маляра-штукатура. Возьму ведерко, кисточку и буду ходить, как король», -- думал семнадцатилетний юноша, уезжая на Донбасс
-- Как же вы восстанавливаете силы, если даже не обедаете?
-- Достаточно плотно позавтракать. До ужина есть не хочется.
-- А что у вас обычно на завтрак?
-- Я харчами никогда не перебираю. Что жинка поставит на стол, то и ем. С борщом могу, правда, съесть головку чеснока или целый стручок горького перца. Только прошу подавать пищу не горячей, чтобы быстрее управиться. На десерт обязательно домашняя выпечка. Пирожки с разными начинками у нас всегда есть. Кефир люблю, на ночь пол-литра обязательно выпиваю.
Сила и тяга к труду -- это у Ильи от предков, которые жили на хуторе Черняки Зеньковского района. Деда по отцовской линии он не помнит, но рассказывали, что был богатырем под два метра ростом. Отец, Алексей Кириллович, пошел в него. Бывало, убирая урожай зерна, за день три пары коней менял, а ему хоть бы что. Сам не отдыхал и другим не давал. Вязальщицы снопов просто стонали. Отца Илья тоже не помнит -- когда он уходил воевать, ему, младшему из троих детей, было всего два годика. С войны Алексей Шкицкий не вернулся.
Зато Илюша хорошо помнит, как маме доводилось ходить в лес за дровами в двадцатиградусные морозы. Пять-семь километров по сугробам по колени -- в одну сторону, и обратно -- столько же, но уже с вязкой, и все без отдыха. Софья Семеновна запросто могла и мешок зерна притащить с тока на плечах. Наверное, природная сила и помогла ей выстоять в сталинских лагерях. Шесть лет лагерей с конфискацией имущества получила Софья Шкицкая за найденный у нее самогон.
-- Шел 1951-й год, -- продолжает Илья Алексеевич, -- до амнистии, под которую попала и мама, нам оставалось жить целых два года. И хотя брат был старше меня на пару лет, а сестра -- на четыре, основную заботу о семье я взвалил на свои плечи. К работе я был приучен с шести лет: пас четыре табуна (своих и чужих) гусей, свиноматку с подсвинком, ходил с матерью вымачивать полотно. С утра до вечера крутился, а если что-то не успевал сделать, получал от матери «рублем» (деревянное приспособление для глаженья полотна. -- Авт. ) по ребрам. В четырнадцать лет я уже без выходных пас табун колхозных коней. А вечером, когда темнело, вскакивал на лошадь и отвозил бригадиру сводку за десять километров. Мальчишки либо не хотели этим заниматься, либо боялись надвигающейся ночи. А мне это было в охотку. Бывало, прижмусь к спине лошадки, и несет она меня, не остановить. Как только выпрямлюсь, потяну за поводья, сразу становится на дыбы: силу наездника чувствует. Даже вскочить на скачущую галопом лошадь для меня не составляло труда, достаточно было ухватить ее за гриву.
Мог Илья и корову на землю завалить. А если ухватит убегающего теленка или свинью, то они уже ни за что не вырвутся из его рук. На хуторе сильнее парня не было.
Но когда пришло время выбирать профессию, парень решил податься в город, вслед за ровесниками. Тогда как раз вербовали молодежь на Донбасс. О профессии штукатура Илья в свои семнадцать лет и не слышал никогда. Только хорошо запомнились ему слова знакомого из соседнего села: «Выучусь на маляра-штукатура. А потом возьму ведро, щеточку и буду ходить, как король». Илье захотелось так же. И он попросил, чтобы его тоже внесли в список желающих учиться в поселке Щегловка близ Донецка.
«Мне даже приятно, когда два неслабых мужика изо всех сил тянут меня за уши»
Что на самом деле представляет собой труд штукатура, Илья понял, еще только осваивая будущую профессию в ПТУ. Поскольку семья не в состоянии была ему помогать, парню приходилось после занятий работать. Порой за две тарелки борща, к которым прилагалась совсем мизерная плата.
-- Для меня очень важно было получить специальность, -- говорит Илья Алексеевич. -- Поэтому я не тратил время ни на свидания, ни на забивание «козла», ни на перекуры. И сейчас, когда меня спрашивают, не жалею ли я, что столько сил отдал всего за 140 гривен пенсии, отвечаю: «Не жалею!». Пусть люди смотрят на мою работу и любуются. Я трудился на совесть, а не за деньги и награды.
О богатырской силе Ильи Шкицкого узнали в ПТУ после того, как он, семнадцатилетний, лет поборол на спор своего соседа по комнате, который был старше на семь лет. Больше никто даже не пытался лезть с Ильей в драку. А в армии он уже спорил на… мясо. Бывало, в обед в его борще плавало сразу несколько кусочков мяса. А фокус состоял в том, что Илья ложился на пол, а солдаты должны были, схватив его за уши, оттянуть голову от пола. Многим казалось, что это проще простого.
-- Что ребята только ни делали: и рубашки под пальцы подкладывали, чтоб не скользило, и один тянул за одно ухо, другой -- за другое, а мне только приятна была эта возня, -- с улыбкой рассказывает Илья Алексеевич. -- Даже если третий брал меня за чуб, ничего не выходило. Случалось, резали волосами себе руки до костей.
Братья Калиниченко из села Удовиченки Зеньковского района, Иван и Григорий, которые коней через речку переносили, и те не могли справиться с Ильей. Хотя люди, знавшие о недюжинной силе братьев, отговаривали спорщика: «Не ложись, а то голову оторвут».
Были и такие, кто пробовал доказать собственную силу, ложась на пол и повторяя прием Ильи. Сергей Черняк из хутора Черняки заспорил однажды, что Шкицкому не удастся сдвинуть его голову с места.
-- Я поднял его за одно лишь ухо и трижды обкрутил вокруг себя, -- хвалится Илья Алексеевич. -- Позже Сергей мне признался, что у него три месяца кровь с гноем шла из ушей. Кое-кто советовал ему даже подать на меня в суд. Но он отвечал: мол, сам же напросился, каковы претензии могут быть?
Единственный косарь на весь Зеньков губами поднимает с земли монету, не сгибая ног в коленях
Со многими жителями Зенькова я разговаривала о необычных физических данных их земляка. Все подтверждали его силу. Но продемонстрировать старый фокус никто не захотел. Хотя Илья Алексеевич уверяет, что он не потерял форму.
-- Я и стараться не буду, потому что не оттяну Илью Алексеевича, -- честно сознался председатель райсовета Николай Шум, долгое время работавший главным инженером в СУ-7. -- Он -- феномен. Поскольку мы живем в одном доме, то я знаю, что Илья Алексеевич до сих пор держит «уголок» на перекладине, хотя тренировкам внимания не уделяет. От природы он настолько пластичный, что даже сейчас может достать губами монету с земли, не сгибая при этом ног в коленях. Илья не сдвинется с места, даже если несколько крепких мужиков одновременно будут наносить ему удары в живот. Но Бог наградил нашего земляка не только силой, но и умом, трудолюбием, порядочностью. У него все ладится -- и на работе, и в семье. За это его и уважают. Кстати, сейчас на весь Зеньков Шкицкий единственный косарь. А больше и не нужно -- он один справляется.
331Читайте нас в Facebook
