Получив три ножевых ранения в сердце и четыре -- в легкое, печень, желудок и диафрагму, 35-летний рабочий кирпичного завода поднялся с постели на четвертый день после операции
Зиновий Васильков приехал в Киев из Чигирина -- подработать на кирпичном заводе. В конце мая вместе с бригадой таких же приезжих работяг поселился в общежитии на Виноградаре. Буквально через пару дней после новоселья Зиновий вечером вышел в общий холл -- глянуть, нет ли чего интересного по телевизору. И, видимо, чем-то не понравился одному из постоянных обитателей. Ссоры как таковой не было. В ответ на неосторожное слово Зиновий вдруг почувствовал удар. Он упал и сразу потерял сознание, не успев увидеть занесенного над ним ножа…
Когда больной пытался приподняться, из раны на груди фонтанчиком била кровь
-- Пациент был доставлен в первом часу ночи. -- вспоминает хирург отделения политравмы столичной больницы скорой помощи Алексей Воробей. -- Мужчина едва дышал, артериальное давление было крайне низким. Сомнений в том, что повреждено сердце, у нас не было: когда больной пытался приподняться, из ран на грудной клетке фонтанчиком била кровь.
Хирурги рассказали, что, если сердце пациента уже перестало работать, грудную клетку приходится вскрывать без наркоза -- настолько дорога каждая секунда. Но сердце Василькова еще билось… В считанные секунды на нем разрезали окровавленную рубаху, на ходу ввели первую порцию наркоза, обработали раны антисептиком -- и бегом на каталке в операционную. Как потом признались врачи, надежды на благополучный исход было мало.
-- Когда откачали кровь, заполнившую грудную клетку, выяснилось, что в сердечной мышце имеются три проникающих ножевых ранения, -- продолжает Алексей Воробей. -- Два -- в левом желудочке, и одно -- в правом, как раз там, где от сердца отходят коронарные артерии. Приходилось быть особенно осторожными, чтобы не зацепить сосуды. Оперировали двумя бригадами. Это не очень удобно -- четверым хирургам, ушивавшим раны в грудной клетке и брюшной полости, тесновато возле одного больного. Зато вместо шести часов (столько времени заняла бы операция, если бы работала одна бригада) мы справились за два часа -- тем самым сократив время пребывания тяжелораненого под общим наркозом.
-- Операция шла при бьющемся сердце?
-- Сердце останавливают только при плановых операциях. При оказании скорой помощи приходится оперировать при работающем органе. Это сложнее, конечно, но что делать? Кроме трех ран в сердце, у больного оказались проникающие ножевые ранения легкого, диафрагмы, печени и желудка. Каждое из них само по себе могло бы стать смертельным.
По словам медиков, в отделение политравмы больницы скорой помощи такой сложный больной попал впервые. Много пациентов поступало сюда с проникающими ножевыми ранениями в сердечную мышцу. Реже попадались с огнестрельными ранами. Однажды доставили больного с гарпуном в сердце -- заряжая подводное ружье, мужчина нечаянно направил ствол себе прямо в грудь. Он вошел в приемный покой на своих ногах, в одних плавках и… с пульсирующим гарпуном в груди. Но такого -- с тремя «дырами» в сердце и четырьмя в жизненно важных органах -- еще не было! Настолько «изрезанных» потерпевших, как правило, живыми до больницы не довозят.
Ушив все раны, кровопотерю больного восполнили его же кровью, в начале операции выкачанной из грудной клетки. Пациента сняли с операционного стола с нормальным артериальным давлением -- это вселяло надежду.
Жена узнала о случившемся, когда Зиновий уже вставал с постели
Васильков открыл глаза спустя сутки после операции. Сначала ничего не понял -- кругом белые стены, люди в белых марлевых масках. Сам он опутан прозрачными трубками. Потом начал вспоминать… Увидев, что больной дышит сам, врачи отключили аппарат искусственного дыхания. На третий день ему разрешили сесть в постели. На четвертый -- помогли встать. И лишь на пятый день, когда Зиновий уже начал беспокоиться из-за того, что его не навещает любимая жена, в палате появилась Татьяна.
-- Я даже не знала, какая беда с ним случилась! -- рассказывает Татьяна Василькова. -- Ребята, которые жили вместе с Зиновием в общежитии, просто боялись мне сообщать. Потом позвонили домой, сказали: «Зиновий заболел, съезди к нему в больницу». Я подумала -- может, простудился. Ведь в эти дни шли такие сильные дожди. Ничего страшнее воспаления легких я даже представить себе не могла. Зиновий ведь очень крепкий, никогда ничем не болел. Узнав от знакомых, встречавших меня на столичном автовокзале, что муж в реанимации, я потеряла сознание. Потом мне рассказали, как все произошло. Сейчас преступника, скрывшегося с места происшествия, разыскивает милиция. Говорят, он регулярно звонит в общежитие и всем грозит, что, если его сдадут, вернется и всех порежет.
На торс 35-летнего Зиновия сейчас смотреть немного жутковато: 20 швов, замазанных зеленкой, в области груди, еще 23 -- на животе. Тем не менее доктора обещают жене, что уже через два месяца их пациент сможет выйти на работу…
-- Мы с мужем, можно сказать, только жить начали, -- всхлипнула в конце нашего разговора Татьяна. -- Женаты 14 лет, а сынок родился только полтора года назад. Больше ни за что его от себя не отпущу, ни на какие заработки!
-- В нашем отделении прооперировано 278 больных с проникающими ранениями в сердечную мышцу, -- подвел итог работы основатель отделения политравмы и его заведующий Нугзар Барамия, (кстати, на днях профессору исполнилось 60 лет). -- И большинство из них выжило, летальность составила всего 15 процентов. Такого нет нигде в мировой практике! Сравните: в США летальность в таких случаях составляет 54 процента, в Германии -- 45. А мы, как правило, теряем только тех пациентов, которых поздно доставили в больницу.
1577Читайте нас в Facebook
