Защищая свою жизнь, фермер застрелил грабителя и оказался в одной камере с ворами и убийцами
По нынешним временам, когда бизнесмены и политики окружают себя десятками телохранителей, а грабитель идет по украинской деревне прогулочным шагом, охотничье ружье под подушкой у фермера стало привычным и едва ли не единственным гарантом собственности. Но что же происходит, когда оно стреляет?
Год назад в поселке Зеленовка под Херсоном, не успев объяснить, зачем среди ночи пробрался на чужое подворье, от пули хозяина погиб 46-летний рецидивист с пятью судимостями. Но закон есть закон, он обязан защищать всех -- и плохих, и хороших.
Больше года тянулась история с обвинением фермера, и на днях закончилась в Днепровском районном суде Херсона совершенно неожиданно -- защищавшего свою жизнь и имущество сочли виновным в умышленном убийстве и на семь лет отправили за решетку…
«Гуси спасли Рим, но погубили меня»
Когда любимое дело перестало кормить, Александр Пархаев, опытный инженер с ученой степенью, специалист по застройке сейсмоактивных зон, решил начать жизнь с «чистого листа». Как-то вечером, устроившись в уютном кругу настольной лампы, он за несколько часов набросал концепцию небольшого фермерского хозяйства. Нет, кандидат наук не сразу взялся за навозные вилы. В пригороде Херсона он приобрел кусок земли и поставил дом. Профессиональный строитель для себя-то уж постарался: фундамент высокий, окна широкие, но с секретом -- хозяин расположил их так, чтобы перехитрить южный зной и летнюю духоту. Вдали от особняка поднялись сараи, курятники, загоны для скота, где вскоре и появились 300 курочек, сотни уток и индюков, полтора десятка свиней.
-- Пришлось засесть за специальную литературу, дело-то ведь незнакомое, -- вспоминает Александр Пархаев. -- Но ничего, освоил, и вскоре даже сам лечил скотину, роды у свиноматок принимал.
После нескольких лет каторжного труда собственное дело процветало, и Александр Михайлович вынужден был искать себе помощников. Задача оказалась не из легких. Нанятые им местные селяне умудрялись за его счет содержать и собственную скотину, переполовинив рацион хозяйских хрюшек да несушек. Пархаев сменил тактику, в усадьбе появились рабочие-горожане, которые постоянно жили у хозяина и наравне с ним выполняли всю крестьянскую работу. С одним из них, Олегом Ткаченко, у фермера отношения не сложились, через пару месяцев хозяин показал нерадивому работнику на дверь.
-- Смотри, пожалеешь, -- уходя пригрозил Олег.
Слово свое он сдержал…
Безветренной теплой мартовской ночью Пархаева разбудил крик гусей. Он встал, включил свет и выглянул в окно, -- освещенное мощным прожектором подворье -- все как на ладони, и хозяин заметил, что на крыше сарая сдвинута шиферина. Прихватив двустволку, фермер заторопился на задний двор. Прижимаясь к стене сарая, обогнул его, осторожно обошел постройки, а когда оказался в темном месте, куда не доставал прожектор, вздрогнул: за спиной с поросячьим визгом отворилась дверь душевой. Неожиданный звук произвел впечатление разорвавшейся бомбы. Хозяин оглянулся и чуть не уперся в наставленное на него дуло. Он моментально нажал на курок. В постройке, где кто-то схоронился, стало тихо. Он еще подождал и резко толкнул дверь. В неловкой позе на корточках сидел человек. Посветив фонариком, Александр Михайлович узнал в нем уволенного работника, тот был мертв. Рядом валялся лом, который фермер принял в темноте за ствол ружья.
-- Остаток ночи провел в панике, -- вспоминает Пархаев. -- Олег сломал мне жизнь, как и пообещал. Я это прекрасно понимал и метался всю ночь, не зная, что делать. Чуть свет вышел, забил гвоздями дверь в душевую…
Но вернуться в обжитой мир привычных забот не получалось. Две дырочки в черном пиджаке на груди постоянно стояли перед глазами, и каждый удар пульса отдавал колючей тревогой. Вечером, позвав на помощь другого своего работника, фермер погрузил труп в «Ауди», выехал на окружную дорогу и выбросил мертвеца в посадку.
Через два дня у ворот притормозил мотоцикл, два молоденьких милиционера, не утруждая себя объяснениями, надели на Пархаева наручники и доставили в ближайший райотдел, где он сразу написал явку с повинной.
«После трех месяцев предварительного заключения я не узнал ни свой двор, ни дом»
Когда Александра Михайловича выпустили на подписку о невыезде, он, приехав домой и обойдя подворье, не узнал его. Сараи, курятники, свинарник -- все опустело. От былого хозяйства остались лишь пустые корыта и одна-единственная свинья. Жалко жался грудой железа к дому раскуроченный и превращенный в рухлядь трактор. На недавно еще шумный двор пришло запустение: мелкая трава гусынка и та, почуяв волю, смело лезла на тропинки и пороги. «Надо же! И войны не было», -- грустно подумал хозяин.
Еще один удар ожидал его уже в доме: со второго этажа бесследно исчезли 15 тонн семечек подсолнуха. «КамАЗами вывозили, не иначе», -- предположил Пархаев. Кто же до нитки обобрал, разорил крепкого, зажиточного фермера? В судебных слушаниях, проведенных Еленой Рябовой, председателем суда, этот вопрос и не возникал. Доказательства вины, которые представило обвинение и проверил суд, позволили вынести Пархаеву приговор по статье 97 Уголовного кодекса Украины (превышение допустимых пределов обороны) -- его осудили к трем годам лишения свободы с отсрочкой исполнения приговора на два года. Заметим (это важно, и вы сейчас увидите, почему. -- Авт. ): государственное обвинение не вело речь об умышленном убийстве. Пока не вело. Потому что скоро все изменится. Прокуратура обжалует приговор, будут назначены новые слушания в том же суде, но уже в новом составе. Другой судья вынесет тот же приговор. Но грядут новые слушания, и фермера обвинят в… умышленном убийстве. Сам Александр Михайлович связывает такое ужесточение позиций обвинителя с его, Пархаева, претензиями к прокуратуре -- дескать, почему нарушили статью 160 УК и не обеспечили сохранность имущества до выяснения моей дальнейшей судьбы? Суд пытается в этом, кстати, разобраться.
-- Подсудимый при мне, когда проводился следственный эксперимент, дал распоряжение своему работнику Гульману охранять добро: «Запомни, ты за все тут отвечаешь, выйду -- спрошу!», -- показывал в суде прокурор, проводивший следствие.
-- Да, но ведь вы вскоре вызвали Гульмана, обвинили его в недоносительстве и соучастии и взяли подписку о невыезде. Перепугавшись, работник все бросил и подался в бега. Вы это прекрасно знали, -- не соглашался подсудимый.
«Не надо было раздражать прокуроров, ведь не на корриде!», -- скажут потом многие. Жесткость вынесенного судьей Анатолием Гордымовым приговора -- 7 лет заключения -- Пархаев напрямую связывает со своими претензиями к прокуратуре. Он уверен: защитить себя было главной пружиной обвинения.
-- Все три состава суда очень скрупулезно, тщательно разбирались, как кормил Пархаев своих рабочих, как он им платил, не обижал ли. Чтобы выяснить это, вызывались десятки свидетелей. Исследованы малейшие нюансы отношений убитого Олега Ткаченко и обвиняемого. Я до сих пор не пойму, какое отношение все это имеет к произошедшему той ночью. Ведь Пархаев не знал, кто разбудил его, кто и зачем прячется за сараями. Он защищал свою жизнь и свое имущество. И там было так: кто кого. Причем счет шел на секунды. Нет никаких сомнений в том, что мой подзащитный не превысил пределов необходимой обороны, его нужно оправдать и отпустить, -- уверен адвокат Пархаева Андрей Бабиченко.
Но тогда… Как на это посмотрят грабители? Может, все же задумаются, прежде чем беззастенчиво тянуть чужое?
«Facty i kommentarii «. 21 апреля 2000. Право
460
Читайте нас у Facebook
