Психоакустик андрей сучилин: «я хочу послать александру александровичу морозу звуковое письмо от имени леонида ильича брежнева»
Недавняя демонстрация в Верховной Раде народным депутатом Украины Юлием Иоффе возможностей современных технологий в области фабрикации фальшивых записей привлекла внимание к человеку, сделавшему запись с текстом, которого А. Мороз никогда не произносил. Александр Мороз сказал тогда, что ему известны «эти штучки». Нам тоже стало интересно, что же он знает. Поэтому и обратились к автору саморазоблаченной «фальшивки» Андрею Сучилину, руководителю московской «Обджектив студии».
«Я думал, что Мороз, прослушав запись, обернет все в шутку»
-- Абсолютно растерянное лицо Александра Мороза в первые секунды после прослушивания вашей кассеты, честно говоря, озадачило. Вы рассчитывали на такой эффект?
-- Я же знал Александра Александровича и надеялся, что он сразу поймет, в чем дело. А тут -- лицо белое, как полотно. Я думал, что он сумеет обернуть все в шутку.
-- Значит, не справился с эмоциями. Недоработали вы, Андрей, когда сотрудничали с его штабом в президентскую кампанию.
-- Да, я немного работал с Морозом -- консультировал по поводу стиля выступления в разных аудиториях. Мы расстались в хороших отношениях. Поэтому я надеялся, что он не воспримет кассету как личное оскорбление, как наезд. Ведь текст сконструирован так, что нелепость его очевидна.
Меня корят в Интернете, что запись сделана грубовато. Конечно, ведь это же экспромт, показывающий, как можно делать подобные вещи. Мы в своем распоряжении имели две коротких записи выступлений Мороза. Ведь эта идея пришла внезапно, и мы не готовились специально, не использовали наши записи времен предвыборной кампании. Я понимал, что люди Мороза на меня обидятся. У нас были хорошие отношения. Но они должны понять, что я имею свою точку зрения. Мне может в Морозе что-то нравиться, но и не нравятся некоторые его поступки. Это мое право. И я не обязан принимать всего Мороза только потому, что какое-то время работал с ним. Меня сильно задело, когда кто-то начал говорить о 30 сребрениках. Ничего подобного нет.
-- Название вашей профессии -- психоакустика -- многим пришлось услышать впервые. Что это такое?
-- На самом деле это отнюдь не тайна за семью печатями. Известно, что человеческий слух очень индивидуален. Ту же музыку на одном CD два человека слышат и воспринимают по-разному. Особенности восприятия звуков и интересуют психоакустику, а еще -- как учесть эти особенности при конструировании воспроизводящей техники. В современной бытовой электронике есть психоакустические приборы. Один из них -- максимайзер. Он анализирует сигнал, делит его на участки и сдвигает по уровням и даже по фазе. Если увидите на музыкальном центре буквы BBE, значит там есть психоакустическое устройство.
Но у психоакустики немало и других сфер -- анализ звука в концертных залах, студиях звукозаписи. Классический пример --студия «Эбби роуд», где работали «Битлз». Там никогда не вытирают лужи на бетонном полу, не заделывают трещины в стенах… Далее -- восстановление смысла на основании недостающих элементов. Пусть мы говорим с акцентом или неразборчиво, но смысл улавливаем из контекста. Лучше всего привести как пример подготовку к записи на грампластинки речей Леонида Ильича Брежнева. Он -- не только герой анекдотов, но и клиент психоакустиков. Тогда компьютеров не было, и приходилось склеивать слова из отдельных звуков. Кроме того -- оценка эффективности рекламы, восприятия музыки, наконец, идентификация речи. У каждого в произношении найдется пять-шесть звуков, которые индивидуальны, как отпечатки пальцев. В свое время спецслужбы разработали приборы, выделяющие отдельный голос в гудящей толпе митинга. Интересно, что эти приборы положили начало так называемым ДИНРам, с которыми ныне работают эстрадные звукорежиссеры -- для устранения шумов, реставрации старых записей.
«Экспертиза «пленки из-под кожаного дивана» мало что даст»
-- Коснемся этической стороны вашей профессии. Конечно, технология сама по себе зла не несет. Проблемы начинаются после ее применения. Где вы проводите черту, за которую нельзя переступать?
-- Нет особого кодекса. Есть нормы человеческой морали. В случае с упомянутой кассетой я настаивал, чтобы было сразу заявлено, что это фальшивка. Я добивался юмористического отношения к этому шагу. Но проблема ответственности обоюдная. Нельзя терять здравый смысл, когда в руки попадает «горячая» пленка. Мороз, как мне кажется, попался на удочку. Вместо того, чтобы подвергнуть «кассету из-под дивана» сомнению и сначала отдать на экспертизу, он ее обнародовал, а потом стал требовать проверки.
-- А вам, Андрей, приходилось прибегать к фальшивкам?
-- В очень редких случаях, когда восстанавливал записи музыкальных произведений. Утраченный фрагмент приходилось «склеивать» из отдельных нот. А так, чтобы по заказу спецслужб… Чисто гипотетически могу предположить, что мог бы восстановить какое-то слово, если бы сам был уверен, что оно произнесено в реальности.
-- А что вы думаете о «пленке из-под кожаного дивана»?
-- Ее экспертиза, скорее всего, не даст четкого ответа, какие бы специалисты этим не занимались! Ее даже изучать нет смысла, пока там не удалены шумы. Какая процедура должна быть? Но технологии такие есть. И их рано или поздно применят. Лучше бы в самом начале. И легче всего отличить -- это смонтированный разговор или первоисточник.
-- Вы работаете в шоу-бизнесе. И к производству «фанеры», надо полагать, имеете прямое отношение. Как вы относитесь к ней?
-- На самом деле, не все так просто. Почему считается нормальным вкладывать деньги в обучение посредственности, а если речь заходит о работе аранжировщика над фонограммой, то это считается неэтичным? Я много работаю с русскими рэпперами, где все построено на смешивании чужих фонограмм. Моя фамилия на многих пластинках -- как музыканта, как звукорежиссера.
«Сделать «компромат» на президента скоро сможет любой ребенок на домашнем компьютере»
-- А чего еще можно ожидать от технологий манипуляции со звуком?
-- У меня есть компьютерная программа, где звучат песни голосом робота (но дело времени сделать голос, который тебе нужен). Это называется формантный синтез. На эстраде он уже используется. Вскоре голос любого человека можно будет синтезировать, и тогда проблема аудиокомпромата решится сама собой. Он станет бессмысленным, если даже ребенок на домашнем компьютере сможет этим развлекаться: делать «компромат» на папу, маму, учителя, президента. Но эти же технологии открывают колоссальные возможности в реставрации старых записей. Мне приходилось восстанавливать поврежденные записи хора Храма Христа Спасителя. Сделал все, что было в моих силах, но если бы располагал новыми технологиями, то добился бы большего.
-- По-моему, шоу-бизнес потеряет свой смысл, когда с помощью звукорежиссера и компьютерных программ можно будет любому безголосому стать звездой или устраивать шоу, не выходя из квартиры.
-- Отчасти -- да. Уже сейчас продукция звукозаписывающих фирм становится все более неотличимой, зато растут в цене какие-то авангардные, «штучные» вещи, которые невозможно имитировать. Недавно слышал диск, где сложную музыку Стравинского играли на… металлических бочках.
-- А где учат на психоакустика?
-- Да вообще-то нигде. У меня два образования -- психолога и музыканта. А компьютеры пришли позже -- когда у них появились возможности в отработке звука, его анализе. Это, прежде всего, программы, и достаточно сложные. Многие уже давно в открытой продаже, но даже закрытые при желании и деньгах не составляет особого труда приобрести. Так что технических препятствий на самом деле не существует. Даже на бытовом компьютере многое можно делать. Мне, например, пришлось на таком готовить политическую рекламу для губернатора одного из российских регионов Кондратенко. Все строилось на музыкальной фразе из «Любэ»: «Комбат, батяня! Батяня, комбат». Нужно было сделать слоган «Кондрат, батяня! Батяня, Кондрат». Но одно дело -- реклама, где имитировать подлинность нет необходимости. А другое -- компрометирующая запись, где все «вылезает» на поверхность рано или поздно.
-- Получается, что техника фабрикации фальшивок и техника их расследования оставляет политикам два варианта -- либо бояться, либо смеяться.
-- Да, доказать подлинность невозможно, как и опровергнуть. Но мне стало интересно проанализировать «пленку Мельниченко». И возможно, я это сделаю -- просто для себя. Но вообще-то это дело маловероятно, маловразумительно и ни на что не похоже. Тем более, если запись вел специалист в области связи. Он должен был иметь другие возможности. Но все должны отдавать себе отчет, что деятельность эта криминальная! Сама пленка не может быть доказательством того, что слова, записанные на ней, были когда-либо сказаны, а тем более, если на ней есть склейки. Это инструмент психологического воздействия, не более.
-- Но в России два года назад разгорелся скандал с пленками телефонных переговоров Березовского с Басаевым.
-- Последствий никаких не было и не могло быть, все по тем же причинам. Я анализировал их (но не проводил экспертизу, да и никто ее не провел) и считаю их фальсификацией. Поэтому-то и экспертизы не было. В противном случае их давно бы использовали. В России на аудиопленки уже не обращают внимания.
-- Андрей! Какой выход вы видите из этого пленочного скандала, в котором купаются сейчас украинские политики?
-- Я думал над этим… И знаете, без юмора относиться к этому нельзя. В порядке частной инициативы заявлю, наверное, голосом Леонида Ильича Брежнева следующее: «Я решил наложить мораторий на производство и распространение фальшивых кассет». Если серьезно, то хотелось бы предостеречь политиков: прежде чем прибегать к таким методам, позаботьтесь о правовой стороне. А лучше оставьте эти затеи. Не ваше это дело. В данной ситуации нужно сделать последствия минимальными. Просто забыть как плохой сон. Потому что победителей тут в принципе быть не может. Только жертвы.
588Читайте нас у Facebook
