«В Антарктиде я увлекся моржеванием — по нескольку раз в неделю купался в океане»
Обычно в конце антарктической весны (в Южном полушарии — это ноябрь) проливы возле украинской полярной станции «Академик Вернадский» очищаются от льда, и в гости к зимовщикам начинают наведываться туристические суда и яхты. Жизнь на станции становится веселей — приятно пообщаться с новыми людьми, получить припасы. Экспедиции, вернувшейся на прошлой неделе в Киев, в этом отношении не повезло — лед в проливах держался до середины февраля — уже лето заканчивалось. Даже большие корабли не решались подойти к нашей станции. Особенно сильно «блокада» ударила по курящим полярникам.
«Сигареты для курящего сменщика полярник оставил… в коробке из-под фильтра для дизельной установки»
— Сигареты, табак каждый привозит для себя на зимовку сам, — говорит главный инженер Национального антарктического научного центра Игорь Мороз. — На весь год запаса сигарет никому не хватает. Зимовка начинается в конце марта, и, как правило, к октябрю курить уже нечего. 
Тогда начинается поиск оставленных предшественниками заначек.
*Игорю Морозу посчастливилось поймать крупную мраморную нототению, весящую два с половиной килограмма. Фото предоставлено Игорем Морозом
— Мы меняли деревянную обшивку в одном из помещений и обнаружили сигарету, пролежавшую там лет, наверное, пять, — рассказывает врач вернувшейся из Антарктиды экспедиции Петр Волков. — Это, пожалуй, самое неожиданное место, где нам довелось наткнуться на заначку. Кстати, существует традиция: при передаче станции новому составу зимовщиков вручают так называемую посылку в будущее. Ее открывают, когда многие запасы израсходованы. Нам предшественники положили в посылку несколько пачек чая, кофе, сигарет и шоколада.
— На этот раз я руководил сменой команд полярников и вручил начальнику зимовки Николаю Старинцу посылку лично от себя, — продолжает Игорь Мороз. — В ней три пачки сигарет. Я завернул их в плотную бумагу, замотал скотчем и подписал «С Новым годом, коллеги». Это подарок, который вскроют только 31 декабря. Кстати, из 11 зимовщиков, работающих сейчас на станции, курят шестеро. У Старинца это уже седьмая зимовка. В одной из предыдущих он оставил своему сменщику Дмитрию Марченко заначку в… коробке из-под фильтра для дизельного агрегата. Знал, что к октябрю Дмитрий сменит семь фильтров. Возьмет с полки седьмой, а там сигареты…
Биологу минувшей зимовки Александру Салганскому удалось спасти тюлененка.
— Лежбище тюленей находится на соседнем острове, — рассказывает Александр. — Там в этом году родилось семь малышей. Когда проливы очистились от льда, мы приезжали туда на моторных лодках, чтобы замерить, взвесить молодняк. И вот однажды не досчитались одного тюлененка. Если бы на него напал хищник, были бы пятна крови. Но ничего подобного не обнаружили. Дул сильный ветер, возможно, поэтому мы не услышали писка малыша. Нашли его по следам. 
Детеныш оказался в западне — упал в трещину между льдами, которая неумолимо сжималась из-за начавшегося прилива. Еще немного, и он погиб бы. Рядом находится старая британская станция «Ворди хаус», превращенная в музей. Мы взяли там ломы, расширили трещину и вытащили животное. Его агрессивная мамаша отогнала нас, а малыш бросился к тюленихе и стал жадно сосать молоко.
*Биологу Александру Салганскому и его товарищам удалось спасти новорожденного тюлененка
— А на острове Галиндез, на котором находится украинская полярная станция, есть животные?
— Да, две колонии пингвинов, всего около 320 гнезд. Птицы подпускают нас метров на пять. Если попытаешься подойти ближе, убегают.
— Их употребляют в пищу?
— Это категорически запрещено международными соглашениями, которые мы, конечно же, соблюдаем.
— В середине прошлого века на одной из французских станций провели эксперимент: ради экономии денег решили перевести зимовщиков на питание мясом пингвинов, — добавляет Игорь Мороз. — Вскоре полярники поняли, что эта идея совершенно бесперспективная: пингвинятина несъедобна — слишком жесткая и имеет неприятный запах. Вообще, в Антарктиде нет животных, пригодных в пищу. Что там модно добывать, так это рыбу — нототению и ледяную щуку. Ловить ее зимовщикам не запрещено. Я с борта корабля поймал возле польской антарктической станции «Артцтовски» крупную — два с половиной килограмма — так называемую мраморную нототению.
«Зимовщикам платят около восьми тысяч гривен в месяц»
— Возле украинской станции рыба в этом году клевала плохо, поэтому она не стала частой прибавкой к рациону, — замечает Александр Салганский. — На День рыбака устроили соревнования, так никому больше пяти штук поймать не удалось.
— Как отмечали другие праздники, дни рождения, например?
— Когда мне исполнилось 24 года, повар испек торт в виде пингвина, ведь я биолог. Врач экспедиции Петр Волков написал в мою честь стихи. Он каждому из нас дарил на день рождения куплеты. Спиртного в этот раз было завезено мало — 40 бутылок, так что пили чисто символически. Бар нашей станции, известный своим оригинальным дизайном, не работал.
Заметим, кстати, что команда российско-украинской экспедиции на яхте «Скорпиус», которая зашла недавно на «Академик Вернадский», подарила нашим зимовщикам два ящика коньяка.
— На главный в Антарктиде праздник середины зимы (мидвинтер) устроили соревнования: ходили по «пьяной» (шатающейся) лестнице, уложенной между двумя бочками, метали на дальность китовую кость, — продолжает Александр Салганский. — Обязательный пункт празднования — купание в проливе. Я, к слову, до зимовки моржеванием не занимался. А в Антарктиде стал купаться в ледяной воде по нескольку раз в неделю. У берега возле пристани почти всегда есть участок пролива, свободный от льда. Там мы и окунались, получая от этого громадное удовольствие. Когда удавалось выкроить немного времени, играли в футбол на льду замерзшего озера, катались на лыжах с горы, совершали вылазки в ледяную пещеру. По ней не пройти без альпинистских «кошек» с острыми шипами, которые надеваются на ботинки. В некоторых местах ледяной потолок тонкий, и через него проникает голубоватый свет — красота неимоверная. Когда к нам приехала сезонная экспедиция, вместе с опытным альпинистом, моим коллегой биологом Игорем Диким, отправились на материк и поднялись на гору Мил. К этому восхождению тщательно готовились, и все прошло как по писаному.
— Тяжело было пережить полярную ночь?
— Над островом Галиндез даже зимой солнце появляется на три-четыре часа в сутки. Но его не увидишь — небо покрыто плотным слоем облаков. Это, безусловно, влияет на тонус, все становятся немного сонными. Кстати, даже летом ясная погода там бывает редко.
— За чем больше всего соскучились на зимовке?
— За зеленью, ведь на станции нет даже комнатных растений. В Антарктиду запрещено завозить растения и животных с других материков.
— Тем не менее на польской антарктической станции, например, есть теплица, — замечает Игорь Мороз. — Она создана для научных целей, при этом снабжает полярников свежими овощами. Мы тоже намерены предложить мировому сообществу свою научную программу, которая позволит построить теплицу и на «Академике Вернадском».
— Как организован быт на станции?
— Там есть шесть кубриков — спален, в каждой из которых по четыре кровати, — отвечает Александр Салганский. — Для одиннадцати зимовщиков более чем достаточно, поэтому селились по двое. Некоторые ставили раскладушки в своих офисах и ночевали там. Ведь работы очень много. Кстати, почти все трудились без выходных. По пятницам устраивали генеральную уборку станции.
Самая большая нагрузка ложилась на кока (повара), ведь он готовил трижды в день. Причем блюда у него выходили такие, что пальчики оближешь. По воскресеньям повару предоставлялся выходной, к плите по очереди становились другие зимовщики.
— Чем он вас обычно потчевал?
— У него замечательно получаются борщи, рассольники, мясные блюда, салаты… Правда, свежие овощи и фрукты через несколько месяцев зимовки закончились. Пришлось перейти на сушеные и консервированные. А когда начала портиться капуста, был объявлен аврал: все дружно нашинковали оставшиеся кочаны и засолили.
— Молочные продукты в рационе были?
— Кок делал кефир, сметану из сухого молока. Они заметно отличаются по вкусу от тех, к которым мы привыкли.
— За время зимовки вы набрали вес?
— Да, поправились все. Я — на четыре килограмма, некоторые ребята — на все десять. Ведь необходимости много ходить нет, люди сутками безвылазно проводили на станции, а питание, как я сказал, отменное. Сейчас все возвращаются к своему обычному весу.
— Где экспедиция брала пресную воду?
— Завозится годичный запас бутилированной воды, в том числе минеральной. А еще на станции работает опреснительная установка, вода из которой используется для душа, мытья посуды. Канализационные стоки и вместе с ними биологические отходы сливаются в океан. Кстати, на станции есть не только мужской, но и женский туалет, ведь летом у нас бывает много туристок.
— Вы имели возможность связаться с родными и друзьями в Украине?
— В определенное время мы отправляли электронные письма. Звонить через спутник можно хоть каждый день. Но деньги за разговор высчитывают с зарплаты. Минута стоит доллар сорок центов. Поэтому звонили крайне редко.
— Сколько сейчас платят полярникам?
— Около восьми тысяч гривен в месяц. При этом за питание вычитают порядка ста гривен в день.
2022Читайте нас у Facebook
