«на одной ноге могу хоть целый день репетировать — и не пошатнусь»
- Танцевать — это здорово, — не скрывает своей радости Руслан. — Я даже на двух ногах никогда так не отплясывал, как теперь на одной. Могу хоть целый день репетировать — и не пошатнусь. Наверное, сама природа во мне такую устойчивость заложила.
Благодаря открывшемуся таланту Руслан, потерявший ногу восемь лет назад, получил недавно неожиданный подарок — поездку в Лондон на двоих. Местный телеканал в рамках проекта «Неоткрытая страна» проводил викторину для знатоков Великобритании. Победитель должен был выбрать из телесюжетов о людях с ограниченными возможностями наиболее понравившийся. Так получилось, что, увидев, как танцует Руслан Николинко, обладательница главного приза Яна Забарная выбрала именно его. А организаторы этой викторины, компания «Австрийские авиалинии», решили сделать сюрприз — выделили супругам Николинко путевку на двоих. Узнав об этом из телевизионных новостей, Руслан и Вика от радости прыгали, как маленькие.
Путь от отчаяния до уверенности в своих силах пройти на одной ноге ох как непросто. Не каждый способен понять и принять случившееся. Поэтому так много инвалидов возле пивных ларьков и так мало — среди людей, ведущих активный образ жизни. Не способствует этому и наша система реабилитации. Чтобы вернуть себе вкус к жизни, человеку нужны поистине титаническое упорство и недюжинная сила воли. У Руслана Николинко эти качества есть.
Несмотря на две травмы колена, к врачам так и не обращался
- После того как мне отрезали ногу, я почти год не выходил из дому, — говорит Руслан Николинко. — На улице казалось, что прохожие оглядываются, когда я ковыляю на костылях. Даже комплекс возник: все вокруг здоровые, и только я один инвалид…
Все началось с травмы, полученной в 18 лет в армии. Крепкий, плечистый Руслан служил в воздушно-десантных войсках. Однажды приземляться пришлось на вспаханное поле. Он не сумел сразу «погасить» купол, сильным ветром парашют потащило по земле, и Руслан несколько раз больно ударился левым коленом о тяжелые комья. Впрочем, даже в медсанчасть тогда не обращался — как-то само прошло-переболело. Хотя и осталось какое-то затвердение над коленкой.
После армии вернулся к маме в Кировоградскую область. По соседству с их поселком были урановые шахты. Раньше там трудились только бывшие заключенные, так называемые «химики», — местное население на опасное производство не шло. А в середине 1990-х, когда безработица достигла своего пика, на шахту и нормальному человеку было не устроиться. Руслану повезло: его все-таки взяли. На глубине более 600 метров он бурил в гранитной скале шпуры для взрывчатки. Чтобы в узком штреке проделать отбойным молотком 40-50 полутораметровых отверстий, нужна была незаурядная сила. Однако именно она однажды подвела парня: навалившись на отбойник, Руслан поскользнулся в грязи и вместе с молотком грохнулся на все ту же левую ногу. В поликлинику с разбитым коленом он попал уже в конце рабочего дня. Нужно было сделать снимок, но в рентгенкабинете не оказалось пленки, и Руслана послали в районную больницу. Туда он так и не поехал, потому что за выходные боль понемногу стихла. Да и кто в двадцать два года обращает внимание на подобные пустяки? Знать бы тогда, чем обернется вскоре та нелепая травма…
С шахты со временем пришлось уйти: урановая отрасль начала распадаться, зарплату не давали месяцами, а сидеть на шее у мамы Руслан не мог. Поскольку в горнорудной глубинке другой работы не было, подался в Днепропетровск, где пригодилась основная профессия (до армии закончил училище). Работа поваром в кафе позволяла не только прокормиться, но и оплачивать съемное жилье, и Руслан решил, что жизнь налаживается. Тем более что в этом кафе он познакомился с Викой, которая по ночам подрабатывала барменом, а днем трудилась библиотекарем в медучилище. Характерами молодые люди сошлись, что называется, стопроцентно — приветливая хохотушка и покладистый, надежный парень уже не расставались…
Проблемы начались через полтора года после их свадьбы. Руслан стал замечать, что устает от долгого стояния у плиты или разделочного столика, чего раньше не бывало. Потом каждый шаг начал даваться с болью. Стало ясно, что это как-то связано с шишечкой над левым коленом, на которую раньше не обращал внимания. Рентген дал неутешительный результат: остеобласто-кластома. Однако его успокоили: опухоль не злокачественная, просто лучше удалить ее от греха подальше. Впрочем, стоимость операции назвали такую, что Руслан схватился за голову — пять тысяч долларов. В те трудные годы это была немыслимо огромная сумма. Привыкший всегда рассчитывать только на себя, он уволился из кафе и пошел работать реализатором на центральный рынок — там были хоть какие-то шансы скопить на операцию. Помогали ему и Вика, и ее мама Людмила Александровна, но дело продвигалось медленно. В один из выходных, когда Руслан тащил на рынок тяжелые баулы с товаром, нога подвернулась и… сломалась. Врачи потом объяснили, что опухоль разъела кость, но удалять ее бесплатно все равно не стали — просто взяли ногу в гипс и положили пациента на вытяжку.
«Когда везли на очередную операцию, сам попросил: «Может, вообще ногу отрезать? И не мучиться… »
- Полтора месяца я был в гипсе, — хмурится Руслан. — Нога срослась, но опухоль-то никуда не делась — пришлось ходить с палочкой, поэтому вопрос об операции оставался открытым. Мы с Викой решили проконсультироваться у столичных докторов и поехали в Киев. В Институте ортопедии и травматологии меня просто огорошили. Во-первых, ни в коем случае нельзя было давать нагрузку на больную ногу (а местные доктора прямо принуждали к этому), во-вторых, оказалось, что время я уже упустил — нужно было делать операцию сразу после перелома. Поэтому домой меня не отпустили — перевели в Институт онкологии и стали готовить к удалению коленного сустава. Другого выхода не было…
Полтора года после операции Руслан провел в аппарате Илизарова. С круглой металлической конструкцией на ноге он едва помещался в купе поезда, ездил на такси, а по лестнице в квартиру Вика, по сути, тащила его на себе. Когда аппарат сняли, все, вроде бы, было хорошо. Нога хоть и не гнулась, но, слегка подпрыгивая, ходить было можно. Руслан шутил: «Я теперь, как Паниковский, даже с гусем убежать смогу»… Однако беда пришла, откуда не ждали.
- На месте операции неожиданно открылся свищ, — горестно качает головой парень. — Семь раз под общим наркозом чистили мне рану — ничего не помогало. Я был уже просто зеленый, гемоглобин сорок. Но еще больше измучил семью, ведь все деньги уходили на поездки, операции и лекарства. Мы ели только пшенную кашу с одной сосиской на троих. Поэтому, когда меня везли на очередную операцию, сам попросил: «Может, вообще ее отрезать? И не мучиться… » Просыпаюсь после наркоза — ноги нет. Но не потому, что врачи меня послушались — просто, сделав надрез на кости, хирург обнаружил, что началось заражение костного мозга. Это было 1 апреля 2001 года. Вот такой у меня получился День смеха…
После ампутации осталась как раз та часть кости, которую нарастили с помощью аппарата Илизарова, — не кость даже, а хрящик длиною всего 11 сантиметров, к тому же не ровный, а слегка выгнутый. Заправить эту культю в протез — целая проблема! Легче кобылу запрячь, чем меня втиснуть в эту конструкцию: ремни и на пояс, и через плечо, и через промежность. Я полгода тренировался протез одевать, но все равно в самый неподходящий момент нога выскальзывает, особенно, когда сядешь передохнуть. Осенью мы с Витусей пошли на День города. Только присели на Набережной, чувствую, протез уже сам по себе, культя — сама по себе. Делать нечего: плюнул на приличия, снял штаны и стал поправлять свою «сбрую». Еле дошел в ней домой.
Не так давно в Киеве они с женой попали на международную выставку товаров и оборудования для инвалидов. Руслан был просто потрясен, насколько удобные и совершенные существуют протезы.
- Один просто запал мне в душу, — не может сдержать он эмоций, — легкий, на вакуумной подушке, без всяких ремней и пряжек. Но стоит он нереальные для меня 20 тысяч долларов. Разве я могу себе такое позволить при пенсии 860 гривен?
Кстати, 2-ю группу инвалидности Руслану оформили еще после удаления опухоли. Когда же парень обратился в отдел соцобеспечения уже после ампутации ноги, дать первую группу там отказались: «Вот если бы вы себя обслуживать не могли… » Да, он не только может сам себя обслуживать, но и трудится сторожем на лодочной станции. Для жены и ее мамы, которые работают, готовит вкусные обеды. А когда семья купила старенький «Запорожец», научился водить машину.
«Мечтаю посмотреть на юного американца, который танцует на одной ноге»
Почти год он пытался привыкнуть к новому статусу «домохозяйки», уговаривал себя, что в четырех стенах тоже можно найти много интересного. И все равно Руслану хотелось чего-то большего — где-то бывать, чем-то увлекаться… Словно почувствовав его тоску, жена подняла на ноги всех друзей и таки раздобыла десяток адресов. Вскоре раздался звонок из областного объединения инвалидов «Творчество», где Вика оставила номер телефона: «Приходите к нам на День юмора». После последней операции прошел ровно год. Сначала он решил не идти, тем более что на улице было холодно и слякотно. Походил по квартире, попытался чем-то себя занять, а потом все-таки оделся (»А что я теряю?») и поехал по указанному адресу.
- Захожу, а там полный зал людей от мала до велика, — улыбается Руслан. — Кто песни со сцены поет, кто стихи, юморески читает. Атмосфера такая непринужденная, что я себя как дома почувствовал. Посмеялись, попели, потом предложили мне выбрать какое-нибудь занятие по интересам. Я записался в молодежную студию «Росток». Затем был праздничный обед и танцы. Я просто шел мимо танцующих, а маленькая такая женщина потащила меня в круг: «Можете не танцевать, просто постойте, а я вокруг «цыганочку» спляшу». Ну не буду же я на костылях стоять — отбросил их и стал подпрыгивать в такт, по груди себя похлопывать, словом, продемонстрировал все, что мог вспомнить об этом танце. Мне так аплодировали! Но дело даже не в аплодисментах. Я сам не ожидал, что смогу так долго на одной ноге стоять, да еще и приплясывать. До этого ведь шагу боялся без костылей ступить.
Через месяц председатель объединения «Творчество» Татьяна Шелюг предложила Руслану поучаствовать в традиционном весеннем фестивале: «Помнишь, как ты с Людой танцевал? Подготовьте какой-нибудь номер». На что парень испуганно ответил: «Вы представляете, как это будет выглядеть?!» «Пустяки, — засмеялась Татьяна Дмитриевна. — В Америке есть мальчик, который за свои танцы на одной ноге по 100 долларов за входной билет берет».
Порепетировав с музыкальным руководителем «Творчества» Татьяной Черняковой, Руслан и Людмила (они так и назвали свой дуэт) разучили под аккордеон «цыганочку» и показали ее на сцене. Успех превзошел все ожидания. Танцевальную пару даже пригласили на всеукраинский фестиваль в Луганск, а там жюри отобрало их для участия в международном фестивале людей с ограниченными возможностями в Минске. К тому времени Руслану поставили еще и «Гопак», пошили замечательный костюм — красные шаровары и вышиванку. С фестивалей он привез не только дипломы лауреата, но и… погоны хорунжего Войска Запорожского. За «Гопак» и личное мужество.
Сегодня у Руслана столько планов, сколько не было и в годы, предшествовавшие личной беде. Во-первых, он мечтает познакомиться с тем американским пареньком, который тоже танцует на одной ноге. Во-вторых, научиться танцам на коляске, поэтому просит откликнуться единомышленников в Днепропетровске, чтобы организовать такую школу. А самая заветная мечта — собрать деньги на тот удивительный протез, в который не нужно себя запрягать и который не подведет в самый неподходящий момент. Руслан понимает, что осуществить эти планы, скорее всего, нереально. Но, если не мечтать и не пытаться осуществить свою мечту, жить неинтересно, уверен Руслан.
Желающие помочь Руслану Николинко могут обратиться в редакцию. Телефон (044) 486-38-04.
894Читайте нас у Facebook
