«наших коровок долго водили по полям, сыпали что-то на копыта, чтобы ищейки не смогли взять след, и только после этого прятали… На соседней улице»
- Народ в других селах наработался и спит, а наши мужики — за оружие и на целую ночь в сторожа: караулить коров, — жалуются жители Малых Копаней (Херсонская область). — Но банда у нас завелась такая, что, как ни старайся, все равно не убережешь свою Зорьку или Марту. Утро для многих начиналось со звонка в милицию: «У нас ночью из хлева увели корову!»
Целых полгода сыщики шли по следу похитителей, а когда их наконец удалось задержать, все село пришло в изумление: банду организовал добропорядочный односельчанин, на котором висел кредит в 30 тысяч гривен. Чтобы рассчитаться с банком, глава семьи вместе с домочадцами ночами стал выходить «на охоту».
«Мой муж в пять утра зашел в хату с чувством, что ночь прошла благополучно, а через час обнаружилось: Маньки в хлеву уже нет»
Первая волна краж крупного рогатого скота в Голопристанском районе прокатилась в октябре прошлого года.
- Потерять корову — вот вам и дефолт, — горячится Люда Кистерная, жительница села Малые Копани. — Мы тогда, правда, еще о кризисе слыхом не слыхивали, но ударило, так ударило! Наша семья живет как? Сдашь молоко — рассчитаешься за электричество, хлеба купишь. У нас большинство подобным способом сводит концы с концами. Я по ведру молока в день заготовителям за калитку выставляла, в месяц это 400 гривен дохода, на них и перебивались. У меня мама только-только после операции, облученная, ей без молока никак. Она-то первой утром 18 февраля и зашла в сарай — да в крик! Ну, приехала милиция с собакой, только ищейка не смогла ничего унюхать: накануне прошел дождь, следы смыло. К тому времени здесь у многих увели коровок. Люди вооружались, спали в хлевах, устраивали засады, но не помогало, скот все равно пропадал. Мой муж тоже в ту ночь сторожил нашу Манечку. В дом зашел в пять утра с чувством, что ночь прошла благополучно, а в шесть мама как запричитает: коровы нет!
- Мы живем на самом краю Малых Копаней, дальше — дорога на соседнюю Гладковку, — рассказывает Оксана Дюльгер. — Трасса рядом, вот и пеняли на заезжих гастролеров. Но никто не сомневался: наводчик местный. Откуда чужому знать, в каком сарае ночует корова? Наша семья потеряла кормилицу еще в начале октября прошлого года. Мы свою Марту из телочки вырастили, она — как член семьи, понимаете? Вот-вот должна была отелиться. Ночь, помню, глухая была, еще и свет отключили. В полночь Марта исчезла. Причем из яслей воры выгребли даже кукурузу, которую ей на ночь положили, ни одного объедка в хлеву не осталось. Мы терялись в догадках: кто уводит скотину? Кинологи с собаками метр за метром прочесывали дворы, улицы, поля, но вычислить похитителей не удавалось. Это потом мы узнали: наших буренок долго водили по лугам, что-то сыпали на копыта, чтобы ищейки не смогли взять след, и только потом вели прятать. Не поверите, на соседнюю улицу…
В селе люди все друг о друге знают. На Марчуков никто и подумать не мог.
- У нас ведь если человек не выпивает, крепкий хозяин — значит, не пойдет шарить по чужим сараям, — подключается к разговору Василий, муж Оксаны.
Но разве угадаешь, во что может превратить человека ситуация, когда погашать кредит нечем?
«Простите! — кинулся ко мне Коля. — Я дом продам и с вами рассчитаюсь»
- Коля Марчук лет двадцать назад привез себе невесту из соседнего села, — рассказывает 52-летняя Раиса Степановна Чудик. — Взял Наташу уже с двумя детками, и она всем здесь нравилась: работящая, честная. Прижили еще двух своих малышей, потом вдруг разошлись. Наследников поделили так: папе — сын, маме — дочка. Наташа уехала обратно к родителям, а Коля с пацаном остался. Он еще раз пытался устроить личную жизнь, но не получилось, так и были со Славиком вдвоем, да еще с бабой Симой, старенькой мамой Николая. Сына Коля держал в строгости, парень окончил одиннадцать классов, хорошо учился, помогал по хозяйству, даже на танцы не бегал, весь в делах и хлопотах. Зачем им понадобился тот кредит, бог весть. Но только банковские 30 тысяч пустили семью под откос. Как отдавать? Николай не придумал ничего лучшего, чем организовать семейный криминальный бизнес: в родном селе по ночам ходил на дело с 19-летним Славиком. Здесь они украли восемь голов скота. Но в основном «работали» на выезде — в поселке бывшей жены, где Коле партнершей-помощницей стала его 18-летняя сестра. Марчуки там увели и пустили под нож около сорока коров. Впрочем, сколько веревочке ни виться, а концу быть: тамошние люди заприметили, что, как только Коля приезжает к своей бывшей, жди беды.
Уж кто-кто, а Раиса Степановна на бандитов не просто обижена — последними словами проклинает «добычливое» семейство, ведь Чудики с Марчуками соседи, много лет крепко дружили.
- Колька через огород постоянно бегал ко мне за молоком, — вспоминает Раиса Степановна. — И рано утречком, бывало, примчится, и поздним вечером. Знал: не откажу. Пока дою Ласточку, он марлю готовит, чтобы процеживать. Знал, где что у меня лежит, как зайти и как выйти. Приходил, словно к себе домой. Мы с Симой, его мамой, всегда ладили, сейчас она инвалид, из дома не выходит. Говорят, когда все раскрылось, Сима сильно сына ругала, что нас по-соседски не пожалел. У меня ведь на руках трое малых внучат. Раньше другую корову держали, но бодливой была, прошлым летом от нее избавились. Взяли в банке 4 тысячи гривен кредита, купили эту. Теперь коровы нет, а долг за нее еще выплачиваем.
Говорят, кризис виноват. Но и нам же тяжело, однако я не отправилась грабить! Муж мой для нашего коровника очень надежные замки смастерил, зарешетил там все, поэтому спокойны были. Хотя нет, какое уж спокойствие! Вроде ужин на стол собираешь или газету читаешь, а на самом деле ждешь и веришь, что и в эту ночь все обойдется, однако каждый твой нервик на карауле! Люди в сараях ночевали месяцами, об одном мечтали — отоспаться. Вот какую мобилизацию Николай всем устроил…
Когда их поймали и милиция привела Колю ко мне во двор, чтобы показал, как замок перепиливал, куда повел мою корову, я расплакалась. «Простите! — вдруг кинулся ко мне Николай. — Дом продам, а с вами рассчитаюсь». Как это — «простите»? Ты что — курицу украл? Это же корова! На ней все держится! Когда к другим пострадавшим его привели, разъяренные мужчины хотели растерзать вора, но милиция Николая защитила. Считай, спасла.
А еще Раису Степановну возмущает, что сосед не пожалел своего родного сына, вовлек его в столь постыдное дело. Хорошие люди, мол, на сон грядущий молятся: «Господи, сохрани в чистоте души чад моих!» — а этот сам исковеркал детям судьбы.
- Узнав, что Славу, Колиного сына, выпустили из Херсонского СИЗО под подписку о невыезде, я страшно возмутилась! — вспоминает сельчанка Татьяна Подлесная. — Как так? Звоню в милицию. Там меня успокаивают: парень раскаивается, от суда все равно не уйдет. Не он, дескать, был зачинщиком. Ну и что, что не он? У меня сын — Славкин ровесник. Мой пошел в армию служить, а этот — на дело глухой ночью. Взрослый же, не малое дитя!
Знаете, мы себе чашки молока жалели, все до капли сдавали, чтоб копейка живая в доме была… В нашем селе сейчас молодые старикам завидуют: у тех пенсия, считай, богачи! Ведь работы нет, денег нет, лекарство купить не за что. Увести со двора корову — значит, обречь людей на нищету. Да как хитро «работали»: в перчатках, нигде ни следа, ни отпечатков пальцев! Прежде чем увести кормилицу, десять раз примеряются: ключи подберут, все обдумают, взвесят. Вы их хату видели? Развалюха развалюхой, и никто даже не подозревал, что к ней пристроен огромный подвал, куда нажатием кнопки лифт спускал украденную скотину. Посреди подземного бункера — огромный бетонный стол для разделки туш. Все механизировано, как на мясокомбинате. Вот куда отправляли наших буренок. Еще дня три-четыре их там держали живыми, доили, кормили — ждали, когда милиция после очередного расследования уедет к себе в район. Потом резали, разделывали, мясо увозили в Херсон на рынок. Сейчас говядину по 50 гривен за килограмм продают, а в нашей Христе не меньше 500 килограммов было! Деньжищи! Живую корову дешевле чем за 8-10 тысяч гривен, не купишь.
Что интересно, многие хозяйки, погоревав в пустом хлеву, бежали к гадалке, чтоб та на картах кинула. Разные провидицы в один голос утверждали: ваша живность где-то рядом, причем корова жива. Так это, получается, правда была. Я думаю, в год Быка так обижать скот сам Господь не позволил, вот и попались.
- У нас тоже замки на сарае были серьезные, — вздыхает 46-летняя Ирина Лисицкая. — Не обнаружив на месте коровки, глазам своим не поверили. Но еще больше удивилась, когда милиция привела во двор задержанного вора: я узнала в нем… своего одноклассника. Увидев меня, он даже не смутился. Правда, уходя, бросил через плечо: «Прости, Ира. Не знал, что ты тут живешь, а то бы не заходил». Но с соседом моим он раньше работал трактористом, что тоже не помешало ночью пробраться в его хлев. Это еще что! В соседней Гладковке жила врач, у которой Николай лечился, год назад она умерла, и муж покойной откармливал бычка, чтобы продать и поставить надгробный памятник. Так того бычка семейство тоже увело!
«Пойду Николая на кладбище проведать: словом «вор» весь крест испишу, ей-богу!»
- Журналист? — с растерянностью, похожей на испуг, встречает меня Славик. К моменту встречи с Марчуком-младшим я уже знала, что его отец повесился в больничной камере СИЗО. Перед этим арестант пытался перерезать себе вены, из-за чего и был помещен под надзор медиков.
Парень рассказывает, что из Херсона отца привезли прямо на местное кладбище и похоронили. Никто из односельчан о том не знал. «Были только мы, дети, и мама», — тихо объясняет парень. На мои расспросы Слава отвечает упрямым молчанием. Заметил лишь, что живет сейчас с 72-летней бабушкой, ждет суда. Старушка, кстати, даже не подозревает, что ее сына похоронили.
- Что вам сказать? — на прощание пожимает плечами юноша. — Не я в этой ситуации был главным. Не мог ослушаться, подчинялся. Кто-то сказал, что сын за отца не отвечает. Не помню, кто. Хотя отвечать, конечно, придется. Другое дело, в каком объеме. Все зависит от того, в чем папа напризнавался, сколько на себя взял.
Слава не скрывает, что надеется на условный срок. Сельчане же именно этого боятся: Марчук-младший после мягкого судебного приговора наверняка продаст землю и дом да укатит куда подальше. Ведь наворотили они такого, что теперь не расхлебать. И кто возместит потерпевшим ущерб? Многие нанимают адвокатов, готовят исковые заявления в суд, волнуются, возмущаются. Такой род воровства здесь прощать, похоже, не намерены.
- Сейчас весна, все в огородах копаются, голову поднять некогда, — вздыхает Татьяна Подлесная. — Чуть-чуть свободнее стану, непременно возьму банку краски и пойду Николая на кладбище проведать: словом «вор» весь крест испишу, ей-богу! И никто мне ничего не сделает! Есть поговорка такая: «Как жил, так и умер… » Кроме того, я намерена отстаивать свои права до конца. Пока мне не вернут деньги за Христю, не успокоюсь!
P. S. Имена и фамилия обвиняемых изменены в интересах следствия.
266Читайте нас у Facebook
