Спустя два года оставшиеся безнаказанными киевские квартирные мошенники обманули очередных жертв
Об этой группировке квартирных аферистов стало известно еще в октябре 2013 года, когда в редакцию «ФАКТОВ» обратилась киевлянка Софья Исааковна. Квартиру ее покойной родственницы отобрали мошенники. Зная, что владелица квартиры человек одинокий, аферисты решили, что никто не будет претендовать на ее имущество. По фальшивым документам они продали квартиру бабушки уже после ее смерти. Получилось, умершая продала свою квартиру… через девять месяцев после собственных похорон.
Тогда, в 2013 году, в милиции пообещали во всем разобраться и наказать виновных. Найти их не составляло большого труда: нотариус, которая удостоверяла сделку с покойной, каждый день была на рабочем месте. «Покупатель» квартиры тоже не скрывался. Однако никого из них почему-то не привлекли к ответственности. И вот история повторилась — с теми же мошенниками, но уже с другими жертвами.
— Честно говоря, надеялась, что за два года наша ситуация хоть как-то разрешится, — говорит Софья Исааковна. — Понимаю, что есть уголовные дела, которые суды рассматривают годами. Но в нашем случае даже до суда еще не дошло. И, по всей видимости, не дойдет. Не поверите, в деле до сих пор нет ни одного подозреваемого. Хотя фамилия «покупателя» квартиры хорошо известна.
Квартиру покойной родственницы Софьи Исааковны купил киевлянин Сергей Добровский (имя и фамилия изменены). Это он «заключил сделку» с покойной пенсионеркой. Завладев квартирой, тут же попытался ее продать, выставив объявление на сайте по продаже недвижимости. Но быстро продать жилье не получилось. Неожиданно объявились родственники покойной владелицы квартиры, которые уверенно заявили: пенсионерка ничего не продавала! Они потребовали, чтобы на квартиру немедленно наложили арест.
— Это были племянники покойной Анны Яковлевны Соколовской, — говорит Софья Исааковна. — Мне Анна приходилась двоюродной сестрой. Анна Яковлена умерла в ноябре 2012 года. Ей было 85 лет. Позже мы поняли: чтобы провернуть аферу, мошенники должны были завладеть ее паспортом. Они это и сделали. Но только как? После смерти Анны Яковлевны я сразу позвонила ее племянникам. Саша и Жанна приехали и подали заявление о вступлении в права наследования. После похорон документы Анны Яковлевны на квартиру я забрала — хранить их в доме, который следующие несколько лет будет пустовать, небезопасно. Паспорт покойной сдала в отдел регистрации, чтобы получить свидетельство о смерти. Ждать, пока завещание вступит в силу, Саша и Жанна не могли и, боясь потерять работу за границей, уехали. Им сказали приехать через полгода. Я тем временем регулярно наведывалась в квартиру покойной: поливала цветы и оплачивала коммунальные услуги.
Летом Софья Исааковна уехала в Крым. Однажды ей позвонила соседка: «Тут пришел риелтор. Какие-то люди… покупают вашу квартиру».
— То, что риелтор не аферист, я поняла с первых минут нашей беседы, — говорит Софья Исааковна. — Он приехал вместе с людьми, которые искали себе жилье. «Я прочитал о вашей квартире в объявлении, — объяснил риелтор. — Позвонил по указанному телефону, мне ответил некий Дима. Сказал, что хочет продать жилье как можно быстрее». Но что это за человек? Если он продает квартиру, значит, он ею владеет. А как это возможно, если Анна Яковлевна завещала квартиру племянникам и положенных для вступления в наследство полгода со дня ее смерти еще не прошло?
Поговорив со мной, покупатели тут же ушли — брать квартиру с такой сомнительной историей люди не захотели. Мы с их риелтором тем временем начали выяснять, в чем дело. К счастью, риелтор успел встретиться с Димой, разместившим объявление о продаже. Судя по документам, которые тот показал, владельцем квартиры был некий Сергей Добровский. А Дима назвался риелтором. Оставалось выяснить, как квартира попала к Добровскому. И вот тут началось самое интересное. Оказалось, ему продала квартиру… наша Анна Яковлевна! Все чин по чину, у нотариуса, по договору купли-продажи. Вот только сделала она это в августе 2013 года, то есть… через девять месяцев после своей смерти.
Когда вскрылись эти вопиющие факты, в милиции открыли уголовное производство. Племянницу умершей Анны Соколовской Жанну вызвали на допрос. Допросили и нового владельца квартиры Сергея Добровского.
— Который, не успев купить жилье, тут же почему-то решил его продать, — замечает Софья Исааковна. — Общаться с нами Добровский не захотел. Сказал только, что он добросовестный покупатель и ему продала квартиру Анна Соколовская. «Это указано в договоре купли-продажи и может подтвердить нотариус», — заявил он. Но ведь Анна Соколовская в то время уже была похоронена! Кое-что прояснилось в нотариальной конторе, где нам показали документы. Нотариус, как и Добровский, сказала, что лично видела владелицу квартиры Анну Соколовскую. В нотариальном деле есть копия паспорта этой женщины. Увидев ее, мы не поверили своим глазам: в паспорте под тем же номером, что и у нашей Анны Яковлевны, была фотография совсем другой, незнакомой женщины. Я видела ее впервые в жизни. Кстати, указанные на первой странице данные тоже были неправильные. Дата рождения совпадала, а вот место рождения — нет. Так, настоящая Анна Соколовская родилась в селе Вильшана Городищенского района Черкасской области. А ее двойник — в селе Вильшанка Жашковского района Черкасской области. Подделывая паспорт, аферисты добавили в название села лишнюю букву и даже не потрудились уточнить район.
*Настоящий паспорт покойной владелицы квартиры Анны Соколовской (слева) и паспорт поддельный — с вклеенной фотографией мошенницы
Чтобы подделать паспорт Анны Яковлевны, аферисты должны были им завладеть, — рассуждает Софья Исааковна. — После смерти сестры я лично отнесла документ в отдел регистрации, чтобы получить свидетельство о смерти. А вот что с ним было дальше — это уже большой вопрос. Думаю: завладей мошенники документом раньше, они бы с радостью провернули аферу еще при жизни пенсионерки. Тогда мы точно никому ничего не смогли бы доказать. Но паспорт попал к аферистам только после смерти Анны Яковлевны. Очевидно, мошенники надеялись, что у нее нет наследников. Кто знал, что где-то за рубежом живут племянники, которые станут что-то доказывать? Кстати, если бы люди, которым Добровский пытался продать квартиру, не зашли к соседям, мы бы даже не узнали, что у жилья появился новый владелец.
— Добровский не рассказывал, почему купил именно эту квартиру?
— Сказал, что увидел ее в Интернете — на сайте по продаже недвижимости. Мы тоже нашли это объявление. Вот оно: двухкомнатная квартира на улице Василенко, площадь такая-то… И фотографии. Нотариус рассказала, что к ней в кабинет сама Соколовская не заходила. Пришли Добровский и молодая женщина, представившаяся внучкой владелицы квартиры. «Бабушка совсем плоха, не может даже выйти из машины, — объяснила „внучка“. — Вы можете принести ей бумаги в машину?» Нотариус говорит, что согласилась, ведь у двойника Анны Яковлевны был при себе оригинал паспорта.
— Проверить подлинность паспорта я не могла, — позже объясняла журналистам нотариус Вера Кударенко. — Документ выглядел совсем как настоящий. Пенсионерка предоставила все правоустанавливающие документы. Я раньше работала следователем и адвокатом и могу сказать одно: если тот паспорт подделали мошенники, то они профессионалы своего дела.
В отделе регистрации смерти Главного управления юстиции в Киеве, куда двоюродная сестра Анны Яковлевны сдала оригинал паспорта покойной, ситуацию не комментировали. Не общался с журналистами и Сергей Добровский.
— К счастью, благодаря вмешательству журналистов на нашу квартиру наложили арест, и он не смог ее продать, — говорит Софья Исааковна. — Но, как теперь оказалось, он все равно зря времени не терял.
Софья Исааковна имеет в виду историю Людмилы и Анны Кузьменко. Людмила и ее дочь Анна тоже стали жертвами квартирных аферистов. Они обратились в редакцию «ФАКТОВ», прочитав статью об украденной квартире покойной Анны Соколовской. Поняли, что их лишила жилья та же преступная группировка.
— Наша квартира не в Киеве, а в Обухове Киевской области, — рассказывает Людмила Кузьменко. Женщина принесла в редакцию толстую папку с документами. Среди них есть и решение суда, оставившего Людмилу и ее дочку без жилья, которое они приобрели на абсолютно законных основаниях. — Квартиру мы решили купить в прошлом году, когда дочь выходила замуж. Долго откладывали на нее деньги. Жилье искали через риелтора. На тот момент в Обухове продавалось не так много квартир. В результате мы остановились на двухкомнатной, стоимостью 35 тысяч долларов. Для Обухова это вполне нормальная цена.
Вскоре Людмила и дочка встретились с продавцом. Солидный мужчина средних лет назвался Владиславом (имя изменено). Смущало только то обстоятельство, что Владислав продавал квартиру, которую сам купил всего месяц назад.
— Естественно, мы спросили у него, почему так, — продолжает Людмила Кузьменко. — «Моя жена тяжело больна, — вздохнул Владислав. — У нее рак. Мы купили квартиру в Обухове, потому что она захотела уехать из шумного Киева. Но как только приобрели здесь недвижимость, состояние жены резко ухудшилось. Срочно нужны деньги на лечение. Поэтому сейчас продаем и квартиру, и машину. Хотим сделать это как можно быстрее». Его слова меня убедили. Более того, я даже прониклась к мужчине сочувствием — не дай Бог никому оказаться в подобной ситуации. И мы решили купить эту квартиру.
— Жена Владислава прийти к нотариусу не смогла, — присоединяется к разговору дочка Людмилы Анна. — Он объяснил это тем, что супруга очень плохо себя чувствует. Принес от нее письменное согласие на совершение сделки. Зато к нотариусу пришел еще один человек — некий Сергей Добровский. Владислав представил его как своего родственника.
— В разговоре называл его братом, — вспоминает Людмила. — В принципе, у нас этот Добровский не вызвал никаких подозрений. Мы подписали договор купли-продажи, передали деньги. И вскоре дочка с зятем въехали в новую квартиру.
— Следующие несколько месяцев спокойно жили в новой квартире, — говорит Анна. — Сделали современный ремонт, купили новую мебель и сантехнику. А однажды утром к нам в квартиру явились незнакомые люди. Они открыли дверь своим ключом (мы к тому времени еще не успели поменять замки). «Что здесь происходит? — спросила темноволосая женщина лет тридцати пяти. — Вы кто такие?» «Это вы кто такие? — возмутилась я. — И что вы делаете в нашем доме?» Немую сцену прервала незнакомка, протянув мне какой-то документ. Это был договор купли-продажи, согласно которому она, Алена Паук, была собственницей нашей квартиры.
Мне фамилия Паук сразу показалась знакомой. Потом я вспомнила документы, которые мне показывал продавец квартиры Владислав. Из них следовало, что он купил квартиру у некой Алены Паук. Женщина же заявила, что не знает никакого Владислава и никому ничего не продавала. «Дело в том, что я живу в России, — сказала она. — Сюда приезжаю крайне редко. И этого вашего Владислава даже не видела!» Закончился разговор тем, что женщина велела нам убираться прочь. Мы этого не сделали и начали разбираться.
— Первым делом позвонили Владиславу и сказали, что хотим с ним встретиться, — говорит Людмила Кузьменко. — На встречу он пришел со своим родственником Сергеем Добровским. «Это афера! — тут же закричал Добровский. — Женщина, которая к вам приходила, — типичная аферистка! Как она может заявлять такой бред? Владислав покупал у нее квартиру, сделку заверял нотариус. А наш водитель еще потом помогал этой Алене перевозить вещи в частный сектор». Добровский долго возмущался. А на прощание сказал нам: «Не волнуйтесь. Она просто блефует. Не будет никакого суда. Она даже иск не подаст».
Но иск она подала. Кроме того, написала заявление в милицию, которая открыла уголовное производство. Когда суд начал рассматривать наше дело, мне опять позвонил Добровский: «Я нашел доказательства того, что эта Паук аферистка. Вы знаете, что она лишила крыши над головой одну бабушку в Обухове? Вот увидите, она на суд не приедет. Побоится».
Алена Паук на первые несколько заседаний действительно не являлась. Но когда в суде подняли документы, вскрылись очень интересные факты. Оказалось, квартиру Алены Паук продали по липовому паспорту. Вернее, паспорт был ее, а фотография — совсем другой девушки. Экспертиза установила, что подписи на договоре купли-продажи Алена Паук тоже не ставила. А знаете, у кого заключали этот договор? У столичного нотариуса Веры Кударенко! Мы тогда еще не прочитали в «ФАКТАХ» историю аферы с квартирой мертвой бабушки и не знали, что именно у этого нотариуса заверялся тот договор. В нашем суде Вера Кударенко сказала, что не могла определить, поддельный паспорт или нет. В принципе, в это можно поверить. Но теперь, после прочтения публикации в «ФАКТАХ», меня смущает это странное совпадение. Те же участники, что и в предыдущей афере, — Добровский и нотариус. Только в одном случае Добровский — покупатель, а в нашем — брат покупателя.
После того как экспертиза доказала, что Алена Паук не ставила в договоре своей подписи, сделку между ней и Владиславом признали недействительной. Суд вернул Алене право собственности на квартиру. Однако Людмиле и ее дочери суд отказал в иске о признании их добросовестными покупателями, и вопрос с возвратом денег остался нерешенным.
— Для нас 35 тысяч долларов — огромная сумма, — вздыхает Людмила Кузьменко. — Чтобы купить детям квартиру, мы с мужем во всем себе отказывали, продавали имущество. А теперь у нас ни денег, ни квартиры. И все потому, что в 2013 году, когда мошенники продали квартиру от имени покойной пенсионерки, в милиции даже не подумали задержать их.
— А как на решение суда отреагировал Добровский? Ведь он уверял вас в своей правоте.
— Он пропал сразу после того, как на суд приехала Алена Паук. С тех пор не выходит на связь. Но я уверена, что это ненадолго. Если милиция и сейчас ничего не сделает, он опять где-нибудь объявится и провернет еще одну аферу. Если уже не провернул.
— Все может быть, — говорит Софья Исааковна. — В нашем уголовном деле никаких подвижек. Подозреваемых нет. Следователь на мои вопросы не отвечает.
— На наши тоже, — продолжает Людмила Кузьменко. — И что еще плохо: у нас разные следователи. Два разных уголовных дела, хотя и с одними и теми же фигурантами. Я не раз подавала заявления в милицию и прокуратуру с просьбой объединить два этих дела в одно. Но пока этого почему-то не сделали.
«ФАКТЫ» задали этот вопрос в столичной прокуратуре.
— По данным фактам милицией Голосеевского и Соломенского районов проводятся расследования, — сообщили «ФАКТАМ» в пресс-службе прокуратуры Киева. — Учитывая то, что преступления, вероятнее всего, были совершены одними и теми же лицами, в настоящее время прокуратура города Киева решает вопрос объединения этих уголовных производств. Также будет определен орган досудебного расследования, который проведет следствие.
*"35 тысяч долларов, которые мы отдали за квартиру в Обухове, для нас огромная сумма, — говорят Людмила Кузьменко и ее дочь Анна. — Теперь у нас ни денег, ни жилья" (фото автора)
Читайте нас у Facebook
