"Мариупольские бабушки отдавали на нужды военных свою пенсию и добывали разведданные"
42-летняя Мария Подыбайло — координатор волонтерской организации «Новый Мариуполь» и старший преподаватель кафедры международных отношений и внешней политики Мариупольского государственного университета — считает: залогом освобождения Мариуполя стало то, что горожане показали украинским военным, что им нужна их защита и они готовы содействовать армии. Моя собеседница одной из первых организовала в городе сопротивление «русской весне».
*Мария Подыбайло
— Почему, на ваш взгляд, Мариуполь удалось довольно быстро и с наименьшими потерями освободить от сепаратистов? — спрашиваю Марию.
— В нашем городе сценарий «русской весны», который обкатывали в Славянске, а затем и в Донецке, реализовывался на день-два позже. Возможно, поэтому, организовывая акции сопротивления, мариупольские патриоты могли просчитывать свои шаги наперед. Наблюдая за захватами админзданий, в том числе офисов правоохранителей, мы в первую очередь пришли защитить горуправление милиции. Своим мирным флешмобом показали правоохранителями, что готовы вместе оборонять их рабочие здания. Наши патриоты сами дважды освобождали горисполком, который заняли сепаратисты. А 16 апреля 2014 года воинская часть внутренних войск Украины, которая находится в черте города, дала отпор диверсантам, пытавшимся ее захватить. Сепаратисты и их кукловоды из Кремля явно не ожидали такой волны гражданского сопротивления.
— В Донецке российские диверсанты были замечены на пророссийских митингах еще в феврале 2014-го. А в Мариуполе той весной их видели?
— Да. Приезжих из РФ выдавали и говор, и затруднения, которые они испытывали, оплачивая покупки гривнями, и незнание города. Так, выйдя из автобуса возле драмтеатра, куда свезли участников будущего митинга сепаратистов, один такой «мариуполец», стоя спиной к театру, спросил у меня, «где тут драмтеатр» и как от него добраться до горисполкома. Раньше у нас практически никогда не проводились массовые мероприятия на маленькой площади возле горисполкома. А сепаратистам, как мы поняли, наоборот, было удобно там собираться: чтобы имитировать поход для захвата горисполкома и в то же время недолго к нему двигаться. Ведь именно на съемку для российского зрителя и был рассчитан этот «спектакль». Создавали телекартинку якобы штурма горисполкома ночью на улицах, где не было повреждено наружное освещение, жгли шины. На самом же деле освобождение здания от сепаратистов происходило намного позже, силами горожан-патриотов без применения огнестрельного оружия и без «дыма и огня».
То, что массовку и диверсантов вместе с антуражем завезли из РФ и управляют ими оттуда, подтверждали многие обстоятельства. Один из чиновников, поразившись внезапному обилию триколоров в Мариуполе, рассказал мне, что за год до начала «русской весны» на Донбассе Российское общество в Мариуполе попросило его найти для них… флаг России, чтобы провести День России в своем кругу. А тут вдруг сразу сотни одинаковых трехцветных полотнищ!
Уже 11 апреля 2014 года возле здания Жовтневого райотдела милиции, которое мы пришли защищать от сепаратистов, впервые увидели чеченцев. C пением гимна прошлись по улицам к зданию райотдела и сказали правоохранителям, что готовы оказывать им поддержку. В ответ… молчание. А вскоре сепаратисты догнали нас на своих автомобилях, которые они побросали прямо на дороге перед милицейским офисом, и напали с битами в руках. Однако в наших рядах были не только обычные патриоты — преподаватели, рабочие, врачи, но и ветераны горячих точек, и просто спортсмены, которые смогли отразить нападение и даже пытались сдать в милицию поверженных противников. Мы также требовали у милиционеров, чтобы они осмотрели машины сепаратистов, в которых могло быть оружие, и даже успели дозвониться на горячую линию МВД в Киеве. Но милиционеры не спешили «принимать» задержанных и осматривать авто, затем и вовсе закрыли двери офиса. Переговоры затянулись. И в сумерках к райотделу неожиданно подтянулись настоящие боевики — чеченцы. Бородатые, в камуфляже, со стрелковым оружием! Они молчали, возможно, опасаясь выдать себя характерным говором. Мы все же сдали «задержанных» и ушли, избежав стычки с боевиками.
— Опасно было выходить на патриотические акции протеста в Мариуполе?
— Конечно, сепаратисты часто нападали на нас. К тому же многим за участие в митингах грозили пришить уголовные дела, кто-то мог лишиться работы, потому что их работодатели поддерживали сепаратистов. Но люди все равно приходили заявить о своей позиции, так как не хотели судьбы Крыма. В оккупированном городе вообще было страшно — похищения людей, грабежи, разбои, поджоги. Уже после освобождения подожгли наш офис «Нового Мариуполя».
— Как вы начали помогать военным? Ведь в Мариуполе до освобождения города военных не было — часть внутренних войск, отразив атаку, передислоцировалась за город во избежание уличных боев.
— Мы сами отправились к военным. Наблюдая за тем, что происходило тогда в Краматорске и Славянске, где оболваненные российским телевидением местные жители блокировали движение бронетехники украинской армии, мы решили показать нашим бойцам, что жители Мариуполя нуждаются в их защите и готовы помогать армии. А они, тоже насмотревшись сюжетов о холодном приеме в упомянутых городах, захваченных на тот момент, встретили нас настороженно. Когда наша машина приблизилась к блокпосту 72-й бригады, военные вскинули автоматы. Но мы достали украинские флаги, и обстановка разрядилась. Уже на следующий день мы привезли армейцам одежду, одеяла, спальники.
— Многие земляки поддержали ваш почин?
— Многие. Но поначалу они не афишировали этого даже в кругу семьи, опасаясь, что мнения родных по поводу происходящего могут быть диаметрально противоположны. Иногда муж и жена помогали только что образовавшемуся волонтерскому сообществу «Новый Мариуполь» тайком друг от друга, а затем случайно обнаруживали, что они «по одну сторону баррикад». Так, супруга работника центра детской реабилитации «Республика Пилигрим» принесла нам тайком от мужа несколько сотен гривен. Муж узнал и… по возвращении из командировки уже сам вручил мне пять тысяч гривен. Даже неудобно было брать такую сумму у семьи со средним достатком.
У пенсионеров брать пожертвования было и вовсе неловко, но они настаивали! Я окончательно включилась в волонтерское движение после того, как мариупольчанка — участница Великой Отечественной войны — отдала на нужды украинских военных всю свою пенсию. Притом с праздничной надбавкой, полученной накануне 9 Мая ко Дню Победы! Пожертвовав и следующую свою пенсию, эта 95-летняя патриотка сказала, что не хочет, чтобы в Мариуполь пришла война, так как она знает, что это такое.
Мариупольские бабушки добывали и… разведданные! Однажды пенсионерки, отдыхавшие на лавочке во дворе, нашептали одному из моих единомышленников: «Вон в тот дом свозят оружие. Ты нашим-то скажи! Пусть они, как зайдут в город, туда сразу наведаются». По нашим координатам после зачистки Мариуполя были выявлены два из шести тайников оружия, в частности и в квартирах, которые были подсказаны мариупольскими пенсионерками-«разведчицами». Оружие со времен оккупации города продолжают изымать до сих пор.
*Мария активно участвовала в митингах патриотов Мариуполя в поддержку украинских военных. Фото Николая Рябченко
— Военные стали вам доверять?
— Да. Накануне 13 июня 2014 года, дня освобождения города, мы встречались с командованием операции, чтобы произвести рекогносцировку на местности. Но главное, мы находили все больше союзников. Ведь как бы мы ни шифровались, но в общество «Новый Мариуполь» вошли уже несколько тысяч человек, и все знали, кто координирует помощь военным. Кто-то за это нам угрожал, кто-то предупреждал о грозящей опасности, а кто-то умолял о том, чтобы мы приняли его в свои ряды или просто хотел передать помощь. Я всегда просила людей по возможности передавать помощь лично, чтобы бойцы видели, что их поддерживает большое количество горожан.
— Власти оказали вам поддержку?
— Только после того, как над уже освобожденным Мариуполем снова нависла угроза оккупации. Она была так ощутима, что из города стали уезжать некоторые жители, в магазинах, банках и на заправках выросли длинные очереди. В ночь на 22 августа 2014 года начался захват Новоазовского района (когда со стороны России обстреляли новоазовскую таможню. — Авт.), а жители мариупольского микрорайона Восточный стали отчетливо слышать канонаду и даже видели из своих окон зарево от разрыва снарядов. Военные получили приказ оставить город, чтобы избежать обстрела и жертв среди мирного населения. Некоторые, уезжая, плакали и обещали вернуться. Другие вообще перешли в добровольческие батальоны, чтобы остаться в Мариуполе.
Именно в то время была создана общественная организация «Самооборона Мариуполя». Собравшись на митинг, мы бросили клич: «Будет так, как сделаем мы!» — и решили строить линии укреплений вокруг города. Сначала делали это вручную, скупив в городе все лопаты! Но уже на следующем митинге у нас состоялся принципиальный разговор с властями, где мы публично выясняли, намерены ли они оборонять город. И нарядившиеся в вышиванки — в прямом и переносном смысле слова — хозяева города наконец-то выделили нам строительную технику и материалы, которые мы до этого покупали за собственные средства.
Кстати, больший объем помощи потребовался как раз не до, а уже после освобождения города, когда «закипел» Иловайский котел и начались бои за Широкино. Раненым — и военным, и гражданским, которые поступали в городские больницы, — потребовалась кровь. Едва об этом кинули клич в соцсетях, как в четыре утра под станцией переливания крови выстроилась очередь, а мне оборвали телефон с просьбами: «Посодействуйте, чтобы я сегодня успел сдать кровь для наших бойцов!» Когда военным, ночью уезжавшим под Иловайск на помощь своим товарищам, потребовался генератор, одна из наших координаторов отдала свой, сняв его с собственного домовладения. Но, когда потребовались сильные и очень дорогостоящие антибиотики, я запаниковала. Содействующие нам врачи попросили провизоров выдать нужные лекарства «под честное слово». Те дали. Позже, увидев чеки, я впала в ступор: где найти столько денег, чтобы оплатить? Вот тут мы и получили поддержку от сильных мира сего. Один крупный руководитель, попросив сохранить его имя в тайне, оплатил все счета. И таких историй народной поддержки каждый день были десятки!
Однако лекарства требовались снова и снова. Мы ломали голову над тем, где найти средства на их закупку и где достать те препараты, которые не смогли найти в Мариуполе. Выручил случай. Кстати, очень показательный для тех, кто, изменив присяге, служит сепаратистам и надеется, что предательством купил себе отличное место под солнцем на всю оставшуюся жизнь. К нам обратился как раз такой чиновник. Как только его услуги перестали быть нужны «новой власти», ему пришлось бежать из Донецка. А его семья все еще оставалась в городе, и он просил ее эвакуировать, пообещав взамен добыть медикаменты. Уголовного производства в отношении этого человека открыто не было, и мы скрепя сердце согласились на такую сделку. Хотя очень хотелось вцепиться ему в горло…
— Как думаете, если бы враг все же пошел на штурм Мариуполя, удалось бы отразить нападение?
— «Город, который обороняется, враг не возьмет». Конечно, когда мы рыли укрепления и заготавливали «коктейли Молотова» для ближних боев, если бы таковые, не дай Бог, случились, мы все же надеялись на помощь военных. Выстоять город смог бы только с их помощью. Но думаю, что врагам, которые явно наблюдали за нашей работой, мы таким образом показали, что Мариуполь — это Украина. Что его не взять без крови, как Крым. И они сделали выводы.
*Жители второго по величине города в Донецкой области решительно не хотели повторения «крымского сценария» на улицах родного Мариуполя. Фото Николая Рябченко
Читайте нас у Facebook
