"Врачи говорили: "Вряд ли ваш сын сможет ходить и разговаривать"
Сейчас 11-летний Владик Потин ни в чем не отстает от своих сверстников: играет в футбол, лазает по деревьям, прыгает на батуте, катается на веломобиле и соревнуется с соседскими мальчишками в играх на планшете. Единственное, что отличает Владика от других ребят, — он делает все левой рукой и немного подволакивает правую ногу. В это трудно поверить, но всего полтора года назад, когда мальчик выжил после тяжелейшего ранения в голову, врачи говорили: «Вряд ли он сможет ходить и разговаривать». К счастью, прогнозы не сбылись. Владик восстанавливается на удивление быстро.
«Девять дней мы с женой сходили с ума: никто не знал, выйдет наш сын из комы или нет»
«ФАКТЫ» уже рассказывали невероятную историю спасения тяжелораненого ребенка из Авдеевки. В январе 2015 года, когда шли ожесточенные бои за Донецкий аэропорт, боевые снаряды ежедневно разрушали Авдеевку (городок расположен в нескольких километрах от аэропорта). Во время одного из внезапных обстрелов осколок попал Владику в лоб: за секунду до этого мальчик вышел с бабушкой на прогулку. На то время в местной больнице из врачей остались только травматолог и анестезиолог. Чем они могли помочь ребенку с пробитой осколком головой? Бросились звонить в соседний город Селидово, где работали украинские военные медики. Оттуда примчался автомобиль и доставил Владика с родителями в полевой госпиталь, расположенный в городе Димитров.
— Осмотрев Владика, военные врачи сказали: «Ребенка нельзя никуда перевозить даже санавиацией», — рассказывает отец мальчика Максим Потин. — Снимок томографа показал, что у сына множественный перелом лобной кости, обширная гематома мозга. Как нам объяснили, осколок вошел в правую часть лба, «прошил» два полушария, разрушив 60 процентов головного мозга, и застрял в затылочной части. «Необходима срочная операция, — сказал хирург. — Предупреждаю: она крайне рискованная». В тот момент я был готов целовать врачам руки, лишь бы они спасли моего сына.
Владика оперировали два нейрохирурга: один — из Харькова, второй — из Одессы. Медсестры нас успокаивали: оба высококлассные специалисты, их недавно мобилизовали. Но мы с женой пребывали в состоянии шока, поэтому даже не запомнили имена хирургов. Потом нам сказали, что Владик родился в рубашке: осколок прошел так, что не задел… ни одной крупной артерии в голове!
Перед началом операции военные врачи позвонили в Днепропетровск (теперь — Днепр. — Авт.) и вызвали оттуда реанимобиль. Как только операция закончилась, нас отвезли в Днепропетровскую детскую областную больницу. Сын находился в состоянии комы. В реанимацию к нему нас не пускали. Мы с женой почти весь день простояли под дверью отделения и постоянно спрашивали врачей: «Нет изменений?» Не знаю, как мы оба пережили те дни. От волнения буквально сходили с ума. Ведь никто не мог сказать точно, выйдет Владик из комы или нет.
Детский организм справился с тяжелейшей травмой, и через девять дней мальчик начал приходить в сознание.
— В случае Владика произошло настоящее чудо, — говорит заведующий отделением нейрохирургии Днепропетровской детской областной больницы Владимир Агафонов. — Оно заключается в том, что ребенок с тяжелейшим ранением головы вовремя попал в руки опытных специалистов. Мои коллеги взяли на себя ответственность оперировать мальчика в полевых условиях. Не возьмись они за эту операцию, Владик просто не выжил бы.
В ночь на 27 января мне позвонил неизвестный мужчина. Представился мобилизованным нейрохирургом из Одессы. Объяснил, что к ним в госпиталь доставили «тяжелого» мальчика с минно-взрывной травмой головы. По телефону мы согласовали тактику хирургического вмешательства. Уже после операции ребенка доставили к нам.
Диагноз, который поставили Владику днепропетровские врачи, даже читать страшно: «открытая проникающая осколочная черепно-мозговая травма. Ушиб головного мозга второй и третьей степени. Слепое одиночное диаметральное ранение правой лобной области. Геморрагический ушиб лобных долей. Внутримозговая и субдуральная гематома, кровоизлияния, дырчатый перелом лобной кости справа».
«У Владика отсутствовала большая часть костей черепа: было видно, как пульсирует головной мозг»
Медики объяснили родителям мальчика: осколок повредил структуры мозга, отвечающие за речь и движения в правых конечностях. После такой травмы процесс восстановления очень длительный. Иногда на это уходят годы. Но гарантий, что ребенок снова сможет ходить и разговаривать, нет.
— Когда Владика отключили от аппарата искусственной вентиляции легких, я заметила, что он пытается что-то сказать и не может, — вспоминает мама Владика Светлана Потина. — Стала ему помогать и поняла, что сынишка просто забыл, как разговаривать. Пришлось заново учить с ним азбуку и как складывать буквы в слова.
Узнав о беде Потиных из телесюжетов, сердобольные жители Днепра каждый день навещали Владика в больнице. Приносили домашнюю еду, деликатесы из магазинов, игрушки… Тем временем родители мальчика на последние деньги сняли дешевую квартиру рядом с больницей: надо было где-то жить. В съемном жилище — ни одеял, ни подушек, ни тарелок, ни ложек. У Светланы и Максима тоже ничего не было. Известие о ранении сына застало их дома, и они побежали в авдеевскую больницу. Максим успел только бросить в сумку документы и халат жены, по дороге позвонил на работу (тогда он трудился шахтером на знаменитой шахте имени Засядько) и попросил оформить ему отпуск. Добрые люди привезли в съемную квартиру Потиных посуду, чайник, постель. Многие передавали деньги, чтобы переселенцы купили, что им нужно.
— Лечение нашего сына полностью взял на себя штаб Рината Ахметова, — рассказывает Светлана Потина. — Штаб приобрел специальный аппарат для откачивания слизи из трахеи и бронхов, потом купил для Владика зондовое питание и антипролежневый матрас, не говоря уже о дорогостоящих медикаментах. После травмы у сынишки отсутствовала большая часть костей черепа, и было видно, как пульсирует головной мозг: кожа на правой части головы поднималась и опускалась. Штаб Ахметова закупил титановые пластины, и с их помощью днепропетровские врачи закрыли сыну дефект черепа.
Первое время мы с мужем возили сына на инвалидной коляске. Но потом с ним начал заниматься реабилитолог, и Владик постепенно встал на ноги. Сейчас он уже бегает, правда, немного волочит правую ножку. У сына ведь сильно пострадала левая доля головного мозга, а она отвечает за работу правой части тела. Владик не мог элементарно держать предметы в правой руке, поэтому научился писать левой. А как он бегал с одной, по сути, парализованной ножкой, я сама удивлялась.
Глядя на успехи нашего сына, врачи удивлялись: «Ребенок восстанавливается нереальными темпами!» Думаю, это потому, что до ранения Владик был хорошо развит физически: он играл в детской футбольной команде, занимался бальными танцами, посещал секцию карате. Однажды реабилитолог сказала, что результаты были бы намного лучше, если бы Владик мог заниматься дома. Я задумалась: для этого нужны специальные приспособления, а приобрести их мы не в состоянии. Муж неофициально работает на местных стройках (он ведь взял отпуск на шахте), на вырученные деньги мы снимаем квартиру в Днепре и оплачиваем коммунальные услуги. Наша семья не могла купить сынишке даже самый обычный мяч для реабилитации: он стоит пятьсот гривен, а для нас это огромная сумма.
Пока мы с мужем ломали голову, где взять деньги, мне позвонила руководитель направления «Адресная помощь» гуманитарного штаба Ахметова Ирина Темерко с вопросом: «Как Владик? Может, ему нужны тренажеры для реабилитации?» «Очень нужны! — говорю. — Но я стесняюсь вас попросить…» А сама думаю: неужели так бывает, чтобы чудеса случались постоянно?
«Сын уже может держать в правой руке ложку, телефон и планшет. Однако пишет по-прежнему левой»
В декабре прошлого года штаб передал семье Потиных шведскую стенку, специальный тренажер (орбитрек), фитбол, обруч, диск «Здоровье» и детские гантели. Владик с большим энтузиазмом стал заниматься дома, причем самостоятельно. Родители поражались: откуда у ребенка столько терпения? Через несколько месяцев интенсивных занятий появились первые результаты: улучшились двигательные функции правой руки.
— Владик уже может уверенно держать ложку, телефон и планшет, — радуется мама. — Однако пишет по-прежнему левой. Ведь пальцы правой руки пока не слушаются: сын не может удерживать мелкие предметы. Зато речь и память восстановились полностью. После того как Владик научился заново разговаривать, он сильно растягивал слова. Сейчас же, по сравнению с тем, что было, — небо и земля. В кругу семьи и близких друзей Владик разговаривает абсолютно свободно. Но если приходится общаться с незнакомыми людьми, нервничает и начинает запинаться.
Осваивать школьную программу нам пришлось практически с нуля. Интересно, что математику Владик еще помнил, а чтение и правописание — нет. Они и сейчас даются сыну с большим трудом. На протяжении минувшего учебного года сынишка посещал школу в Днепре, учителя работали с ним индивидуально. А мы дополнительно занималась дома. Наша семья поставила цель: помочь Владику вспомнить пройденную до травмы школьную программу, чтобы первого сентября этого года он пошел в пятый класс вместе со сверстниками. И мы этой цели достигли! Владик не просто освоил программу первых четырех классов, но и получил по всем предметам хорошие оценки.
Именно успехи Владика Потина в реабилитации натолкнули гуманитарный штаб Ахметова на идею открытия первой в Украине масштабной программы «Реабилитация раненых детей» (она включает специализированное лечение малышей и подростков, пострадавших в ходе войны на Донбассе, а также протезирование). В марте сотрудники штаба пригласили семью
Потиных в Киев, где им вручили первый сертификат новой программы. Реабилитация раненых деток началась в апреле, но тогда Владик не смог поехать в санаторий: он так усиленно занимался с учителями, и родители не захотели прерывать учебный процесс.
В конце июня после сдачи всех экзаменов Владик с мамой отправился в санаторий «Арктика» в Бердянске. Позавчера они вернулись в Днепр и поделились с «ФАКТАМИ» впечатлениями от поездки.
*Сейчас Владик ни в чем не отстает от своих сверстников и осенью вместе с ними пойдет в пятый класс
— Конечно, реабилитация в специализированном санатории гораздо эффективнее, чем в домашних условиях, — говорит Светлана. — Как объяснили врачи, результаты проявятся не сразу, но я уже вижу улучшения. А самое главное — Владик вдоволь накупался в море. Впервые после травмы мы смогли отдохнуть на морском побережье, и это вызвало у сына дикий восторг. Я просто не могла вытащить его из воды. Мне кажется, что частое плаванье в море дало Владику больше, чем массажи и физические нагрузки в санатории. Спасибо огромное штабу Ахметова: он сделал для нас так много!
— Сразу после того, как Владик вышел из комы, я общалась с вашим мужем. Он признался, что постоянно носит в нагрудном кармане осколок боевого снаряда, изъятый медиками из головы сынишки. «Кусок металла размером один на два сантиметра едва не отнял у меня единственного сына», — сказал тогда Максим. Вы до сих пор храните этот осколок?
— Только сейчас мы с мужем начали осознавать: то, что наш ребенок выжил, действительно чудо. Более того, Владик смог вернуться к полноценной жизни! А тот осколок я спрятала в шкатулке. Теперь даже вспоминать страшно, что мы пережили.
3289Читайте нас у Facebook
