«когда от тети пришла sms-ka, я сразу догадалась, что случилась беда. Ведь она не умела отправлять сообщения с мобильного телефона»
Когда 58-летняя николаевская пенсионерка взяла на квартиру 28-летнего квартиранта, хорошего знакомого своего сына, никто и подумать не мог, к чему это приведет.
Галина Петровна Федотова пустила в свой дом Ивана в то время, когда слово «кризис» только входило в наш лексикон. А до какой черты отчаяния он может довести человека, обоим было невдомек…
«Галина уступила квартиранту хату, а сама перебралась во времянку»
- Галина Федотова (имена главных героев этой истории изменены. — Авт. ) — моя приятельница, мы когда-то вместе работали в городской рембыттехнике, — вспоминает соседка Мария Леутова. — Мужа своего она похоронила давно, лет 15 назад, осталась с сыном. Хорошего парня вырастила, но недавно Стаса арестовали за драку. Для Гали это была катастрофа, я вам даже передать не могу! И хотя до последней минуты он надеялся на оправдательный приговор, этого не случилось. Выбивание свиданий, тюремные передачи, беготня по адвокатам — вот что стало ее буднями. Нынче такие хлопоты кого угодно могут разорить, что уж говорить о малообеспеченной пенсионерке? Вот и решилась взять квартиранта, чтобы немножко поправить финансовое положение. На передачи сыну вся пенсия уходила. Галя пыталась подрабатывать на рынке, даже устроилась охранником на фирму к частному предпринимателю, но все равно нищенствовала. Стас хорошо знал Ивана, дружил с ним. Именно это знакомство и открыло Ивану дверь в Галин дом. Причем она стеснялась даже признаться, что причина в деньгах. Говорила, мол, пусть поживет: беру для безопасности, чтобы мужской дух в доме чувствовался, чтобы скучно не было. Уступила квартиранту хату, сама перебралась во времянку. Назначила вполне божескую цену — 100 гривен в месяц. Иван работал на стройке, мужчина он серьезный, непьющий, ни от кого плохого слова о нем не услышишь. Его родители живут в селе под Николаевом, у них он и прописан, а в областном центре снимал углы уже лет семь. Одним словом, еще неизвестно, кто кому был нужнее — Галина своему квартиранту или он ей.
Где-то с полгода Иван и его хозяйка жили душа в душу, но осенью квартиросъемщик оказался в сложном положении — потерял работу, перестал платить за квартиру. Галина Петровна терпела такое положение три месяца, ежедневно напоминая о долге, а потом вдруг заявила, что поднимает плату за проживание до 300 гривен. «Я подумаю», — мрачно ответил жилец.
- Было от чего призадуматься, — затягивается сигаретой Дмитрий Шкварун, бывший коллега и приятель Ивана. — Казалось, забирай вещи и отправляйся в село к родителям, раз нет денег на жизнь. Но не все так просто. У Вани в Николаеве была жена и двое детей. Жила пара в гражданском браке. Инна, мама двух его маленьких пацанов-погодков, обитала со своими родителями. Там, правда, не дом, а притон: тесть с тещей круглосуточно что-то празднуют, их редко трезвыми застанешь. Ваня пробовал перевоспитывать новую родню, да лишь нажил врагов — родители жены перестали пускать его на порог. Инна наотрез отказалась оставлять отчий дом — мол, с малыми детками по квартирам мотаться не будет. Вот и встречались, как подростки. То он к ней в гости заглянет, когда никого дома нет, то она к нему тайком прибежит повидаться.
- С самого начала квартирант просил Галю разрешить перевезти к ней свое семейство, но та не согласилась, — вспоминает баба Дуся, соседка. — Самое главное для нее — покой. Уставший от жизни человек, что вы хотите? А какой покой, если полный дом маленьких детей?
Иван брался за любую работу: разгрузит машину на рынке, на пункте приема цветных металлов железо покидает, но это так, от случая к случаю. Постоянной работы он не мог найти, а на фоне мрачнейших прогнозов все больше убеждался, что впереди времена и того хуже. Вечерами бесцельно шатался по городу. Домой старался возвращаться попозже, чтобы не встретиться с Галиной Петровной и не слышать ее укоризненного тона: «Когда, наконец, рассчитаешься?» Хозяйка обычно ждала его, а как-то поздним мартовским вечером поставила вопрос ребром: «Съезжай, все равно ведь не платишь». «Да-да, завтра уйду», — пообещал жилец.
- Я вышел проводить свою хозяйку, ничего плохого на уме не было, — объяснял потом следователю Иван. — Во дворе у двери заметил палку. Как-то получилось, что она сама прыгнула мне в руку. Я стал бить пенсионерку по голове, она упала. После пятого удара спохватился: что же делаю?! Галина Петровна еще с минуту похрипела и замолчала. Понимаете, кризис — это такое время, когда от нервного напряжения буквально теряешь рассудок. Сам не подозреваешь, что сделаешь в следующую минуту…
Инна Горчишная, сожительница Ивана и мать его детей, объяснила суду, что в начале марта супруг пришел к ней около полуночи и попросился переночевать. «Чего так поздно?» — поинтересовалась Инна. «Соскучился за детьми», — услышала в ответ. Они три дня прожили вместе, чего раньше никогда не бывало, потом Ваня забрал ее с сыновьями на квартиру к Галине Петровне.
«Когда из дома пенсионерки Иван начал вывозить вещи, сомнений не осталось: он ее убил»
- Чтобы замести следы убийства, квартирант завернул тело пенсионерки в ковер и зарыл ее в километре от дома — в лесу на берегу речки Ингул, — рассказывает Светлана Леухина, следователь Центрального райотдела милиции города Николаева. — Первое время он боялся возвращаться в дом жертвы, но потом вместе с семьей все-таки вновь поселился у Галины Петровны. На вопросы соседей Инна с Иваном отвечали уклончиво: хозяйка-де уехала на две недели то ли к родственникам в Луганск, то ли куда-то в Сибирь, где у нее завелся ухажер, оставив дом под их присмотром.
- На 17 марта было назначено очередное заседание суда по делу сына тети Гали, — объяснила правоохранителям Наталья, племянница покойной. — Пропустить его она никак не могла! И вдруг не пришла. Я сразу всполошилась, постоянно звонила тете на мобильный телефон, он был отключен. Накануне мы с ней договорились, что придет посидеть пару дней с моим ребенком (иногда она помогала мне смотреть за детьми), и вдруг — как сквозь землю провалилась. Вскоре от нее пришло сообщение, всего одно слово — «занята». Насколько мне было известно, тетя не умела посылать sms-ки. Через пару дней еще одно сообщение на мобильный: «Я у сына в следственном изоляторе». Как сейчас помню, был понедельник, в СИЗО выходной. Сомнений не осталось: случилась какая-то беда!
Отсутствие пенсионерки соседи заметили сразу, а к концу марта по улице стали ходить упорные слухи, будто бабушку Галю убили.
- Как-то одна женщина пасла на пустыре коз и нашла там сумку черного цвета, — вспоминает Мирослава Козинец, соседка. — В сумке находились документы: пенсионное удостоверение, медицинская карточка и идентификационный код Галины Петровны. Подумав, что кто-то потерял свои вещи, и ничего не зная об исчезновении пенсионерки, женщина с находкой отправилась по адресу, указанному в карточке. Она стучала-стучала в калитку, но никто не вышел, поэтому бросила сумку во двор через забор. Новость моментально разлетелась, всполошив весь микрорайон, вот и стали спрашивать у Ивана с Инной о документах. «Ничего не знаем, никакой сумки во дворе не видели», — ответили те в один голос. А куда же делась?!
Тем временем квартиранты чувствовали себя в опустевшем доме хозяевами — пустили жить во времянку какую-то семейную пару с малышом, запросив за проживание все те же 100 гривен.
- Когда Иван на тачке начал вывозить со двора целыми секциями батареи отопления, сетку-рабицу и какие-то металлические трубы, сомнений не осталось: баба Галя никогда уже не вернется в свой дом, — говорит сосед Степан Степура. — Разве так охраняют чужое имущество?! Столько месяцев не выгоняла, входила в его положение, а он взял и так «отблагодарил»! Потом, помню, кто-то увидел маму Инны, местную пьянчужку, в дубленке рыжего цвета с мехом — Галиной дубленке. Это было последней каплей, развеявшей сомнения. Мы стали собирать по улице подписи на коллективном заявлении в милицию о пропаже пенсионерки. Кое-кто отказывался ставить на нем свою фамилию, дескать, есть сыщики, пусть ищут, не разводите самодеятельность. Но таких оказалось мало.
«Он хорошенько поводил всех за нос. Вначале сказал, что закопал тело хозяйки в подвале дома… »
- Иван в милиции сразу признал свою вину, — рассказывает следователь Светлана Леухина. — А вот что касается трупа, то хорошенько поводил всех за нос. Вначале сообщил, что закопал тело хозяйки в подвале дома. Выехали на воспроизведение обстоятельств происшествия, спустились в погреб, он забетонирован, раскопов не видно. Стали снимать бетон, а там ничего! Весь двор с палисадником перекопали, труп не нашли. Подозреваемый спокойно стоял, сложив руки на груди. Так и вернулись ни с чем в райотдел. Иваном вновь занялись оперативные работники. На следующий день он указал еще одно место — в лесу над речкой, и в этот раз таки обнаружили, что искали. Развернули ковер, с двух сторон стянутый проволокой, присутствующие при этом соседи опознали Галину Петровну.
Когда правоохранители начали досудебное следствие и занялись сбором информации о личности подозреваемого, то были немало удивлены: все, кто знал Ивана, характеризовали его с наилучшей стороны. Никто не верил, что этот человек мог убить женщину.
- Мне пришлось ехать в тюрьму, где отбывает наказание сын Галины Петровны, — вспоминает Светлана Леухина, — его признали потерпевшим по делу об убийстве матери. Мужчина расплакался, услышав о беде: «Иван? Я же ему верил, как себе». Спросил, нет ли у меня с собой фотографий убитой, я ответила, что ему не нужно на такое смотреть. Попросил передать бывшему другу, чтобы молил Бога как-нибудь не пересечься с ним в колониях, а то он за себя не ручается.
Суд Центрального района Николаева приговорил Ивана к 12 годам лишения свободы. Дом Галины Петровны опечатан, за забором громко лают собаки.
- Кто их кормит? — интересуюсь у соседа, парнишки лет семнадцати.
- Хлеб через забор бросаем, — отвечает. — Жалко псов. Но лично я туда даже подходить боюсь, страшное место.
- Страшное не место, а время, — возражает вышедший следом на мой звонок в калитку мужчина средних лет. — Вокруг — сплошная нищета! Тут самые бедные кварталы Николаева. Чтобы люди от безысходности убивали друг друга? Да здесь никогда такого не было! А сейчас, получается, на тебя может накинуться любой только потому, что он — на краю. Для меня лично случившееся стало страшным потрясением именно по этой причине.
По тропе, окаймленной цветами, вместе подходим к покосившейся калитке, на которой висит замок. Старые домишки так живописно рассыпались в этом месте по берегу Ингула, что кажется, будто за каждым забором — благоденствие и покой и катастрофы должны обходить этот дивный уголок стороной.
- Теперь уже покой, это точно, — соглашается мой провожатый. — Иван в тюрьме, Инна с детьми вернулась в родительский притон. А квартирантов, которых Иван пустил в чужой дом, разогнали…
«ФАКТЫ» попытались найти сожительницу осужденного преступника. Дома удалось застать только мальчишек двух и четырех лет, сынков Ивана, да их 13-летнего дядю, который присматривал за малышами.
- Мы детям не говорим, что их папа в тюрьме, — по-взрослому объяснил подросток-нянька. — Обманываем, будто он в больнице, немножко прихворнул.
- Тетя, дай булочку, — вдруг дергает меня за юбку старший Ванин сын.
- Не приставай к чужим, — бьет его по протянутой руке подросток. И тут же обращается ко мне: — Сестра сказала, что Ивана мы выкупим, долго он сидеть не будет.
На «выкупщиков» жалко смотреть — худющие, голодные, оборванные…
P. S. За помощь в подготовке материала автор благодарит начальника Центра общественных связей УМВД Украины в Николаевской области Ольгу Передеренко.
358Читайте нас у Facebook
