Владимир литвин: «при поселении в общежитие университета имени тараса шевченко потребовали паспорт, а у меня его не было — в селах паспортов не выдавали»
Студенчество всегда отличалось высокой политической активностью и играло заметную роль в общественной жизни. Студенческие выступления и акции протеста известны еще со времен основания первых университетов. Одна из таких акций пражских студентов и преподавателей, протестовавших против нацистской оккупации, закончилась 17 сентября 1939 года расстрелами и массовыми арестами. Все чехословацкие университеты по приказу Гитлера были закрыты. В память об отважном выступлении и был учрежден День студента.
О своей студенческой жизни, а также о том, можно ли завидовать сегодняшней молодежи, «ФАКТЫ» расспросили главу украинского парламента, академика Национальной академии наук Украины Владимира Литвина, большая часть жизни которого связана с главным вузом страны — Киевским национальным университетом имени Тараса Шевченко.
- Владимир Михайлович, как простой сельский парень, выросший на болотах Полесья на Житомирщине, решился в 1973 году поступать в престижный столичный вуз?
- Нахальства, очевидно, хватило. По незнанию или из-за отсутствия опыта, но я отважился на неслыханное — поступать в Киевский государственный университет имени Тараса Шевченко. В то время никто из нашего села не учился в высших учебных заведениях. Мама, провожая меня в Киев, плакала, отдала все деньги, что были в доме, — 25 рублей. А ведь до окончания школы я нигде дальше нашего районного центра не бывал. Вывели меня ранним утром на трассу, которая проходила в трех-пяти километрах от дома, остановили следовавший из Новограда-Волынского в Киев автобус. За билет до столицы, как сейчас помню, отдал 4 рубля 75 копеек.
- Растерялись в столице?
- Приехал на Центральный автовокзал, что на Московской площади. Стою, топчусь. Люди в селе, которые, как мне казалось, были опытными, советовали с таксистами не связываться, дескать, обманут. Спасибо, прохожие подсказали, что к университету можно доехать на троллейбусе. Но как купить на него билетик, я не знал, а расспрашивать постеснялся. Я нашел свой собственный путь: ориентируясь по троллейбусным проводам, дошел до красного корпуса университета. Подошел к этим огромным дверям, подергал ручку — закрыто. Пробовал стучать — не открывают. Оказалось, что приехал слишком рано. В общем, сдал документы в приемную комиссию и получил направление в общежитие. В студгородке потребовали паспорт, которого у меня не было, поскольку в нашем селе никто такие документы выпускникам школ не выписывал. Пришлось отдать комсомольский билет и оставить в залог десять рублей, чтобы я, значит, простыню или наволочку не уволок. Таким образом, после покупки билета на автобус до Киева и внесенного залога у меня осталось только 10 рублей.
- И как вы с одним червонцем к экзаменам готовились?
- В студенческой столовой брал шницель с гарниром и много хлеба. Съедал сначала гарнир, а потом уже — со шницелем — весь хлеб! На компотах приходилось экономить. И это для меня было очень тяжело. Потому что воду из-под крана я просто не мог пить: она так сильно отдавала хлоркой! А я привык к колодезной воде. Правда, со временем, конечно же, привык и к водопроводной.
Когда пришло время сдавать экзамены, деньги у меня закончились. Но, поскольку я окончил школу с золотой медалью, то сдавал только один экзамен и получил пятерку. На следующий день декан собрал нас, несколько десятков медалистов, и спросил: «Вы уже сообщили родителям, что поступили?» Все дружно ответили: «Да!» Ну а я — поскольку нас учили в октябрятах, пионерах и в комсомоле говорить только правду — сказал: «Нет». И декан, ныне покойный Юрий Юрьевич Кондуфор, любимец всех студентов, а особенно студенток, пожурил меня: «Надо быть большой свиньей, чтобы не успокоить родителей. Они же, наверное, волнуются!» А как я мог ему признаться, что у меня нет ни копейки денег, чтобы телеграмму домой послать?
- И чем же вы занимались, пока не начались занятия?
- Пока остальные абитуриенты сдавали экзамены, всех поступивших отправили отрабатывать. Я попал в отдел снабжения университета.
- Но ведь за общественно-полезный труд студентам денег не платили…
- Не платили, но дали возможность съездить домой. Я одолжил пять рублей у парня по фамилии Кукуруза, который поступал на факультет журналистики, и поехал к родителям. Они не поверили, что меня приняли в университет, но дали немного денег, и я снова уехал в Киев отрабатывать. Потом вернулся в село и стал ждать вызова. Близился сентябрь, но никакого уведомления мне так и не прислали (вызов пришел только в пятых числах сентября). Тем временем в селе начали поговаривать, что Литвин на самом деле никуда и не поступил. Приезжаю в университет, подхожу к спискам первокурсников исторического факультета и, не найдя своей фамилии, впадаю в настоящий шок. Так и стоял в ступоре, пока не заметил строчку — вечерняя форма обучения. А ведь я на стационар поступал! В общем, разобрался я со списками. Но тут выяснилось, что мне почему-то не выделили ордер на общежитие. И я несколько дней жил на вокзале: приходил на занятия и снова уходил спать на вокзал. Хотел было даже домой вернуться, пока не додумался обратиться к начальнику отдела снабжения, у которого мы отрабатывали. А поскольку работал я хорошо, он меня сразу узнал, выслушал и позвонил коменданту общежития: «Ты у меня просил десяток шкафов? Я тебе их дам, только посели одного человечка». В комнатах общежития жили по четыре студента, но меня подселили пятым, потому что мест уже не было.
- Как говорится, в тесноте, да не в обиде…
- Конечно, если учесть, что подселили меня к матерым старшекурсникам, которых пятый лишний явно не обрадовал. Мои соседи только что приехали с археологической практики, у них были огромные бороды… А когда в первую же ночь увидел, чем они занимаются, мне стало страшно (смеется). Они сначала выпили все, что можно было выпить, а потом вижу: разбавляют в стакане с водой уже и мою зубную пасту… Так вот началось мое знакомство с университетской жизнью. Если бы я потом не перекочевал к первокурсникам, думаю, что вряд ли окончил бы учебу на отлично.
- Владимир Михайлович, а когда были уже помощником ректора и старшим преподавателем университета, в рейдах по общежитиям самогонку у студентов не искали?
- Я сам на пятом курсе уже пробовал вино. И никогда не был куратором, воспитательной работой не занимался — Бог меня миловал. Так случилось, что этот «курс молодого бойца», который проходил каждый преподаватель, я проскочил, поскольку был занят на другой работе.
- Сегодняшней молодежи вы сочувствуете или завидуете?
- Я искренне за них радуюсь. Ну, может быть, по-доброму завидую. Во-первых, потому что они молодые, а во-вторых, потому что они более продвинутые и раскованные. Возможно, они не такие романтики, какими были мы, но зато четко знают, чего хотят от жизни. Нынешняя молодежь — в большей степени прагматики. И этому есть объяснение. Ведь прагматично само время, в которое мы живем. Молодые люди сегодня рано определяются с приоритетами, понимая, что нужно не разбрасываться, а концентрировать усилия на том, чтобы достичь намеченной цели. Да, у них нет такой жажды знаний, какая была у нас, но в то же время у них есть четкое понимание того, какие именно знания им нужны и для чего.
488Читайте нас у Facebook
