Украинка Даша Шигаева, которой грозила смертная казнь на острове Бали: «В Индонезии у меня вымогали 35 тысяч долларов за свободу»
Шесть суток шла экспертиза лакомства. Все это время украинка находилась в изоляторе временного содержания. У нее вымогали деньги за закрытие дела и намекали, что в противном случае для нее все может закончиться плачевно. И кто знает, как бы завершилась эта история, если бы Даше не удалось за тот час, пока ее везли в полицейский участок, сообщить о беде, в которую она попала, всем своим друзьям и родственникам. В прессе поднялся большой резонанс. Ситуацию взялись урегулировать в Министерстве иностранных дел Украины. В конечном счете нашу соотечественницу все-таки отпустили на свободу, признав, что в пастиле наркотиков нет. «Просто сказали, что я могу быть свободна. И даже не извинились», — вспоминает Даша.
«ФАКТАМ» удалось связаться с Дарьей Шигаевой, которая еще находится на Бали, и взять у нее эксклюзивное интервью. Украинка считает, что все, что произошло с ней, скорее всего, было результатом ошибки. Хотя и допускает возможность, что ее хотели запугать и вынудить заплатить немаленькую сумму за освобождение.
«Пока меня довезли до полицейского участка в Денпасаре, в Украине образовался настоящий штаб по моему спасению»
— Я ждала эту посылку из Украины, — вспоминает Даша Шигаева. — У моих родителей есть дома небольшой садик. Там растут яблони, сливы. Папа специально сделал к моему дню рождения примерно килограмм сливовой пастилы.
И вот утром 5 ноября меня разбудил стук в дверь. На пороге стоял почтальон с посылкой в руках. Пока я расписывалась за получение, обратила внимание, что почтальон нервничает. Правда, сразу и не могла догадаться, почему. Я расплатилась за доставку — примерно 2 доллара. И, когда почтальон еще даже не успел покинуть дом, который я арендую, ко мне ворвались семеро мужчин.
— Вы поняли, кто это?
— Все они были в штатском. Но я не успела испугаться. Незнакомцы представились, что кто-то из них из отдела по борьбе с наркотиками, кто-то из таможни, а кто-то представляет местную полицию.
Мне сразу же сказали, что на почте мою посылку проверили и обнаружили там, кроме сахара и глюкозы, тетрагидроканнабинол (THC) — вещество, которое содержится в конопле. Я, честно говоря, была в шоке. Была уверена, что в посылке от родителей не могут находиться наркотики. Разве что если до меня ее кто-то открывал и вносил в ее содержимое какие-то изменения.
При мне вскрыли посылку, составили протокол. После чего предложили проследовать с ними в полицейское отделение в столицу острова Бали — город Денпасар. Это примерно в часе езды от того места, где я снимала дом. Сказали взять с собой необходимые вещи, потому что в участке меня собирались продержать до выяснения обстоятельств: с их слов, от суток до трех.
— У вас забрали мобильный телефон?
— Нет, пока были в дороге до Денпасара, телефон был со мной. Я воспользовалась этим и разослала информацию своим друзьям: писателю Богдану Логвиненко, Юлии Тополюк, моей сестре Катерине Кириченко. Огромное спасибо им. Пока меня довезли до места, образовался настоящий штаб по моему спасению.
Богдан мгновенно включился и очень помог советами и контактами, а также был частью штаба. Сестра Катя была как центр управления полетами: соединяя всю информацию, помогающих людей, дипломатов, адвокатов, прессу, родителей, при этом умудрялась направлять и подбадривать меня. Юлия Тополюк, по сути, стала «моим всем» на Бали. Эти 6 дней она общалась с адвокатами и дипломатами, была на всех взаимодействиях с полицией, каждый день приносила еду, нужные вещи, новости и, главное, оказывала поддержку. Чтобы я не сошла с ума.
— Как с вами обращались представители индонезийских правоохранительных органов? Не было с их стороны грубости?
— К моему удивлению, полицейские были со мной предельно вежливы, если учесть, какое наказание мне грозило, если бы в посылке действительно оказался килограмм наркотиков. Когда я оказалась в полицейском участке, мне предложили обед и дали попить.
После обеда ко мне пустили адвоката из местных. Тот начал себя вести как-то странно. Он не рассказывал мне, как будет меня защищать, а сразу же, по сути, назвал цену моего освобождения. Адвокат сказал, что посылку с пастилой пока не отправили на экспертизу, до этого вообще может не дойти, если я заплачу штраф. Сначала у меня появилась надежда, что все кончится достаточно легко. Я заплачу штраф, и меня отпустят. Хотя, если честно, не совсем понимала, за что меня штрафовать. Возможно, за пересылку продуктов питания?
«Хорошо, — говорю я. — Я готова заплатить штраф. О какой сумме идет речь?» «35 тысяч долларов», — не моргнув глазом, ответил адвокат. И тут я поняла, что не все так просто. Ну не бывает таких штрафов! Тут, скорее всего, речь шла о взятке. Видя, что я колеблюсь, адвокат решил додавить меня и сказал: «Вы знаете, как проводится экспертиза? Если они не смогут определить какое-либо вещество в том продукте, который вам прислали, это могут трактовать в пользу наркотиков». Я отрицательно покачала головой. Мол, такой суммы у меня нет. И вообще, я уверена, что никаких наркотиков в посылке быть не должно. Тогда адвокат уменьшил сумму «штрафа» до 15 тысяч долларов, и я окончательно убедилась, что это обычный «развод». Ведь, если сумма штрафа прописана в законодательстве, то ее не могут уменьшать или увеличивать. От этого адвоката пришлось отказаться. И меня отправили в изолятор временного содержания.
«Камера напоминала аквариум — была со стеклянными стенами»
Кстати, коррупция в правоохранительных органах Индонезии — дело вполне обычное. Заплатив взятку, там, по сути, можно избежать даже смертной казни. Видимо, в случае с Дашей Шигаевой на это и был расчет.
Один из друзей Дарьи Юрий Федоренко рассказал в соцсетях о существующей в Индонезии схеме: «Здесь есть статья за недоносительство об операциях с наркотиками. По ней обычно дают год, но иногда и больше. Если же там поймали кого-то на провозе или торговле наркотой, то серьезно облегчить свою участь возможно, только сдав максимальное число коллег и тех, кто был просто в курсе происходящего, в том числе пользовался услугами.
Возможно, кого-то из Дашиных знакомых взяли, и человек начал называть все знакомые ему имена подряд из соображений «чем больше любых имен назову, тем на меньший срок посадят». А учитывая, что наркотики там провозят в основном одинокие девушки или женщины, к ним у индонезийской полиции особо предвзятое отношение. В общем, вероятно, произошел оговор, а полиция действует там очень бесцеремонно. Для понимания менталитета индонезийских силовиков: одинокую девушку во время прохождения таможни легко могут сначала направить на тщательнейший индивидуальный досмотр, а затем и на рентген желудка. Просто потому что она показалась им подозрительной".
Но вернемся к Даше Шигаевой. По словам нашей соотечественницы, условия в изоляторе временного содержания столицы острова Бали были вполне сносными.
— Я не увидела тех ужасов, которые обычно показывают в кино, когда речь заходит об азиатских тюрьмах, — рассказывает Даша Шигаева. — Местный «обезьянник» — это две комнаты, размером 3 на 5 метров. Одновременно в этих двух комнатах находилось до 8 человек. В основном — все местные, индонезийцы.
Задержанные могут смотреть телевизор. Есть душ.
— Мужчины и женщины могли находиться в одной комнате?
— Днем так и было. Каждый из задержанных находился там, где ему было лучше. Но на ночь женщин и мужчин разводили по разным комнатам.
— Раз между камерами задержанные могли перемещаться свободно, то не было опасности, что ночью к вам в камеру мог зайти кто-то из задержанных мужчин?
— Это исключено. В моей камере всю ночь дежурил охранник. К тому же эти камеры напоминали аквариум — были со стеклянными стенами. Полицейские всегда могли увидеть, что происходит внутри. Одно неудобство — приходилось спать с включенным светом. Но, в принципе, первая ночь в заключении, как, впрочем, и последующие, прошла спокойно.
Кстати, расскажу еще об одной особенности нахождения в ИВС. Женщины тут спят на раскладушках. А мужчинам приходилось спать на полу. Все-таки чувствуется, что в Индонезии даже в заключении к женщинам относятся уважительно.
Так как я отказалась от адвоката-вымогателя, на другой день мне предоставили нового адвоката. Найти нужного мне помогли друзья. Дело в том, что я не планировала оставаться в камере на длительный срок. А местные адвокаты неохотно берутся за такие дела, когда в процессе находишься всего неделю, а то и меньше. Обычно все защитники говорили, что возьмутся за мое дело, если оно будет оплачено на месяцы вперед. Мол, дело очень сложное — посылка весит целый килограмм. А там 105 листиков неизвестного продукта. Пока каждый пройдет экспертизу… Но мы нашли адвоката на 6 дней. В итоге оплата за услуги нового защитника составила чуть меньше тысячи долларов.
— Но вы же знали, что вам может грозить смертная казнь, если вдруг в вашей посылке каким-то чудом найдут наркотики?
— Раньше об этом не знала. Мне адвокат сказал, что за торговлю наркотиками в Индонезии наказание — от 20 лет лишения свободы до смертной казни.
— Скажите честно: когда вы узнали о наказании, которое вам может грозить, вы испугались?
— Ну конечно… Я-то, еще раз повторяю, была уверена в том, что никаких наркотиков в пастиле нет. Но, опасения в том, что при экспертизе в посылку могут что-то подмешать, конечно же, были. А тут еще друзья мне рассказали, что оборудование на таможне при проверке посылок очень часто дает сбой и выдает неправильные результаты.
«Вздрагивала, когда видела, как люди в форме забирают кого-то из задержанных на другой уровень в тюрьму»
— Чем вы занимались в ожидании результатов экспертизы?
— Учила индонезийский язык, читала книги, смотрела телевизор. Еда тут была неплохой. Правда, почти все блюда основаны на рисе. Но и сладостями кормили.
Иногда в наши камеры заходили люди в форме и переодевали кого-либо из задержанных в оранжевую робу, отбирали личные вещи, после чего куда-то уводили. Местные мне сказали, что некоторых задержанных уводят на другой уровень — в тюрьму. Это обычно происходило после предъявления обвинения. Я не знаю, какие условия в тюрьме. Но местные задержанные мне говорили, что туда попадать никто не хочет.
Последние дни, проведенные в камере, были самыми сложными. Мое психологическое состояние ухудшалось. Я очень боялась надломиться, тогда не смогла бы бороться за себя. Меня задержали в четверг, 5 ноября. В пятницу пастилу отправили на экспертизу. И вот пришел понедельник — и никаких известий. Неужели так долго проводится экспертиза пищевого продукта?
Я находилась тогда в шоковом состоянии. Не до конца верила в то, что все это происходит со мной.
Начался вторник. С утра — снова молчок. Никто ничего не знает о результатах экспертизы. Иногда я вздрагивала, когда видела, как люди в форме забирают кого-то из задержанных на другой уровень в тюрьму. Думала, что так могут когда-то прийти и за мной .
И вот наконец в среду, часов в 10 утра мне сказали, что к следователю пришел украинский консул и они о чем-то беседуют с адвокатом и начальником отдела по борьбе с наркотиками. Уже потом я узнала, что следователь заявил, что в посылке ничего не нашли, но настаивал на том, чтобы пастилу направили на новое исследование в столицу Индонезии Джакарту. До получения новых результатов придется ждать еще 20 дней. Но мой адвокат и консул были против.
Потом меня позвали в кабинет к следователю и вернули паспорт и посылку с пастилой. Никто передо мной не извинился. Только следователь на прощание сказал, что они уже после экспертизы попробовали пастилу, и признался, что всем в полицейском управлении она понравилась.
После своего освобождения Даша Шигаева сняла шуточный видеролик про «самую страшную пастилу в мире».
— Вы после освобождения все еще остаетесь на Бали. Не боитесь новых провокаций со стороны полиции? Они же, по сути, не получили от вас того, чего хотели.
— Еще от двух до четырех недель я пробуду на Бали. Нужно закончить один проект. Хочу описать все свои злоключения и подготовить информационный проект о том, как вести себя, если вас в Индонезии задержала полиция или у вас возникли проблемы с местными правоохранителями. Но на всякий случай я решила переселиться поближе к зданию украинского консульства.
Ранее «ФАКТЫ» писали о том, что в Малайзии украинке Клавдии Лопаткиной заменили смертную казнь пожизненным заключением, после того, как у нее во время следствия родился ребенок. Клавдию обвиняли в том, что она перевозила наркотики в коробках из-под шоколада. Сама же Лопаткина утверждала, что ничего не знала о наркотиках.
Фото со страницы Дарьи Шигаевой в Facebook
Читайте нас у Facebook
