«дома ели только борщ и серый хлеб, родители в долги влезали, а я по 200 долларов в день на наркоту тратил», — вспоминает 30-летний запорожский бизнесмен
«Хотел, чтобы сверстники меня уважали, поэтому в 12 лет попробовал коноплю»
- В детстве я был полным, и ровесники смеялись, — вспоминает 30-летний Сергей Каритник. — Очень хотелось, чтобы меня зауважали, поэтому стал подражать мальчишкам постарше. Лет в 12 попробовал коноплю. В первый раз меня вырвало, но потом втянулся. Проблем с травой не было: на известной всем в городе точке можно было недорого купить. Родители ни о чем не догадывались, потому что признаков никаких, кроме повышенного аппетита.
Как-то, когда учился в гидротехникуме, поехал к бабушке на Виннитчину, а там мак буквально в каждом огороде: люди выращивают, чтобы пироги печь. Вот я и решил подзаработать. Накосил, насушил, привез в Запорожье. А как продавать? Не на базаре же! Один приятель, тоже Сергей, уговорил попробовать мак… Причем убедил, что привыкания нет, все разговоры об этом — бред. Потом я понял: мой тезка уже был наркоманом-»системщиком» и соврал, чтобы меня втянуть. Он сделал мне первый укол в вену. Вместе и прокололи весь запас мака. Помню свои ощущения: прилив сил, состояние какой-то влюбленности, что ли. Новый мир заполнил все, на друзей я стал смотреть свысока, мол, я уже крутой, а вы еще траву курите. Занятия в техникуме забросил, хотя учился хорошо, был уже на четвертом курсе. Почувствовав, что начинаются проблемы, взял себя в руки: подготовил и сдал диплом. Тогда еще мог с собой совладать… Мама с отцом мне доверяли, не могли даже подумать, что наркотики употребляю. Правда, видели мои «отмороженные» зрачки, но я оправдывался, что немного выпил.
После техникума поступил в инженерную академию. И был шокирован тем, как много среди студентов нариков. Наркоман наркомана по глазам вычисляет. В моей жизни начался новый этап: утром делал вид, что ухожу на занятия, скидывались с друзьями, покупали у цыган наркоту, кололись и целый день были под кайфом. Случалось, неделями в академии не показывался. Помню, как пришел на занятия по английскому, преподавательница увидела «новенького» и вызвала отвечать. Я был уколотый, но хорошо знал язык со школы, поэтому на все вопросы ответил. Одногруппники были в шоке! Второй семестр полностью прогулял, хвосты появились, тогда мама заподозрила неладное: потребовала показать руки. «Спалила» меня, однако отцу ничего не сказала…
Лидия Григорьевна, мама Сергея, сегодня радуется успехам сына и пятилетнему внуку Стасику.
- Это было в начале 1990-х, о наркоманах еще громко не говорили, — рассказывает Лидия Каритник. — Конечно, мы были наслышаны о таких случаях, но думали, что это дети крутых с жиру бесятся. Я и сына хотела спасти, и мужу боялась открыть правду… А Сережа терял память, худел буквально на глазах: при росте
190 сантиметров весил 70 килограммов!
«Узнав, что я наркоман, отец рухнул на пол: у него случился сердечный приступ»
- Где на наркотики деньги брал? — переспрашивает Сергей. — Маме говорил, что надо на карманные расходы, больше за учебу заплатить, а сам прокалывал. Дома ели борщ и серый хлеб, родители в долги влезали, а я по 200 долларов в день на наркоту тратил. Сдавал экзамены бесплатно, но говорил, что за деньги…
Был жадным до кайфа, на языке наркома-нов — «винегретчиком». Принимал, пока на ногах мог стоять. Однажды подумал: если отнять у меня наркотики, ничего в жизни не останется. Как-то пришел домой, а у мамы произошел инсульт на нервной почве. Она лежит, я забираю деньги и ухожу к друзьям… В другой раз, будучи уколотым, украл у своей бабушки старинную золотую монету. Вся семья перессорилась в поисках вора… Вскоре мама не выдержала: пыталась из окна выброситься.
Понимая, что деградирую, что принес родным много горя, я стал думать о самоубийстве. У наркоманов есть «золотой укол» — так называют смерть от передозировки. Но на большую дозу требовалось много денег. И тут я нашел доллары, которые отец привез с заработков. Пишу родителям письмо: «Не переживайте, уехал в Днепропетровск, деньги верну». А сам — за ширкой к цыганам. Потом — к друзьям, колоться. И в таком состоянии меня на улице встретил отец. Привел домой. Узнав, что я наркоман, рухнул на пол: у него случился сердечный приступ.
- Не передать, какие я ощутил угрызения совести! — продолжает Сергей. — И ничего лучшего не пришло в голову, как попытаться умереть. Слышал, что смерть наступает, если запустить в вену воздух. Закрываюсь в комнате, ввожу пять кубиков воздуха. Живой! Второй шприц, третий… Раз десять проколол вену. Ничего, только неприятное ощущение оттого, что в венах бурчит.
«Под моим влиянием уже 40 человек перестали колоться и пришли в церковь»
Сергей пытался лечиться, но безуспешно.
- Я без наркоты не выдерживал, хоть и начались проблемы со здоровьем, — говорит мой собеседник. — Так высох, что мог себя пальцами за талию обхватить! Каждое утро рвало, пища не переваривалась, боль в мочевом пузыре была адская…
В один из этих трудных дней к маме Сергея подошла незнакомая женщина. Поинтересовалась, почему у нее на лице написано горе. Выслушав, сказала: «Верьте мне, это проклятие. Поможет вам только Бог». После этого Лидия Григорьевна стала ходить в церковь на все богослужения.
- И я заметил, что меня перестало «переть», — продолжает Сергей. — Увеличиваю дозу, а кайфа нет! Будто воды вместо ширки дали! А однажды стало страшно, почувствовал: сегодня дома что-то случится. Прихожу — у матери истерика: «Ты не человек! Человек бы уже давно остановился!» Мама закрылась в ванной, и я понял, что сейчас она на себя руки наложит. Как током прошибло: неужели нужна смерть матери, чтобы я остановился? Встал на колени, начал молиться: «Господи, если мама будет жива, я приду к тебе и все отмолю!» Уже через несколько секунд наступило просветление, я уснул. Утром встал — мама улыбается, будто ничего не было. Я сказал: «Иду с тобой в церковь!» Это было 4 июня 1998 года.
С тех пор в моей жизни не было ни одного укола, ни одной рюмки, ни одной сигареты, ни одного мата! Окончил институт, поработал на «Запорожстали», а потом начал свое дело: поставляю в супермаркеты свежую зелень, овощи, собираюсь магазин по продаже кофе открыть. Женился. Кстати, будущую супругу в церкви встретил.
- Если для того, чтобы бросить наркотики, достаточно прийти к Богу, почему другие не обращаются к нему?
- Не верят, что так может быть. Ведь и я не верил. Но только Бог освобождает от наркозависимости на 100 процентов! Кстати, под моим влиянием 40 человек перестали колоться и пришли в церковь.
- Я с такими случаями сталкивался час-
то, — комментирует историю жизни Сергея Каритника главный врач Запорожского областного наркодиспансера Валентин Радкевич. — В Европе человек, употреблявший героин, а после лечения употребляющий другой, более легкий наркотик, считается вылечившимся. У нас не так. Мы считаем больного выздоровевшим, когда он вообще перестал использовать наркотики. В этом смысле я поддерживаю «лечение церковью». Другое дело, что есть полная свобода личности и неполная. Тот, кто находит себя в религии, до конца свободным не остается, одна зависимость сменяется другой. Но в результате человек выздоравливает, и это главное.
418Читайте нас у Facebook
