«думая, что лежащий на снегу мальчик мертв, сторож сложил ему руки на груди. Пока тело не закоченело… »
Когда сгустились сумерки, гостивший у родственников в Майдановке 17-летний житель села Качалы Бородянского района Киевской области Саша Замитайло и его двоюродный брат 14-летний Олег пошли на околицу села. Там, за совхозным овощехранилищем, почти посреди поля стоит старый высоковольтный трансформатор, к которому подведена воздушная электролиния.
Олег был против рискованной Сашиной затеи поживиться алюминиевыми проводами, которые можно выгодно сдать в пункт приема металлолома. Но старший брат его успокоил: сельские мужики говорили, что линия, когда-то обеспечивавшая электричеством совхозные теплицы, теперь обесточена! Саша забрался на трансформатор, прикоснулся кусачками с изолированными ручками к одному проводу. Металл не искрил. Саша откусил щипцами этот провод, второй, третий… Чтобы откусить вторые концы, надо было взобраться на бетонную электроопору. Вдоль нее вверх поднималась тонкая металлическая трубка. По ней худенький ловкий мальчишка и полез. Только потянулся правой рукой к кронштейну с изоляторами, как вдруг за руку словно кто-то очень сильно дернул. Что было дальше — не помнит.
«От части сустава осталась только черная обугленная кость… »
- Я стоял внизу и ждал, когда упадет отрезанный второй конец провода, чтобы сразу его скрутить, — рассказывает Олег. — А также оглядывался, не идет ли сторож. Он живет недалеко, у него комнатка в здании овощехранилища.
Все случилось в тот момент, когда я отвернулся. Что-то треснуло, отблеск вспышки… Обернулся — Саша лежал под столбом на снегу, курточка на нем дымилась. Бросил на нее снег — он зашипел и растаял. «Саша, Саша!» — закричал я. Но он не ответил — отключился.
Я понял, что без помощи не обойтись, и побежал к сторожу. Дед Володя хоть и гоняет пацанов, человек незлой. Просто у него работа такая. Вместе со сторожем мы перетащили Сашу через канаву на дорогу. Дед Володя пошел взять что-то, чтобы подложить Саше под голову. А я побежал звать на помощь. Мы живем на краю села, метров триста от того места. Наверное, нам очень повезло — через дорогу от нас живет Галина Ивановна, медичка.
- Это случилось примерно в полпятого вечера, — вспоминает фельдшер амбулатории Галина Гулак. — Уже темнело. Я была дома, как вдруг прибежал перепуганный Олег Романовский: «Тетя Галя, там Сашу током ударило… » Я бегом за сумкой, думаю, расспрошу по дороге, кого и чем ударило. Благо оказалось недалеко. Мой огород там находится. Бежим, а я теряюсь в догадках, какой же Саша. Ведь пострадавший, как оказалось, не местный. У нас в селе живет его родня, а самого его не знаю.
Прибежали, а там стоит сторож Владимир Поликарпович Остринский. И говорит: «Он уже мертв». Мальчик неподвижно лежал на дороге со сложенными на груди, как у покойника, руками. Это Поликарпыч сложил, пока тело не закоченело. Хоть я и медик — 25 лет уже работаю, — а жутковато было. Всякого навидалась, но такого ожога еще не видела.
Ударила мальчика по щекам — он открыл глаза, хотя был бледнее смерти. Смотрел куда-то невидящим взглядом. Видно, в шоке находился.
От него пахло горелой синтетикой (даже дома потом руки воняли этой гарью, хотя и помыла их) и горелым мясом. Эти запахи долго меня преследовали, видать, одежда пропиталась.
Курточка у парнишки была разорвана. Когда я начала разрывать ее еще больше, чтобы посмотреть повреждения, чуть не обожгла пальцы о тлеющие в обуглившейся ткани угольки. Кисть левой руки была здорово обожжена. Зато часть плечевого сустава выгорела до кости. Только черная обугленная кость…
Я наколола Сашу обезболивающим. Прибежал мой муж. Сказала ему: «Беги к соседям, возьми санки и вызывай «скорую» из Бородянки». По мобильному телефону у нас почему-то не получилось. Дозвониться удалось от председателя сельсовета Нины Дмитриевны Соломенко.
Сашу мы положили в доме родственников. «Скорая» приехала довольно быстро, через полчаса. От райцентра до села — километров двадцать по скользкой дороге.
Слава Богу, парня спасли. Возможно, ему помогло не умереть от болевого шока то, что он был выпившим. Позже я спросила Сашу, помнит ли он, как упал со столба и как мы спасали его. «Нет, — говорит, — очнулся уже в Киеве в реанимации».
Думаю, ампутировать руку могли и бородянские медики. Но ситуацию осложняло то, что никто толком не знал, как во время операции поведет себя сердце пострадавшего, ведь через его тело прошел разряд напряжением десять тысяч вольт.
- Несколько лет назад я писал о мальчике из Черновицкой области, выжившем после удара молнии. Медики говорили, что на его сердце образовался рубец, как после инфаркта.
- Все может быть. Поэтому главной задачей медиков Бородянской райбольницы было поддержать Сашино сердце. Лишь после этого паренька отвезли в ожоговый центр Киевской областной больницы, где ему ампутировали руку. На левой руке у него тоже серьезные ожоги — второй степени, но они менее страшны, если их грамотно лечить…
Я была очень удивлена, когда буквально через неделю после такой операции Саша пришел ко мне на перевязку. А ведь рана на культе была совсем свежая. Катетер еще торчал! Этот хитрец сказал мне, якобы его выписали. Потом сознался, что сбежал. Говорят, в мороз приехал из Киева в тапочках и спортивном костюме! Я тут же сообщила в сельсовет.
Сбежавшего после операции из двух больниц Сашу разыскали и вернули медикам «ФАКТЫ»
- Я сразу же позвонила в Бородянку Нине Качаленко, руководителю службы по делам несовершеннолетних райгосадминистрации, — рассказывает председатель Майдановского сельсовета Нина Соломенко. — Нина Васильевна обрадовалась. Оказывается, бабушка, приехавшая в больницу навестить внука, Сашу там не обнаружила.
Вначале ей сообщили, что мальчик лежит где-то в Дарнице (там действительно действует ожоговый центр на базе 2-й городской больницы. — Авт. ). Целый день пожилая сельская женщина мыкалась по Киеву. Когда вернулась в областную больницу, ей сказали: «Извините, сами ищем, ваш внук сбежал… » С незажившей раной!
Буквально на следующий день участковый милиционер Алексей Кравчиня нашел беглеца в селе Мирча у Сашиных знакомых (в этом же селе живет бабушка нашего героя) и отвез его в Бородянскую райбольницу. Но там мальчик тоже пробыл недолго… И в настоящее время находится в розыске. Ведь, если недолечить раны, дело может кончиться гангреной.
- Саша обещал мне вернуться в больницу, — продолжает рассказ фельдшер Галина Гулак. — Но через пару дней к нам пришел за бинтами и перекисью Олег, его брат. «Не дам, пока не скажешь, для кого, — сказала я. — Признавайся, для Саши?» Он стал выкручиваться, толком ничего не сказал. «Где он сейчас?» — спросила. — «В Качалах… »
Здесь надо сделать небольшое отступление. Как сообщили «ФАКТАМ» и представители местной власти, и жители сел, которые автору этих строк пришлось исколесить в поисках беглеца, жизнь у мальчика не заладилась с детства.
Лет десять назад в 34 года умер Сашин отец, который сильно пил. Буквально через три недели умер и его дедушка. «За пару дней до смерти мужа мне приснилась черная-черная свежевспаханная земля, — от нашей хаты до соседской. А был лишь август… » — рассказала «ФАКТАМ» бабушка Саши, недавно назначенная опекуном мальчика, потому что маму суд лишил родительских прав за пьянство.
Вот и получилось, что большую часть своей жизни ребенок был предоставлен самому себе. Старшая сестра уже замужем, но ей лишь восемнадцать лет, поэтому воспитывать брата ей сложно. А младший братик Саши живет в религиозной общине.
Минувшим летом Саша окончил девять классов. Постоянной работы у него не было. Как и постоянного места жительства. Говорят, чаще всего околачивался в Качалах, где раньше жили его родственники и где он учился в школе.
Туда мы и отправились. Это было третье село, где мог скрываться мальчик. Но на двери хаты его родственников висел замок. Колеся по заснеженным улицам и расспрашивая людей, я наконец увидел в сенях бледного худенького паренька, в спортивных штанах, легкой, явно не зимней курточке, пустой правый рукав которой был заправлен в карман.
Выглядит Саша значительно моложе своего возраста. На вид ему не больше четырнадцати. Увидев нас, хозяйка дома запричитала: «Люди добрые, Сашенька вырос у меня на глазах. Но у меня своих четверо. Ради Бога, отвезите его в больницу. Там рана уже гноится!»
«Вчера хотел ехать, да денег не было… » — стал оправдываться парень. Похоже, чувствовал он себя неважно. «Ну так поехали?» — сказал я Саше, и он согласился.
«Я выиграл спор на пачку сигарет, что могу обчистить картофелину»
Прежде чем отправиться в райцентр, заехали в село к бабушке Саши. Зоя Карловна к нам присоединилась.
По дороге в больницу Саша был немногословен. Год рождения — 1990-й — он назвал, а день рождения — нет. Лишь позже с помощью бабушки с трудом вспомнил, что родился 25 октября…
Когда я попросил Сашу рассказать о случившемся, он признался: «Ничего не помню. Очнулся в Киеве в больнице. Врачи предлагали подписать договор, что я не против, чтобы отрезали руку… »
- И ты согласился?
- Я видел, что там осталось.
- А почему из больницы сбежал?
- В Киеве у меня никого нет.
- А из Бородянки?
- Думал пару дней побыть дома и вернуться.
- Ты ел сегодня?
- Ел.
- Что ел?
- Тетя Вера суп налила.
- Болит?
- Да так… Не очень.
- Можно тебя сфотографировать?
- Можно.
Решил сделать это прямо в машине. Неизвестно, будет ли такая возможность в больнице. Помог Саше снять курточку, а когда дошла очередь до рубашки, мальчик застонал: «Не надо. Присохло… » Кисть левой руки была перемотана грязным бинтом. В больнице же я увидел, что на культе бинта вообще не было. От незажившей раны исходил неприятный запах.
Вообще-то, как рассказывали фронтовики, если рана источает «запах», это, как ни странно, хороший признак. Уж точно гангрены не будет. 9 мая 1945 года моему отцу после ранения в восемнадцать лет ампутировали руку. И ничего, не спился, выучился на учителя, женился…
Вроде не война, а молодежь калечится. Несколько лет назад после удара током семилетнему мальчику из села Микуличи этого же района пришлось отрезать обе руки.
- На что ты жил раньше? — продолжаю расспрашивать юного собеседника.
- Осенью неделю металлолом грузил в Бородянке на станции. По сто гривен в день платили.
- И что купил?
- Ботинки за 120 гривен. Еще сестра купила мне кофту.
- Теперь тебе надо привыкать к новой жизни. Неплохо бы учиться. Тебе какие предметы в школе нравились?
- География и украинский язык.
- А читать любишь?
- Не очень. Больше люблю телевизор смотреть. Сериал «Атлантида»… Еще люблю играть в футбол с пацанами.
- В защите или в нападении?
- Вратарем.
Саша вдруг осекся и виновато улыбнулся, словно сказал что-то не то. И тут почти радостно вспомнил:
- Еще в Киеве я поспорил с соседом по палате на пачку сигарет, что обчищу ножом картофелину. И обчистил! А еще могу воду из колодца носить. Если кто-то вытащит…
Из Бородянки в Киев мы с водителем Игорем Гавриленко возвращались уже в темноте. Изредка лучи фар выхватывали слетевшие с обледенелой трассы автомобили. У меня перед глазами стоял худенький мальчик с пшеничными волосами и пустым рукавом. Из головы не шел рассказ председателя сельсовета Майдановки Нины Соломенко: «Наш совхоз был миллионером, одним из лучших в стране, принадлежал киевскому заводу «Арсенал». Теперь завод остался только на бумаге, но мы не можем землю распаевать и отдать людям. А если и отдадим, кто ее будет обрабатывать? Смертность выше рождаемости. Скажите, как избавиться от самогоноварения? У меня в селе пьяниц-мужчин почти нет. Повымирали. Теперь женщины спиваются. На днях подходит одна: «Дмитриевна, дай три гривни. Не на водку. Кушать хочу. В доме ни картофелины… »
Как сообщил вчера «ФАКТАМ» заведующий хирургическим отделением Бородянской райбольницы Валерий Петраков, общее состояние Саши Замитайло сейчас удовлетворительное, нагноение раны устранено, опасность заражения крови миновала.
Сегодня планируется отвезти мальчика в Киев, в ожоговый центр областной больницы, где завтра Саше должны сделать операцию по пересадке кожи на культю. Доктор заверил, что медперсонал относится к парнишке с большим участием, юный пациент всем обеспечен, а после лечения будет получать пенсию по инвалидности.
1978Читайте нас у Facebook
