«в запрещенной для охоты чернобыльской зоне браконьеры уже убили 20 лошадей пржевальского, занесенных в красную книгу, а депутаты верховной рады стреляют даже… Беременных лосих»
«В Швеции загрязненное радионуклидами мясо продавалось в магазинах»
- Все сезоны, кроме ледостава, мы выезжали на Киевское водохранилище, — рассказывает бывший сотрудник Института зоологии АН УССР Герман Панов. — Наша лаборатория «Экология охотничьих животных» занималась здесь изучением условий проживания ондатры и бобра. Завезенные под Киев в 1975 году зверьки быстро прижились, заняв самый мелководный и благоприятный для них Припятский залив.
Пик численности ондатры пришелся на 1977-1978 годы. Одновременно с ним пришла мода на ондатровые шапки. Поэтому браконьеры на Киевском водохранилище трудились не покладая рук. Ради интереса я подсчитал: в Киеве в те годы примерно 30 процентов мужчин носили ондатровые шапки. В магазинах тогда продавались только кроличьи, а на базаре ондатровая стоила 300 советских рублей или две наши месячные зарплаты.
- Как повлиял на диких животных запрет на охоту в чернобыльской зоне?
- С 1986 года здесь образовался своеобразный заповедник. Во-первых, зону покинули люди. (Между прочим, в безлюдных селах перестали гнездиться белые аисты, которые до аварии селились здесь стаями. А ведь их кормовая база осталась прежней. ) Во-вторых, у зверья исчезло чувство опасности. Особенно у молодых животных, которые не видели людей, не слышали выстрелов. Зверь становится доверчивей. Милиционеры, стоявшие на КПП «Зеленый Мыс», рассказывали, что к ним повадилась лисица. Они ее прикормили, прозвали Машкой, и вскоре по рыжей можно было часы сверять: в 11 часов вечера она всегда крутилась рядом.
Мы любили ездить в зону именно через это КПП. Обычно досмотр очень тщательный: каждую вещь трясут, любые мелочи проверяют, а у нас оружие с собой… Тут без объяснений не обойтись. Вроде и привыкли, но все равно неприятно. Чтобы ускорить эту процедуру, мы первым делом спрашивали: «Как там Машка?» — и милиционеры сразу расплывались в улыбке: свои приехали, в курсе дела, можно не досматривать…
Одно время в Припять повадился кабан. Он разогнал всех шавок возле столовой, чтобы самому подбирать объедки. Как-то и в Чернобыле работница столовой «Сказка» (бывшего детского сада) несла домой ведро с кашей для своей живности, а ей навстречу вышел дикий зверь. Женщина и ведро с перепугу бросила… Кабан остался доволен. Да я сам видел такого же под балконом нашего общежития.
Помню, в 1992 году в зоне был большой урожай яблок. Ветки со спелыми плодами свисали до самой земли. Под балконом лежал сплошной ковер из яблок. Однажды смотрю: люди идут через наш двор в «кормушку», как мы называли столовую, а кабан остановился под балконом, жует яблоко и рассматривает прохожих. Средь бела дня! Через два года он исчез. Злые языки говорили: милиционеры на мясо пристрелили. Он-то доверчивый был, людей близко подпускал.
- А как же радиация? Не боялись есть мясо с радионуклидами?
- В первые годы после аварии боялись. Хотя однажды мы отстреляли кабанов, пришедших подкормиться на городскую свалку. Взяли множество проб, провели экспресс-анализ. И оказалось: абсолютно чистые. Потому что питались тем же кормом, что и мы. Но если измерения показывали повышенный уровень радионуклидов, мяса мы не ели. Только первый и единственный раз нарушили это правило в 1992 году, когда работали по международной программе со шведскими учеными. После окончания работы в зоне швед Олаф устроил банкет в поселке вахтовиков Зеленый Мыс. Специально приготовил, как он это называл, бифштекс на косточках. А дичь — грязная-грязная. Мы бы ни за что не стали ее есть, но, раз иностранный гость кушает с аппетитом, отказываться как-то неудобно…
- Кстати, именно Швеция первой заговорила об аварии на советской АЭС. Когда радиационное облако Чернобыля осело на ее территории, Советскому Союзу уже не имело смысла скрывать информацию. Так почему все-таки ваш швед не боялся радиации?
- Оказалось, что Олаф уже 25 лет занимался изучением радиации и в какой-то степени пренебрегал ею. А может быть, еще и потому, что в Швеции загрязненное радионуклидами мясо продавалось в магазинах. Естественно, с предупреждением и вчетверо дешевле обычного. Хочешь — покупай, не хочешь — не бери. Действительно, досталось им от Чернобыля. К тому же во время ядерных испытаний на Новой Земле взрывы были настолько мощными, что волна от них, обойдя вокруг шарика, «приземлялась» где попало. Даже в оленине из Финляндии обнаруживали радионуклиды. Так что для скандинавов чернобыльская радиация не стала страшной новинкой. Они к ней отнеслись более-менее спокойно.
«Когда установили пятикратные оклады за вредность, все ринулись в зону. А с 1988-го надбавки
исчезли»
- Думаю, ваша жена менее спокойно относилась к вашим командировкам в зону.
- Естественно, не все прошло мирным путем. Пришлось переубеждать. Потому что для нас, охотников, ученых, это было очень интересно. Обилие дичи. Возрождение фауны. Многие поля в процессе естественного зарастания покрылись березовым кустарником (осина и береза — пионеры заселения открытого пространства), а сегодня здесь шумят двадцатилетние леса.
Но почему производственников и инженеров тянет в Чернобыль, не могу понять. Не зарплата же? Это сначала, когда установили пятикратные оклады за вредность, все ринулись туда. А с 1988-го, как только надбавки исчезли, толпы исследователей резко иссякли.
- А шведы продолжали ездить…
- Надо сказать, что Олаф был инициатором разработки темы «Миграция радионуклидов по цепи грунт-растительность-организм животного». Но и корыстные цели имел. Говорил: потом у меня будет большая пенсия. К тому же как заядлый охотник он ездил в туры по Африке, еще куда-то, но пострелять кабанов нигде не удавалось.
- Что же в Швеции не охотился?
- А там кабанов… 60 штук. И все в королевских угодьях. Олаф получил личное разрешение короля на отстрел одного. Как раз перед отъездом в Чернобыль. «Ну как, хорошего кабана завалил?» — поинтересовались мы. — «Да ничего. Килограммов на 60».
- Это же ерунда, маленький подсвинок.
- Да, у нас Олаф участвовал в отстреле
230-килограммового кабанчика. Конечно, радовался добыче, но со скандинавской сдержанностью. Был невероятно спокойный. Когда он ехал в машине рядом с водителем и мы кричали: «Олаф, кабан!», швед начинал озираться. Пока он не спеша откроет дверцу, спустится со ступеньки «газика» — кабана и след простыл. Чувствуя за собой такую слабость, позже швед привез второй карабин и отдал водителю, тоже заядлому охотнику. Потом, в основном, стрелял уже водитель.
- Как вы предохранялись от радиации?
- Очень скоро нам надоело носить маски-лепестки. Ездили без «намордников», как мы их называли. Над белой спецодеждой вообще насмехались. Может, смотрели передачу со Стогнием о порядках тех лет, когда все едут в белых костюмах и в белых чепчиках? Я говорил в таких случаях: «Только белых тапочек не хватает!»
Хорошо, что в зоне проблем со сменой одежды не было. Приехал с полевых исследований, прошел радиационный досмотр и, если застучало, все снимаешь и выбрасываешь. А тебе выдают новый комплект. Так было до 1989 года. Потом стало хуже, хуже и дошло до того, что мы чуть ли не на свои деньги покупали спецодежду.
- Должно быть, поначалу и кормили хорошо…
- Не в каждом доме отдыха была такая кормежка. Три раза в день у нас был полный обед. Первое обязательно давали и утром, и в обед, и вечером. Кстати, Олаф обожал украинский борщ. Готов был его есть три раза в день. Он жил в Зеленом Мысе, где была гостиница для высоких гостей. Как бы поздно швед ни приезжал, его ждал ужин из ресторана, но он еще обязательно заказывал борщ. Директор даже начал возмущаться: «Этим борщом пропахло все общежитие!»
В первые годы, сдав талон при входе в столовую, можно было на раздаче брать все что хочешь и сколько хочешь. Существовало единственное ограничение — каждому полагалась одна 100-граммовая плитка шоколада. А сначала вообще всем красную икру давали.
- И красное вино? Говорят, выводит радионуклиды.
- Чего не было, того не было. Это кто как умудрялся провезти через КПП. Мы же фактически официально провозили спирт. Запломбированный бутыль и с разрешением: для фиксации животных и так далее…
- Вовнутрь принимали?
- Ну а как же! Только не особенно употребишь, если спирт надо беречь, как зеницу ока. У нас были проблемы с бензином, а за чекушку можно было выменять полную канистру. Хотя за нами были закреплены УАЗ и ГАЗ (сегодня бы сказали «внедорожники»), талонов на горючее давали в два раза меньше необходимого. В первые годы нас здорово выручали военные: мы уже знали, где стоит их машина, где можно раздобыть бензин. Потом ситуация стала ухудшаться, и иногда по нескольку дней у нас не было ни капли горючки. Приходилось шарить по заброшенным селам. Иногда находили хозяйские схованки с дизельным топливом. Добавляли его в бензин, коптили, но ездили. А без колес разве отстреляешь шесть косуль и шесть кабанов за две недели командировки? Мы ведь намотали по зоне 30-40 тысяч километров.
Однажды нам улыбнулась удача: обнаружили 200-литровую бочку бензина. Видимо, кто-то убегал от охраны и выбрасывал постепенно вещи. Последним оставили бензин. В нашу зону белорусы любили наведываться, да и браконьеры работали по пушнине. Ведь мех на радиактивность никто не проверял. К тому же при выделке значительная часть радионуклидов выводится.
«Каждый сезон в Чернобыле устраивают охоту для «слуг народа»
- У вас были полномочия задерживать нарушителей?
- Действовали по обстоятельствам, потому как идти вооруженной ватагой на такую же вооруженную рискованно. Бывало, ехали за бригадой автоматчиков и вместе с ними ловили рецидивистов, бежавших из лагерей, браконьеров. Один из них оказался егерем белорусского заповедника, граничившим с чернобыльской зоной.
Ведь законопослушные белорусы, как только вышло распоряжение Совета министров СССР об организации радиационного заповедника, быстро организовали такой в белорусском Полесье. А наши, как всегда, проявили свою «самостчйнчсть», стали гадать: организовывать-не организовывать, кто будет отвечать… И дело благополучно завалили. Сегодня из-за проблем с охраной закрытая территория превратилась в зону оголтелого браконьерства.
Два года назад один мой товарищ, тоже зоолог, пригласил меня помочь в отстреле копытных с научной целью. Под этим же предлогом ряд ведомств, в первую очередь ПО «Чернобыльлес», устраивает охоту для «слуг народа». По субботам-воскресеньям, когда начинается сезон, разрешение на въезд в зону получает только узкий круг людей.
На трассе, увидев нашу машину с киевскими номерами, возле нас остановились джип и «ГАЗели», битком набитые молчаливыми товарищами, зажавшими между ног по карабину. Вышедший из джипа представился (оказался большим начальником силового ведомства) и поинтересовался: «Что вы тут делаете?» — «Охотимся». У того глаза на лоб полезли: «У вас есть основания? И согласовано с администрацией?» После обмена любезностями мы спросили: «А вы что здесь делаете?» — «Приехали бороться с браконьерами». «У нас есть свободное время, можем к вам присоединиться», — предложили в шутку, отлично зная, что их уже ждет местный проводник. — «Нет-нет, мы сами справимся». И стоит канонада и на западе, и на востоке зоны, где запрещена охота.
- Почему же организацией заповедника, как в Белоруссии, никто не занимается?
- В 1999 году, когда премьер-министром Украины был Виктор Ющенко, решался вопрос об организации в зоне отчуждения егерской службы. Тогда навели идеальный порядок по охране животного мира, в первую очередь, охотничьих угодий. Институт зоологии разработал научную программу «Фауна», которая должна была стать национальной. Успели даже завезти лошадь Пржевальского, занесенную в Красную книгу. Животные прекрасно прижились, даже дали потомство. Но тут всполошилась дирекция Экоцентра Чернобыля: если программу будет курировать Академия наук, что же им останется в зоне? Подключили нужные газеты, раскритиковали в пух и прах инициативу Академии. И что? Несмотря на распоряжение премьер-министра Ющенко сохранить егерскую службу, ее фактически уничтожили.
Из-за отсутствия охраны охотничьей фауны, равно как и рыбных запасов, дошло до того, что в Чернобыле уже третий год охотятся на лошадей Пржевальского, используя при этом лаек. Только в 2006 году здесь нашли туши восьми лошадей, а всего от рук браконьеров погибло около 20 «краснокнижных» животных. Да что там лошади, если депутаты Верховной Рады стреляли даже беременных лосих! Когда же возмущенные егеря по-славянски обложили так называемых охотников, руководство отчитало своих подчиненных за то, что они оскорбили таких уважаемых людей…
В зоне отчуждения давно заготавливают и вывозят мясо на реализацию. В 2001 году научный сотрудник Экоцентра обнаружил тайник с тонной мяса лосей и кабанов, подготовленного для транспортировки.
Сегодня ситуация повторяется: Президент Виктор Ющенко, месяц назад побывавший в зоне, снова дал команду организовать заповедник. И опять это дело хотят погубить те же, кто пять лет назад уничтожил егерскую службу. Планируют переименовать «Чернобыльлес» в «Чернобыльскую пущу» — и никаких научных исследований. Естественно, не хотят лишаться такого лакомого куска. Потому что, ублажая охотой вышестоящих, рассчитывают на их покровительство. У таких специалистов на первом месте не государственные, а сугубо личные интересы. Вот и вся петрушка.
1511Читайте нас у Facebook
