«когда нас засыпало глиной, кричали до хрипоты, звали на помощь, хоть и понимали: никто не услышит, очень мы далеко от людей»
О пятилетнем Коле и его восьмилетних дружках Саше и Ване в селе говорят, что сорванцы родились в рубашках. Дети не до конца еще понимают, что эти слова означают, и просят родителей показать им такие чудесные одежки.
- Мы показываем на бабу Галю, — улыбаются пережившие шок папы и мамы. — Она ведь и есть наша счастливая рубашка! Если б соседка в тот вечер не пошла забирать своих козочек… Додумать эту мысль до конца нам и сегодня страшно.
«Мы забрались в самую дальнюю траншею, чтобы взрослые нас не видели и не ругали»
На станцию Трикраты добраться просто — едешь часа два маршруткой из Николаева до Вознесенска, а там уже рукой подать, каких-то 15-20 километров. В том, что я не ошиблась и попала куда надо, убедилась мгновенно: заслышав о корреспонденте, возбужденный недавними местными событиями народ стал собираться, словно на митинг.
- Работы нет, мужчины разъехались по свету искать копейку! Автобус не ходит, нечем даже в район добраться, — возмущаются селяне. — Вокруг все валится! Квартиру здесь не продать: забивают земляки дверь крест-накрест и садятся в поезда. Разруха в домах, во дворах, за околицей!
Шумную революцию мгновенно утихомиривает появление председателя Александровского поселкового совета Михаила Багрина.
- Не такая уж и разруха! — рубит морозный воздух ладонью Михаил Александрович. — Газ вам ведем? Ведем. Воду в дома заводим? Заводим. Канализацию прокладываем? Прокладываем. Все вокруг разрыто, траншея возле траншеи, земляные работы кипят, а вы еще и недовольны.
Эту разветвленную, словно огромная паутина, сеть канав и траншей жильцы во дворах своих многоквартирных домов в целях безопасности накрыли спиленными ветками деревьев, какой-то ветошью, огородили палками, а за селом о подобном никто почему-то не позаботился. Именно из-за такой беспечности и приключилась беда с мальчишками. Вот и наступают на Брагина люди, требуя ответов.
- А где взять деньги, чтобы огородить разрытые коммуникации? — переходит в наступление председатель поселкового совета. — Даже на паршивой красной ленточке приходится экономить. Может, еще и речку пожелаете за двухметровым забором спрятать, чтобы дети не утонули? Смотреть за малышней надо!
Родители свою вину признают — в самом деле, не усмотрели.
- У нас ведь не город, где в выходной день мама и папа полностью принадлежат крохе сыну, — оправдываются они. — Тут дел по хозяйству — от рассвета и дотемна! Дети сами себе ищут развлечения.
- А мы специально выбрали канаву, чтобы быть подальше от родительских глаз, — виновато поглаживает маму по плечу восьмилетний Саша Алешечкин. — Иначе заругали б нас взрослые, не пустили! Поэтому залезли в самую дальнюю от домов траншею. А когда нас там завалило, кричали до хрипоты, звали на помощь, хотя и понимали: никто не услышит. Очень мы далеко от людей.
«В стенке канавы ребята хотели вырыть нишу и устроить там гараж для машинок»
Сашу мы нашли в Николаевской детской областной больнице. Его ножки специальными тросиками прикреплены к больничной кровати, вставать и даже садиться он не может. На бедрах — повязка.
- У мальчика перелом костей таза с разрывом лонного сочленения, — объясняет Сергей Трянов, ортопед-травматолог Николаевской детской областной больницы. — Почти неделю вознесенские коллеги выводили ребенка из состояния травматического шока, теперь мы занялись его лечением.
На больничном одеяле прямо перед Сашиным носом выстроилась колонна игрушечных машинок. Гонки — его любимая забава. В тот воскресный октябрьский день дети с утра строили гараж для своего дворового транспорта.
- Мы по тем канавам с ребятами уже дней пять лазили, — признается Саша. — А в тот выходной нам просто повезло: где-то после обеда в самом дальнем и глубоком котловане — там метра три глубины — я заметил вдруг ведро, привязанное к веревке. Кто-то из взрослых набирал песок и оставил его там. Друзья притащили настоящую лопату, и мы начали подкапывать стенку. Хотели в ней вырыть нишу и устроить гараж. Где-то полдня копали. Нас там человек семь было. Когда стемнело, многие ушли — испугались, что их уже ищут, станут ругать. А те, кто остался, спешили довести дело до конца, ведь завтра кому в школу, кому в детсад.
Саше бояться было некого. Живет мальчик вдвоем с мамой, а она в воскресенье с утра уехала в райцентр, где работает в частной гостинице поваром. Смениться Татьяна предполагала только через сутки, присмотреть за сынишкой попросила подругу.
- Коммуникации, которые вели к домам, имели метровую ширину и полутораметровую глубину, — рассказывает Сергей Грабовой, начальник Вознесенского райотдела управления МЧС в Николаевской области. — Обвал произошел в месте, где предполагалось строительство канализационного колодца — там глубина три метра. Верхний слой глинистый, ниже залегает песок. Дети стали выбирать его, подкапывая одну из стенок ямы, вот на них глина и обрушилась.
- Что я помню? — переспрашивает Саша. — Сверху как ухнуло! Я думал, это камень какой-то. Лежу такой пришибленный, мало что соображаю. Тут слышу Ванин голос: «Саш, помоги!» Попробовал шевелиться, чуть сдвинул ком глины с лица и увидел засыпанного Ваню. Только одна его голова торчала. Двинулся на выручку, и будто кто ножами по спине! Лег обратно. Я понял, что нам отсюда самим не вылезти. А Колю так вообще накрыло всего. Я даже вначале не понял, куда он делся. Может, думаю, убежал.
Мы знали, что нас никто не услышит, место пустынное. Рядом свалка да поле, а дом ближайший очень далеко. Темнеет, все давно по домам разошлись. Не знаю, сколько мы кричали. Знали, что бесполезно, а все равно…
- Я в тот день припозднилась, вовремя козочек с пастбища не забрала, — вспоминает пенсионерка Галина Христинюк. — Только вышла за дома, отвязала своих Белку и Квитку, как вдруг детские голоса… Слов не разберу, но и без них понятно: что-то приключилось нехорошее. Иду на шум, глядь — яма. Думала, просто дети попадали, не могут выбраться. Заглянула — Бог ты мой! Огромная воронка, а на дне — распластанные дети стонут. Не помню, как я туда спустилась. Мечусь от одного к другому, но с места сдвинуть их не получается. На них столько глины! А третьего пацаненка я вообще не видела, он весь под завалами был.
Поняв, что вытащить мальчиков ей одной не удастся, Галина Петровна бросилась звать людей.
- Первым прибежал Виталий Игнатенко, — вытирает слезы баба Галя. — Как он ту глиняную глыбу сам поднял, не пойму до сих пор! Достал своего пятилетнего сына Колю. Тот как тряпочка у отца на руках повис: ручки-ножки безжизненно болтаются, без сознания. Как-то даже и сейчас не верится, что врачам удалось спасти Колю. Это еще счастье, что «скорая» мгновенно приехала. А по дороге подоспела и реанимационная карета.
- На подъезде к больнице Коля уже переставал дышать у меня на руках, — качает головой Виктория, Колина мама. — Буквально с того света успели медики вернуть сыночка.
Коля два дня пролежал в реанимации без сознания. К счастью, кроме ушибов, никаких серьезных повреждений у мальчика не обнаружили. Но он больше недели провел в неврологическом отделении и сейчас еще, хоть и выписан домой, не слезает у мамы с рук, ни с кем не разговаривает, боится выходить на улицу гулять.
«Мы бы в той яме до утра пролежали, если бы не козы»
- Что говорить о ребятишках, если я, взрослый человек, сама еще не отошла от шока, — вздыхает баба Галя, спасительница Саши, Вани и Коли. — Ложусь спать и молю Бога, чтобы не приснились мне ребячьи крики. У самой внутри до сих пор пусто и темно, как под тем завалом. Злополучную канаву недавно спасатели из Вознесенска зарыли. А то, бывало, подойду, гляну. Как, думаю, спустилась на такую глубину? Как без посторонней помощи обратно выкарабкалась? Иной день с кровати встать трудно, а тут ну прямо мастер спорта. Бубка какой-то, да и только, но в юбке и без шеста.
Пенсионерку Христинюк и в самом деле трудно заподозрить в выдающихся спортивных способностях: в обычной жизни с высокой ступеньки «ни в жисть», как сама говорит, не спрыгнет.
- Мне теперь эти мальчишки что родные. Все трое, — пытается бабушка Галя ласковой рукой дотянуться до Колиной головки, которую он застенчиво прячет у мамы на груди. Виктория перехватывает руку спасительницы своего сына и благодарно ее целует.
- Сфотографируйте еще бабы-Галиных коз, — шутя, советуют соседи пенсионерки. — Если б не Белка и Квитка, пропали бы дети! Зачем нам нужны спасатели, если рядом такая баба Галя живет? За ней никакое МЧС не угонится. Медаль, не иначе, Петровне надо дать!
- Награду Галина Петровна несомненно заслужила, — соглашается Андрей Драгомиров, заместитель начальника Вознесенского райотдела управления МЧС в Николаевской области.
- А козочек вы действительно сфотографировали? — интересуется потом в больнице Саша, пострадавший. — Я хорошо помню: бабушка подергала нас с Ваней, да и убежала звать на помощь. А козы забрались на насыпь и стоят, заглядывают вниз, из-под их копыт мне прямо на лицо земля сыпется. Даже больно было! Выпишусь, траву им буду носить. Как-никак жизнь мне спасли! Не пошла бы бабушка Галя за козами, мы бы до утра с Ванькой пролежали в той яме, а маленький Коля наверняка задохнулся бы и умер.
- Саша считает себя взрослым, — улыбается его мама. — И не зря, он у меня ответственный, серьезный парень. С годика сама его воспитываю. Сынок и кушать нам может приготовить, и по хозяйству управится. Я работаю сутки через двое. В этот раз не успела уехать на работу, как подруга за мной примчалась. Не признается, что случилось, но по ее лицу вижу: что-то серьезное. Хоть скажи, умоляю, живой или нет?
- А какими словами сын меня встретил! — продолжает Сашина мама. — Не я на него, а он на меня набросился. Ты зачем, спрашивает, приехала, работу бросила? Он знает, что у нас строго, отпрашиваться либо отлучаться нельзя, а то уволят. Вот и испугался, что из-за его шалостей стану безработной. У самого боль такая, что слезы градом катятся, а он уговаривает меня вернуться на рабочее место — мол, все хорошо, без тебя смогу, я уже большой. Потом два дня не виделись: он в реанимации, а я под дверью плачу. Знаете, даже и не ругала его. Ну где мальчишкам играться? У нас рядом разрушенные дома, котельная вот-вот завалится, я переживала, чтобы сын туда не полез. Кто думал, что опасность может исходить от проложенной в земле траншеи? Да, ребята, конечно, сами виноваты, что разрыли ее, но и те, кто проводил коммуникации, должны понимать: они ведь не в джунглях ходы земляные прокопали, рядом люди.
Как стало известно «ФАКТАМ», расследованием обстоятельств «трикратского» дела занимаются Вознесенский горрайотдел милиции и местная прокуратура.
Уже уезжая из поселка, мы встретились с Ваней Рожковым, третьим пострадавшим. Правда, он отделался совсем легко.
- Поначалу даже в больницу не попал, — говорит Лидия Анатольевна, Ванина бабушка. — Внук был в сознании, когда его достали. А через два дня спрашивает меня: что такое шок. Испуг такой, отвечаю. Так вот, говорит, я был в самом большом шоке, потому что дружков моих присыпало, и они ничего не видели, а мне глина упала только на ноги, так что я с самого начала все видел и все понимал. Самое, бабушка, страшное — видеть и понимать. А со временем внук стал жаловаться: в боку ноет, нога болит. Пришлось везти его в больницу, обследовать все внутренние органы. Вроде нормально. Это ушибленные места, очевидно, беспокоили. Мальчишек там хорошо придавило да помяло, долго вспоминать будут.
- А почему ты не ушел домой вместе с другими мальчиками, ведь уже стемнело? — интересуюсь у Вани.
- Работу надо было закончить, — отвечает восьмилетний Ваня Рожков. — Еще чуть-чуть оставалось. Гараж получался просторный, завтра бы принесли туда машинки, игрались бы! Кто же знал, что все завалится? Если оставить на потом, то забрали бы, чего доброго, лопату, а она была самая настоящая, взрослая. Попробуй потом достать такую! Вот и торопились. Эх, такой гаражище пропал! Жалко…
297Читайте нас у Facebook
