Игорь смешко: «позавчера я подал иск против генерального прокурора украины»
«Решающий вклад в установление и задержание непосредственных исполнителей убийства Гонгадзе внесла СБУ»
- Игорь Петрович, так звонили вы, будучи на посту главы СБУ, Святославу Пискуну с предупреждением не слишком активничать в расследовании дела Гонгадзе?
- Конечно, нет. Звонка не было. Его и не могло быть. На тот момент я находился на посту председателя Службы где-то полтора месяца… А чтобы вникнуть в суть всех дел и, как говорят, «врасти в должность», понадобилось около трех месяцев. У меня просто в то время не было еще ни одного вопроса, который надо было бы обсуждать с Генеральным прокурором. А вот сам Святослав Михайлович, как я припоминаю, мне действительно звонил однажды. Причем с просьбой, которая меня, мягко говоря, тогда удивила. И касалась она задержанного в Одессе контрабандного груза…
Да и потом… Какой был смысл председателю СБУ звонить и каким-то образом угрожать Генеральному прокурору… после его снятия с должности? Как частное лицо может повлиять на ход расследования?
Сразу после соответствующего заявления С. Пискуна я письменно предложил ему извиниться. Так как извинения и опровержения не последовало, 25 мая я подал исковое заявление в суд. Пусть суд решит, кто прав.
- Возможно, он владел какой-то новой информацией по резонансному делу?
- Осенью 2003 года Святослав Михайлович Пискун не мог сообщить журналистам по делу Гонгадзе абсолютно ничего нового. Он мог рассказать только о том, что генерал Пукач задержан по обвинению в превышении служебных полномочий. Фактически генерала задерживали за уничтожение документов, подтверждающих милицейскую слежку за Георгием Гонгадзе. Это и так было всем известно.
- Не более того?..
- На тот момент обвиняемые в настоящее время в убийстве журналиста лица не были еще установлены. Никакой доказательственной базы по исполнителям тогда не только у Генеральной прокуратуры, но и у других правоохранительных органов еще не существовало. Не было осенью 2003 года и процессуально закрепленных доказательств того, кто именно снял с журналиста милицейскую «наружку» 16 сентября 2000 года, какая машина подъехала на бульвар Леси Украинки, где в это время находился Гонгадзе, и кто в ней был, в какой автомобиль он сел. Тогда Пискун этого просто еще не знал. И никто в правоохранительной системе тоже.
- Не знал, потому что это не было установлено?
- Именно. На все эти вопросы ответы были получены позже. Поэтому что могло быть предметом «разоблачительной» пресс-конференции Пискуна в то время, когда он всем этим еще не владел?
У меня складывается впечатление, что дело Гонгадзе было использовано Святославом Михайловичем перед его первой отставкой просто как «поплавок», за который он пытался ухватиться в последний момент… И проблемы Святослава Михайловича проистекали в то время не по линии «СБУ — Генеральная прокуратура». Это было противостояние по линии «Генеральная прокуратура — Координационный комитет по борьбе с оргпреступностью».
- В таком случае чем могут быть мотивированы его слова о вашем звонке?
- Я думаю, что это своеобразный самопиар Святослава Михайловича… Мне трудно сказать, какие цели он преследует, но, очевидно, он считает, что в данный момент я нахожусь в положении, при котором атака на меня может принести ему какие-то политические дивиденды.
- Сейчас следователи вышли на исполнителей убийства журналиста…
- Да, на исполнителей. О заказчиках говорить еще не приходится. Это, как говорят, еще «долгая дорога в дюнах». Если проследить хронологию расследования дела Гонгадзе, то я могу сказать, что решающий вклад в установление и задержание непосредственных исполнителей (то есть тех сотрудников милиции, которые сейчас ОБВИНЯЮТСЯ в убийстве), внесла как раз Служба безопасности Украины. С сентября 2003 года по январь 2005 года были сделаны основные шаги по документальному закреплению и получению доказательственной базы, которая послужила основанием для задержания в последующем этих людей.
«В августе 2004 года СБУ сообщила прокуратуре, кто снял «наружку» с журналиста в день его исчезновения»
- Что представляет собой эта доказательственная база?
- Для получения доказательственной базы главным было найти свидетелей, которые (под протокол!) дали бы показания, кто непосредственно снял милицейскую «наружку» с Гонгадзе в день его исчезновения, какая машина подъехала к месту пребывания Гонгадзе на бульваре Леси Украинки, в какое именно авто сел Георгий и кто был в машине вместе с ним. Вот в получении этих сведений решающей была оперативная работа соответствующего спецуправления Службы.
- В СБУ есть спецуправление по расследованию дела Гонгадзе?
- В принципе, можно говорить и так. Но не есть, а было… Мы создали тогда дополнительное специальное управление внутри Главного управления «К» для расследования особо важных дел. В Главном управлении «К» Службы безопасности до моего прихода в СБУ не существовало управления, которое бы интегрально на постоянной основе координировало работу оперативников Главного управления «К» с радиоразведкой, контрразведкой, следствием по расследованию особо важных резонансных дел. В этом смысле мы перенесли опыт контрразведки и разведки, где всегда были подобные подразделения, на организацию работы в Главном управлении «К». Работу этого управления координировал и лично контролировал мой заместитель Николай Обиход. Кроме того, создание смешанной оперативно-следственной группы в рамках этого управления и профессиональное руководство ею со стороны Обихода и позволило нам в августе 2004 года сообщить прокуратуре, кто из руководящих сотрудников милиции в день исчезновения Гонгадзе непосредственно на месте снял «наружку», следившую за ним, и, соответственно, кто из сотрудников милиции мог после снятия «наружки» иметь контакт с Гонгадзе перед его исчезновением. Сейчас, к сожалению, это управление, как мне сказали, ликвидировано. Его начальник — талантливейший оперативник, — насколько мне известно, выведен за штат.
«Раскрыть преступление и «назначить виновных» в нем — это «две большие разницы»
- Были ли какие-то сложности на этом этапе?
- Критическим в расследовании было 27 января нынешнего года. В этот день вышеназванное подразделение СБУ обеспечило результативный допрос следователями прокуратуры двух ключевых свидетелей, впервые давших показания, позволившие после этого в конечном итоге и провести задержание лиц, которые в настоящее время обвиняются в совершении убийства Гонгадзе. Правда здесь и то, что положительную роль после этого сыграла и милиция, которая до февраля 2005 года не принимала активного участия в оперативном сопровождении следствия. При этом я не умаляю и высокопрофессиональную работу следователей прокуратуры, но при чем здесь лично Генеральный прокурор Святослав Пискун? Ему бы благодарить за работу своих следователей и отметить оперативную работу Службы безопасности, а также милиции, которая подключилась после января… Вместо этого, к сожалению, мы слышим иногда заявления, которые скорее являются политическими, чем правовыми, и порождают нигилизм и неверие граждан в правоохранительную систему своего государства, вместо того чтобы пояснить обществу, что происходило на самом деле.
- Не кажется ли вам, что здесь проблема более существенная, нежели недоверие к правоохранителям?
- Согласен. Я около девяти лет прослужил за границей: в Германии, США и Швейцарии. И, как мне кажется, представляю, как функционируют европейские демократии. Так вот, невозможно формирование нации и гражданского общества без установившихся традиций, стабильности в обществе и доверия граждан к своему государству. Традиции, эволюция и стабильность — это тоже основа, на которой базируется западная модель демократии. Разрушая традиции, разрушая символы государства, мы тем самым разрушаем саму возможность стать нацией и гражданским обществом. У британцев, кажется, есть хорошее выражение: даже если она не права, она — моя Родина! У нас же иногда превалирует желание получить политические дивиденды за счет обливания грязью всего, что было до тебя… А ведь борьба с прошлым отнимает время и энергию, необходимые на созидание будущего.
Очевидно, это еще и свидетельство того, что формирование нашего гражданского общества пока не завершено. Как-то в Вашингтоне, где служил в 1992 году, я разговаривал с японским военным атташе о ситуации в Украине. Он прекрасно знал о наших тогдашних проблемах: экономической нестабильности переходного периода, высоких ценах на бензин, отсутствии твердой национальной валюты… Он говорил: «Все это, в общем, не столь важно. Это вы сможете со временем преодолеть. Но, чтобы поднять экономику, вам нужны инвестиции Запада. Однако они не придут к вам и Запад не обратит на вас внимания, пока вы не поймете одной главной вещи: вам нужно перестать бороться со своим прошлым… Нация, которая занята борьбой с прошлым, не в состоянии тратить время на будущее. Не оглядывайтесь назад! Тогда вы сможете быстрее пройти оставшуюся вам дорогу до цивилизованного мира».
- Игорь Петрович, хотя дело о продаже Украиной крылатых ракет Х-55 тоже вроде бы из прошлого, но сейчас в причастности к контрабанде этого оружия начали вдруг подозревать не только бывшего президента Леонида Кучму, но и нынешнего — Виктора Ющенко, который якобы знал об этой продаже в бытность свою на посту премьера…
- Ни тогдашний президент Украины Леонид Кучма, ни тогдашний премьер-министр Виктор Ющенко никакого отношения к контрабанде не имеют. В то время Виктор Андреевич как глава правительства не имел механизма реального влияния на процесс оценки информации и принятия решения по вопросам торговли оружием. Основным «действующим лицом», которое «патронирует» данную сферу и практически готовит основной массив информации, необходимой для принятия решения, являлась и до настоящего времени является Служба безопасности Украины. Что же касается Леонида Даниловича, то именно его согласие на сотрудничество Службы безопасности Украины с иностранными партнерами в вопросе расследования продажи этих ракет и позволило раскрыть данное дело.
- Игорь Петрович, давайте все же еще о прошлом. Вы все-таки причастны к истории с отравлением Ющенко?
- Еще в бытность мою председателем Службы безопасности наша пресс-служба официально сообщила о том, что «СБУ не имеет никакого отношения к ухудшению здоровья Виктора Ющенко». И Виктор Андреевич, думаю, это прекрасно знает. В этом сообщении для прессы, кстати, нами был поставлен ряд вопросов, ответы на которые являлись крайне необходимыми для установления истины. Но мы их так и не получили тогда. Надеюсь, что истину удастся установить нынешнему следствию. Однако раскрыть это преступление и «назначить виновных» в нем — это «две большие разницы».
Кстати, инициатором возбуждения дела об отравлении кандидата в президенты была именно Служба безопасности. После выступления Виктора Ющенко в парламенте я провел совещание с руководством СБУ, где поставил задачу: «У нас сейчас на руках ничего нет. Есть заявление кандидата в президенты. Но для всех присутствующих здесь с этой минуты нет вопроса, было отравление или не было. Исходим из того, что мы абсолютно верим словам кандидата в президенты, а значит, отравление было. Раскрыть его — дело нашей чести».
В то время у нас было три рабочие версии по делу об отравлении, которые мы тогда разрабатывали. Причем две из них очень существенно, скажем так, указывали на то, что «планы вынашивались», и те, кто их вынашивал, имели в том числе и возможность их осуществить… Более того, фигуранты по одной из этих двух версий, как оказалось в последующем, имели отношение и к задержанным, которые собирались взорвать штаб Ющенко в октябре.
«С тремя килограммами пластида теракт не имитируют… »
- Это было доказано, что собирались? Их намерения подтвердились?
- Да. Они дали соответствующие показания. Кстати, обратите внимание, как активно обсуждалась в СМИ тема отравления и практически отсутствует информация о том, что были задержаны два человека, которые прятали в машине возле штаба лидера предвыборной гонки три килограмма пластида. Этой взрывчатки достаточно, чтобы от многоэтажного дома остались руины… Тем более в машине были не просто материалы для изготовления взрывчатки, а готовое взрывное устройство с радиоэлектронным управлением. Обычно перед использованием пластида (профессионалы-подрывники это знают) небольшое количество материала испытывается. После изъятия пластида у задержанных оказалось, что он был уже испытан. Недоставало ровно столько взрывчатки, сколько необходимо для пробы.
- Личности задержанных установили?
- Да, они москвичи, один являлся членом преступной группировки, второй находился в розыске. При себе имели фальшивые российские паспорта, а автомобиль, по нашему мнению, был специально с российскими номерами…
- Извините, почему «специально с российскими номерами»?
- Для того чтобы потом след направить в Россию.
- Задержанные знали, что их подставляют?
- Они дали показания, что приехали «для имитации террористического акта в отношении кандидата в президенты с целью повышения его рейтинга во время выборов… ».
- Действительно ли они собирались имитировать теракт?
- С тремя килограммами пластида?! Кроме того, у них дома изъяли еще и боевое оружие… Эти люди знали, как такие операции проводить. К тому же они назвали заказчика.
«После отставки в Генпрокуратуру по делу об отравлении Ющенко меня не вызывали»
- То есть речь идет о том, что после неудавшегося отравления была предпринята еще одна попытка покушения на кандидата?
- Эта версия, которую расследовало СБУ зимой прошлого года, кажется мне вполне логичной. Как идет следствие в данный момент, мне неизвестно… Хотя у военных есть такое понятие: «отвлечение на ненужный объект». И у меня складывается впечатление, что внимание Виктора Ющенко в истории с отравлением отвлекают именно от двух серьезных версий, которые мы в свое время прорабатывали, и пытаются создать у Президента иллюзию того, что перспективной является третья — отравление ужином на даче Сацюка. Может быть, кто-то заинтересован в том, чтобы Президент, сфокусировав свое внимание в данном направлении, потерял время, лично «врос» в данную тему, а потом оказался в определенный момент перед тем, что тут ничего нет? Мне почему-то кажется, что этот момент может наступить перед выборами.
- Ваше мнение — угроза подобных попыток в отношении Виктора Ющенко в будущем остается?
- Если заказчики этих преступлений пошли на это, то что их может остановить? Неустановление истины, в данном случае, чревато не только домыслами…
- Но установлен хотя бы яд…
- К сожалению, мы слышим комментарии о диоксине от медиков, специализирующихся на различных проблемах, вплоть до хирургии, но только не от специалистов в области токсикологии. В свое время, когда мы занимались этим делом, мы обращались в Институт экогигиены и токсикологии
им. Л. И. Медведя АМН Украины, к его директору, доктору медицинских наук, профессору Николаю Георгиевичу Проданчуку. Он в свое время, кажется, работал над поиском противоядия диоксину. Так вот, крайне сложным является вопрос об установлении точного времени попадания диоксина в организм потерпевшего. Дело в том, что трудно построить точную математическую модель для индивидуального человеческого организма по времени выведения диоксина из организма (этот период равен семи годам). Равно как и сэкстраполировать эту модель в обратную сторону с тем, чтобы с точностью до дня установить, когда же именно произошло отравление. А также, была ли одна доза или диоксин вводился несколько раз.
- Игорь Петрович, после ухода с должности главы СБУ общались ли вы со следователями по делу об отравлении Виктора Ющенко?
- После ухода — нет. Во время пребывания в должности председателя Службы я давал соответствующие показания следствию и специальной следственной комиссии Верховной Рады…
- А с Виктором Ющенко вы встречались после сентябрьского ужина на даче Сацюка?
- Да. В ноябре, после второго тура выборов. Тогда сложилась довольно напряженная обстановка. Часть людей, которые находились еще при власти, демонстрировали готовность пойти на силовой вариант разрешения политического кризиса, даже на кровь, чтобы эту власть удержать. Мы знали, что сам президент Леонид Кучма на это не пойдет, но опасность существовала. Однако и в лагере оппозиции тоже была группа людей, готовая ради прихода к власти заплатить за это жизнью простых людей, поверивших в то, что у нас возможно гражданское демократическое общество. Тогда главная задача Службы безопасности как раз и заключалась в том, чтобы в правовых рамках блокировать подобные намерения и той, и другой стороны. Я знал, что Леонид Данилович не пойдет на силовой вариант ради сохранения своего влияния. И Виктору Андреевичу не нужна была победа, замешанная на крови.
- Революция не всегда бывает мирной…
- Как доктор технических наук я люблю точность. Если память не изменяет, еще в энциклопедическом словаре Брокгауза и Ефрона было дано определение революции — «… полный и притом если не внезапный, то, по крайней мере, весьма быстрый переворот во всем государственном и общественном строе страны, обыкновенно сопровождающийся вооруженной борьбой… ». С точки зрения этого классического определения революции, у нас ее получается… не было! Ведь не произошло же революционного изменения формы правления государственного и общественного строя страны, насильственного захвата власти!
На самом деле революция, конечно же, была, но, в первую очередь, она произошла в умах людей, которые поняли, что общество в состоянии влиять на власть. Кроме того, революционные изменения произошли и в восприятии Украины Западом, который с удивлением обнаружил, что украинская нация состоялась и произошло рождение основ гражданского общества в Украине! Вот эти эпохальные изменения надо сохранить и приумножить. Чтобы ни у кого не возникало соблазна использовать слово «революция» для нарушения законов в целях «революционной целесообразности»… Ведь понятие «верховенство права» как основы любой демократии еще никто не отменял…
439Читайте нас у Facebook
