«на уроке математики в 5-м классе, когда никто из нас не смог правильно решить задачу, учительница скомандовала: «на колени, бандеры! »
35 лет назад в буковинское село Розтоки съехались едва ли не все наши кинозвезды. Здесь снимался знаменитый фильм «Бчлий птах з чорною ознакою». Режиссер Юрий Ильенко и соавтор сценария Иван Миколайчук впервые в советском кино затронули тему Украинской повстанческой армии. В картине родных братьев — Ореста и Петра Звонарей — врагами делает война. Отрицательного героя, бандеровца Ореста, сыграл Богдан Ступка, это был его дебют в кино. Положительного — коммуниста Петра — Иван Миколайчук. Ореста играть ему запретили: не может актер, снявшийся ранее в роли Тараса Шевченко, быть на экране бандеровцем…
В массовках снимались жители села — взрослые и дети. Школьница Марийка Матиос вместе со своими сверстниками тоже была на съемочной площадке, еще не зная, что фильм загадочным образом повлияет на ее судьбу. Спустя 35 лет Мария Матиос напишет роман «Солодка Даруся» (удостоенный Шевченковской премии нынешнего года) — о трагедии одной буковинской семьи в войну. В книге нет ни «положительных», ни «отрицательных» героев. Но когда читаешь ее, болит сердце…
«На съемках я истоптала самую лучшую бабушкину обувь»
- На время съемок «Білого птаха… » Юрий Ильенко и Лариса Кадочникова, тогда еще супруги, поселились в нашем доме, — рассказывает Мария Матиос. — Каждое утро я по маминому поручению приносила им в комнату парное молоко с медом. И еще, от себя, — маленькую розочку, сорванную в цветнике нашего дома, — ружу. Недавно Ильенко мне об этом напомнил. Оказывается, он велел ассистентам найти такой цветок для киносъемок. «Нет в горах роз», — говорят ему. — «Но почему же тогда девочка каждое утро приносила мне ружу?»
А по вечерам во дворе нашего дома собиралась уже вся творческая группа — на совет…
- Весь тогдашний украинский «Голливуд»?
- Выходит что так. На чай сходились Ступка и Миколайчук, Леонид Бакштаев, Джемма Фирсова, Александр Плотников, Наталья Наум, Вилен Калюта… Мама моя до сих пор хранит несколько чашек из того «гостевого» чайного сервиза.
Как-то Миша Ильенко (он играл в фильме самого младшего из братьев-Звонарей и все лето ночевал у нас на веранде), зайдя ко мне на днях по делам, вдруг говорит: «Пожалуйста, передай своим родителям, что я прошу у них прощения» — «За что?!» — «За то, что чашку из сервиза разбил». Боже мой, он до сих пор это помнит! Но мама даже гордилась тем, что чашки били такие знаменитости.
А я умудрилась истоптать на съемках самую красивую бабушкину обувь — гуцульские постолы, сделанные из лучшей телячьей кожи. Снимали сцену свадьбы Ореста — Ступки и Даны — Кадочниковой. В разгар торжества хлынул «дождь» — струи воды направлялись с пожарной машины, но все продолжали танцевать, и я с детворой, занятой в массовке, бегала по грязюке. Разве же в такой момент думаешь про бабушкины постолы?
- Бабушка сердилась?
- Нет. Она заказала новые. И снова положила обувь в свой гроб на чердаке.
- ??
- Дело в том, что они с дедом считали: к уходу надо готовиться заранее, и первыми в селе сделали себе деревянные «домовища». Бабусин гроб, слава Богу, пролежал на чердаке без надобности больше 30 лет… Бабка родила 18 детей (шестеро выжили) и была очень мудрой женщиной. В селе ее называли Соломоном. Потому и спасла от верной смерти своего мужа и дочку.
В 49-м году моих деда и тетку забрали «на НКВД», как у нас в селе говорили, — в райцентр Выжницу. Дед, мастер на все руки, работал бригадиром строителей, возводивших фермы для колхоза. И был, между прочим, первым колхозником на селе. А тетя — первой комсомолкой. В тот день, когда «записывали» в колхоз и комсомол, энкавэдисты дождались, пока люди выйдут из церкви, и сопроводили всех на почту. Сказали: вот за этим столом записывают в колхоз, а тут — записывают в Сибирь. Добровольный выбор…
А в НКВД у наших «добровольцев» допытывались про связи с УПА. Деду — пальцы в двери. Тете, только-только родившей ребенка, сдавливали грудь (женщины, кормившие грудничков, поймут, какая это боль!)… И вот бабушка придумала, как их выручить. Пришла в кабинет уполномоченного НКВД Долгопола, курировавшего район…
- Прямо в «логово»…
- Да, но послушайте, как она поступила, этот Соломон в юбке! Говорит: «Я хочу побачити у вашому кабінеті, бо знаю, що завтра у вас свято — 7 листопада». Уполномоченный ей: «А я знаю, що у вас післязавтра свято» (8 ноября — День святого Димитрия, храмовый праздник в селе). Бабушка в ответ: «А у нас праздник и завтра, и послезавтра», — да про своих четверых сыновей-школьников, которые, мол, разучивают песни к утреннику… Когда она закончила побелку, уполномоченный поинтересовался: «Зачем приходила?» — «Просить за родных», — говорит. — Они не виновны». И энкавэдист распорядился отпустить арестованных! Такая вот история… Не было в жизни «идеальных» одних и «негативных» других. Случалось, что и сотрудник НКВД проявлял благородство — как этот уполномоченный по фамилии Долгопол, спасший моих родных. (Я, кстати, начала поиски материалов об этом человеке. ) Но скольких людей не выпустили…
«Люди боялись за своих детей, внуков»
- Очень долго это было официально запрещенной темой. Но о происходившем в 40-50-е годы на Западной Украине, насколько я знаю, старались не говорить и в семьях очевидцев тех событий…
- Люди боялись за своих детей, внуков… Я впервые услышала слово «бандеровец» в 5-м классе. На уроке математики, когда никто не смог правильно решить задачу, учительница подняла весь класс и скомандовала: «На колени, бандеры!» Все опустились на колени, кроме Славика Барсука и меня. Я осталась стоять еще и потому, что болел шов после аппендицита.
Дома я спросила у бабушки: «Бабцю, а хто такі бандери?» Она приложила палец к губам: «Тс-с, дитино моя, ти ніколи в мене цього не питай, бо я ніколи тобі цього не скажу». Страх у нее до конца не исчез. Но незадолго до смерти все-таки рассказала, что могла… Вообще обо всем этом нужно говорить спокойно, по-человечески, а не с пеной у рта и ненавистью в глазах.
- Но в ноябре нынешнего года, во время шествия ветеранов УПА по Крещатику, «спокойно» не получилось — все едва не закончилось побоищем.
- А вы ждали «встречи на Эльбе», показательного братания в центре Киева? Получилось то, что обычно бывает, когда из трагедии делают политическое шоу. Я заметила: шумиха по поводу примирения обычно возникает за полгода до выборов. А потом все опять стихает. Как по заказу… Но дело ведь не в том, чтобы «примирить» Шухевича с Герасимовым. Есть масса простых людей, которые давно уже не являются «враждующими сторонами». И примирение между ними произошло. Не официальное — житейское.
Жила в нашем селе фельдшер Евдокия Андреевна. Бывшая фронтовичка, участница блокады Ленинграда. Ее направили на Буковину из России. Муж ее был «ястребком» одного из карательных отрядов НКВД, уничтожавших бойцов УПА. Однажды к ним в дом пришли люди, уцелевшие после очередной «зачистки». Мужа убили, Евдокия Андреевна, беременная, спряталась в выгребной яме… Потом она родила сына, вышла замуж. И все годы — днем и ночью, в дождь и снег — отправлялась к больным пешком, бывало, за 20 километров, со своей фельдшерской сумкой. Как ее любили люди! Когда Евдокия Андреевна умерла, ее оплакивало все село. Я не помню других таких похорон.
Это правда. Она не «лобовая». И не такая беспощадная, чтобы мы не могли что-то не простить друг другу. Представим себе: завтра на официальном уровне примут решение — считать УПА участниками боевых действий со стороны антигитлеровской коалиции. И что после этого случится? Да ничего! Небо не обрушится на землю, и Восточная Украина не пойдет войной на Западную.
Знаете, больше всего заявок на мою «Солодку Дарусю» приходило из Днепропетровска, Запорожья, Луганска, маленьких сельских районов Восточной Украины. Людям хочется знать правду…
- Выходит так, что эта книга вам была «предсказана» судьбой еще в детстве, во время съемок «Білого птаха… »?
- Наверное, и первым таким вещим «сигналом» была гибель героя фильма Ореста — он кричал: «Це моє гори! Я тут газда!… » Эта сцена врезалась в память… Сейчас я думаю: почему съемочная группа собиралась именно в нашем доме? А спустя 35 лет почему художник, иллюстрировавший «Солодку Дарусю», изобразил панораму моего села — точь-в-точь, хотя он там никогда не бывал? Загадка…
- Знаю, что по какой-то необъяснимой причине у вас время от времени пропадает голос…
- Друзья по этому поводу невесело шутят, сравнивая меня с героиней романа Дарусей, онемевшей после семейной трагедии…
- Влияет ли неким мистическим образом сюжет книг на жизнь их автора?
- Творчество, в определенной степени, всегда мистика. Ведь пишущий человек проникает в запретные зоны. И написанное «рикошетит» по автору. Теперь я бы никогда этого не делала и никому бы не советовала — писать от первого лица о том, что происходит после твоей смерти. Мне это очень сильно «аукнулось»… А в одной из моих книг женщина много лет подряд не может сомкнуть глаз с трех часов утра. Стоило повести «Щоденник страченої» увидеть свет, как я точно так же стала просыпаться ровно в три часа утра. По мне можно часы сверять…
653Читайте нас у Facebook
