Анжелика рудницкая: «когда меня внезапно парализовало, друзья сказали: «это порча! Кто-то тебе позавидовал»
Один из заезжих американских продюсеров, узнав, что у Анжелики проблемы с ногами, воскликнул: «Супер! Это же можно так обыграть! В первом отделении концерта выходишь на костылях. Во втором — отбрасываешь их и говоришь: «Леди и джентльмены! Меня вылечила ваша любовь!» — «Отличная идея для Америки, Билл! — засмеялась Анжелика. И дипломатично отклонила «ноу-хау». — Но я на костылях не хожу… ».
Прибыв на интервью с журналистом «ФАКТОВ» в своем белом «Мерседесе», Анжелика вышла из машины безо всякой помощи. Для нее это принцип: не пользоваться ни тростью, ни костылями, ни коляской, чтобы организм и не думал расслабляться. Несмотря на полгода, проведенные в домашнем «заточении», Анжелика выглядела ухоженной светской львицей. Вот только взгляд темно-карих глаз был чуть-чуть тревожным.
- Анжелика, что же произошло? Какой-то несчастный случай?
- Это было так прозаично, что нечего рассказывать журналистам. (Улыбается. ) Шла утром, чихнула — и что-то будто сломалось в пояснице. Я еле добралась до кухни и… легла на пол, под ноги к маме. Она как раз у меня гостила. Мама говорила, что мое лицо в тот момент стало зеленым, как трава. Она испугалась до смерти. Но тут я открыла глаза и сказала: «Мама, у меня съемка! Я не могу подвести людей! Сама встану и пойду!» Умудрилась как-то умыться и накраситься. Но выйти из ванной не смогла: левая нога совсем не слушалась.
Мы с мамой не осознали, насколько это серьезно. Даже не вызвали врача. Но через два дня, когда я по-прежнему не могла подняться с постели, пришлось это сделать. Пошли чередой врачи. «Ты падала?» — «Нет… » — «Ты попадала в аварию?» — «Ни разу!» — «Что было?» — «Просто шла по коридору и чихнула… » Все поражались: ну как такое может быть?
Диагнозы ставили разные. Чтобы окончательно определить, что со мной, надо было сделать магнитно-резонансную томографию. Но как?! Я лежала пластом. Любое движение причиняло мне боль. О том, чтобы свезти меня на лифте или с девятого этажа снести на носилках вниз в карету скорой помощи, не могло быть и речи! Врачи остановились на том, что, очевидно, дала знать о себе какая-то застарелая травма позвоночника, полученная мною в детстве. Ведь я занималась дзюдо. Но ни я, ни мама так и не смогли вспомнить об этой травме. А незадолго до болезни я снялась для журнала «Белье». И, выслушав врачей, мама поставила свой «диагноз»: «Не надо было тебе раздеваться, дочка! Все беды пошли оттуда!.. »
«Я поставила фотографам условие: «Ничего больше, чем на пляже!»
- Так это же шоу-бизнес. И кто разделся, тот, по-моему, ни разу не пожалел!.. Вам легко было явить миру свою красоту?
- Тяжело: никогда не считала себя красавицей… Нет, я могу что-то объективно оценивать, но я не самовлюбленная особа. Поэтому во время фотосессии поставила условия: «Ничего больше, чем на пляже!» и «Фотографии, которые мне не нравятся, бракую». Когда вышел журнал, одни сказали: «Классно!» Другие острили: «Это Рудницкая собственной персоной или компьютерный монтаж и ее голову приставили к телу модели?»
- Ну если коллеги злословили, значит, съемка получилась удачной… И мама решила, что вам могла навредить чужая зависть? Хотя, когда здоровый человек в считанные минуты становится инвалидом, это на самом деле выглядит подозрительно.
- Мои друзья и знакомые тоже сказали: «Анжелика, это сглаз! Ты должна что-то предпринять!» Советовали вызвать бабок, экстрасенсов каких-то, чтобы те «сняли порчу». Но я не стала этого делать: церковь подобные «методы лечения» не приветствует. Однако какие-то темные силы здесь замешаны были. Как я это поняла? Когда мама постилась, даже если она мне об этом не говорила, мне становилось легче. Когда переставала, я чувствовала себя намного хуже, как будто с окончанием поста исчезала преграда для чьей-то чужой силы…
Конечно, мысли о недоброжелателях были. Я их отгоняла: не хотела направлять свои негативные эмоции против этих людей. Зачем множить зло? И думала, что того, кто это сделал — по причине или без, — я все равно прощаю. Ибо не желаю уподобляться ему и приносить такие страдания, которые он причинил мне. Потому что, в принципе, страшно, когда ни повернуться, ни встать, ни вдохнуть, настолько все болит…
В книжке «Практическая йога» я прочла, что надо долго вдыхать, а потом очень-очень долго выдыхать, чтобы ослабить боль. И когда я выдыхала, расслаблялись мышцы и нервная система. Все! Других пауз в боли не было. Жизнь была только на этих долгих выдохах… Мрак! При этом у меня ни разу не болела голова. Мозг работал четко, и я понимала, что происходит…
- А вы разве не пили болеутоляющие?
- Организм отвергал любое лекарство. От уколов началась аллергия, болел желудок, да так, что я вообще перестала есть. Решила отказаться от лекарств. Научилась жить с болью, понимать ее и даже как-то трансформировать. Потом поняла, почему мой организм принимает лекарства в штыки: он просто не приучен ни к какой химии.
Я же не пью, не курю, не принимаю наркотики. Уже 13 лет не ем мяса. Хотя раньше была страшным мясоедом. Кричала: «Мама, нечего есть!», если не было колбасы в холодильнике. Журналисты, правда, мое вегетарианство изображают немного упрощенно: «Однажды Анжелика поехала к бабушке. А бабушка к ее приезду решила зарезать козленочка. Козленок так плакал и блеял перед смертью, что Анжелика ужаснулась и решила с тех пор не есть мяса». По факту это так, но по сути… Мое вегетарианство не следствие эмоционального потрясения, а осознанная позиция. Я не могу есть мяса теплокровных животных, которые что-то ощущают… Естественно, мне часто говорили: «Зачем так жить, если не есть, не пить, не курить, отказывать себе во всем?»
- Да! Кстати…
- Но у меня свои «наркотики» — творчество, общение с друзьями, путешествия. Мне не нужно себя искусственно подстегивать, чтобы получить от жизни кайф.
- Анжелика, да вы святая! Но на телесные утешения запретов вы, надеюсь, не налагали?
- Конечно, нет! Эта тема актуальна особенно сейчас, когда я полгода была парализована. (Смеется. ) Во время болезни мое тело было таким непропорциональным, что я ужасалась: «Если бы был жив Пикассо, я бы точно стала его музой!»… Сейчас, слава Богу, все в порядке. А в отношении любви у меня один запрет: никогда не называть журналистам имен своих возлюбленных.
- А они и так знают. Скажите, ваш любимый остался с вами? Для многих мужчин такое испытание — непосильная ноша.
- Да, он остался со мной. И я даже шучу, что после всего, что он перенес, я, как честный человек, должна на нем «жениться»! (Хохочет. )
- Так вы сделали предложение?
- Практически!
- А он его принял?
- Практически…
- Можно ожидать свадьбу в ближайшее время?
- (Кокетливо. ) Ну, не знаю…
«Врачи говорили: «Ты будешь сидеть в коляске»
- Были трудные минуты, когда вы плакали, находились в отчаянии?
- (Вздохнув. ) Были. Ведь все случилось в тот момент карьеры, когда кажется: еще чуть-чуть, и ты на Олимпе… Я старалась держаться. По ночам снилось, что я парю в воздухе, а по утрам пела маме: «Чому я не сокїл, чому не лїтаю?» Рассказывала всякие истории, придумывала смешные сказки, где главной героиней была… моя парализованная нога. Старалась, чтобы мама так не переживала. Она ведь, бедная, истаяла вся.
Но когда приходили врачи и говорили: «Уже нет никаких рефлексов в ноге, мышцы атрофировались. Ты не встанешь на ноги, будешь сидеть в коляске», вся моя стойкость куда-то пропадала. Думала: «Что меня ждет?» Это ужас! Не можешь обуться-одеться, не можешь поесть-попить. Ты ничего не можешь! Да, руки работают. Но куда этими руками дотянешься?
Жить в инвалидной коляске мне совершенно не хотелось. Мы выслушивали всех врачей, брали от каждого по крупинке и выстраивали свою систему лечения. А потом нашли женщину-костоправа, дочку священника. На третий раз, когда Анна пришла, у меня начался нервный срыв: было очень больно. Но когда я после третьего сеанса встала на ноги, она плакала! И все плакали… Это был прорыв…
После этих манипуляций мне нельзя было переворачиваться. Друзья и продюсер Саша Бригинец дежурили возле меня по ночам, чтобы, уснув, не перевернулась… Они делали все, чтобы я не ощущала себя брошенной, беспомощной. Мне стоило только задуматься «Э-э… »», как все мои желания исполнялись. Шутила по этому поводу: «Я же так могу и привыкнуть!»
Очень поддержали зрители и журналисты. Ольга Герасимьюк сделала передачу, после которой я почувствовала громадное облегчение. Видно, такой сильной была энергетика зрителей, которые прониклись моей бедой. Одна харьковская журналистка передала мне свечку из Иерусалима, из храма Гроба Господнего. Сказала: «Я привезла для себя. Но понимаю, что она тебе больше нужна». Но свечку я так и не подожгла. Потому что для меня это было такое проявление щедрости душевной!
За меня молились во многих церквях. Потихоньку стала ходить. Вскоре меня смогли уже вывезти из дома и отвезти на магнитно-резонансную томографию. В больнице я попросила медсестру, чтобы она пустила в кабинку маму помочь мне раздеться. Медсестра так зыркнула: дескать, тоже звезда нашлась, обслуживать ее надо! Но когда мне сделали диагностику, медсестра вышла с таким лицом: «Девушка, может, кого-то позвать, чтобы вам помогли?»
- Томография показала что-то серьезное?
- Врачи сказали, что нужна операция на позвоночнике. Но ни один из них не сообщил об операции ничего такого, чтобы мне захотелось ее
сделать. Все казалось опасным, нерезультативным… Говорили: «Операция длится недолго, и ты очень быстро встанешь на ноги». А я думала: не может быть, чтобы проблема, которая столь долго во мне зрела и вызвала паралич, так быстро решилась. И я сказала, что если уже встала на ноги без их помощи, то буду выздоравливать другими способами…
Так появился еще один костоправ, Сергей Васильевич, который продолжил меня лечить… Он, кстати, вылечил и мой гастрит. Во время болезни я похудела на 10 килограммов, превратилась просто в скелет. Организм мог принимать только несоленый овощной суп. Все говорили: «Господи, кормите ее чем-нибудь, а то умрет!» И меня с утра натощак начали кормить перепелиными яйцами. А Сергей рассказал очень простой способ, как вылечить гастрит. 400 граммов меда и 400 граммов масла топится на водяной бане, но не до закипания, а до консистенции мягкой массы. Все это тщательно размешивается. На кофемолке нужно размолоть 200 граммов зерен льна, которые вводятся в эту массу. За 20-30 минут до еды надо принять столовую ложку этой целебной смеси…
«В декабре я собиралась в Таиланд… »
- А когда наступил переломный момент?
- Мама говорила: «Бог дает человеку столько испытаний, сколько он может выдержать! И ни капли больше». В какой-то момент я почувствовала, что «капель» достаточно. Уже капец! (Смеясь. ) И стала выздоравливать… В конце концов, встала на ноги. Уже понемногу хожу. Сейчас я просто живчик! Даже выступила на концертах в Прибалтике.
- Вы о чем-то пожалели за время своей болезни? О сделанных или несделанных делах и поступках?
- Что детей вовремя не родила, да? Потому что сейчас пока вычухаешься с этой болезнью… Не знаю. Может быть. Я часто думала: что значит это испытание? Возможно, это был урок, предупреждение, чтобы я что-то изменила в своей жизни?
- Один восточный мудрец сказал: «Не печалься о приходящих несчастьях. Ими ты откупаешься от больших бед и преждевременной смерти… »
- Что-то в этом есть! Я, конечно, не могу сказать: «Ой, какое счастье, что была парализована!» Но в прошлом году была в Таиланде и собиралась нынешний декабрь провести там же. (Помолчав. ) Вы думаете, таким образом я откупилась от смерти?..
- Анжелика, вы ведь журналист. У вас не появился профессиональный интерес к этой ситуации? Помните, Беляев несколько лет был прикован к постели из-за болезни позвоночника, а потом написал «Голову профессора Доуэля»?
- Как же, помню жуткий момент, когда Доуэлю на голову села муха, и он не мог ее отогнать. Такой апофеоз беспомощности… Мне это близко… Не исключено, что когда-нибудь и я напишу свою «Голову профессора Доуэля». Но у моей истории будет оптимистический конец. Пока же мне совершенно не хочется заглядывать и вспоминать свое прошлое — ни болезнь, ни любовь свою бывшую, ни людей, с которыми были конфликты. Сегодня я думаю только о будущем.
- И что вы придумали?
- Сделать ремонт в квартире.
- Очень символично!
- Ремонтирую не только организм, но и жилье, да, по сути, свою жизнь. Когда я поняла, что выживу, вызвала мастеров. Это было что-то! В одной комнате я шкандыбаю, двигаясь по стеночкам. В другой — мастера валят перегородки и что-то сооружают. Под этот строительный «рок» я придумала несколько новых телевизионных проектов. Написала цикл детских стихов и сказок. На это меня подвигли мои маленькие племянники. Вышила гладью множество картин в стиле наивного малярства.
У меня куча планов, было бы только здоровье. Но при этом у меня появился другой взгляд на жизнь. Друзья интересовались: «Вот ты исчезла на полгода. Не боишься, что тебя все забудут?» Я говорю: «Нет!» То есть амбиции, обиды, беспокойства по поводу какой-то неспетой песни совершенно нивелируются. Все кажется таким наносным, ненастоящим…
Вот люди, которые тебя любят, — это настоящее. Дожить до утра, когда просыпаешься не от дикой боли, а от такой, которую можно вытерпеть, — это важно… А все остальное можно пережить… Меня многие спрашивали: «Что самое страшное было в твоей болезни?» Я пыталась вспомнить. И обнаружила: все забывается! Не хочет память удерживать плохое. Не хочет! Поэтому со спокойной совестью говорю: «Самое страшное — то, что врачи запретили ходить на каблуках». А я ведь помешана на обуви. Вот это трагедия! (Смеется. )
Из досье «ФАКТОВ»
Анжелика Рудницкая. Родилась в Ровно. Окончила факультет журналистики Киевского госуниверситета. Основатель одного из популярнейших проектов конца 90-х «Территория А» (ICTV), вела ряд программ на Первом Национальном канале, УТ-2, «1+1».. Доцент Института кино и телевидения, Заслуженная артистка Украины. Председатель оргкомитета Всеукраинской премии в области клипмейкерства «Территория А». С 2000 года работает в жанре поп-музыки. Вышло 4 музыкальных альбома и 12 видеоклипов.
10371Читайте нас у Facebook
