«бросайте меня и уходите! « -- кричал откапывающим его товарищам горный мастер, по горло засыпанный угольной мукой
«Нам повезло, но я видел людей, которые там остались… »
С проходчиком горловской шахты им. Леонида Гаевого Анатолием Романко нам пришлось беседовать в терапевтическом отделении горловской больницы N3, куда он и его коллега Вячеслав Юрьев попали в день аварии. Ребята были невероятно рады, что выбрались живыми из тягучего угольного плена. Поначалу им казалось, что они абсолютно здоровы. Однако вечером пережитое дало о себе знать, и ночью их забрали в больницу с ситуативными неврозами и подозрением на отравление метаном. К тому же они надышались угольной мукой -- до таких мельчайших частиц размололо уголь силой выброса.
Наверное, хорошо, что проходчики лежат отдельно от двух других ребят, которые находятся в травматологическом отделении горловской больницы N2. У травмированных психологическое состояние не лучшее. Но они, находясь на своих рабочих местах, не видели, что произошло с теми, кто выйти не мог. Поэтому недобрые новости обрушивались на них не сразу. Надежда на то, что семеро их товарищей укрылись в спасительной монтажной печи (вместительной нише) гасла постепенно: с каждым метром расчищенного завала, о котором им рассказывали навещавшие их горняки. Иначе не известно, как бы они отреагировали, узнав страшную весть.
-- Я не знаю, как они отреагируют на беседу с прессой, -- предупредил нас врач. -- Их физическое состояние не внушает опасений, а вот из психологического кризиса они будут выходить еще долго. Но надеюсь, вы не надолго?
-- Я с Сашей Оберемком дружу, всегда в одну смену с ним ходим, -- рассказывает о горнорабочем Оберемке, отце троих несовершеннолетних детей, как о живом, лежащий в травматологии больницы N2 с ушибом поясничного отдела позвоночника горнорабочий Валерий Неткал. -- У нас с Сашей старшие дети одного возраста. До ребят идти еще часов пять, хоть бы дождались…
Мы долго не задерживались в больнице, чтобы дополнительно не травмировать ребят. Для горняков шахты им. Л. Гаевого случившееся было как гром среди ясного неба. На этой старейшей шахте (ей исполнилось 103 года!) даже старожилы не смогли точно припомнить время последней аварии, она произошла лет 30--35 назад. Зная, что разрабатывают пласты крутого падения, каковым является и «Мазурка-запад», где произошел выброс угольной массы на сей раз, здесь всегда действовали очень осторожно. И природа щадила людей за их деликатность. Работа шахты на участках, которые не пострадали, даже не была приостановлена. Комиссия убедилась, что опасности обрушения нет.
Перемолотая горная масса затягивала тело, как трясина
-- Когда тряхнуло и посыпался уголь, я сначала упал, -- говорит Анатолий Романко. -- Потом выскочил и посмотрел туда, где работали еще двое проходчиков (не помню кто). Их уже не было видно под черной горой. Я успел надеть самоспасатель и побежал в сторону основного ствола, откуда еще пять человек вышли. Другая группа -- семь человек -- увы, там и осталась. Мне повезло, а им, к сожалению, нет…
Проходчик Вячеслав Юрьев, сосед Анатолия по палате, тоже видел, что несколько человек остались под завалом. Но он был дальше от них и надеялся, что они выйдут.
Однако самостоятельно пробраться через завал перемолотой горной массы «везунчики» не смогли. Разгребать руками это месиво, которое затягивало тело, как трясина, можно было бесконечно долго. К счастью, выжившие рабочие нащупали трубы оросительной системы, проложенные под землей, и по ним стали выстукивать шахтерскую «морзянку»: «Нас здесь шестеро. Мы живы. Ждем помощи». Потом один из них добрался до подземного телефона и сообщил горному диспетчеру, что в 7 часов 35 минут произошла авария. Выброс был локальным -- на других участках люди ничего не почувствовали, а на поверхности никакого толчка вообще не произошло.
Когда в ответ по трубам к ним донесся стук спасателей: «Мы вас слышим, идем к вам. Держитесь!», ребята окончательно поверили, что увидят солнце.
27-летний горный мастер Владимир Ильющенков, который находится в травматологическом отделении горловской горбольницы N2 (у него ушиб грудной клетки) с горнорабочим Валерием Неткалом, даже самоспасателем воспользоваться не успел.
-- Уголь сначала ударил по ногам, и меня понесло, -- говорит Владимир. -- Горная масса будто текла, заполняя все пространство, меня с головой накрыло черной жижей. Не знаю, сколько я плыл по течению. Когда вынырнул, понял, что не могу откопаться сам: у меня только голова торчит, а руки и ноги засосало. Тяжелой она оказалась, эта «вода». Но меня мои рабочие откопали.
Мастеру есть чем гордиться: товарищи не бросили его в беде, хотя рисковали жизнью. Ведь в любой момент на них могла обрушиться новая волна горной массы, а также мог произойти выброс метана.
-- Волна угля и меня захлестнула с головой, отнесла куда-то далеко от того места, где я работал, -- вспоминает горнорабочий Валерий Неткал. -- Потом я начал задыхаться. Подумал: «Все -- конец». Затем я куда-то полз, выкарабкивался, как из-под песка. Когда я шевелился -- пыль проседала! Володя, наш мастер, сначала звал на помощь. Но, осмотревшись и увидев, что происходит, стал кричать: «Бросайте меня! Бросайте и уходите! А то сейчас, не дай Бог, еще выбросит!» Но мы с него уже машинально сгребали угольную пыль, чтобы быстрее освободить. Оставлять его мы не собирались. Откопали по пояс, наверное, за несколько секунд! Потом тянули, схватившись руками за его туловище. Создавалось такое впечатление, что он был закопан в землю. Минут за 40 мы вылезли оттуда. Даже бояться было некогда. Молились только: «Хоть бы еще не выбросило»…
Неткал и Ильющенков сами добрались к выходу. Но на поверхность их выводили спасатели. Валерий уже на подъеме почувствовал резкую боль в спине, от которой мурашки по рукам бегали и все тело покрывалось холодной испариной. Забившаяся в глаза, нос и рот пыль мутила сознание.
Те семеро ребят, судьба которых оставалась неизвестной, были далеко от них: в метрах в 70-ти -- на новом горизонте. В среду откопали 41-летнего горнорабочего Александра Оберемка. Его старшей дочери только 15 лет, а младшему сыну и четырех еще нет.
Краешек сапога Александра увидел еще днем один из рабочих. Но спустившиеся вслед за ним спасатели не смогли найти человека. Даже появилась надежда, что горняку показалось то, что он увидел. Оберемка откопали только на следующие сутки, перебрав больше ста тонн размолотой горной массы -- «черная река» продолжала осыпаться. Только по предварительным подсчетам специалистов, в первый выброс, сопровождавшийся обильным выделением метана, в выработки просыпалось примерно 600 кубометров горной массы.
Недалеко от монтажной печи был найден мертвым и 48-летний проходчик Виктор Рылов. У него остались двое сыновей -- 19 и 15 лет. По сведениям с шахты, утром в четверг спасатели увидели еще двоих горняков, не подававших признаков жизни. Ими оказались мастера-взрывники 62-летний Михаил Колихов и 50-летний Юрий Кротиков. Погибли четверо шахтеров сразу, или мелкодисперсная угольная пыль «задушила» их в ожидании помощи, покажет экспертиза.
Завал приходилось перебирать вручную, передавая ведра друг другу по цепочке
Повторный выброс угля, которого так боялись горняки, к сожалению, произошел. В шесть утра на аварийном участке обрушился уголь, сопровождавшийся обильным выделением метана. Спасателей и рабочих немедленно эвакуировали на поверхность. Двоих сразу отправили в Донецкую областную клиническую больницу профзаболеваний с подозрением на отравление угарным газом. К вечеру туда поступили еще трое спасателей. До девяти часов утра люди не могли спускаться в шаху -- проводилось разгазирование выработок. Эти часы отзывались болью в сердцах тех, кто ждал вестей. Нужно отметить, что новости эти поступали оперативно. На шахту и в горисполком, где держат ситуацию на контроле, и сейчас можно дозвониться в любой момент и получить ясный ответ на вопрос, как продвигается работа.
-- Когда мы возобновили работу, рабочие нервничали, потому что работы приходится проводить осторожно из-за того, что горные выработки засыпаны «подвижным» углем, -- рассказал собравшимся на предприятии журналистам директор шахты Анатолий Гончаров. -- Люди работают по эстафете, будто станцию метро строят. Первые нагребают угольную массу в ведро и передают следующим. Так по цепочке грузят в вагоны. Больше пространство не позволяет. Идем к пострадавшим с двух сторон. Но мы имеем возможность выбирать уголь только снизу, а он еще просыпается и сверху… Если же ребят не будет в монтажной печи, то придется возвращаться назад и идти метров 70, породопогрузочными машинами всю горную массу чистить до основания. Там уже времени уйдет побольше.
Как шахтеры ни спешили на помощь, но остававшиеся три метра с одной стороны (горноспасатели и шахтеры прошли уже десятки метров), до места возможного укрытия запечатанных шахтеров удалось пройти только к ночи. Увы, круто падающий пласт склонен к обрушениям, высыпаниям и повышенному выделению метана.
Пока судьба троих горняков остается неизвестной. Это значит -- еще остается надежда.
Как заявил на брифинге первый заместитель Государственного департамента надзора за охраной труда Украины Владимир Радченко, «шахта не сама по себе благополучна, она благополучна по охране труда, потому что были созданы условия для нормальной работы». Тем не менее, по предварительным данным, Радченко отметил, что групповой несчастный случай был не совсем стихийным.
-- Работать на опасной шахте нужно по принципу: «Семь раз отмерь, один -- отрежь, -- сказал Владимир Радченко. -- Нужно очень аккуратно выполнять все детали сложного технологического процесса. Я считаю, что одной из причин аварии могли стать взрывные работы по вскрытию очень опасного пласта. Они велись на недостаточно серьезном уровне».
P. S. Как сообщили «ФАКТАМ» в Горловском горисполкоме, похороны четырех горняков состоятся завтра. Прощание с погибшими начнется на шахте им. Л. Гаевого в 11. 30.
330Читайте нас у Facebook
