Кардиохирурги «перекроили» раздувшееся сердце 30-летнего руслана, вырезав из сердечной мышцы «ленточку» длиной 14 и шириной 5 сантиметров
«Я три месяца ждал операции, а теперь у меня чемоданное настроение: так домой захотелось!»
Последние три месяца, проведенные в клинике, Руслан и его жена Вика старались не расставаться. И когда наступил день операции, им обоим стало страшно: предстоявшее хирургическое вмешательство считается одним из сложнейших в кардиохирургии и потому называется «операцией отчаяния», в столичном Институте хирургии и трансплантологии такого еще не делали. Пока Руслан находился в операционной, Вика не находила себе места: она вымеряла шагами всю палату, коридоры отделения, дорогу до оперблока, из которого не раздавалось ни звука. Каждые полчаса она пила сердечные капли. За пять часов Вика опустошила три флакончика лекарства…
-- Хирург вышел выжатый, как лимон, но слова его были радостными: операция прошла хорошо, сердце мужа начало перекачивать кровь, -- вспоминает Вика. -- Только после этих слов я успокоилась.
-- Сердце заработало, когда пациент лежал на операционном столе. Как мы этому обрадовались! -- говорит заведующий отделом хирургии и трансплантации сердца Института хирургии и трансплантологии АМН Украины Борис Тодуров. -- У Руслана выброс крови из желудочка в предсердие перед операцией составлял 19 процентов при обычных 60--70. По статистике, если этот показатель втрое меньше нормы, то пациент живет максимум год. Лекарства не помогают исправить положение. А после операции у Руслана через неделю выброс крови из желудочка вырос в два раза.
… Вика, надевая на мужа футболку, бережно раздвигала на его теле разноцветные электрические проводки, выглядывавшие из места разреза. «Поаккуратней с моей новогодней гирляндой», -- подшучивал Руслан. Оказывается, после некоторых сложных операций хирурги подсоединяют к сердцу электроды, и если в его работе происходит сбой, подключают искусственный водитель ритма (кардиостимулятор). Руслану помощь аппарата не понадобилась, и врачи извлекли электроды.
-- То, что сердце работает по-другому, я почувствовал на третий день после операции, -- рассказывает Руслан. -- Раньше оно «бухало» в груди, а теперь снова бьется тихо-тихо и размеренно. В реанимации я пролежал неделю, поэтому ноги ослабели. Теперь снова учусь ходить. Три месяца я мало задумывался, когда уеду отсюда -- все ждал операции. А теперь так домой захотелось! У нас с женой уже чемоданное настроение.
-- Врачи разрешили мне после операции на минуточку зайти в реанимацию посмотреть на мужа, -- говорит Вика. -- Он открыл глаза -- в них, как мне показалось, был страх -- и слабо замахал руками.
-- Мы заранее договорились, что жена не будет ходить в реанимацию, -- объясняет Руслан. -- И вот представьте себе: я открываю глаза -- стоит моя красавица! А я ни слова сказать не могу -- весь трубками опутанный.
-- Я тебя везде найду, -- нежно отвечает ему Вика.
Руслан -- молчаливый, уравновешенный -- о своих проблемах со здоровьем рассказывал нехотя. Но сколько благодарных слов нашлось у него для жены, которая в самые трудные дни постоянно была рядом!
-- Она меня второй раз спасла, -- улыбаясь, говорит Руслан. -- Мы с Викой выросли вместе, в родной Севериновке через хату жили. Когда мне было семь лет, я девчонкам, игравшим в песке, приносил из бочки воду. Отправившись за ней в очередной раз, сильно перегнулся через край и булькнул в бочку, где под водой была известь. Вика не растерялась, побежала за моими родителями. Я после этого в больнице лежал с ожогом роговицы обоих глаз. Тогда, наверное, и решил, что женюсь на Вике.
«Я не мог лежать. Казалось, сердце сдавливается»
За то время, что Руслан Титаренко ждал операции в столичном институте, его жена всего два раза съездила домой, в Винницкую область, проведать родителей и восьмилетнюю дочку.
-- В январе 2000 года мы всей семьей заболели гриппом, -- говорит Вика. -- Я и дочка нормально перенесли болезнь, а у Руслана долго не проходил кашель. А ведь он всегда был здоровяком! Рентгеновский снимок показал, что у него увеличено сердце. В областной больнице Руслан прошел курс лечения, стало легче. Но через полгода муж начал задыхаться, появилась усталость. Мы снова обратились к кардиологам.
-- Теперь я понимаю, что первый «звоночек» болезни прозвучал еще в 1999 году, когда я однажды почувствовал одышку, -- размышляет Руслан. -- Подумал: это от курева, хотя курил не много -- до десяти сигарет в день. В тот же момент решил бросить. До сих пор слова своего не нарушил. Но вскоре пришлось оставить работу: сделав пару шагов, я чувствовал слабость и задыхался, хотя болей в сердце не было.
… После очередного курса лечения кардиологи пришли к выводу: «Улучшения нет. Болезнь сердца прогрессирует. Не ждите, пока станет хуже. Поезжайте в Киев».
-- Краем уха я слышал о первой пересадке сердца в Украине и что тот человек умер после операции, -- продолжает Руслан. -- Но я надеялся, что хирурги нашли способ помогать таким больным, как я. В последний месяц перед отъездом в Киев вообще не спал. Не мог даже лежать: казалось, в таком положении сердце сдавливалось. Я сидел и днем, и ночью.
Врачи Института хирургии и трансплантологии, изучив снимки и результаты анализов Руслана, честно сказали: «Можем выполнить операцию Батисты -- уменьшить сердце, чтобы оно лучше перегоняло кровь. Но мы такого ни разу не делали». Мужчина дал «добро». «Конечно, я понимал, что могу умереть во время операции, однако и без нее долго бы не прожил», -- говорит Руслан.
«Такая операция может закончиться гибелью пациента, но другого выхода у нас нет»
-- У Руслана развилась делятационная кардиомиопатия: сердечная мышца непомерно растягивается и перестает перекачивать кровь, -- объясняет Борис Тодуров. -- Такие больные не всегда ощущают боль в сердце. Главный симптом -- одышка при незначительной физической нагрузке. Спасти может трансплантация органа, взятого у погибшего человека. К сожалению, в нашей стране пересадки сердца не выполняют из-за того, что родные умерших не соглашаются на забор донорских органов. Из-за этого только в нашем отделении за полтора года умерли двенадцать таких пациентов. А ведь ежегодно в Украине в пересадке сердца нуждается до двух тысяч больных! Поэтому мы набираемся опыта во время зарубежных стажировок, присутствуя на трансплантациях. И знаем, что за границей, кроме пересадок, выполняют еще и операцию Батисты: сердце перекраивают так, чтобы уменьшить объем левого желудочка. Для этого из органа вырезают «ленточку» длиной 14 и шириной 5 сантиметров, затем сердце снова сшивают. В итоге ему становится легче работать.
Впервые эту методику применил пять лет назад бразильский хирург Батиста: к нему часто обращались люди, чья вера запрещала пересадку органов, но помощь им была необходима. Во время первых операций у Батисты погибал каждый второй пациент, и эту методику назвали «операцией отчаяния». Но в 2001 году печальный показатель уменьшился до десяти процентов. Об этом Батиста рассказал минувшей осенью на конференции в Риме, на которой побывали я и мои коллеги. Кардиохирурги привносят в эту операцию что-то свое. Мы, например, не обескровливали сердце Руслана полностью. Делали это на свой страх и риск, но ведь те растворы, которые прокачиваются через сердце во время операции, вредят сердечной мышце.
-- Честно говоря, нам непросто было решиться сделать операцию Батисты, -- продолжает врач. -- Но другого пути помочь больным с кардиомиопатией у нас нет. А преимущества этой операции в том, что после нее пациенту не нужно принимать подавляющие иммунитет препараты, как после пересадки донорского органа, нет угрозы отторжения чужого сердца. Впрочем, необходимо принимать стимулирующие лекарства и каждые три-четыре месяца обследоваться у нас.
… После операции у Вики и Руслана возник новый вопрос: вдруг болезнь вернется, что делать тогда? Но возможность приехать домой, обнять дочку, поговорить с односельчанами затмевает все тревожные мысли.
-- У половины прооперированных сердце сохраняет нормальные форму и объем долгие годы, -- говорит Борис Тодуров. -- У остальных через три года сердце опять увеличивается, но все это время человек живет дома, а не в больнице, не принимает огромное количество препаратов…
-- То, что наши кардиохирурги выполнили операцию Батисты, -- большой шаг вперед, -- говорит директор Института хирургии и трансплантологии Валерий Саенко. -- Теперь мы сможем помогать еще большему числу людей с болезнями сердца. Ведь не секрет, что за рубежом не всем нуждающимся делают пересадки сердца -- не хватает донорских органов. Операция Батисты позволяет продлить человеку жизнь, не прибегая к трансплантации.
… Два дня назад такую операцию сделали еще одному пациенту. Пока он находится в реанимации, но его «перекроенное» сердце работает нормально.
Читайте нас у Facebook
