Во времена, когда петр нестеров впервые в мире выполнил «мертвую петлю» и совершил воздушный таран, летчики определяли скорость полета по свисту ветра и подкладывали на сиденье чугунную сковородку
Подбирая рубрику, мы вначале засомневались: какая, скажите на милость, современность, если речь идет о событиях чуть ли не столетней давности? Ведь за это время их герой превратился в некий образ, легенду, миф, в реальность которого нынче уж трудно поверить. Но вот мощеная тропинка среди старинных оград и памятников уводит в глубину Лукьяновского кладбища. Метров восемьдесят -- и перед огромным надгробием академика Стражеско на довольно скромном обелиске издали видим знакомую фамилию. Какая же это история, если вот оно -- первое материальное свидетельство того, что человек этот действительно был, и не мифическим, книжным божеством, а таким же земным и смертным, как и мы, и вот он здесь, под камнем… И начинаешь понимать, что старые деревья и наше киевское небо помнят победный рев его аэроплана.
Цветов на могиле в тот день, накануне годовщины, не было. Но белый мраморный кубок, венчающий черный обелиск, заботливо укутан от непогоды и грязи целлофаном, стянутым шнурочком. Пришлось развязать, чтобы сфотографировать.
Катая над побережьем на мотодельтаплане ялтинских курортников, правнук Нестерова встретил свою любовь
Мы позвонили в Нижний Новгород: «Алло, это квартира Нестеровых?» «Да… -- ответило прошлое звонким голосом молодого мужчины. -- Я правнук, Алексей Петров… Слушаю вас… »
Наверное, такой голос был у Петра Николаевича, улетевшего в свой последний полет в 27. Но правнук оказался старше своего прадеда -- Алексею Юрьевичу 39 лет, работает наладчиком в приборостроительном НИИ. Его сын, 8-летний Саша, знает, кем был его знаменитый прапрадед -- в комнате у него висит портрет.
Более подробно о семье Нестеровых рассказала мама Алексея Юрьевича Наталья Васильевна, она же внучка П. Н. Нестерова: «После гибели деда (ах господи, какой же он дед, я вон себя в 64 бабушкой не хочу считать, а он же мальчишкой был, совсем молодым человеком!) его молодая супруга, наша бабушка, Надежда Рафаиловна осталась одна с двумя детьми. Ритусе, моей будущей маме Маргарите Петровне, было пять лет, Пете -- два годика. Вернувшись в Нижний Новгород, бабушка через некоторое время вышла замуж за Владимира Докучаева -- друга юности Петра Николаевича, с которым они гоняли голубей, затем вместе за Надей ухаживали, но она предпочла Петра. Владимир Иванович, который работал преподавателем речного училища, помог ей вырастить детей, написал книгу о Нестерове.
Наша мама Маргарита Петровна окончила консерваторию, всю жизнь, до пенсии, пела в Горьковском оперном театре. Отца она смутно помнила -- ведь маленькой была, когда его не стало. Рассказывала, что он, когда возвращался с полетов, шумно радовался -- большой, красивый, с загорелым обветренным лицом, в кожаной куртке, пропахшей бензином. Он поднимал ее и Петю на вытянутых руках и подбрасывал к потолку. От страха и восторга малыши радостно визжали. Скончалась она в 1995 году в возрасте 86 лет. Мама всю жизнь любила запах бензина…
Сын Нестерова Петр Петрович стал талантливым радиоинженером, во времена, когда в стране бурно развивались телевидение и радиовещание, строил телерадиопередающие центры в Уфе, Куйбышеве, других больших городах, работал главным инженером одного из них. Жаль, рано умер -- в 44 года от рака легких. Нет, он не курил. Скорее всего, поля высокочастотного излучения, с которыми имел дело всю жизнь. Я сама радиоинженер, знаю, что это такое. Оставил трех дочерей.
-- Мистика какая-то. У Нестерова не было внуков, только внучки. Род, конечно, продолжается. А вот фамилия, похоже, оборвалась. И немножко грустно, что в авиацию никто не пошел…
-- Не надо грустить. Такие, как Нестеров, случаются раз в тыщу лет. Почему остальные должны быть его бледной тенью? Каждый выбирает свой путь. Но если вы имеете в виду продолжение дела… Мой дедушка летал безо всяких приборов, был одним из основоположников ночных полетов. Я же нынче принимаю участие в создании новых бортовых радиолокационных систем, позволяющих летать в любое время суток практически в любую погоду. А наш Алеша еще после армии полюбил полеты на дельтапланах. И теперь ежегодно летом по нескольку месяцев катает в Крыму ялтинских курортников вдоль побережья на гидромотодельтаплане. Ну, это мотодельтаплан на поплавках, взлетающий с поверхности моря. Авиация стала доступна всем! Не об этом ли мечтал Петр Нестеров? Кстати, там в Ялте, во время полетов, Алеша встретил свою любовь -- женщину, на которой затем женился.
Первый планер в небо поднимала… лошадь, запряженная в телегу
Петр Николаевич Нестеров родился 15 февраля 1887 года. С детства он был смелым парнем и отзывчивым товарищем, с увлечением проглатывал книги, повествующие о дерзновенных путешествиях и мореплаваниях, о фантастических приключениях и легендарных полководцах прошлого. Однажды на Нижегородской выставке будущий автор «мертвой петли», тогда еще девятилетний любопытствующий мальчишка Петр Нестеров увидел полеты газовых шаров. Много позже он рассказывал своей жене, что его сажали в корзину шара и поднимали на высоту. Возможно, это и предопределило его дальнейшую судьбу. Так случилось, что много лет спустя Петр Николаевич стал учеником Александра Матвеевича Кованько, начальника команды аэронавтов, который на той самой выставке без устали исполнял роль экскурсовода.
В 10 лет потеряв отца, Петр Нестеров был принят в Нижегородский кадетский корпус, где он много внимания уделял точным наукам и откуда был направлен для продолжения учебы в Михайловское артиллерийское училище. После блестяще сданных экзаменов юный подпоручик получил распределение в артиллерийскую бригаду на Дальний Восток.
Однажды он познакомился с офицерами Владивостокской крепостной воздухоплавательной роты, в ведении которой находился аэростат. У Нестерова появилась мысль о том, что его можно использовать как наблюдательный пункт для корректировки артиллерийской стрельбы. И он в качестве артиллериста-наблюдателя неоднократно поднимался на аэростате. Позже Нестеров признался, что именно тогда и появилась у него мечта построить такой летательный аппарат, движения которого меньше всего зависели бы от окружающих условий и почти всецело подчинялись бы воле пилота. Несмотря на то что его проект планера был отклонен главным инженерным управлением, Петр Николаевич твердо решил стать летчиком и конструктором.
Приехав летом 1911 года в отпуск на родину в Нижний Новгород, Петр Нестеров познакомился с энтузиастом Петром Соколовым, с которым его сблизила любовь к авиации. В сарае друзья построили планер. Обшивку к нему помогла сшить мать Петра Николаевича, всячески поддерживающая увлечение сына. Для испытания своего детища они выбрали большое поле за кладбищем. Запускали летательный аппарат с помощью лошади: Соколов сидел в телеге и держал веревку, привязанную к планеру. Когда лошадь разбежалась, планер набрал скорость и вместе с испытателем поднялся в воздух на 2-3 метра. Этот полет считается началом летной карьеры П. Н. Нестерова. Вскоре он разработал проект второго летательного аппарата.
Окрыленный первыми успехами, 24-летний подпоручик поступил в Петербургскую офицерскую воздухоплавательную школу. И это несмотря на то, что с детства он не отличался крепким здоровьем. Его первым достижением, не только личным, но и для всего отечественного воздухоплавания, стал 13-часовой учебный полет на аэростате, который пролетел 750 верст на высоте 3 400 метров. Вскоре он успешно сдал экзамен на пилота-авиатора, а еще через неделю -- на звание военного летчика.
Не только конструкторы, но и товарищи по школе считали его сумасбродом: его идеи поворота аэроплана с креном и «мертвой петли» на тот момент казались всем слишком фантастическими и нереальными. Но Нестеров решил доказать свою правоту на практике. Это ему принадлежит знаменитая фраза «В воздухе везде опора». В ноябре 1912 года он в составе авиационного отряда совершал тренировочные вылеты на боевых «ньюпорах» в Варшаве. Во время одного из полетов на высоте 1600 метров Нестеров выключил мотор и кругами, восьмерками спланировал над Варшавой. Его товарищи, наблюдавшие это действо, пришли в неописуемый восторг. Кстати, однажды во время полета в карбюраторе загорелся бензин и мотор остановился. Очутись на месте Петра Николаевича кто-то другой, наверняка бы погиб. Но Нестерову приобретенное умение планировать с выключенным мотором в той ситуации спасло жизнь. Сомнения начальства и других скептиков были приглушены: этот случай наглядно доказал превосходство нового метода управления самолетом. С характеристикой «выдающийся летчик, отлично подготовленный технически» Нестеров был отправлен в Киев, где служил в 5-м авиапарке, мастерские которого впоследствии стали основой для создания производственной базы Киевского авиационного завода, а летное поле, над которым он осуществил «мертвую петлю», -- аэродромом этого предприятия.
Весь мир пришел в восторг от «петли». А начальство запретило ее повторять
Случилось это после длительной подготовки и многочисленных сомнений 27 августа 1913 года. Нестеровский «ньюпор» взмыл в небо и на высоте 1000 метров начал пикировать с выключенным мотором. Снизившись до 600 метров, летчик включил мотор, самолет вертикально устремился вверх, потом лег на спину, описал петлю и пошел в пике. Мотор снова был выключен, самолет выпрямился и плавной, красивой спиралью благополучно приземлился.
Мир трепетал: восторженные телеграммы, приветствия, золотая медаль от Киевского общества воздухоплавания и… категорический запрет повторения «мертвой петли» военным начальством (который Нестеров нарушил уже через полгода).
Рекорды продолжались: первая в мире «атака самолета противника» на военных маневрах, взлеты и посадки в темноте, применение ацетиленового прожектора на монопланах для ведения ночной разведки, и… мечта выйти в отставку и целиком посвятить себя конструированию самолетов. Но началась война, которая открыла возможность Нестерову на практике проверить правильность многих из давно вынашиваемых идей. Австрийское командование даже обещало крупную денежную награду тому, кто собьет аэроплан Нестерова, настолько эффективно он осуществлял бомбометание.
А еще была мысль о возможности и необходимости воздушного боя. Эта идея, по мнению храброго штабс-капитана, могла быть осуществлена только при помощи тарана, так как в то время бортовое вооружение имелось разве что на тяжелых самолетах класса «Русский витязь» и «Илья Муромец». Авиация выполняла функции разведки и бомбометания.
Встретившись в воздухе, летчики двух армий стреляли друг в друга из револьверов, некоторые привязывали к себе, чтобы не уронить, короткие артиллерийские карабины. Такая стрельба была малоэффективна: самолеты сильно раскачивало, пилоты рисковали потерять управление, свалить машину в штопор. Более губительным для самолетов был огонь зенитных пулеметов. Чтобы защититься от пуль, некоторые авиаторы начали подкладывать на сиденье большие чугунные сковородки. Так родилась идея бронеспинки.
Показывая одному из авторов этих строк реликвию тех времен -- восстановленный энтузиастами самолет-разведчик «Вуазен», который снимался в фильме «Служили два товарища» (помните, главные роли там исполняли Ролан Быков, Олег Янковский и Владимир Высоцкий), сотрудник Музея Военно-Воздушных Сил в Монино, заслуженный летчик-испытатель СССР Герой Советского Союза Юрий Антипов поведал другую курьезную историю. Прежде чем поднимать аэроплан в воздух, летчики -- мастера спорта из ДОСААФ -- попросили установить приборы, показывающие скорость, высоту, обороты двигателя, которых на самолетах дореволюционной постройки не было. Во времена Нестерова скорость полета летчик определял по свисту ветра в расчалках крыльев, высоту -- сугубо визуально, на глазок, а о состоянии мотора ориентировался по запаху касторки. Не сильно воняют выхлопные газы -- значит, мотор не перегрелся…
26 августа 1914 года Петр Николаевич Нестеров совершил первый в истории авиации воздушный таран. Произошло это в небе в районе Львова. Самолет «Альбатрос» австрийского аса барона Розенталя, который вел воздушную разведку передвижения русских войск, летал слишком высоко, чтобы выстрелы с земли могли достать его. Наперерез ему смело пошел легкий быстроходный «Моран» штабс-капитана Нестерова. Австриец попытался убежать, но самолет отважного русского летчика настиг его и врезался ему в хвост. Одни историки утверждают, что Нестеров ударил противника колесами, другие -- что мотором. Говорят, русский летчик пытался посадить свою поврежденную машину. Но техника в те годы еще была несовершенна. Оба самолета упали на землю… Много позже, в годы Великой Отечественной, советские летчики многократно повторили воздушный таран, сумев доказать справедливость суждений Нестерова, что идущий на таран -- не самоубийца и может уцелеть…
На постаменте памятника выдающемуся летчику водрузили… статую основателя ОУН Евгения Коновальца
Петра Нестерова с почестями похоронили в Киеве. О его подвиге писала не только российская, но и вся мировая пресса. Вскоре на месте последнего боя Петра Николаевича близ города Жолква Львовской области был сооружен монумент, а сам городок переименован в Нестеров. В 1980 году тут построили Мемориальный музей Нестерова, а на родине, в Нижнем Новгороде, воздвигли памятник, который находится недалеко от памятника другому выдающемуся летчику--нижегородцу -- Валерию Чкалову.
Жизнь знаменитого летчика вдохновила не одно поколение мальчишек, в том числе и украинских, избрать профессию авиатора. Увы, в годы становления независимости Украины местные ультраправые политики вернули районному центру, более полувека носившему имя Нестерова, прежнее название. Правнук авиатора Алексей Петров согласен с таким решением. Он считает, что называть именем одного человека целый, пусть даже маленький город -- несправедливо. Низвергли в Жолкве и памятник. Правда, постамент оставили. На него водрузили статую основателя и первого руководителя ОУН Евгения Коновальца.
Не только у людей судьба бывает драматичной. В советские времена более чем на десятилетие затянулась история с сооружением памятника Нестерову в Киеве. Многие работники столичного авиазавода считали, что памятник такой известной личности должен стоять не на территории предприятия, как первоначально намечалось, а на одной из улиц или площадей города, земля которого стала последним приютом выдающегося авиатора. Но этому противились столичные бюрократы. По их мнению, памятник нельзя было устанавливать возле завода, потому что рядом проходит подземная линия метро и прочие коммуникации. Во-вторых, памятник авиатору мог рассекретить закрытое оборонное предприятие, коим авиазавод являлся в 80-е. Так летчик-герой чуть не оказался иностранным шпионом.
Когда приближалось 50-летие этого предприятия, самолетостроители предложили назвать его именем Нестерова. Но завод к тому времени носил имя 50-летия Октября -- очередной советской «вехи». Для любителей идеологического целомудрия фамилия старорежимного офицера звучала чуть ли не как «контра». Благодаря настойчивости заводчан и перестроечным процессам в конце мая 1990-го года в День Киева памятник наконец-то был торжественно открыт на проспекте Победы.
1410Читайте нас у Facebook
