Во время съемок «бриллиантовой руки» никулин никак не мог правильно поскользнуться на арбузной корке, поэтому вместо него упал леонид каневский

После того как Леонид Гайдай снял «Самогонщики» и «Пес Барбос», его популярность резко возросла. Многие сценаристы предлагали режиссеру продолжить съемки увлекательных приключений Вицина, Никулина и Моргунова. Но Гайдай отказался, поскольку штампы -- не для него. Режиссер загорелся идеей создания комического сюжета -- идеально порядочного и честного человека и бывалого проходимца. Так родилась «Бриллиантовая рука». Сценарий фильма был написан «под Юрия Никулина». Он тогда много снимался и считался настоящей звездой. У Анатолия Папанова было мало картин. А Андрей Миронов -- вовсе молодой и неизвестный широкой публике. Любимцем миллионов женщин он стал чуть позже. Соавторами стали известные сценаристы Яков Костюковский и Морис Слободской. Кстати, когда «Бриллиантовую руку» показали на Неделе советского кино в Центральноафриканской Республике, ее правитель после просмотра был в восторге. Он заявил, что это фильм о его стране, поскольку у них бриллианты зачастую вывозят именно таким способом.

Когда художники попали в Старый Баку -- стало ясно: декорации не нужны

-- Что касается сюжета, -- рассказывает сценарист Яков Костюковский, -- это действительно был реальный случай. Я нашел его в одном еженедельнике -- кажется, в «За рубежом» -- по старой журналистской привычке я много читал газет и журналов… Это случилось где-то в швейцарских Альпах, на границе с Италией -- там контрабандисты спрятали в гипсе какие-то драгоценности. Я раскопал эту историю.

«Бриллиантовая рука» писалась заранее на Юрия Никулина. А остальные кандидатуры обсуждались по мере поступления. Заранее ничего не писалось ни на Миронова, ни на Папанова. Причем Гайдай был нашим полноправным соавтором. Мы многое дорабатывали в процессе. Я довольно часто бывал на съемках, и в Адлере тоже, -- приезжал, когда снимались морские сцены с Папановым и Мироновым. Гайдай любил, чтобы сценаристы были под рукой.

Интересно, что когда на студии прочли сценарий, все ринулись проситься в группу «Бриллиантовой руки» -- предполагалось, что съемка будет за рубежом. Ведь только что была отснята картина «Бег» Алова и Наумова -- частично за границей. Поэтому кинематографисты решили, что уж такой колоритный сценарий потребует загранкомандировки. Однако Гайдай, считавший, что за границу надо ездить отдыхать, а не работать, решил снимать дома. Начали искать экзотику. В поисках «рабского Востока» художник Феликс Ясюкевич (он делал с Гайдаем также картины «За спичками», «Спортлото-82», «Опасно для жизни», «На Дерибасовской»… ) облазил весь юг Крыма, побережье Кавказа, Среднюю Азию и нашел-таки наконец Баку… Когда художники попали в Старый город -- стало ясно: ничего строить не надо. Декорации готовы натуральные. Лишь повесили иностранные вывески, поставили западные машины. А в приморском городе Адлер стоял пароход «Победа», который Леонид Гайдай переименовал в честь своего любимого поэта -- «Михаил Светлов». В Адлере съемочная группа прожила два месяца в местной гостинице. Когда артисты после съемок приходили в ресторан гостиницы ужинать, то становились настоящими VIP-персонами. Им всегда готовили отдельно и повкуснее. А они, расслабившись, выдавали по полной программе: заводная Мордюкова пела что-то народное-хороводное, Гайдай стучал палочками на барабане, Миронов не танцевал, а просто летал по залу…

Ассистент за кадром восемь раз бросал в Миронова смесью творога с молоком

-- Все были на равных, -- вспоминает Нина Гребешкова, вдова Леонида Гайдая. -- И все (Леня в том числе) получали огромное наслаждение от работы. Настроение на съемочной площадке было феноменальное. Юра, например, предлагал тридцать вариантов сцены. Говорит, рассказывает, показывает анекдот… Леня смеялся -- хорошо, но… нет, Юра, это для другой картины. Так он всегда говорил. Никогда не скажет, что плохо…

Основные трюки были уже продуманы в сценарии. Но для актера ведь всегда важно, КАК решить. Тем более, что у ученика Григория Александрова сниматься было сложно. Не каждый актер смог бы. И я, честно говоря, не рассчитывала на роль в этом фильме. Тем более, что Леня говорил, что режиссеру снимать свою жену неприлично. Плюс -- мой возраст. Но в своей жизни я никогда ни от эпизода, ни от роли не отказывалась. И когда он мне предложил роль жены Семен Семеныча, я согласилась.

Кстати, дети Семен Семеныча, в общем, «случайные», совсем не актерские. Мальчик, стреляющий в глаз Миронову, -- Митя Николаев, сын поэта и журналистки. Никулин выбрал его из нескольких тысяч по картотеке. Сейчас 38-летний Дмитрий стал театральным режиссером, работает на радио. А в Миронова на самом деле Митя не стрелял. Он понарошку делал из пистолета «Пах!». Ассистент за кадром кидался в Миронова смесью творога с молоком. И так восемь раз -- Миронов все стоически терпел. А залихватские ковбойские шляпа и пистолет -- совсем не студийный реквизит, а из его личного гардеробчика. Его «сестру» -- Инночку Лисютину -- нашли случайно в школе. Еще один мальчик, с сачком и «нимбом» вокруг головы, которого Миронов отшвыривает ударом ноги в море, -- сын Никулина Максим.

Тощий дядя с собачкой, которому достается по полной программе от управдома м-м Плющ -- она же Нонна Мордюкова, -- это актер Игорь Ясулович (сейчас он работает в ТЮЗе). Гайдай доверил ему этот эпизод, поскольку Игорь когда-то работал в театре пантомимы и у него замечательная пластика. Помните -- сначала песика не видно, только хозяин на поводке как на водных лыжах… Кадр расширяется, и становится понятно, что это не собака Баскервилей, а маленький милый барбосик… Комический эффект строился на этом несоответствии. «Плакучая ива» -- эту вывеску ресторана киношники повесили на фасад гостиницы, и «П» все время многозначительно гасло. Так что снаружи ресторан -- это гостиница в Адлере. А внутри -- декорации «Мосфильма». Пистолет, который в фильме фигурирует то в авоське, то в кепке Никулина, был спортивный.

-- На съемках царила замечательная атмосфера, -- вспоминает художник Феликс Ясюкевич. -- Не было никаких ЧП, хотя артисты работали практически без дублеров. Только в сцене погони одетого женщиной Миронова на мотоцикле заменил дублер. А в сцене, которая снималась в поселке Агой под Туапсе (когда Графа по морю тащат на необитаемый остров), он героически плыл сам. Оператор снимал с другой лодки. А вытаскивали на леске на остров уже макет -- такого «маленького Миронова».

Знаменитая «дичь» в ресторане «Плакучая ива» была настоящей, не муляжом. Птичку укрепляли невидимыми проволочками, чтобы она встрепенулась в нужный момент и вспорхнула под потолок. Сцена драки в ресторане получилась с одного дубля. Практически не репетировалась сцена падения Миронова и Никулина со сцены. У актеров получилось в первого захода. Как и драка, которую снимали одновременно несколькими камерами.

Брюки, превращающиеся в шорты, придумал сам Гайдай. Кстати, подиум, на который выходит обольстительный Миронов, -- не настоящий, а павильонный.

Оператор Игорь Черных всю свою фантазию пустил на пользу дела. К примеру, был нужен нимб, сияющий на солнце. Он вырезает картонный круг, укрепляет его над головой Никулина-младшего и посыпает толстым-толстым слоем… нет, не шоколада, а разбитых елочных игрушек. Или требуется бокс для камеры -- съемка идет под водой (о хорошей западной технике, как и пленке, на «Мосфильме тогда только мечтали»). Игорю помог один умелец на студии -- вылепил из смолы «чехол» аккурат под камеру…

Или помните шкатулку с чертиком на радость управдому Плющ -- это тоже придумка Черныха. Гайдаю проект понравился -- заказали в мастерской «Мосфильма» и сделали. Но главное его «ноу-хау» связано с эпизодом в гостиничном номере -- помните, как бешено кружатся все лица вокруг бледного лица обманутой жены -- Нины Гребешковой?

-- Я придумал эту сложную конструкцию -- раму размером с полстола, в ней два круга с плексигласом, которые на роликах, -- рассказывает Игорь Черных. -- Центр у них был прозрачный, а по краям я сделал выборки и отполировал. Причем электромотор вращал эти стекла в разные стороны. Трудоемкий процесс, но результат того стоил. Когда стекло перед объективом -- изображение не искажено. Как только оно начинает удаляться от камеры -- в кадр попадают искривленные участки… Так была снята сцена в номере у Светличной.

Ну а сами бриллианты -- это, конечно, бижутерия. Мы с Гайдаем попросили помочь оператора комбинированных съемок Якубовича. Я снимал, затем он брал материал и накладывал блеск на кадр…

Отлетевший бюстгальтер -- по тем временам неслыханный разврат

Восьмиминутная роль Светланы Светличной вывела ее в секс-символы 1969 года, пишет «МК-Бульвар». А сцена в гостиничном номере воспринималась по тем временам как самая крутая эротика. Отлетевший бюстгальтер и топлесс актрисы -- как примета неслыханного разврата. Актриса как дитя своего времени очень стеснялась:

-- Все-таки по сути это был первый мой стриптиз. Мне было очень страшно и сложно… Я вдруг увидела, что в группе одни мужики… Но Никулин посоветовал не обращать ни на кого внимания и смотреть только на него. «А я свой человек», -- сказал он мне. Эту фразу я запомнила, и она действительно мне помогла. Поэтому, когда отсняли этот эпизод с бюстгальтером, -- я почувствовала, что все сделала. И мне самой очень интересно смотреть -- до сих пор.

Одного из контрабандистов фильма судьба действительно забросила на Запад. Точнее, на Восток. Леонид Каневский ныне благополучно поживает с семьей в Израиле.

-- А получилось так, -- вспоминает Леонид Каневский. -- Роль у меня маленькая. Текста немного. Мне захотелось «расширить» себя, что я и сделал, придумывая и вставляя в текст всякие загадочные слова -- заграничные ругательства. Апофеозом стал «монолог» -- помните, когда я выдал на едином дыхании: «Поркомадоннадиумбестопербакокастеладимембранасхимаринчесарвеститхамдураля!» Что значит: «Простите, я погорячился!»

Кстати, этот шедевр он помнит и сегодня, запросто может повторить эту колоритную фразу. Когда же ее впервые услышал сценарист Яков Костюковский, то пришел в дикий восторг и вставил «монолог» в сценарий. И предложил считать Каневского соавтором. Но вот авторские тот почему-то по сей день так и не получил…

Кстати, о ругательствах. Внимательные зрители из числа коллег, слушая эти «непереводимые» перлы, умирали со смеху еще потому, что в ругательства Каневский подло ввел фамилии всяких знакомых и киночиновников. А еще -- он тогда же твердо решил увековечить в картине фамилию девушки, за которой ухаживал и которая стала впоследствии его женой -- Березина. Так что если прислушаетесь внимательно -- обязательно услышите ее дважды. Например во фразе «Березина куманит!»

И еще о женщинах. Помните пышнотелую жрицу любви? «Руссо туристо -- облико морале, ферштейн?» Ее играла не профессиональная актриса, а филолог, работавшая в библиотеке (!). В фильм ее сосватала как раз будущая супруга Леонида.

Между прочим, однажды Каневский частично продублировал Никулина. Леонид торопился на съемки в Свердловск. А Никулин все никак не мог правильно поскользнуться на арбузной корке. Дубли повторялись. Нервничающий Каневский предложил свои услуги, переоделся в брюки Никулина и… отлично поскользнулся. Нога оказалась точно в кадре. Еще дубль -- и снова правильно! В этом кадре теперь верхняя половина -- Никулина, а нижняя -- Каневского!

-- В Баку все мы жили в одной гостинице, -- продолжает Каневский. -- После съемок ходили гулять по городу, вместе ужинали… А местные буквально носили нас на руках, угощали шашлыками и вином. Сытые и довольные глубокой ночью мы расходились по номерам. Но спать не всегда удавалось. Вот в три часа ночи -- стук в дверь. Никулин: «Ты спишь? Я вспомнил потрясающий анекдот! Ты послушай!» Приходилось вставать и слушать… уже тогда Юрий Владимирович обожал анекдоты и в любую секунду был готов выдать по поводу… Жизнь казалась сплошным праздником…

5894

Читайте нас в Facebook