За что сидит в немецкой тюрьме киевский предприниматель илья гринберг?
Прошло более года, как пресса смаковала, пикантные подробности встреч Моники Левински с американским Президентом. В результате всем стало ясно, что Моникой руководила отнюдь не роковая страсть и ни в коей мере любовь к своему боссу, поскольку подарки и «следы любви», возводимые в культ фетиша, уж если хранят, то лично для себя, а никак не для демонстрации их в суде.
В течение последних месяцев в украинскую прессу просочилась не менее пикантная история. Это подробности изощренного группового насилия над 23-летней девушкой Анной Зыковой, у которой «практически не было сексуального опыта», якобы совершенного ее боссом — президентом украинско-немецкого предприятия «Марком» Ильей Гринбергом при участии еще двух сотрудников этой фирмы.
«ФАКТЫ» долго не решались вмешиваться в этот неоднозначный трагифарс, в то время как другие средства массовой информации пытались дать свою оценку и даже проводили свое журналистское расследование.
После просмотра всех опубликованных в газетах материалов, у меня возникло масса вопросов, на которые под силу ответить, наверное, практикующему психологу, юристу и детективу в одном лице.
Жертва, референт Анна Зыкова, впервые выехавшая за границу, то ли боясь потерять работу, то ли под страхом смерти в момент изнасилования, не пыталась звать на помощь и бежать из Кельнской гостиницы. Хотя известно, что в Германии даже громкая музыка после 22 часов привлекает внимание окружающих. В полицию потерпевшая она обращается спустя 24 часа. Предварительно спрятав полотенце со следами страсти под кровать. Посещает парикмахера, но при этом, не умывается, чтобы продемонстрировать следы на теле.
Девушка, без знания языка, в чужой стране идет в люди, находит сочувствующих и даже знакомых, которые отводят ее в полицейский участок. А в это время, насильники переживают из-за ее отсутствия, ожидают возле двери ее номера. В гостинице их без труда находит немецкая полиция. Результат: бизнесмены сидят в тюрьме, невинная девушка по решению суда получает 45 тысяч марок.
Прокомментировать подробности этого нашумевшего дела я попросила украинскую писательницу, автора детективов «Наезд», «Отстрел» экономиста и юриста по образованию -- Светлану Зорину, человека, которого к написанию книг подтолкнула сама жизнь.
-- Светлана, следили ли Вы за публикациями в газетах Украины, связанными с делом Ильи Гринберга, Юрия Сереброва и Олега Зайца в Германии? Не кажется ли Вам, что эта история является прекрасным сюжетом для написания новой книги?
-- Да, действия разворачивались у них, судя по газетным публикациям, в лучших традициях авантюрного романа. Могу сказать, что для того чтобы человека загнать в угол, часто против него фабрикуют какое-либо дело. Благо, что Уголовный кодекс это позволяет. Подбрасывание ему патронов или наркотиков, специальное приближение или подкладывание женщин -- это своеобразные методы выработанные цивилизацией для очернения жертвы. Эти методы также используются при шантаже и вымогательстве. Любой детективный роман изобилует подобными сюжетами. А эту историю можно было бы описать, и она выглядела бы по-разному в зависимости от того, кто излагает события: — женщина или мужчины.
-- Вы лично знакомы с Ильей Гринбергом?
-- Да, я знакома с Ильей. В 1995 -- 1997 годах мы порознь занимались импортом алкоголя, что отложило отпечаток на наши взаимоотношения. Ведя конкурентную борьбу за клиента, мы старались вытолкнуть друг друга с рынка. Я хорошо помню один случай, когда мне удалось подписать эксклюзивный договор на поставку продукции в достаточно престижный ресторан. Реакция со стороны Ильи была прогнозируемой и однозначной. Все, что он думал о моей фирме, он высказал по телефону, изредка выбирая выражения. До этого я уже была в курсе «гринбергского сленга». Чтобы не портить себе настроение, в начале разговора я сообщила ему, что у меня сегодня день рождения, и не хочу говорить о работе. Через несколько часов посыльный привез мне букет цветов и бутылку шампанского, разлитого в год моего рождения. Инцидент был исчерпан.
-- Судя по публикациям в газетах, пострадавшая, которую «пугало отношение И. Гринберга к женщинам», добровольно (до пресловутого изнасилования) вступила с ним в сексуальные отношения. Об этом она не постеснялась рассказать своей коллеге в командировке; это же и констатировала служащая бельгийка, случайно заглянувшая в офис. Девушка, скорее всего, спешила сделать себе, таким образом, карьеру. А вот поведение И. Гринберга выглядит весьма странным. Учредитель такой крупной фирмы, человек явно не бедный и внешне не ущербный мужчина «разменивается» на такие примитивные связи. Не так ли?
-- Мне кажется, что у этой девушки и у самого Гринберга была определенная психологическая игра. Здесь не идет речь о чувствах. Здесь кто кого больше использует. Что касается девушки, то не исключено, что ей льстило иметь связь с таким мужчиной, возможно потому, что он был для нее недосягаемым, а странные разговоры о нем только подогревали ее интерес и щекотали нервы. Может, она и не думала о карьере, а думала о чем-то таком, что мы и не догадываемся. А с мужчиной все настолько просто, что его действия перестают казаться странными. Я думаю, что он руководствовался соображениями: «А почему бы и нет»? Может, ему нравилась полная зависимость женщины от него, поэтому он и выбрал подчиненную. Мне сложно влезть в мужскую психологию. Может при таком большом скоплении проблем им хочется иметь рядом с собой как раз что-то попроще. В поведении их двоих до ее похода в полицию не было ничего необъяснимого. И ее, и его можно понять.
-- Мне как раз понятно, почему И. Гринберг после того, как он нашел у Анны свои документы в ее блокноте, забрал у девушки билет и ее паспорт в надежде самостоятельно выяснить все обстоятельства пропажи и находки своих документов и причастных к этому людей. Как Вы считаете, мог ли И. Гринберг в такой ситуации рассчитывать на помощь немецкой полиции, если бы он тут же к ней обратился?
-- Если бы Гринберг был иностранным гражданином, то, возможно, ему и пришла бы мысль обратиться в полицию, но так как он всю жизнь прожил в Украине, то вполне логично, что эта мысль его не посетила. Допустим, он вызвал полицию. Чтобы он сказал? Что девушка засветила какие-то фотопленки, что она занималась промышленным шпионажем в чью-то пользу, похитив какие-то его документы. Но к приезду полиции пленки уже были бы засвечены, и только Гринберг мог бы оценить важность похищенных документов. А заявлять за рубежом о шпионаже против фирмы Украины -- это абсурдно! Если я правильно понимаю, то для Гринберга была более важна не эта девушка, а кто за этим стоит. Развивая эту тему можно нафантазировать совершенно грандиозный сюжет. Ему можно было бы найти другие выходы из данной ситуации. Не выяснять сходу отношения. Уличенный человек способен на крайние меры. Вот последить бы за ней и за ее контактами. Тот факт, что к ней не были применены никакие методы физического воздействия (»оральный секс» сложно отнести к их числу), как раз свидетельствует в пользу невиновности мужчин.
Олег Заяц -- один из обвиняемых.
-- Олег, с какой целью вы втроем после 23 00 явились в номер к Анне Зыковой?
-- Накануне сотрудники из бельгийского офиса позвонили и предупредили Илью Гринберга о том, что у него из офиса пропали документы. Проанализировав, кто мог заходить и кому могли понадобиться документы, он стал подозревать Анну Зыкову. Предварительно Илья попытался навести о ней справки в Киеве. После нескольких звонков он попросил меня и Юру быть свидетелями разговора с Анной.
-- Вы пришли к девушке в номер с початой бутылкой, предварительно сколько вы выпили?
-- Пили мы за ужином по 20 грамм, как принято у немцев. Кроме того, мы выпили по бокалу пива. Бутылку откупорили и распивали ее впятером накануне отъезда нашего коллеги Филиппа (за два дня до известного события).
-- Анна обвиняла вас, что вы заставляли ее пить. Когда и зачем вы это делали?
-- Я действительно разливал два раза всем из бутылки в стаканчики, которые стояли на столе, при этом никому в руку не давал. Идея выпить возникла, когда Анна пожаловалась, что у нее болит горло и она не в состоянии объясняться.
-- Вам пришлось делать обыск в ее комнате? Каким образом вы забрали документы?
-- Номер у Анны был крохотный. Блокнот с документами лежал на столе. Среди них был ее паспорт и билет, которые Гринберг забрал для перерегистрации на ближайший рейс. Он все время вел себя спокойно и корректно, даже в тот момент, когда после обнаружения у Анны в блокноте документов, она нервно стала сама из сумки выбрасывать вещи и засвечивать фотопленки. Пока она засвечивала первую, он предложил проявить, и если не найдет ничего интересного для себя отдать фотографии, не требуя денег за проявку. У него была возможность вырвать их из ее рук,но он этого не сделал.
-- Сколько времени вы находились в ее номере и почему ушли, не получив ответа?
-- Около часа Илья пытался выяснить зачем Анне понадобились документы. Она ссылалась на плохое самочувствие и обещала дать разъяснения на следующий день. Ушли мы после того, когда Анне как бы стало плохо, у нее появились позывы на рвоту. На что Гринберг отреагировал: «Я вижу разговора сегодня не получится». И мы ушли.
-- Полиция застала в комнате Анны полнейший беспорядок, раздвинутые кровати, сброшенную на пол постель. Когда вы покинули номер -- он выглядел также?
-- Когда мы на следующий день вернулись с выставки на двери висела табличка «Не беспокоить». Мы постучали, а позже попросили горничную открыть номер. Вот тогда мы и увидели беспорядок. Но Анны в номере уже не было. Вечером накануне, если бы мы стали двигать мебель, разбудили бы соседей. Перегородки в гостинице тонкие и в дни выставки она была переполнена. Кроме того, смена постельного белья и уборка производились каждый день. Это еще вопрос, как Анне удалось спрятать полотенце со следами Юры Сереброва, который по ее просьбе провожал ее до номера в день отъезда Филиппа (то есть за день до нашего прихода). Судя по такой предусмотрительности Анна действовала по заранее подготовленному плану. Для меня многое осталось неясным. В полицейском участке она говорила о том, что я заставлял ее пить водку. В суде показала, что мы якобы втроем ее насиловали. Следы Сереброва обнаружили на простыне, она утверждает, что это происходило в ванной. Когда в суде она путалась в показаниях, мать из зала ей громко подсказывала. Судья на это не обращал внимания. Анна утверждает, что больна с детства и не переносит спиртного. Водитель Филиппа сообщил, что выпить пиво или чего-нибудь покрепче после работы для Анны было в порядке вещей.
Переводчица заметила, что в полиции Анна давала показания уже с короткой стрижкой. Вечером, когда мы к ней заходили, она была с длинными волосами. О каком душевном потрясении может идти речь, если перед приходом в полицию девушка посещает парикмахера. На эти детали никто не обратил внимание. Мне показалось, что отношение к нам было как к людям низшего сорта. Особенно в тюрьме. К опустившимся немцам-наркоманам относились лучше, чем к нам. Да и результаты экспертизы были готовы спустя два месяца после происшедшего. Кто способен определить по истечению срока, что оральный секс с двумя разными мужчинами происходил с разницей в два дня.
При этом явно нарушались нормы немецкого правосудия. Мне еще в полицейском участке не дали возможности позвонить. Нашим адвокатам не давали возможности встречаться с нами по существующим графикам. Да и сам факт, что сроки вынесения приговора прошли, а он для Ильи и Юры не вынесен в письменном виде, свидетельствует о прямом нарушении закона. Точнее могут прокомментировать наши адвокаты.
Райнер Липпольдт, адвокат, Германия.
-- Что особенного Вы находите в этом деле?
-- В этом деле много необычного, я бы сказал так. Во-первых, самое необычное в том, что это случилось на территории одной страны, между гражданами другой. Суд и процесс, вынесение приговора имели существенную эмоциональную окраску, что на мой взгляд не позволило избежать предвзятого отношения.
-- Каковы шансы на пересмотр дела и вынесение нового приговора?
-- В Германии процент принятых кассаций дел, измененных приговоров приблизительно равен 10. Мы надеемся на то, что в следующей инстанции судьи будут работать только по документам и будет определена логичность действий.
Матиас Клагге, адвокат, Германия.
-- Мы слышали, что в отношении Ильи Гринберга происходят странные события -- судья не дает разрешения на свидания не только частным лицам, но и адвокатам?
-- Да, действительно, по непонятным причинам и без какого-либо обоснования судья с конца августа на протяжении двух недель не давал разрешение на свидание с адвокатами и это является грубым нарушением согласно немецкого законодательства. Госпожа Холлинг, прибывшая в тюрьму для встречи со своим подзащитным, не была к нему допущена без каких-либо объяснений. То же самое произошло с двумя адвокатами, приехавшими из Киева, которые были записаны на месяц.
-- Какие именно моменты в деле заставляют вас надеяться на пересмотр вынесенного приговора?
-- В показаниях подзащитной было много неточностей, периодически она оговаривалась, описывая ситуацию. На ее показаниях основывалось обвинение, и так как экспертизой установлен сам факт орального секса, то добровольно она участвовала в нем или нет, определялось судьей на основе ее показаний. Все дни заседаний были очень эмоциональными, подзащитная настаивала на своих показаниях. Мы надеемся, что при следующем рассмотрении, будет снята эмоциональная окраска и судьи будут разбираться только с документами.
-- Участвовали ли вы лично в суде?
-- Я лично на суде не присутствовал, но два наших адвоката в суде защищали господина Сереброва и господина Зайца, так что наша адвокатская контора в курсе дела от начала до настоящего времени. Первый успех мы имели, когда благодаря неточностям в показаниях был отпущен на свободу, но осужден за неоказание помощи пострадавшей г-н Заяц.
Валерий Сафронов, юридическая компания «Сафронов и партнеры», г. Киев.
-- Вы были в числе тех, кто не смог получить адвокатской встречи с Ильей Гринбергом?
-- К сожалению да. Согласно немецкому законодательству, осужденный имеет три получасовых свидания в месяц и неограниченное количество посещений адвокатов. 13-го сентября исполнилось ровно пять месяцев, как Гринберг находится в тюрьме без получения письменного приговора. Судья знает, что адвокаты готовят дело кассации и именно в это время необходимо детально проработать все нюансы, и именно в это время происходит вмешательство судьи и отмена встреч. Это наводит на мысль, что у судьи есть определенные сомнения в правильности вынесенного приговора. А ведь люди сидят в тюрьме уже 11 месяцев!
«Facty i kommentarii «. 04-Октябрь-2000. Право.
3595Читайте нас в Facebook
