«Ребенок так хотел жить, что даже самые мощные препараты не смогли его убить»
Тридцатичетырехлетняя Татьяна Чернышева шутит: «Не поверите, но генеральную уборку в доме могу делать, не вставая с кровати: квартирка у нас такая маленькая, что рукой достану до любого угла, не оторвав голову от подушки». Шутка эта, правда, грустная, ведь у Тани с мужем десять детей — на каждого даже по метру пространства не приходится. Невозможно двенадцати человекам жить в однокомнатной квартире! «А мы вот живем», — пожимает плечами жительница Николаева. И никаких слез, никаких стонов и жалоб на тесноту.
«Мальчик, от которого пытались избавиться, стал для нас самой большой радостью»
Обычная квартирка в заурядном многоквартирном доме, но приоткрываешь дверь — и встречаешься с необычным. Потому что найти в современном городе крепкую, любящую многодетную семью — редкость.
— Входите, — приглашает Татьяна Чернышева.
«Как они все ухитрились тут разместиться?» — с порога пытаюсь найти ответ на вопрос, мучивший меня с тех пор, как увидела семейство Чернышевых в теленовостях. Небольшой сюжет заставил обзвонить все райисполкомы Николаева в поисках их адреса. Чего только не наслышалась от чиновников! «Папа с мамой рожали детей для кого? Для себя! А теперь, видите ли, все вокруг виноваты в том, что им тесно. Раньше надо было думать, куда из роддома принесут пятого, шестого», — возмущались на той стороне телефонного провода. «При нынешней «доступности» жилья, «бесплатности» медицины и образования заводить десятерых — чистой воды авантюра», — в один голос убеждали меня те, кому государство, призывающее рожать больше и больше, поручило защищать интересы родителей, не побоявшихся завести хотя бы троих малышей.
- А скольких вы планировали вначале? — срывается у меня с губ едва ли не в первые пять минут знакомства с Чернышевыми. Усаживая в крошечной кухоньке свою гостью и наливая мне чаю, Таня и Андрей не торопятся с ответом. Пауза затягивается настолько, что понимаю — вопрос хозяевам не понравился.
— Начнем с того, что мы — люди верующие, — замечает 35-летний Андрей Чернышев. — А в христианстве «планирование» детей всегда считалось чудовищным грехом. Многодетие — благословение Божье. Мы с Таней, правда, поняли это не сразу. Я вообще пришел к вере уже в зрелом возрасте — после того, как на моих глазах произошло чудо. Тяжело заболел друг. Где только не лечился, ничего не помогало. Готовясь к смерти, обреченный пошел в церковь. Не буду вдаваться в подробности, но именно вера исцелила, даровала ему не только надежду, но и здоровье. Меня, уже взрослого, такая перемена, недоступная для человеческого понимания, потрясла. Жить в мире, который полон столь загадочных вещей, показалось куда заманчивей, и я начал изучать Святое Письмо, потихоньку воцерковляться. К тому времени занимался уже бизнесом, постоянно ездил по командировкам. В Ужгороде как-то зашел в храм и увидел очень красивую девушку. Познакомился, через неделю сделал ей предложение, а через две мы поженились. Перевез Таню в Николаев. Правда, прописать жену на своей жилплощади не смог: наша с мамой квартирка была такой крохотной, что вселить туда на законных основаниях еще одного человека оказалось невозможным.
Когда у Чернышевых родился первенец, как-то само собой придумалось имя — Эсфирь, это произошло в 1999 году. В 2000-м на свет появился Даниель.
— С третьей беременностью все было в порядке до тех пор, пока я не пошла в поликлинику, чтобы встать на учет, — вспоминает Таня. — Врач взяла меня в такой оборот! Убеждала, что необходимо дать организму отдых: маму, которая без передышки рожает, можно приравнять к инвалиду. «Не думаешь о себе, так хоть подумай об этом несчастном, которого носишь! — вразумляла доктор. — Вы в больничной палате пропишетесь навсегда». Мы с Андрюшей были молоды, доверчивы. А так как для аборта время упущено, стали плод убивать уколами. Но… ничего не получалось.
Андрей о малыше не думал, потому что готов был пожертвовать им ради Танечки. Как же можно в такой ситуации сомневаться? «Танюша, солнышко мое, Господи!» — молил Бога за жену. Когда стало понятно, что план провалился, что подошел срок, а тот, внутри, жив-живехонек, молодые папа и мама запаниковали по-настоящему.
— Тут уже и наша доктор испугалась, — утверждает Таня. — Уколы, курс которых мне сделали, должны были превратить мозг плода в кашу. От меня не скрывали, что ребенок появится на свет неполноценным, и тактично выясняли, будем мы забирать или оставим его. Все прихожане нашей церкви молились за здоровье так крепко уцепившегося за жизнь мальчика, который во мне подрастал.
— Как ни странно, но третий ребенок не только не калека, а самый умный, самый талантливый из всех наших детей, — берет восьмилетнего мальчишку на руки и целует его в макушку Андрей. — Бог еще раз явил свое чудо. Но и это не все. Выбирая имя младенцу, я остановился на одном из вариантов, и вдруг Таня возразила: «Нет, пусть он будет Иов, мне сегодня пришло такое во сне». Зарегистрировали новорожденного, а спустя время узнали, что Иов означает «отверженный» — тот, от кого хотели избавиться. Что вы на это скажете? Только слепой не увидит во всем случившемся руку Господа. Помню, я отправился в церковь, упал на колени и пообещал Всевышнему, что никогда больше не подниму руку на свое чадо — детей у нас будет столько, сколько Он нам пошлет. С той минуты мы с женой перестали планировать…
Сейчас у Чернышевых десять деток — восемь мальчиков и две девочки. Старшей, Эсфири, 11 лет, а младшей, Вирсавии, всего два месяца. Андрей знакомит меня со всеми по очереди, и с каждым новым рукопожатием убеждаюсь, что детей папа с мамой называют не абы как, а со смыслом.
— Мы берем имена из Библии, — объясняет хозяин.
- А детки в школе не стесняются? — вдруг вырвалось у меня. И прежде, чем успела устыдиться своей глупости, Эсфирь воскликнула: «Ну что вы, нам все завидуют! Ни у кого нет таких красивых имен».
«Я был уверен в друзьях, как в себе самом, а они ободрали меня, словно липку»
С Чернышевыми мы встретились в один из тех дней, когда в Киеве на Майдане протестовали съехавшиеся со всей Украины предприниматели.
— Вот ногу вывихнул, уже третий месяц не выхожу из дому, — будто оправдывается Андрей, почему он сейчас не там.
— Муж много лет занимался аграрным бизнесом, мы ни в чем не знали нужды, — подливает нам чай хозяйка. — Ни на государство, ни на меценатов не надеялись — на то и папа с мамой, чтобы брать ответственность на себя, и Андрей у меня хороший добытчик. Все рухнуло сразу: партнеры, а по большому счету они же и друзья, «кинули» супруга, оставив многодетную семью без копейки.
— Может, этого и не произошло бы, если б не кризис, — задумчиво пожимает плечами хозяин. — Не зря говорят, что друзья познаются в беде. Для меня будто небо рухнуло. И даже не из-за того, что потерял деньги, хотя это громадная сумма. Люди, в которых был уверен, как в себе… Утрата иллюзий во всем, что вчера еще казалось таким надежным.
Андрей машет рукой, давая понять, что продолжать этот разговор ему тяжело.
— Страшно даже вспоминать те дни, — ласково кладет руку мужу на плечо Таня. — Молоко покупали только самым маленьким. Что молоко! Даже хлеба вдоволь не было. Страх, что завтра на тебя с утра будут смотреть десять пар голодных глаз, не давал спать. Надеялись только на Бога.
Чернышев не стал тогда бороться, не пошел войной на своих обидчиков. «Когда у тебя за спиной мал мала меньше, затевать разборки — чистое безумие», — кратко объясняет.
— Перед кризисом мы могли позволить себе вывести из бизнеса какие-то средства и взять ипотечный кредит на строительство большого дома, о котором давно мечтаем, — рассказывает Таня. — Но в Священном Писании говорится: брать в долг — проклятие для христианина, это нас и остановило. Слава Богу, а то остались бы без копейки, да еще с долгами.
— Сейчас я на свое разорение смотрю по-философски, — вслух размышляет Андрей. — Бог как нас учит? Преодолевайте. Мои дети за два последних года узнали, что такое цена конфеты. Хотят шоколадку — знают, как ее заработать: чуть не дерутся за право помочь маме готовить обед. Кто-то морковку трет, кто-то картошку чистит. Постараются — получат награду. Иногда мама и наказать может: «Ты не слушался, поэтому помогать мне сегодня не будешь». Слезы, обиды. Опять же бедность толкнула нас на то, что сами, например, печем хлеб, делаем вермишель. Только выиграли — едим, получается, натуральную, более здоровую пищу.
Пока мы разговариваем, дети занимаются своими делами. И вдруг замечаю, что прямо у моих ног на полу уснул ребенок. «Это Иаков, ему чуть больше годика», — смеется Таня, поднимая мальчика и объясняя, что детские кроватки давно уже негде ставить, поэтому почти все так спят — на матрацах, брошенных на пол. Что же удивительного? Маленький человек играл, устал и уснул на привычном месте.
- Наверное, ребятня постоянно болеет: один чихнул и всех заразил? — интересуюсь у многодетной мамы.
— Что вы, — отвечает она. — Наши дети практически не болеют. Не без того, конечно, что кто-то покашляет два-три дня, но не более — никакого повального гриппования. Трое старших ходят в школу и, казалось бы, могут занести инфекцию: нет, никогда такого не случалось, а в детский садик мы ребятишек не водим. Там бы наверняка постоянно болели.
… Каждый раз, когда в Николаеве идет подготовка к каким-либо выборам, ситуация в семье Чернышевых становится настоящей разменной монетой: претенденты в мэры обещают моментально решить их квартирный вопрос, различные партии тоже не остаются от посулов в стороне. Но как только избирательный ажиотаж схлынет, семья получает стандартные отписки: ваш номер в списке льготников Ленинского района Николаева — 799, а в общегородской очереди — 3916, так что ждите. И приписка — «при условии, что будет финансироваться строительство жилья».
— Иногда доходит до абсурда, — грустно улыбается Андрей. — На недавней сессии городского Совета в который раз ставился на голосование вопрос о выделении нашей семье жилья. Из-за того что инициировал его депутат от БЮТ, «регионалы» бойкотировали предложение, хотя я сам — член Партии регионов. Вот вам устройство жизни в конкретном городе на партийных началах.
У Андрея свой взгляд на многие вещи. Если б не покалечился и мог ходить, то поехал бы в Киев на Майдан, чтобы предложить ввести в Налоговый кодекс специальное налоговое послабление для семей, где пять и больше несовершеннолетних детей. Вот это была бы конкретная забота государства о многодетных семьях!
— Мы с Таней сейчас за чертой бедности, но я уверен, что это поправимо, — не теряет присутствия духа предприниматель. — Мужчина обязан уберечь родных от опасных столкновений с действительностью, а без денег семья уязвима. Вот разберусь с новым Налоговым кодексом и, конечно, буду опять открывать свое дело. Есть опыт, знания, должно получиться.
А пока семье трудно. Ежемесячно им нужно как минимум три тысячи гривен, чтобы жить, как сами говорят, «на подножном» корме. И все равно здесь никто не унывает: огромная семья — это спасение от всех огорчений мира.
— Знаете, почему у нас растут хорошие дети? — спрашивает меня Андрей. — Потому что мир не крутится вокруг них. И еще потому, что есть Бог, которому служат папа и мама. И приучаются служить они сами.
После такого утверждения может показаться странным, что старшая, Эсфирь, в свои 11 лет имеет диплом фотомодели, завоевала титул «Мини-мисс «Совершенство». Пока, правда, только в школе.
— Зато это лучшая школа в городе — муниципальный коллегиум № 38, — хвастает девочка.
Маленький штрих: Эсфирь, на каком бы конкурсе красоты ни появлялась, везде побеждает. Именно поэтому на последний — «Мисс Осень» — папа дочку взял и не пустил.
— Почему? — переспрашивает. — Другим девочкам тоже, наверное, хочется побыть королевами, надо дать им шанс. Не хочу, чтобы Эсфири завидовали, зависть — чувство плохое.
Для мальчишек же лучше любого конкурса и любой победы — отправиться вместе с папой на рыбалку.
— У нас двухместная резиновая лодка, поэтому могу взять с собой только кого-то одного, — объясняет папа. — Сыновья сами составили график, кто и когда со мной идет на речку, и строго за этой очередью следят. Провинился — пропускаешь вперед брата. Я не кричу на детей, даже голос не повышаю. Мудрость — это мягкость управления.
Нет, они совсем не похожи на замученных жизнью родителей. На тех, кто хронически недосыпает. Несмотря на тесноту и безденежье, не озлобились — умеют улыбаться, мечтать.
— О чем? Конечно, о доме, — уверенно говорит десятилетний Даниил. — Возле него будет сад. Да, сад — обязательно.
- И типки! — по-взрослому вмешивается в разговор трехлетний Филл. «Типки» — это птички», — переводит мама с детского языка.
В этот большой дом с садом, в который прилетают птицы, когда-то будут съезжаться к Татьяне и Андрею их взрослые сыновья и дочери уже со своими детками. «И никому не будет тесно», — мечтательно добавляет мама.
Они молятся об этом каждый день. Неужели Бог не услышит?
*Вся семья Чернышевых в сборе (на фото), кроме годовалого Иакова — малыш уснул на расстеленном на полу матрасике, и будить его ради фотографии родители не стали.
Фото автора
536Читайте нас в Facebook
