Полярник Владимир Бахмутов: «Прежде чем мы смогли прийти на выручку члену нашей экспедиции, он два с половиной месяца провел в одиночестве в Антарктиде»
— Одна из достопримечательностей нашей полярной станции в Антарктиде — ее бар, — говорит начальник первой украинской зимовки на шестом континенте Геннадий Милиневский. — Он оформлен в виде английского пивного паба, а в барную стойку вмонтирована монета — один фунт стерлингов, за который Украина 15 лет назад «купила» у Великобритании станцию «Фарадей» (сейчас она называется «Академик Вернадский»). Конечно, цена символическая. Дело в том, что англичане в начале 1990-х годов решили создать новую базу примерно в 350 милях от этой. Содержать две находящиеся недалеко друг от друга станции нерационально. На «Фарадей» претендовала Южная Корея. Но решение было принято в нашу пользу. По ценам тех лет Центру антарктических исследований Национальной Академии наук Украины понадобилось бы не менее десяти миллионов долларов, чтобы создать полярную станцию.
«Саша Янцелевич зачерпнул ложку солидола, полагая, что это джем»
Первые пять украинских полярников, свободно владевших английским, приплыли на станцию за несколько месяцев до того, как ее передали нашей стране.
— Я входил в их число, — говорит участник экспедиции
Андрей Сидоровский. — Мне тогда было 23 года. Я не мечтал стать полярником, но когда предложили отправиться в Антарктиду, сразу согласился. .jpg)
Одним из доводов в пользу такого решения стала обещанная зарплата. Со всеми надбавками набегало 500 долларов — деньги в середине 90-х немалые.
На станции впечатлило, насколько у англичан все грамотно организовано. Благодаря этому работа выполнялась без особого напряжения. Мы многое переняли у британцев, в том числе традиции. Одна из них — поддержание идеальной чистоты. Ради этого каждую пятницу устраивали генеральную уборку. А по субботам организовывали праздничные обеды. К столу следовало являться в отутюженном костюме и галстуке. Трапеза проходила при свечах с бутылочкой красного вина.
- Розыгрыши устраивали?
— Почему бы и нет. Один из зимовщиков, Саша Янцелевич (он, к сожалению, умер в начале 2000-х годов), имел привычку брать джем или варенье не общей ложкой, а своей. Оближет ее и зачерпывает варенье. Многим это не нравилось. И вот однажды я нашел среди запасов, оставленных англичанами, баночку солидола — он не имеет запаха и по виду очень похож на абрикосовый джем. За столом я поставил эту банку перед Сашей. На ней написано, что находится внутри, но Янцелевич английского не знал. Заместитель начальника зимовки Паша Крушеницкий подбадривает его: «Мы уже две такие съели, очень вкусно». По своему обыкновению Саша облизал ложку, зачерпнул, положил солидол в рот, и я не выдержал, рассмеялся, чуть со стула не упал, выбежал за дверь.
- Двенадцать человек целый год жили замкнутым коллективом… Не устали друг от друга?
— Уже после первых трех месяцев изучили друг друга досконально, и когда кто-то из ребят лишь открывал рот, я уже знал, что он скажет. Темы для разговоров были исчерпаны. Но это компенсировалось совместными делами — вылазками на другие острова или на материк, игрой в футбол, катанием на лыжах, снегоходах. Тут нужно сказать, что наша станция «Академик Вернадский» находится на острове Галиндез. Между ним и Антарктидой — пролив шириной около пяти километров.
Если рутина уж совсем заедала, компанией из нескольких человек мы отправлялись на соседний остров, где находится довоенная английская станция «Ворди Хаус». Она пустует, но там есть все необходимое: топливо, еда. С нами была бутылочка вина. Пили, играли в карты, что называется, развеивались. На Галиндез возвращались с зарядом бодрости и оптимизма. Впрочем, свободного времени у нас было немного. Я занимался обслуживанием инженерных систем станции, ученые выполняли свои работы — по метеорологии, геологии, изучению атмосферы, животного мира.
«Троих англичан унесло в океан на льдине. Мы опасались, что это может произойти и с нашим товарищем»
В составе экспедиции был известный путешественник, специалист по выживанию в экстремальных условиях Сергей Гордиенко.
— Когда пролив замерз, Сергей перебрался на материк (сделал это самовольно), но вернуться не смог, — рассказывает участник первой зимовки на станции «Академик Вернадский» доктор геологических наук Владимир Бахмутов. — Погода в тех местах нередко меняется в считанные часы. Так произошло и в тот раз. После того как Гордиенко перешел пролив, ледовый покров из-за непогоды поломало. Сергей сообщил по рации, что заночевал в крохотном домике на берегу. Там был запас всего необходимого. Но и на следующий день, и через неделю ледовая обстановка оставалась такой, что перебраться на станцию полярник не мог. Мы подбадривали его по рации. Ему было очень тяжело, прежде всего психологически. А представляете, что чувствовал начальник зимовки Геннадий Милиневский, ведь он нес ответственность за нас. Сергей все порывался рискнуть и на маленькой весельной лодочке — каяке — пуститься в плавание через пролив. Стоило больших усилий убедить его не делать этого.
Сразу вспомнили о трагедии, которая произошла в этих местах с английскими полярниками. Втроем они перебрались на соседний остров, где находится пустующая база, но в это время поломало лед, пролив стал непроходимым. Британцы провели там дней двадцать. Были вымотаны, им очень хотелось вернуться на свою станцию, вот и пошли по ненадежному льду. Их понесло на льдине в океан. Они сообщили об этом по рации, но, к сожалению, помочь им не смогли. Все погибли. Мы опасались, что подобное может произойти и с Гордиенко. И тут получаем информацию: поблизости находится иностранное судно. Начальник зимовки договорился с капитаном, что тот изменит курс и попытается спасти Сергея. Когда до прихода корабля оставалось двое суток, в проливе появились участки открытой воды, и мы решили не дожидаться корабля, а своими силами выручать Гордиенко. Прорвались к нему на двух моторных лодках. Узнав, что мы уже близко, Сергей поплыл нам навстречу на своем каяке. Он сильно исхудал, был изможденным, но в глазах светилось счастье — такое страшное испытание пережил.
- Бытовые условия на станции хорошие?
— Жили в комнатах по двое, каждый просыпался, когда ему было удобно, — отвечает Владимир Бахмутов. — Завтрак готовишь сам, обед — в половине первого, ужин — в шесть. Тебе решать, в котором часу лечь спать. Но после десяти вечера шуметь было не принято, чтобы не мешать тем, кто уже отдыхает.
У каждого члена экспедиции есть свой офис — рабочая комната. Человек может проводить там весь день, встречаться с товарищами только за завтраком, обедом и ужином. Кстати, коку (повару) приходится трудиться больше всех — попробуй наготовь на 12 человек, — поэтому в воскресенье ему полагается выходной. В этот день к плите становился кто-либо из команды.
«Модели парусников в баре были увешаны… бюстгальтерами и трусиками туристок»
- Какие морозы приходилось пережить в Антарктиде?
— На нашей станции климат не очень суровый, — говорит Владимир Бахмутов. — Обычно ниже 20 градусов температура не опускается. Психологически трудно пережить так называемые полярные сумерки, которые длятся несколько месяцев. Светает в десять, а в половине второго уже темно. Причем солнце в это время появляется крайне редко — все небо затянуто облаками и дуют сильные ветры. Порой снега наметало чуть ли не до крыши.
— Зимой мы находимся в полной изоляции, — дополняет Андрей Сидоровский. — Если случится пожар, с Большой земли нас эвакуировать не смогут, поэтому огнетушители висят даже в туалетах. А учения по пожарной безопасности мы проводили каждый месяц.
Мы обсуждали, что будем делать, если «Академик Вернадский» все же сгорит. Сходились на том, что останутся шансы выжить. Пример тому — случай на советской станции «Восток», где погодные условия куда более суровые, 50-градусный мороз не в диковинку. Бывает, столбик термометра опускался и до минус 60, а то и 70 градусов. И вот на «Востоке» произошел пожар. Начальник зимовки из-за этого застрелился. Полярники не сдавались: собрались в уцелевшем помещении, грелись так называемой капельной печкой: на раскаленный лист металла капали горючее. И выжили!
- Какой праздник у полярников самый почитаемый?
— Мидвинтер — середина зимы, — который в Южном полушарии приходится на 22 июня. В этот день обязательно следует искупаться в океане. На берегу мы построили баньку: попаришься — и сигаешь в океан охладиться. На Мидвинтер устраивали соревнования по футболу, метанию бревен. Впрочем, футбольные матчи проводились едва ли не каждый вечер. Играли на замерзшем озере.
- Много туристов бывает на станции «Академик Вернадский»?
— Конечно, ведь к ней удобно подходить кораблям и яхтам. Первые туристы появляются в декабре, когда в Южном полушарии наступает лето. Мы проводили для них экскурсии, они угощали нас свежими овощами и фруктами. Помнится, получили в подарок мешок аргентинского лука и ели его так охотно, словно это яблоки — организму недоставало витаминов. Мяса, круп, консервов, соков, варенья было вдоволь. А табачком полярников не обеспечивают. Сигареты у меня закончились месяцев через шесть после начала зимовки — пришлось помучиться без них.
В нашем баре на станции стояли два макета парусников, увешанные… бюстгальтерами и трусиками туристок. Это тоже дань традиции — дам угощают напитками, а затем предлагают оставить на память что-либо из нижнего белья. Наибольший отклик это вызывало у американок — они совершенно не комплексуют. Если честно, на барышень тогда смотрел чуть ли не как на божества — и неудивительно, ведь почти год не видел женщин.
Летом кроме общения с туристами появляются и другие развлечения. Например, можно поехать на остров Питерманн, чтобы понаблюдать за гнездящимися пингвинами. Животных в тех местах много. Горбатые киты, размером с железнодорожный вагон, невероятно любопытны, проплывают в какой-то паре метров от твоей лодки…
1242Читайте нас в Facebook
