«Когда я стал мастером, мне на шахте имя придумали. Петровичем назвали»
Этьен закончил в Донецке институт, получил диплом инженера- шахтостроителя
*Этьен: "За кого может болеть темнокожий горняк, живущий в Донецке? Только за "Шахтер"!«(фото)
— Было нелегко отобрать100 самых интересных рассказов (их авторы примут участие в церемонии) из более чем 500 историй, присланных на конкурс фанами команды из 14 регионов Украины, а также из России, — отмечает член жюри конкурса Андрей Бабешко, руководитель медиа-центра «Донбасс Арены». — Свое повествование на сайт клуба прислал даже болельщик из Мурманска! Каждое письмо было уникальным, порой просто дух захватывало. Около 20 историй мы отобрали сразу, а по поводу остальных горячо спорили до самого последнего дня конкурсного отбора — 21 апреля. Теперь у ста фанатов начались репетиции, предшествующие участию в праздничной церемонии.
Темнокожий победитель конкурса Этьен Мавуба Камаландуа, с которым .jpg)
я встретилась накануне репетиции, не скрывает: он был уверен, что попадет в сотню лидеров.
— Что тут думать? Темнокожий донецкий горняк болеет за «Шахтер» — этим все сказано, — улыбается Этьен, впечатляя своим прекрасным русским языком. — Я знаю еще только одного темнокожего шахтера — он из Эфиопии, работает на шахте имени Скочинского. Но он не «болеет» футболом.
Этьен самый младший, пятый, ребенок в небогатой семье жителей столицы Конго — Киншасу. Его покойный отец был строителем, а мама занималась мелким бизнесом — торговала продуктами и одеждой. В Украину Этьен приехал в 1989 году. Правительство Конго направило его на учебу в Донецкий технический университет (тогда Донецкий политехнический институт). Парень окончил горно-геологический факультет по специальности «инженер-шахтостроитель». Думал, что будет трудиться у себя на родине — на шахтах Конго добывают медь и кобальт. Но когда получил диплом, в его стране началась война. Этьен решил переждать ее в Украине. Оформил вид на жительство и стал устраиваться на работу.
На шахту Этьена привел друг по студенческой скамье. Директор предприятия рассматривал конголезца с нескрываемым удивлением, внимательно изучал его диплом, а затем спросил напрямик: «Ты, правда, работать будешь? И в проходке? А то ведь я тебя сразу горным мастером поставить не могу». «Конечно, буду!» — без тени сомнения ответил Этьен. И не обманул. Проходка и работа в очистном забое, пожалуй, самое трудоемкое звено в процессе добычи угля. Начинающему шахтеру было очень тяжело, но постепенно он дорос до горного мастера, затем до помощника начальника участка и даже стал исполняющим обязанности начальника участка. А нынче трудится подземным диспетчером донецкой шахты имени Калинина. Каждую смену горняк спускается на глубину 1070(!) метров.
— А как тебя на шахте величают? Ведь у нас человека «при должности» принято называть по имени-отчеству.
— Это точно! Имя-отчество мне на шахте придумали, — признается Этьен. — Как только я стал горным мастером, мне начальник участка так и сказал: «Надо тебе какое-нибудь имя или хоть отчество придумать. Выбирай, какое хочешь». Я ответил, что согласен на любое. Теперь на шахте меня называют: Петрович или Максим Петрович.
Добродушный Этьен, и правда, напоминает повзрослевшего главного героя старого культового фильма «Максимка» — очаровательного негритенка, образ которого помнят многие жители бывшего Советского Союза.
«Борщ варю, пирожки в духовке могу испечь. У меня только пасхальные куличи не получаются»
Как и все украинские горняки, Этьен, начавший свою подземную карьеру в 1996 году, пережил кризисные для отрасли времена: когда зарплату не платили месяцами или давали «бартером» — продуктами и товарами.
— Один раз дали по мешку муки и сахара, — вспоминает Петрович. — Думал я, думал, что с этим делать? И решил испечь хлеб. Прочел в книжке рецепт. Получилось! Так до зарплаты и дотянул.
— Вижу, ты не пропадешь! Пироги к празднику печешь?
— Не пропаду, конечно! Я и пирожки в духовке, и пиццу могу испечь. У меня только пасхальные куличи не получаются. Борщ варю любой — красный, зеленый. Меня научила готовить мама моего лучшего друга, Сергея. Сергей меня угощал едой, которую мама ему из дому привозила. Все было так вкусно! Вот я ее и расспрашивал, как нужно делать то или иное блюдо. А сейчас, когда я к ним в гости в Красноармейск (город в Донецкой области. — Авт.) приезжаю, Сережина мама выручает меня и с закупоркой (так Этьен называет консервацию. — Авт.). А то я только малину на зиму закрывать успеваю.
Варить, печь и запасаться малиной собеседнику приходится не от скуки: он воспитывает десятилетнюю дочь Сабрину. С женой-дончанкой горняк развелся, но на свою прежнюю семейную жизнь особо не жалуется. Сетует лишь, что, уступив бывшей супруге, потерял перспективу работать на шахте-гиганте, где мощные запасы угля позволяют горнякам не считать каждую копейку в кармане. На таких предприятиях особенно ценятся проходчики.
— Меня уже там на работу приняли, притом сразу в проходку! А моя бывшая — ни в какую: мол, придется жить в новом городе, я там ник.jpg)
ого не знаю, — искренне сокрушается Петрович.
— Да ты стал настоящим донецким заробитчанином! Не планируешь вернуться на родину, война там, наверное, уже давно закончилась?
— Куда теперь ехать? — машет рукой собеседник. — У моих братьев и сестер дети выросли и внуки есть. Они себе там уже все заработали. А я, может быть, здесь заработаю себе хорошую шахтерскую пенсию. Тринадцать лет подземного стажа у меня уже есть.
«Наступит и наш день: сегодня мы проиграли, а завтра — выиграем!»
Для полноценной шахтерской пенсии Этьену нужно иметь 20 лет подземного стажа. Были периоды, когда он уходил из забоя — то предприятие закроется, то зарплату не платят. Зато стаж футбольного болельщика у него, можно сказать, «непрерывный». Футболом Этьен увлекается с детства: играл за уличную команду, затем за школьную. Был вратарем и защитником. Болел за конголезский столичный клуб. В Донецке на стадион «Шахтер» начал ходить еще в 1995 году. Потом посещал матчи на открывшемся после реконструкции «Локомотиве». А теперь, конечно, он завсегдатай «Донбасс Арены». На стадионе его и заприметили фаны «Шахтера» из микрорайона «Текстильщики», где живет Этьен. Пригласили к ним присоединиться. С тех пор донецкий африканец ездит на матчи любимой команды вместе с единомышленниками (фото). При этом истинному ценителю игры на стадионе не нужны ни курево, ни выпивка.
*Сейчас Этьен (слева), у которого уже 13 лет подземного стажа, работает на глубине 1070 метров
— Я хожу на футбол из-за футбола. Я вообще не курю и не пью, — уверяет Этьен.
Увы, не всегда команда выигрывает. И в такие минуты упреков темнокожему болельщику достается не меньше, чем самим футболистам.
— Как только «Шахтер» проиграет, на работе все на меня буквально набрасываются, — делится переживаниями Этьен. — Когда наши проиграли «Барселоне», так даже мой начальник сразу позвонил: «Ну, „поздравляю“ тебя с „победой“. А ты за них еще болеешь...» «Ничего-ничего, — ответил я, — наступит и наш день: сегодня мы проиграли, а завтра — выиграем!» Как я могу болеть за другую команду, если живу в Донецке?!
Этьен стойко переносит футбольные поражения «Шахтера» и не теряет веру в счастливую звезду любимой команды. На самом деле, считает он, подавляющее большинство его товарищей по работе — патриоты, которые тоже болеют за «горняков». «Просто они так выражают свои эмоции», — говорит собеседник. Объясняет, что в футболе всегда так: тот, кто до хрипоты ругает игроков за поражение, потом с такой же неистовостью будет радоваться и их победе. Начальник участка, например, всегда идет навстречу диспетчеру-болельщику, если тот просит изменить ему график работы, чтобы успеть на какой-нибудь решающий матч.
На празднование юбилея команды Этьен уже взял билет и дочери Сабрине, и своей новой подруге. Закоренелым холостяком темнокожий шахтер оставаться не собирается. Если его потенциальная невеста не переменит чувств к нему, то он готов переехать из областного центра к ней в маленький городок. «Там ее дом, близкие, работа. А для меня и в том месте шахта найдется! — рассуждает он. — И до стадиона в Донецке оттуда ехать всего час».
Читайте нас в Facebook
