«Всю ночь ребенок, подвешенный за руки в гараже, плакал и просил его освободить»
Белозерский районный суд (Херсонская область) огласил приговор 26-летнему жителю села Софиевка, который подверг пыткам малолетнего сына своей супруги.
— Ребенок был наказан за то, что «не поддавался воспитанию», — рассказала «ФАКТАМ» подполковник милиции Наталья Марчук, старший оперуполномоченный по особо важным делам криминальной милиции по делам детей херсонской областной милиции. — Отчим-изверг на всю ночь подвесил пасынка к балке в гараже за руки, предварительно связав их веревкой. Андрей дергался, пытаясь освободиться, и папе показалось, что маленький пленник сбежит. Чтобы такого не допустить, к ногам проштрафившегося мальчика решено было привязать тяжелую сумку с зерном. «Вот так-то лучше», — довольно сказал взрослый и, закрыв гараж, отправился отдыхать.
— А что означает «не поддавался воспитанию»?
— Так считал сам отчим. После задержания он всячески оправдывался: мол, в тот вечер, 22 августа прошлого года, отцовская жестокость была вызвана не каким-то конкретным Андрюшиным проступком — ничего страшного мальчик вроде и не натворил, просто «накопилось». Вот и пришлось выбрать такой метод воспитания, который надолго мальцу запомнился бы.
«Раз уж мать сынишку не смогла защитить, то на кого вообще ему в этом мире рассчитывать?»
Андрюша очень хорошо помнит свой последний день в семье. Заканчивалось лето, через неделю в школу. Мальчику казалось, он совсем не нагулялся, а через несколько дней вновь бери портфель и садись за учебники.
— Мама все время заставляла меня смотреть за младшими детьми, — жалуется Андрей. — И еще каждый день с утра я помогал ей сорняки в огороде вырывать. Друзья звали играться, а меня не пускали. Терпел-терпел и не выдержал, после обеда убежал на улицу без спросу.
Вечером ребенок не осмелился идти домой — накажут, — и маме с отчимом пришлось в тот вечер искать непослушного сына.
— Это ведь я мужу, Жене, нажаловалась, — не скрывает подробностей инцидента Наталья, мама мальчика. — Сынок постоянно ленился, не хотел помогать по хозяйству, ему бы все гулять да гулять. Большой уже, а ответственности никакой. Меня совсем не слушает. Не зря считается, что пацана нужно воспитывать в строгости. Вот Женя под вечер пришел с работы, выслушал меня, мы пошли по селу искать Андрюшу, вдвоем пригнали его домой, после чего супруг и занялся воспитанием.
Наталья уложила младших детей (двух и трех лет) спать и отправилась в гараж посмотреть, как там старший. Тот висел и умолял развязать. 
Женщина не посчитала увиденное пытками, поэтому и не спешила заступиться за сына.
*Мама Андрюши Наталья Гуменюк: «Сын меня совсем не слушал. Постоянно ленился, не хотел помогать по хозяйству, ему бы все гулять да гулять»
— Принесла в гараж тарелку с супом и покормила Андрюшку в подвешенном состоянии, — восстанавливает Наталья Гуменюк события того ужасного вечера. — Ведь гонял где-то, про ужин даже не вспомнил. Я пообещала сыночку, что как только Женя уснет, приду и развяжу. Дождавшись, когда супруг сонно засопел, тихонько поднялась, но он услышал и остановил: «Ты куда?» «В туалет», — отвечаю. Вышла в коридорчик, Женя за мной, вроде покурить собрался. И так несколько раз. В конце концов муж предупредил: «Если не успокоишься, то будешь висеть рядом с ним». Так до пяти часов утра и пролежали — и я не спала, и Женя, в свою очередь, не терял бдительности.
— Это какая-то совсем новая версия, — комментирует услышанное мною от Натальи Сергей Рожковский, старший оперуполномоченный отделения криминальной милиции по делам детей Белозерского райотдела милиции. — Евгений, отчим Андрея, давал следующие пояснения сотрудникам милиции: мол, наказал парня и сразу лег спать, очень за день устал. Проснулся в половине пятого утра, вспомнил о пасынке и пошел в гараж — тот все еще висел. Правда, ребенок уже не дергал ногами и даже не плакал. «Я всю ночь кричал, звал вас», — упрекнул своего мучителя. Да, это правда — мама пообещала сыну, что, как только супруг уснет, она придет и освободит пленника. Но, пока лежала и ждала, саму сон сморил, так что обещания не выполнила. Утром Наталья и Евгений вдвоем сняли несчастного ребенка — перерезали веревки на руках и ногах, отнесли в дом и уложили на диван. Идти самостоятельно измученный малыш не мог. Мама обработала зеленкой раны, которые образовались на руках и ногах от долгого висения, напоила чаем. Считала, что сын отлежится и встанет. 
А то, что у Андрея отнялись руки-ноги и что это может закончиться ужасно, во внимание не брала. Сколько бы он так лежал, если бы сельчане не забили тревогу, трудно сказать.
*Когда Андрею пришла посылка от сердобольной киевлянки, он щедро поделился подарками с воспитанниками приюта. Фото автора
Село долго было в шоке от этой истории. «Его бы самого подвесить, а к ногам привязать пару мешков цемента», — возмущались односельчане поступком Евгения. Кто-то считал, что и маму следует привлечь «за соучастие» либо же по статье «Оставление в опасности». «У нее может быть еще сто мужей, но она-то у Андрюшки одна, — шушукались люди. — И если не смогла защитить, то на кого вообще ему в этом мире рассчитывать?»
— Даже представить подобное невозможно, а не то, что пережить, — осуждали Наталью со всех сторон. — Да, мужчин чужие дети раздражают. Понятное дело, не родная кровь. Дитя частенько от отчима получало, все видели. Вот если бы только чуть раньше тревогу забили!
Интересная деталь. Когда Андрея осмотрели херсонские врачи и предположили, что ему может потребоваться операция, местные депутаты в одном из магазинов Софиевки выставили коробочку для сбора пожертвований. Как только родители Евгения об этом прослышали, учинился нешуточный скандал. «Не надо нас позорить! — возмущались. — Уж на что-что, а на лечение внука деньги как-нибудь найдем». Коробочку для пожертвований во избежание неприятностей пришлось убрать.
«Если бы помогал дома, а не бегал с друзьями на лиман купаться, меня и не наказывали бы»
— Соседей насторожило, что несколько дней Андрюшки не видно во дворе, — рассказывает «ФАКТАМ» Иван Самойленко, сельский голова. — Я вместе с сотрудниками сельсовета отправился выяснить, где ребенок. Семья вроде благополучная, но сельчане и раньше поговаривали, что Андрюшку бьют. Женя — наш, местный, женат раньше не был, своих детей до знакомства с Натальей не имел. Она же приехала в село откуда-то из Крыма, с ней ребенок от первого брака. Создали семью, сняли домик неподалеку от Жениных родителей, прижили двоих общих деток — всё, как у людей. Андрюшка, старший, не считался «трудным». Какие трудности, если совсем дитя? Смышленый, добрый, улыбчивый — не мальчик, а солнышко!… Приходим, Наталья во двор не пускает. «Дети спят», — перегородила нам дорогу. «Ничего, — отвечаю, — время есть, будем ждать». Женщина, смотрю, заводится: «Какое вам дело? Это частная территория, не разрешаю». Да какая ж частная? В чужой хате живете, снимаете жилье. Махнул на все рукой, открыл дверь и сразу увидел Андрея — тот лежал, накрытый простыней. Приподнял ее и ахнул! Руки у мальчика синие, в крови. «Что с тобой?» — спрашиваю. «Он упал в ведро с кипятком, ошпарился», — не дает хозяйка сыну рот открыть. Пришлось выпроводить ее за дверь. Сажусь возле мальчика, обнял его и прошу: «Ну расскажи, как все было». Он тихо-тихо начинает вспоминать пережитое. От страшных подробностей, чувствую, волосы на голове зашевелились. «Папа меня не любит», — подытожил свой печальный рассказ паренек. Любит — не любит… Да какая разница! Почему ты, думаю, должен так страдать?!
Иван Дмитриевич вызвал «скорую». Маленького потерпевшего отправили в Белозерскую районную больницу. Медики, осмотрев пациента, решили, что надлежащую помощь ему смогут предоставить только врачи Херсонской детской областной клинической больницы.
— Несколько месяцев Андрюша Гуменюк провел в больничной палате, потом еще три месяца — в специализированном детском санатории, — рассказывает Елена Ренкас, начальник сектора по связям с общественностью УМВД Украины в Херсонской области. — Когда мы приехали его навестить, мальчик все еще с трудом подносил ложку ко рту. Левая конечность помогала двигаться правой, и получалось, что ложку он держит двумя руками. Реабилитироваться пришлось долго, настолько серьезными оказались повреждения сухожилий и нервов. Травмы обернулись нарушением функций обеих кистей. Информацию о ребенке мы разместили на сайте нашего министерства. И вот недавно звонок из Киева. Жительница столицы Лариса Ивановна сообщила, что у нее сын — ровесник Андрея, и то, что с несчастным ребенком произошло, тронуло сердобольную женщину. Она выслала Андрюше маленькую посылку — пусть, дескать, нехитрые подарки хоть немного скрасят его существование. Мы получили посылку только вчера и сейчас собираемся везти ее в приют для детей, что в Степановке под Херсоном, — Андрюшка сейчас там. Хотите поехать с нами?
Через полчаса подъезжаем к приюту. В коридоре нас встречает Юлия Сальникова, социальный педагог детского коммунального учреждения.
— Я помню, каким Андрюшка сюда поступил, — говорит Юля. — Нервный, зареванный, ни с кем не хотел общаться. Чуть что не так — в ответ агрессия, крик. Все время пытался спрятать свои шрамы на руках и ногах, очень их стеснялся. Сейчас парня не узнать, это любимец всех педагогов и воспитанников приюта. О маме вспоминает редко. Я сама ее уже стала забывать. Сначала женщина приезжала через день, но как заведет свою пластинку: «Сыночек, нам же папка нужен, так ведь? Как же без папки? Ты о нем плохо не говори, ладно?» Она даже не пыталась скрыть, что больше переживает не за мальчика, а за супруга.
Когда я зашла в группу, Андрюша, которого обступили со всех сторон друзья, уже заканчивал делить подарки. Конфеты, книжки, жвачки, игрушки ребенок извлекал из ящичка под восхищенные вопли мальчишек. Особенный восторг у него вызвали непромокаемые варежки. «Даже жалко, что зима кончается», — воскликнул, прижав к груди подарок.
Андрюша знает, что отчима Женю «посадили в тюрьму», а маму лишили родительских прав на сына. Сейчас дальнейшую его судьбу решает районная служба по делам детей.
— Смотри, какая хорошая тетя из Киева откликнулась. Может, поедешь к ней жить? — интересуюсь у Андрея.
— Нет, — отвечает, не задумываясь. — Тете большое спасибо, но я хочу домой. Так соскучился за всеми! У меня мама хорошая, бабушка и дедушка тоже. Один только папа злой. Но его там уже нет. Хотя… папу Женю понять можно. Знаете, год назад я сжег сарай. Просто запалил спичку, она догорела, обожгла палец, и я не удержал, выронил. Все вокруг вспыхнуло, едва успел убежать. Папа тогда бил, но не сильно. А мог и убить — пожалел, наверное. Обещал я исправиться, а только не получалось. Это очень трудно — исправиться.
— Ты считаешь себя виноватым?
— Да. Если бы помогал маме, а не бегал на лиман купаться, меня бы и не наказывали.
— Попадало-то тебе часто?
— Бывало…
«Моя мама оформляет опеку над Андреем. Главное сейчас — не потерять его»
Сотрудники милиции рассказывают, что, когда председатель сельсовета увозил покалеченного Андрея в больницу, мама ребенка моментально набрала по мобильному мужа и сообщила ему неприятную новость.
— Мы еще до Херсона не доехали, а Женя уже в районной прокуратуре строчил на меня жалобу, — говорит Иван Самойленко. — В заявлении написал, что председатель сельсовета украл у них с женой маленького сына и увез в неизвестном направлении. Когда в прокуратуре заинтересовались, что же с мальчиком произошло до похищения, без стеснения рассказал, как на всю ночь подвесил пасынка, как прикрепил для верности к ногам малыша груз. Поэтому прямо из прокуратуры заявителя передали в милицию, и оперативники по горячим следам опросили его, возбудив уголовное дело по статье «Пытки».
— Суд прошел по упрощенной схеме, — вводит меня в курс дела Наталья, жена осужденного. — Ни свидетелей, ни особых подробностей, ведь Женя полностью признал вину. У меня с ним было коротенькое свидание. Муж плачет, все время повторяет: «Если б можно было вернуть тот вечер! Я даже не понимал, что творил». Теперь он, конечно, понимает, раскаивается.
Наталья с двумя маленькими детьми переехала на зиму в дом свекрови и свекра, которые ей сейчас помогают, поддерживают.
— Будете ждать мужа? Решили сохранить семью? — интересуюсь у женщины.
— Еще не знаю, — опускает глаза. — Сейчас моя мама, которая живет в Евпатории, собирает документы, чтобы оформить опеку над Андреем. Если ей отдадут внука, поеду к ним. Куда сын, туда теперь и я. Буду жить только его интересами. Меня ведь временно лишили материнских прав, с возможностью в последующем восстановить их. Все для этого сделаю. Я за последние месяцы много передумала и поняла.
— А захочет ли мальчик после выхода отчима на свободу снова жить в такой семье, как вы считаете?
— Это от многого будет зависеть. Не хочу загадывать, время покажет.
Сейчас и правда невозможно предположить, как отразится пережитое на психике мальчика. Хотя вряд ли Андрюшка когда-нибудь сможет забыть, как его «воспитывали».
P.S. Приговор суда вступил в законную силу.
2700Читайте нас в Facebook
