В 1937 году одесское НКВД обратилось к Москве с просьбой увеличить на полторы тысячи человек план по арестам «врагов народа»
В месте, прозванном «Одесской Катынью» (на шестом километре Овидиопольской дороги), в металлическом контейнере находятся фрагменты… человеческих тел. Их извлекли из земли сотрудники киевского предприятия «Мемориалы Украины». Эксгумацию останков проводили по заказу государства. Однако дело так и не было завершено, а занимавшиеся им люди… попросту исчезли.
«В затылочной части черепов есть характерные пулевые отверстия»
- Вон в том опечатанном контейнере — кости и черепа более тысячи человек, — показывает частный предприниматель Лариса Елагина, которой принадлежит склад. — Осенью 2008 года сотрудники предприятия «Мемориалы Украины» попросили меня на полгода разместить пакеты с прахом на этом складе, в контейнере. Гарантировали, что в положенное время приедут, все заберут, а власти с почестями захоронят останки на кладбище. Я удивилась: разве можно хранить человеческие кости в металлической коробке? Мне ответили: он будет работать, как холодильник. Ну я подумала — впереди зима, холода, и разрешила. А учредители нашего предприятия велели мне оказать максимальную помощь в таком важном государственном деле и не брать платы за хранение.
Однако прошло около двух лет, а за останками никто так и не вернулся. Они не преданы земле. Куда только мы ни обращались, везде получали отписки. Подрядчики, нанятые государством, будто испарились…
О выявленных массовых захоронениях жертв политических репрессий на окраине города мэр Одессы Эдуард Гурвиц информировал на заседании исполкома еще в июне 2007 года. Тогда же было принято решение о перезахоронении праха.
В сентябре 2008 года сотрудники специализированного предприятия «Мемориалы Украины» приступили к работам на этом участке. Команда из десяти человек, во главе с Юрием Федоровым и его заместителем Сергеем Денисенко трудилась полтора месяца. Помогали им активисты историко-просветительской, правозащитной и благотворительной организации «Одесский мемориал».
- В каждой братской могиле было похоронено от 30 до 100 человек, — вспоминает член «Одесского мемориала» Александр Андросов. — Всего мы обнаружили останки 1086 человек.
- Черепа имели характерные пулевые отверстия в затылочной части, — добавляет председатель правления «Одесского мемориала» Николай Данилов. — Руки заключенных были связаны. Об этом свидетельствуют частично сохранившиеся узлы веревок. Найдены вещи с надписями: мундштук с выбитой на нем датой — 1938 год, еще один — с выцарапанными инициалами «Д. К. », расческа — «Миша Г. », футляр для зубной щетки с буквами «А. Э», полулитровые бутылки с аббревиатурой НКЛП (народный комиссариат легкой промышленности). А также сапоги, обувные подметки, пуговицы от шинели… Все это поможет определить личности жертв.
Конечно, проводить идентификацию каждого погребенного должны судебно-медицинские эксперты, но пока об этом и речи быть не может. Тем более что обнаруженные останки рабочие складывали не в деревянные урны, а в полиэтиленовые мешки — в них кости могут истлеть и рассыпаться, так и не дождавшись экспертизы.
«Один из палачей расстрелял 140 человек за ночь»
Согласно данным государственной комиссии Кабмина по увековечению жертв войны и политических репрессий, всего в этой братской могиле нашли вечный покой почти шесть тысяч расстрелянных жителей Одессы и области.
- 30 июля 1937 года глава НКВД Николай Ежов издал приказ, согласно которому следовало арестовывать «куркулей, уголовников и прочих вредных элементов» и наказывать их (в зависимости от тяжести содеянного) по двум категориям: первая — расстрел, вторая — тюремный срок до десяти лет, — говорит доцент Одесского национального университета, руководитель программы «Одесский мартиролог» Лидия Ковальчук. — По спущенному «сверху» плану Одесская область обязана была в 1937 году задержать четыре с половиной тысячи «врагов народа», из них тысячу — по первой категории. В отделах НКВД развернулось настоящее «соцсоревнование». В результате чекисты даже направили письмо Ежову с просьбой увеличить план по арестам на полторы тысячи человек…
- Репрессиям подлежали и члены семей «врагов народа», — дополняет Николай Данилов. — В частности, женам полагалось от трех до восьми лет лагерей. Из документов мы узнали о случае казни несовершеннолетнего. Сын репрессированного бросил камень в окно начальника райотдела НКВД. Мальчишку арестовали, добавили в возрасте год и… расстреляли. Решения обычно принимала «тройка»: начальник отдела НКВД, прокурор и партийный секретарь. Каждого четвертого приговаривали к смертной казни.
Трагическая история более чем семидесятилетней давности коснулась и семьи одесской журналистки Юлии Литвин. Ее прабабушка Анна Арсенич, учительница русского языка и литературы, в те годы работала директором сельской школы. После смерти мужа воспитывала сыновей — Володю и Леонида. Как-то 12-летний Володя с друзьями залез на школьный чердак и обнаружил там старые журналы. С трудом понимая, кто такой Троцкий, ребята принесли периодику в дом, чтобы спросить старших. Спустя несколько дней директора школы увез «воронок».
Анну Петровну Арсенич осудили 20 апреля 1938 года за «националистическую, террористическую, повстанческую, шпионскую, диверсионную, троцкистскую, вредительскую, фашистскую деятельность». «Тройка» приговорила 40-летнюю женщину, мать двоих детей, к расстрелу. 7 мая того же года приговор привели в исполнение. В 1963 году Анну Арсенич реабилитировали.
- В книге «Одесский мартиролог» собраны сведения о последних минутах жизни тысяч одесситов, — рассказывает Юлия Литвин. — Именно оттуда я узнала, что та майская ночь стала последней не только для моей прабабушки, но и еще 55 человек. Известна и фамилия палача — Иванов, в 1938 году он работал комендантом одесского облуправления НКВД. Выстрелами в затылок он приводил приговоры в исполнение, его «рекорд» — 140 человек за ночь.
«Из автобуса вышли люди в форме и в штатском, осмотрели находки и приказали: «Все зарыть и забыть!»
- В те годы Овидиопольская дорога, расположенная на окраине Одессы, превратилась в настоящую дорогу смерти, — констатирует Георгий Разумов, составитель «Одесского мартиролога», посвященного памяти жертв репрессий. — Именно по ней вывозили из города трупы казненных людей. Их прятали на шестом километре, за высоким, обнесенным колючей проволокой, забором…
О том, что таилось на этой территории (где впоследствии долгие годы располагалась воинская часть), краеведы знали давно.
- Еще в 1943 году румынские оккупационные власти обнаружили места этих тайных захоронений, — рассказывает Николай Данилов. — Тогда захватчики разрыли некоторые могилы и выставили тела на всеобщее обозрение — как свидетельство жестокости большевиков. Они же пригласили в Одессу комиссию международного Красного Креста, материалы тех лет до сих пор хранятся в швейцарской штаб-квартире этой организации. После освобождения города (в апреле 1944 года) все документы засекретили, да так, что найти их не могут до сих пор. В 60-е годы минувшего столетия здесь прокладывали трубопровод, нашли черепа и кости. Позвонили в МВД, военкомат, КГБ. Спустя время приехал автобус, из которого вышли несколько человек в форме и в штатском, осмотрели находки и приказали: «Все зарыть и забыть!»
Только в 80-х годах прошлого века активисты «Одесского мемориала» в одной из областных газет подняли вопрос о местах так называемых спецзахоронений. В редакцию поступили десятки писем с отзывами и воспоминаниями о тех страшных событиях. Тем не менее понадобилось еще два десятилетия, прежде чем начались раскопки. Однако и в наши дни отношение со стороны государственных структур к этим несчастным остается наплевательским. На захоронение якобы нет денег…
- Мы не можем разыскать предприятие «Мемориалы Украины», которое, к сожалению, не выполнило своих обязательств и отказывается сотрудничать с Государственной межведомственной комиссией, — утверждает Святослав Шеремета, ответственный секретарь госкомиссии по увековечиванию памяти жертв войны и политических репрессий. — На раскопки и перезахоронение на одесском объекте «Мемориалы… » получили в 2008 году из госбюджета свыше 400 тысяч гривен…
В свою очередь, директор предприятия «Мемориалы Украины» Вячеслав Осипенко уверяет:
- Мы получили только часть этих средств, за которые отчитались (сумму, правда, он не называл. — Авт. ). Со склада останки не забрали, потому что государство не продлило с нами договор. Бюджетные средства были выделены Институту национальной памяти. Согласится ли он потратить их на Одессу, неизвестно…
- Если у государства нет денег на постройку мемориала, нужно похоронить останки людей в братской могиле и поставить там деревянный крест, — считает предприниматель Лариса Елагина, обратившаяся с таким предложением к новому губернатору Одесской области Эдуарду Матвийчуку.
В управлении по вопросам охраны объектов культурного наследия Одесского горсовета сообщили, что планируется торжественно перезахоронить останки на отведенном мемориальном участке городского кладбища «Западное».
- По этому вопросу давно принято распоряжение мэра, — говорит руководитель управления Владимир Мещеряков. — Однако перезахоронить останки мы сможем только после экспертизы по идентификации. Ее должна провести киевская комиссия. Когда она будет создана, пока не известно. Минфин пообещал выделить необходимые средства в течение года…
Тем временем тревогу бьет не только возмущенная общественность, а и специалисты, утверждая, что хоронить, весьма вероятно, уже будет нечего. Ведь кости, уложенные в герметичные полиэтиленовые мешки и запертые в металлическом контейнере, который стоит под открытым небом и в летний зной, и в сильные морозы, — вряд ли сохранились.
1339Читайте нас в Facebook
