Владимира Конкина, сыгравшего Павку Корчагина («Как закалялась сталь») и Шарапова («Место встречи изменить нельзя»), сейчас редко можно увидеть на телеэкране. 
Во время недавнего визита Владимира Конкина в Киев мы встретились с ним на любимой актером Киностудии имени Довженко, где он принимал участие в ток-шоу «Говорит Украина» на телеканале «Украина».
— Владимир Алексеевич, какие чувства переполняют вас сейчас, ведь на Киностудии имени Довженко начиналась ваша карьера?
— Вроде все так близко и знакомо, но в то же время чужое. На Киностудии имени Довженко я снимался в фильме «Как закалялась сталь». Жил и работал в Киеве полтора года. Потом ненадолго уехал в Москву и вернулся. Поселился в Киеве на пять лет, работал в штате «Киноактера» — крупнейшей студии в Европе. С теплом вспоминаю картины «Как закалялась сталь» Николая Мащенко, «Аты-баты шли солдаты» Ленечки Быкова, «Марина» Боречки Ивченко. Мои дети не забыли, как играли с Леонидом в коридорах студии. Как-то он сказал мне: «У тебя есть комедийный талант. Готовься на роль Кузнечика». Это в знаменитом фильме «В бой идут одни старики». Но я тогда был занят, Мащенко не отпустил. А позже, в 1975 году, Быков дал мне сценарий «Аты-баты...» и сказал: «Выбирай любую роль». Я захотел сыграть Суслова. Мне казалось, он похож на моего отца.
— Во время приезда в Киев всегда заходите на свою киностудию?
— Люблю прогуляться по довженковскому саду. Правда, от него мало что осталось, впрочем, как и от самой киностудии. Сердце сжимается, когда вижу эти руины. По-другому сказать не могу. Помню, на первом этаже павильона № 1 (самого крупного в Европе) были мощные монтажные, а теперь что? Старое оборудование, монтажные столы, пленки, склейки... выбрасывали прямо из окон.
— Трудно в это поверить.
— Уж поверьте. Здесь был инфраэкран, на фоне которого снимали сложные технические эпизоды. С его помощью делались спецэффекты, например, самолеты в фильме о первых авиаторах «Талант». В нем я сыграл математика, а Саша Пороховщиков рассчитывал моторы. Где тогда было взять самолет для съемок? Вот на этом инфраэкране и воспроизводили самолет, а мы в наушниках и шапках будто летели в нем. Потенциал был огромный, выпускали по 18 фильмов в год. А нынче что? Все заполняют суррогаты. В Киеве я хочу смотреть украинское кино и слушать трио бандуристов. Но я не вижу их на афишах. Как и меня вы не увидите ни на афишах в Москве, ни на экранах телевизора, даже на канале «Культура».
— Чем же вы провинились?
— Тем что хороший: неглупый и небездарный человек со своей точкой зрения. Отказываюсь от многих ролей в современных сериалах, хотя могу изобразить кого угодно. Ну что мне, на старости лет паханка какого-то играть? Не хочу понижать планку. Просто стыдно. У меня есть несколько фильмов, которые никогда не уйдут из истории, пока живет человечество. Горжусь этим.
— Сами снимать не пробовали?
— Очень дорого! Да и не по силам уже. У меня спектакль «Муж, жена и сыщик», который подготовил в прошлом году к своему
— Как думаете, почему?
— Трудно сказать. Киношного опыта у меня совсем не было, может, режиссера впечатлил мой честный взгляд. Мащенко открыл меня как актера. Благодаря этой роли стал популярным на территории всего Советского Союза. В 21 год был знаменитостью. Мог многое себе позволить, хорошо зарабатывал. На гонорар от фильма (две тысячи рублей) купил жене Аллочке золотые часы, себе костюм и обновки детям. Уже тогда чувствовал зависть со стороны старших коллег. В 26 лет я приезжал на Киностудию имени Довженко на шикарной черной «Волге», а Леня Быков — на белой. Естественно, меня ненавидели как минимум половина сотрудников. Позже купил «Вольво», их было всего пять штук на весь Союз. Я был успешным в финансовом плане актером.
— Успех вскружил голову?
— А что мне кружить, все честно заработал... Вкалывал с утра до ночи! Колесил по всей стране с творческими встречами. Каждый день был расписан по минутам. У меня супруга никогда не работала. Обеспечивал семью, детей. Трудился 25 лет без отпуска!
— Вы стали самым молодым заслуженным артистом?
— Заслуженного артиста Украины мне дали за Павку Корчагина. Тогда мне исполнилось всего 23 года. Этот показатель так никто и не переплюнул. Я уникальный, поэтому и памятник при жизни в Киеве поставили. Правда, он мне не очень нравится. Но хорошо, что есть. Это дань уважения таким людям, как герой фильма «Место встречи изменить нельзя» Шарапов — человек чести и достоинства. Этот герой стал примером, вызвал желание у многих мальчишек служить в милиции. Среди них оказался и министр МВД России Владимир Колокольцев. Еще когда он был начальником московского уголовного розыска, как-то позвонил мне и говорит: «Володя, я всегда мечтал стать Шараповым». К сожалению, сейчас шараповых в милиции все меньше, сплошлая жегловщина. Даже обаяние Владимира Высоцкого не спасает этот образ. Вот зачем Жеглов застрелил Левченко? Ведь он не мог убежать, все было оцеплено. Я не раз порывался уйти из картины, со многим был не согласен. Остался только ради последних серий, когда Шарапова внедрили в банду. 
Признаюсь, мне было сложно на съемочной площадке: чувствовал себя изгоем, раздражался. Но если бы меня не было в этой картине, то и фильм не разрешили бы снимать. Просто никто же этого не знает. Как и настоящих отношений между актерами и режиссером вне кадра.
*Владимир Конкин: «К сожалению, сейчас шараповых в милиции все меньше, сплошная жегловщина». Кадр из фильма «Место встречи изменить нельзя»
— У вас не складывались дружеские отношения с коллегами?
— С Высоцким мы не стали друзьями, хотя я и бывал у него дома. На площадке Владимир был разным. Но пахал и от остальных того же требовал. Придирчивость к деталям сделала наши образы правдивыми и понятными для зрителя.
В театре я тоже особо ни с кем не дружил. Там отношения такого уровня: давай с тобой объединимся сегодня против Ивана, чтобы его утопить. А завтра этот человек вместе с Иваном утопит меня. Все зависть. У меня лучше складывались отношения с актерами старшего поколения, нежели с ровесниками. Работал в Театре имени Моссовета вместе с Любовью Орловой, Фаиной Раневской, Верой Марецкой, Ростиславом Пляттом... Иногда пили вместе коньячок. В театральном буфете алкоголь был запрещен, но для Плятта всегда придерживали бутылочку. Ему одному можно было. Если Ростиславу Яновичу хотелось выпить, он подходил ко мне и так тихонечко: «Пойдем поворкуем». Мы добавляли коньяк в кофе и беседовали. Плятт любил расспрашивать о детях, у меня подрастали сыновья-близнецы. О своем сыне рассказывал. Его не интересовали закулисные склоки.
Застал Иннокентия Смоктуновского. Когда снимали «Романс о влюбленных», а позже «Как закалялась сталь», я у него жил. Благодаря Иннокентию Михайловичу узнал Грибова, Бориса Андреева, Аллочку Ларионову и Колю Рыбникова. Для меня это не просто актеры, а целый пласт культуры, к которому удалось прикоснуться.
— Относились к вам хорошо?
— Я был как сын полка. Сразу вошел в круг этих знаменитых людей. Вместе мы часто пересекались на главной площадке страны — в Колонном зале Дома Союзов. Список артистов утверждали на самом высоком уровне, в ЦК. Я был моложе всех, но всегда находил общий язык с именитыми артистами. Может, потому, что поздний ребенок в семье. Когда родился, папе было 42 года, а маме — 40. Отец был начальником Приволжской железной дороги в Саратове, имел право бесплатного проезда. Как только я подрос, мама, заядлая театралка, пользуясь случаем, возила меня на театральные премьеры в Москву и Санкт-Петербург. Параллельно и по музеям водила. Достояния культуры я с детства впитывал. А сейчас дети только компьютер впитывают, а потом виртуальную жизнь переносят в реальную, грабя и убивая.
Даже во МХАТе во время спектакля используется ненормативная лексика. Показывают быдло, скотину, мерзотину, блевотину, наркомана, падшую женщину... Это далеко не Соня Мармеладова («Преступление и наказание»), которая спасла Раскольникова. Отовсюду слышится запах скунса и хрюканье поросят!
— Поэтому вы были категорически против, чтобы ваши дети становились актерами?
— Это очень сложная профессия. Чтобы выжить сейчас, нужно уметь обслуживать. Ни я, ни дети это делать не будем. Сыновья занимаются реставрацией картин, дочь юрист. Вместе с мужем открыли собственную контору. Старший из пяти внуков —
Мне повезло, потому что всегда был сильный тыл — жена. Это мудрая и терпеливая женщина, с которой я пережил множество искушений. Сменил 11 театров, а жена была только одна. Как только работа становилась неинтересной, чувствовал, что стою на месте, тут же уходил, уезжал в другой город. И жена ни разу не пожаловалась, собирала детей и мы переезжали. Аллочки не стало два года назад. Мы прожили вместе 39 лет. За это время многое во мне изменилось.
11808Читайте нас в Facebook
