«Теперь вы этим детям никто, они государственные!»
Однажды, вернувшись домой,
«Каждого из новорожденных младенцев Наталья приносила нам, а затем сбегала с очередным ухажером»
— Дети, о которых мы с женой Татьяной, ныне покойной, заботились с рождения — дочери моей падчерицы Натальи, — рассказывает Владимир Поповский (на фото). — Наталья пять лет отсидела в тюрьме, и все это время мы с сыновьями (старшему 26 лет, он работает слесарем-электриком, а младшему — 19, он студент профтехучилища) и дочерью Еленой опекали девочек.
Ранее чиновники предупреждали меня: как только Наталья освободится из заключения, меня лишат опекунства. Падчерица заявилась домой, а вскоре исчезла с очередным ухажером, дав понять, что дочки ее совершенно не интересуют. Получается, дети были по-прежнему не нужны родной матери, тем не менее родительских прав ее еще не лишили. Ладно, отбирайте у меня опекунство, но зачем же так спешно разлучать с детьми? Ведь чиновники не сообщили мне, что приедут за ними. К тому же, как оказалось позже, по дороге я разминулся с автомобилем, увозившим девочек, однако находившиеся в салоне служащие горсовета даже не соизволили остановиться. После происшедшего попробовал объясниться с начальником службы по делам детей Жмеринского горсовета Натальей Церковной, но она заявила, что я этим детям никто, теперь они государственные, поэтому обращаться к ней больше не надо... А когда пошел в райотдел милиции, чтобы разъяснили эту ситуацию, меня даже и слушать не захотели — просто выставили за дверь.
— Но ведь эти девочки — ваши внучки, а ваши сыновья — их родные дяди?
— Знаете, каждый раз, принося младенца домой, Наталья подбрасывала его нам с женой, как кукушка, и тут же сбегала. Ох и наняньчились мы с этими детьми! После смерти супруги малышек хотели определить в детдом, но я не отдал. А в 
*«Дедушка, когда же ты заберешь нас домой?» — интересуются внучки, обнимая Владимира Григорьевича. Фото автора
Тогда чиновникам было безразлично, как мы выживаем. Похоже, заметили они девочек, когда те выросли, — красивые, умные, воспитанные. И теперь заявляют мне: дескать, отдадим их в другую семью. Но зачем же им другая, у них ведь своя семья есть! Так больно мне говорить об этом... Трудился, заботился о девочках, а их отобрали у меня, как у преступника... Пришлось провести целое расследование, чтобы удостовериться, что детишек определили в областной коммунальный приют «Добро» в Виннице. Мы с сыновьями навещали их. Девочки жаловались, что соскучились, просили забрать домой. Говорили, что никуда не хотели уезжать, но «тетя, дядя и милиционер» пригрозили, что вызовут правоохранителей, а дедушку, то есть меня, бросят в тюрьму. Разве можно так грубо обращаться с детьми? Боюсь, чтобы это не отразилось на их психике.
— По закону, если Наталью, уклоняющуюся от воспитания детей, лишат родительских прав, вы сможете ходатайствовать о возобновлении опеки над ними. И даже если претендентов на опекунство будет несколько, преимущество имеют родственники, семья, в которой ранее жили дети.
— Это так, но меня беспокоит другое. Чиновники вдруг разглядели, что у нас маленькая и тесная квартира, чтобы жить в ней и девочкам, и моим взрослым сыновьям и дочери. Но ведь именно здесь мы все обитали, когда мне оформляли опеку над девочками! Увы, денег, чтобы купить другое жилье, у нас нет.
— Как вы сами справлялись с домашними хлопотами, ведь детям и приготовить надо, и постирать?
— Вскоре после того как оформил опекунство, вышел на пенсию. Появилось больше свободного времени. И готовил, и стирал, и таскал сумки с продуктами из магазина. По крайней мере, колбаса, печенье, конфеты, мороженое у нас дома были всегда. Сейчас, когда внучки подросли, мы установили в их комнате деревянные двухъярусные кровати, купили новые постельные принадлежности. Кроме того, сделали ремонт в квартире. В выходные обычно вместе ходили на рынок, покупали девочкам одежду и обувь. Младшая Катюша так привыкла к этому, что когда я однажды подарил ей новые колготки, расстроилась: «А Оксанке и Аленке почему забыл купить?»
«Вряд ли девочки воспримут новую семью, если их так жестоко вырвали из родной»
В Жмеринской школе-интернате, где учатся восьмиклассница Оксанка и пятиклассница Аленка, подтверждают: Владимир Григорьевич девочкам и за отца, и за мать. Он постоянно интересовался их успехами в учебе и поведением. Ходил на родительские собрания, вместе с сыновьями помогал в ремонте классных комнат. В общем, утверждают учителя, многие родители не так внимательны к детям, как этот дедушка.
— Девочки хорошо учатся, всегда опрятно одеты, причесаны, жизнерадостны, — рассказывает директор Жмеринской общеобразовательной школы-интерната Василий Дидковский. — К тому же одаренные: Оксанка занимается в танцевальном кружке, Аленка — в вокальном. Как-то в школу вместе с сестрами пришла маленькая Катя и все жаловалась, что время идет так медленно, а она поскорей хочет учиться! В этом году Катюша пойдет в первый класс. Честно говоря, мы все были шокированы, узнав, что детей у Владимира Григорьевича отобрали. По закону вроде бы поступили правильно. Но зачем же забирать их из семьи, устраивать в приют, разрушать такие теплые родственные отношения, наконец, подыскивать им новую семью? И почему никто не спросил у самих девочек, нужны ли им приемные родители? Ведь желание ребенка в столь важном вопросе тоже должны учитывать. Понимаю, после заявлений на государственном уровне о том, что интернаты позорят нацию, сейчас популярна тема приемных семей и домов семейного типа. Вот чиновники и стараются изо всех сил увеличить их количество. Но в гонке за статистическими показателями, похоже, некогда разобраться, стоит ли ломать судьбы детей. Вряд ли девочки воспримут новую семью, если их так жестоко вырвали из родной.
— Меня поражало, что девочки называют дедушку папой! — отмечает Нина Мусийчук, классный руководитель восьмого класса, в котором учится Оксана. — Как-то спросила об этом у Оксанки, и она объяснила, что Владимир Григорьевич заботится о них, как родной отец. А вот родившую их женщину называют не мамой, а Натальей. Кстати, она ни разу не приходила в школу... Считаю, необходимо вернуть детей Владимиру Григорьевичу. Он так переживает: внучек надо в школу собирать, а их забрали... Может, кого-то из чиновников не устраивает возраст опекуна? Но опеку над детьми может взять сын Владимира Григорьевича,
«У нас есть кандидатуры супругов, готовых взять под опеку сестричек. Они уже и учебу прошли, и соответствующие сертификаты имеют»
Соседи Поповских тоже недоумевают: зачем понадобилось увозить девочек? Говорят, это крепкая, дружная семья, и теперь, когда внучек разлучили с дедушкой, они будут очень страдать друг без друга. Но у сотрудников службы по делам детей Жмеринского горсовета — совсем другое мнение.
— Опекун несет полную ответственность за детей, тем более, что государство выделяет достаточно средств, чтобы дети были накормлены, одеты и спали на чистом постельном белье, — разъясняет начальник службы по делам детей Жмеринского городского совета Винницкой области Наталья Церковная. — Но условия, в которых находились эти три сестренки, нормальными назвать трудно. В двух крохотных комнатушках общей площадью девятнадцать квадратных метров, кроме девочек и опекуна, проживают еще два его сына и дочь-инвалид. Неимоверная теснота в квартире еще и из-за того, что она захламлена ненужными вещами. Мы потребовали навести порядок, сделать ремонт. Через месяц приезжаем — то же самое. А как-то узнали, что сестрички и вовсе не приходят домой, а ночуют в доме старенькой матери Владимира Григорьевича, проживающей в другом конце Жмеринки. Но ведь старушке уже трудно о себе позаботиться, что уж о детях говорить!
Поэтому комиссией по вопросам защиты прав детей было решено временно устроить детей в приют, пока Поповские уберут в квартире и отремонтируют ее. А тут как раз мама девочек обратилась к нам с заявлением о возвращении ей дочерей. Сестрички потеряли статус детей, лишенных родительской опеки, соответственно, Владимир Григорьевич перестал быть их опекуном. Мы объяснили ему, что он, как и любой другой гражданин, может снова подавать документы для установления опеки над девочками, комиссия рассмотрит поданные документы. К слову, правильность наших действий подтвердила и межрайонная прокуратура, проводившая проверку по жалобе Поповского.
— Но, увозя детей из дому, вы даже не сообщили ему об этом! Почему?
— Что не уведомили Поповского, считаю, правильно. Зачем эти слезы, рыдания? Как только мы попросили девочек собраться, они тут же быстро оделись, вышли на улицу, попрощались во дворе с подружками, сели в машину и уехали. И потом, если бы Владимир Григорьевич был дома, он просто не отпустил бы их! Сколько раз мы приезжали с комиссией проверить условия проживания детей, а он дверь запрет на замок и никого не впускает. Разве же это нормально? Помню, по дороге я рассказала девочкам, что мы подыщем им хорошую семью. Тем более, что теперь их будет не трое, а четверо. Ведь в тюрьме Наталья родила еще одного ребенка, тоже девочку. Сейчас Тане четыре годика, у нее серьезные проблемы со здоровьем — косоглазие и тугоухость, малышка находится в одесском детском доме. Думаю, новые родители позаботятся о всех четырех девочках.
— Вы не считаете, что в интересах детей можно было бы возобновить опеку дедушки над девочками? Ведь не чужой он им человек.
— Знаете, меня опекуны обычно слушают, и некоторые порой признают, что немного расслабились. А Владимир Григорьевич, если что не так, никаких замечаний не воспринимает, сердится, повышает голос. Считаю, если бы вместе с детьми он не потерял весомые государственные выплаты на них (более шести тысяч гривен в месяц), вряд ли сейчас так волновался. Не исключаю, что на эти деньги, предназначенные девочкам, жила припеваючи вся его семья.
— А основания для таких подозрений есть?
— Что сейчас об этом говорить! Если возникнет необходимость, проведем проверку использования выделенных детям денег. Хочу подчеркнуть другое. Я убеждена, что девочек должна воспитывать чуткая и добрая женщина, которая сумела бы их подготовить к самостоятельной жизни. Рядом со счастливой женщиной и дети будут счастливы. Именно поэтому мы обрадовались, узнав, что мать Наталья намерена вернуть себе дочерей. Даже устроили ее на работу — дворником в местном коммунальном предприятии, чтобы она имела официальный доход. Но Наталья, по-видимому, не привыкла жить нормальной жизнью. Отработав несколько дней, она исчезла. Затем снова появилась и сообщила, что хочет жить с детьми. Выяснилось, что она обитает в заброшенном сельском домике с сожителем, который две недели назад вышел из мест лишения свободы. Конечно, эти условия совершенно непригодны для проживания несовершеннолетних. Как только мы сообщили об этом Наталье, она снова исчезла. Разве можно заставить женщину быть мамой? Поэтому мы и вынуждены были обратиться в суд, ходатайствуя о лишении ее родительских прав... Зато у нас есть уже две семьи, которые готовы взять под опеку всех четырех девочек. Такое бывает редко, ведь обычно берут одного ребенка или двух. Эти люди прошли обучение, имеют соответствующие сертификаты. Живя в другой семье, дети смогут поддерживать отношения и со своим дедушкой.
...Тем временем Владимир Григорьевич вместе с сыновьями спешит в Винницу, в детский приют, чтобы навестить внучек. «Дедушка, ну когда же ты заберешь нас домой?» — прильнув к нему, спрашивают Оксана, Алена и Катюша. Обнимают его, радуются гостинцам. И Владимир Григорьевич, пряча навернувшиеся на глаза слезы, обещает, что сделает все, чтобы они снова были вместе.
P.S. Редакция газеты «ФАКТЫ» просит считать эту публикацию официальным обращением к Уполномоченному Президента Украины по правам ребенка Юрию Павленко.
1761Читайте нас в Facebook
