Алексей Герман-младший: «Отец не хотел, чтобы я был режиссером. Просил: „Не делай этого. Я тебе машину куплю“»
Алексей Герман-старший известен по фильмам «Проверка на дорогах», «Двадцать дней без войны», «Мой друг Иван Лапшин», «Хрусталев, машину!». Созданные им ленты отправили на полку, пытались корректировать. Да, его отмечали многочисленными наградами, премиями, в том числе Госпремиями СССР и РСФСР, однако большая часть жизни режиссера прошла в борьбе с властью и цензурой, что, конечно же, подорвало его здоровье. Он обманывал начальство, обещая вырезать крамольные кадры, но не делал этого.
Об Алексее Юрьевиче мы беседовали с Алексеем Германом-младшим во время съемок в Одессе его новой киноленты «Под электрическими облаками». 15 марта прошлого года «ФАКТЫ» писали об этом проекте, осуществляемом при финансовой поддержке министерства культуры Российской Федерации и Государственного агентства Украины по вопросам кино. Это первая за последние годы совместная российско-украинская картина с государственным финансированием двух стран. В работе над созданием фильма также приняли участие компания «Apple Film», польский режиссер и продюсер Дариуш Яблонский и его известный соотечественник Кшиштоф Занусси. Вскоре фильм выйдет на широкий экран. Нынче удалось связаться с Германом-младшим и задать еще ряд вопросов.
— Алексей, примите искренние соболезнования в связи с постигшей вас невосполнимой утратой.
— Благодарю. Верю, что он ушел в лучший мир. Это утрата не только моя, а и всего кинематографа. В этом убеждены те, кто знал отца. Он был образцом достоинства и честности. Не предал своих идеалов, не продался, не поменял себя на суету… Сейчас это признают даже его недруги.
— Если припоминаете, прошлой весной в Одессе мы беседовали об извечной проблеме отцов и детей.
— Прекрасно помню. Вы тогда еще удивились, что отец не смотрит мои фильмы. Один мудрый человек сказал: «Сильнее всего тебя сгибает чужой пример и чужая мысль». Стараюсь, чтобы меня не согнуло давление отца. Считаю его гением, очень многому научился у него. Помню его слова о том, что нельзя снять проходную картину, а после этого — хорошую. Каждый последующий шаг необходимо делать сложнее, мучительнее, чем предыдущий. Когда ты все время движешься вперед — это и есть залог долголетия в профессии.
— Ваша семья необычная: дедушка писатель, отец кинорежиссер, мама сценарист. Природа наделила вас талантами.
— Все мы сложные и разные. Отец был сильным человеком прежде всего духовно, но в то же время трепетный, крайне эмоциональный. Вероятно, таким и должен быть художник. Вообще, у нас в семье не принято хвалить друг друга, только поддерживать.
— Значит, отец вас поддерживал?
— Только не в выборе профессии. До поступления во ВГИК, в мастерскую Сергея Соловьева, я всерьез рассматривал для себя профессию и юриста, и театрального критика, и журналиста. Но, видимо, гены взяли свое. А вот отец мечтал стать медиком, как его мама — моя бабушка. Он мог быть и классным спортсменом — успешно занимался боксом. Ему даже «держали место» в институте физкультуры. Как-то взялся подражать дедушке, написал целый абзац к его «России молодой». Тот прочитал и включил этот кусочек в свою книжку. Потом подписал один экземпляр: «Моему сыну и соавтору». Однако настоял на том, чтобы сын поступал в театральный. Тем более, что к тому времени отец уже играл в массовке Большого драматического театра и получал по 15 рублей за спектакль. Дед ему сказал: «Ты попробуй поступить в театральный, не поступишь — я за тебя сдам химию в мединституте».
Дипломной постановкой отца стал первый акт «Обыкновенного чуда» Евгения Шварца с Сергеем Юрским в роли Короля. Спектакль получился классным. Фрагменты из него были показаны по телевидению, а Юрский спустя годы напишет в своей книге, что это было самое интересное из сделанного им в молодости. Когда же пьесу посмотрел Георгий Товстоногов, пригласил отца работать у него режиссером в Большом драматическом театре (БДТ) имени Горького.
— БДТ — это школа, воспитавшая не одно поколение выдающихся актеров и режиссеров.
— Именно школа Товстоногова сыграла огромную роль в формировании кинематографического мышления отца. Основное же, что воспринял от своего учителя будущий кинорежиссер, аналитическая способность исследовать материал и умение вдохнуть в него жизнь на экране. Работу в кино отец начал на «Ленфильме» в 1964 году вторым режиссером в картине Владимира Венгерова «Рабочий поселок». Три года спустя совместно с Григорием Ароновым поставил фильм «Седьмой спутник». Первая самостоятельная картина — «Операция
«С Новым годом» по одноименной повести Юрия Германа — была снята в 1971 году. Фильм вышел на экраны лишь в 1985 году под названием «Проверка на дорогах». Лента пролежала на полке 14 лет! Отец рассказывал, что его даже в прокуратуру вызывали, грозились уголовным делом за то, что «снял антисоветский фильм». На специальном закрытом совещании в ЦК КПСС главный партийный идеолог Михаил Суслов заявил: «Герман сделал нечто ужасное. Снял картину, которая утверждает, что война шла у нас не с немцами, а в своем окопе. Вы этот фильм, товарищи, не видели и не увидите». Тут же организовали письма «возмущенных трудящихся». Словом, лавина грязи.
Аналогичная история была и с фильмом «Мой друг Иван Лапшин». Основное обвинение — главный герой повторяет: «Вычистим землю, посадим сад, еще сами успеем погулять в этом саду». Сценарий картины был написан на основе книги деда, созданной в
Уже после смерти Суслова (в 1982 году. — Авт.) отец повез показать ленту «Мой друг Иван Лапшин» в одну из военных академий. После просмотра к нему подошел военачальник и спросил: «Ты на поезде сейчас поедешь?» — «Да». — «А машина до вокзала у тебя есть?» — «Ну, поймаю сейчас…» — «Нет. Мы тебя все проводим». И сотни человек на машинах поехали на вокзал его проводить в благодарность за картину! Отец нередко вспоминал эту трогательную историю.
— Алексей, не посещала отца мысль об эмиграции?
— Нет. Он очень любил свою родину, считал, что уехать из страны было бы нечестно. Надо сказать, что он никогда не был ни диссидентом, ни антисоветчиком. Занимался только тем, что интересно. Ему предлагали работу за рубежом. В частности, контракт на огромную сумму в США. Вместе с тем отец то и дело повторял: «Я устал ходить с протянутой рукой, постоянно просить, клянчить. Но я сам сделал выбор: остался здесь, без зарплаты, без всего — таков наш удел». Подчеркну: отец никогда не боялся ни начальства, ни художественных советов. Когда был запрещен «Лапшин» и на партийном бюро руководство студии начало папу прорабатывать, он встал и сказал: «Все, что вы можете сделать — это вынудить меня продать отцовскую дачу и на эти деньги жить. Больше ничего, потому что у нас художников не сажают. А если будут сажать, то начнут с вас».
— Таковым он оставался до последнего?
— Да! Его жизненная позиция, взгляды и принципы были неизменны. Будучи уже больным, обессиленным, продолжал бороться за «Ленфильм». Для него это не просто студия, это его дом, судьба, жизнь. Его отец писал сценарии для этой студии, по которым делались замечательные фильмы. Отец болезненно переживал, писал пламенные письма, отстаивая право «Ленфильма» оставаться творческим организмом. Отец даже специально переехал на Кронверкский проспект, купив мансарду на последнем этаже, из окошка которой был виден двор «Ленфильма». До последнего дня он, как атлант, держал на своих плечах любимую студию.
— Алексей Юрьевич был лишен чувства страха?
— В плане общественном, социальном, в отстаивании справедливости, защите незаслуженно обиженных людей — безусловно.
— Теперь понятно, откуда в вас «ген» противодействия. Как родители отнеслись к выбору вами профессии?
— Как к неизбежности. Но мама говорила: «Ты мне не сын, если пойдешь в кинорежиссеры!» Отец повторял: любая профессия, кроме актерско-режиссерской. Помню, он даже стал на колено: «Не делай этого. Давай я тебе машину куплю». А я — свое: «Все равно поеду учиться к Соловьеву». И поехал, и прожил там пять лет один, учась во ВГИКе.
— Соавтором фильмов Алексея Германа является ваша мама, сценарист Светлана Кармалита. Как они познакомились?
— Киев — родина моей мамы. Познакомились же родители в Крыму. Отец рассказывал, как в августе 1968 года оказался в Коктебеле. Прогуливаясь улицами, увидел Светлану — «полненькую симпатичную женщину». Она стала его супругой на долгих 45 лет.
А незадолго до этой поездки был заключен договор между братьями Стругацкими, киностудией «Ленфильм» и отцом о постановке фильма «Трудно быть богом». Он очень плотно работал над сценарием с Борисом Стругацким. 
Даже нашли артиста на главную роль — Владимира Рецептера.
*Над фильмом «Трудно быть богом» Алексей Герман-старший работал 13 лет. Картина, главную роль в которой сыграл Леонид Ярмольник, практически готова
— Выходит, идея экранизировать роман Стругацких возникла у вашего отца давно?
— Да, ровно 45 лет назад. Практически сразу после выхода романа. Но тогда грянул злосчастный август 1968 года. В Коктебеле отец встретил писателя Василия Аксенова, крайне возбужденного, со слезами на глазах. Он буквально ошеломил известием: советские войска вошли в Чехословакию. Тогда отец понял, почему накануне отъезда в Крым ему настойчиво присылали повестки из военкомата, хотя он и был в запасе. Следом — звонок от главного редактора студии: «Забудьте о новом фильме, его название и сценарий…» Тогда, по признанию отца, он лишний раз убедился: Россия (СССР) — страна византийская. Все, что политикой не является, очень часто принимается за политику.
— Потребовались не годы — десятилетия, чтобы вернуться к этой экранизации.
— Да, отец годами снимал фильмы и искал дороги к зрителям. По большому счету, у отца шесть значимых законченных картин. «Хрусталев, машину!» снимался семь лет, но отец не изменял своей творческой манере, не отказывался от нарочито сложного языка и умел ждать. В его фильмах и война, и мир выглядели не так, как того хотели критики. Например, в «Моем друге Иване Лапшине» одну из главных ролей — журналиста Ханина, бывшего романтика — сыграл Андрей Миронов. Редкий фильм, где Андрей выступает не в роли водевильного певуна и вертопраха. А в «Двадцати днях без войны» тоже в непривычном для него драматическом амплуа сыграл Юрий Никулин…
Аналогичная ситуация и с последней лентой «История арканарской резни» (сейчас вернулись к изначальному названию — «Трудно быть богом»). Работа длилась тринадцать лет. К счастью, фильм практически готов — отцу на
Несколько месяцев назад, в городе Пушкине (пригород Санкт Петербурга. — Авт.), получая Царскосельскую премию, отец сказал: «Я стою сейчас в красивом зале, всматриваюсь в глаза гостей этой церемонии и понимаю, что интеллигенция есть. Хотя кругом все говорят: „Интеллигенция вымерла“. Как ни включишь телевизор, в котором показывают одну чернуху, невольно задумываешься, может, она действительно вымерла? Говорю об этом не потому, что сегодня получаю эту премию, у меня их уже много, а потому только, что меня это волнует». И еще. В этом самом фильме («Трудно быть богом») отец особо выделял фразу: «Там, где торжествует серость, к власти приходят черные». При этом нередко уточнял: падение Рима началось не с варваров, а с того, что сами римляне стали поощрительно относиться к собственному высокопоставленному ворью…
2667Читайте нас в Facebook
