Константин Худяков: «Чиновников от кино отпугивала внешность Филатова. Мне стоило огромных усилий, чтобы его заполучить»
Константин Худяков относится к тем режиссерам советской эпохи, на фильмах которых выросло не одно поколение. Самой любимой и многострадальной своей картиной мастер называет «Успех», которому в этом году исполняется 30 лет. Карьеру в кино Константин Павлович начал как актер, сыграв в картинах Михаила Ромма и Ролана Быкова. Затем «завязал» с актерством и поступил на высшие курсы сценаристов и режиссеров ВГИКа. Худяков стал первым, кто снял в художественном кино Леонида Филатова. Он был дружен с великим актером всю жизнь. Роль в картине Константина Худякова «Дело было в Ростове» стала последней для Богдана Ступки. «Знакомство с Богданом Сильвестровичем было для меня подарком, — вспоминает Константин Худяков. — Жалею лишь о том, что оно произошло так поздно и мы не смогли вдоволь наговориться…» Свой юбилей Константин Павлович встретил скромно, посидев дома за обеденным столом вместе с женой и сыном.
— Признаться, юбилеев я не люблю, — сказал Константин Павлович. — Праздную их как придется, даже если речь идет о круглых датах. Вот и сейчас свое 75-летие отмечу на съемочной площадке. Работаю над картиной «Новая жизнь», эдакой вариацией на тему «отцы и дети». Рассказывать сюжет нет смысла, все дело в нюансах, а их словами не передашь. Признаюсь, что на съемках меня периодически охватывает неподдельный страх.
— Страх?! С вашим-то опытом?
— Представьте себе. Любой режиссер ежедневно должен испытывать страх стать ремесленником. Иначе у него просто ничего не получится. А еще признаюсь, что очень боюсь, когда у меня в кадре два человека.
Помню забавную историю. Как-то на собрании режиссеров, которое проводил председатель Госкино СССР Филипп Ермаш, слово попросил Юрий Озеров, снявший эпопеи «Освобождение», «Сталинград». Он очень важно сказал: «Филипп Тимофеевич, то, что простые и сложные картины одинаково финансируют, несправедливо. Давайте внесем какие-то ранжиры». Он всегда выражался очень вычурно. Но тут буквально взвился Никита Михалков, только что снявший фильм «Без свидетелей»: «Легко снимать конницу или артиллерию, рукой махнул и все побежали в атаку: „Ура!“ А что делать, когда в комнате всего два человека? Вот тут-то и начинается настоящая режиссура». После небольшой паузы все начали хохотать так, что стол, за которым мы сидели, буквально дрожал от смеха. Конечно, Никита Сергеевич не хотел обижать такого мастера, как Озеров, но сказал абсолютно правильно.
— Многих замечательных актеров, с которыми вы работали, уже нет в живых. Буквально на днях скончался Эдуард Марцевич, снявшийся в вашей картине «С вечера и до полудня». Более десяти лет нет в живых и Анатолия Ромашина…
— Пусть земля будет пухом Эдуарду Евгеньевичу, блестящий был актер. Толя Ромашин, дожив до седых волос, оставался чистым, наивным и доверчивым, как ребенок. Он был ужасно влюбчивым. Помню, однажды в Таиланде он увлекся бандершей местных проституток. Мы с Лешей Стычкиным (отцом актера Жени Стычкина, замечательным переводчиком) пытались как-то урезонить Ромашина, но куда там — Толя уже «закусил удила». В результате выяснился очень пикантный момент: дама оказалась наполовину женщиной, наполовину мужчиной. От этого обстоятельства Ромашин буквально сошел с ума, но влюбляться не перестал. Он вообще никогда не делал выводов из своих ошибок. Мы, близкие друзья, подтрунивали над ним: «Ну сколько раз тебе нужно дать по носу, чтобы ты понял: не нужно общаться с такими людьми?! Опять наступаешь на те же самые грабли!» Но поправить его можно было, а вот исправить — никогда. У него была некая установка: «Лучше буду получать подзатыльники, но останусь открытым, доверчивым и искренним».
— Говорят, именно вам Анатолий Владимирович обязан счастьем в личной жизни.
— Со своей последней женой Юлей Толя действительно познакомился на моей картине «Смерть в кино». Юле тогда было восемнадцать лет, Толе — почти шестьдесят. Как-то, когда они уже поженились, мы вместе шли по центральной улице Евпатории и Ромашина, который в придачу ко всем своим достоинствам был еще и замечательный кулинар, заинтересовали сливы. Продававшая их бабушка решила не упускать потенциального клиента и, кивая на Юлю, сказала: «Милый, купи слив внучке!» Толя твердым голосом ответил: «Бабушка, это не внучка!» — «Ну так купи дочке». — «Бабушка, это не дочка! А сливы у вас плохие, я их брать не буду». Толя даже не обиделся — у него жизненные неурядицы всегда были со знаком «плюс».
А как он радовался, когда родился сын! От предыдущих браков у Толи было две дочери, а он хотел мальчика, который продолжил бы на Земле его фамилию. К сожалению, взрослым своего сына он не увидел — Толя трагически погиб, когда рубил дерево на даче. Знаете, после этой истории я стал верить в судьбу. То, что случилось с Ромашиным, совершенно необъяснимо и похоже на мистику.
— Это правда, что популярного Леонида Филатова с трудом утверждали на главные роли?
— По крайней мере, в нашей первой совместной картине «Кто заплатит за удачу» Леня мог и не сняться. Руководство «Мосфильма» долго не хотело утверждать его кандидатуру — мне пришлось приложить огромные усилия, чтобы заполучить Филатова. Кинематографическое начальство отпугивала его внешность — острая, неординарная. Слишком уж мало он был похож на хороших советских парней, которых играли Володя Ивашов, Лев Прыгунов, Женя Жариков. Понадобилось время, чтобы чиновники от кино приняли Леню. На вторую свою картину «С вечера до полудня» я утвердил его легко. «Конечно, — сказали мне тогда на худсовете. — Это же Филатов — актер, которому подвластно все». И Леня сыграл в фильме совершенно уникально.
.jpg)
*В картине «Успех» снялись прекрасные актеры Лариса Удовиченко, Леонид Филатов, Лев Дуров
Кстати, роль Кима Филатову была близка. Он и сам был именно таким мужчиной: женщины на него вешались пачками, а он всю жизнь любил только одну — свою Нину Шацкую. И ее сына от Валерия Золотухина воспитал как родного. В том, что Денис вырос таким, какой он есть, большая заслуга Лени. Будучи прекрасно образованным, он старался дать образование и приемному сыну. Помню, как мы возвращались из какой-то зарубежной поездки и Филатов тащил огромную связку книг, купленных специально для Дениса. Знаете, говорю с вами и понимаю, как долго я живу и сколько друзей уже потерял. В конце этого месяца исполняется ровно десять лет, как ушел из жизни Леня Филатов. Дело, которым я занимаюсь, губит людей и делает их невероятно счастливыми. Помню, я слышал эти слова от вашего замечательного актера
— Ваша картина «Дело было в Ростове» стала для него последней…
— Увы. Мы были очень дружны с Богданом. Помню, как он уговаривал меня приехать к нему на юбилей в 2011 году — Ступке исполнялось семьдесят лет. Но, к сожалению, моя жена сломала ногу и мы остались дома. Я-то считал, что увидимся еще не раз… Ведь Богдан даже звал меня работать к себе в театр. Хотели поставить спектакль по пьесе Алексея Пояркова «Песнь козлов». Главную роль должен был сыграть сам Богдан Сильвестрович. Не сложилось. Помню, на съемках «Однажды в Ростове» меня поражала непривередливость Ступки к бытовым вещам. Он был «заточен» только на работу. Мы проводили вместе много времени. Если Ступка заканчивал сниматься раньше, разгримировывался, переодевался и ждал меня. Потом мы вместе отправлялись на ужин в ресторан и говорили, говорили.
— В «Однажды в Ростове» Богдану Сильвестровичу пришлось сниматься в сцене, которых актеры обычно избегают из-за суеверий. Его герой падал на могилы жены и сына…
— Это была одна из сильнейших сцен. Кладбище мы снимали еще до отъезда Богдана в Германию на операцию. Вернувшись, он несмотря на протесты врачей, приезжал к нам на съемки весь в бинтах. Очень хотел работать, для Ступки это и была жизнь. Когда я предложил Богдану упасть на могилы и обнять их, он сразу же согласился. А после первого дубля встал, отвел меня в сторону и спросил: «Ну как, я не переборщил?» «Посмотрите, — посоветовал я, — что происходит со съемочной группой». Люди, искушенные в искусстве кино и видевшие много разных актерских работ, стояли и плакали. «Ты мне скажи, если я вдруг начну «плюсовать», — только и попросил он. Эпизод на кладбище для него был просто сценой, никаких опасений, что это как-то может на нем отразиться, у Ступки не возникало. Вся эта фигня в виде суеверий и предрассудков для него просто не существовала. Ступка был уникальным человеком. Обласканный властью, он легко входил в начальственные кабинеты, но пользовался этим только для того, чтобы помочь тем, с кем работал. Помню, как с гордостью он рассказывал, что за время пребывания на посту художественного руководителя Театра имени Ивана Франко выбил для своих актеров три квартиры — одну двухкомнатную и две однокомнатные. Последний раз я говорил с Богданом Сильвестровичем за десять дней до его смерти. Он сам мне позвонил, сказал, что по одному из украинских телеканалов идет «Однажды в Ростове» и его телефон буквально раскален от звонков: всем очень нравится фильм. Богдан был уже очень плох, еле говорил, но, расставаясь, сказал: «Мы еще поработаем…»
3360Читайте нас в Facebook
