«Три последних финансовых кризиса связаны с моральным обликом банкиров и финансистов»
Какую дату считать началом финансового кризиса в нашей стране? В сентябре 2008 года занимавшая тогда пост премьер-министра Юлия Тимошенко сказала: «Украина практически не интегрирована в мировую экономику, а потому мировой финансовый кризис пройдет стороной». Но через два месяца финансовые аналитики отчитались: «За сентябрь-октябрь 2008 года частные клиенты сняли со своих банковских счетов около 20 миллиардов гривен; курс национальной валюты упал более чем на 20 процентов; мораторий на досрочное расторжение депозитов не дал эффекта; резко увеличилось количество проблемных кредитов, которые перестали обслуживать как крупные предприятия, так и частные лица».
На официальном уровне наличие проблем в государстве признала Верховная Рада, утвердив 31 октября — ровно пять лет назад — Закон «О первоочередных мероприятиях по предотвращению негативных последствий финансового кризиса». Принятие документа было необходимым условием получения дальнейшей помощи МВФ. Но сразу после этого госчиновники продолжили распределять поступающие из-за границы средства на собственное усмотрение. Президентская вертикаль — через НБУ под видом укрепления валютных резервов, рефинансирования и рекапитализации банков, правительство — через бюджет под видом «монетизации ОВГЗ», реализации «национальных» проектов за средства международного финансирования и срочной борьбы со «свиным гриппом».
По поводу причин мирового экономического кризиса биржевой аналитик Билл Боннер высказался просто: «То, чем финансовые круги занимались до кризиса, не было инвестированием. Они вели себя как бабуины на приеме в Букингемском дворце. Смеялись. Играли. Богатели. Никакого представления о правилах. Полное неведение относительно рисков. Для такого рода игры с акциями лучше не иметь знаний, а тем более мудрости». То есть мировой экономический рост во многом обеспечивается благодаря «вечному двигателю»: бесконечному кредитованию-перекредитованию, закладыванию-перезакладыванию активов. В 2008-м «вечный двигатель» остановился.
Интересно, что мировые финансовые проблемы на самом деле не очень задели нашу страну. Недавно председатель правления банка ВТБ Вадим Пушкарев в одном из интервью заявил: «Мировой кризис оказал на Украину минимальное влияние; те бедствия, которые тут развернулись, наших же рук дело. В 2008 год мы вошли в уникальном состоянии. У нас был колоссальный приток западного и восточного капитала. У нас был реальный экспорт, относительно неплохо обстояли дела с инвестированием и инвесторами; вышел из тени малый бизнес, развивался средний класс. Украина — неразвитая, закрытая экономика, и в данном случае это был плюс; у нас напрочь отсутствовал рынок, который в мире привел к кризису: рынок ценных бумаг; у нас также отсутствовал рынок инвестиционных кредитов». То есть у нашего государства была возможность избежать кризиса, поразившего практически все развитые страны. Спрашивается тогда, что же нас погубило?
Вспомните докризисный кредитно-потребительский бум. Большинство банков направляли свои усилия на безоглядный захват как можно большей доли рынка, призывая брать кредиты на все, что угодно. Этот аттракцион невиданной щедрости совпал с приходом в страну «иностранного финансового капитала». Разрекламированные «финансовые скоринговые технологии» (экспресс-кредиты, оформляемые непосредственно в торговом зале магазина) и «страхование рисков» оказались банальными валютными кредитами, которые массово раздавались на строительство и приобретение недвижимости. Позднее это нарекут «глобальным недостатком ответственности у кредиторов и заемщиков». После чего деньги «западных материнских компаний» ринутся в обратном направлении.
Но это будет позже. А пять лет назад считалось, что если ты не прокредитован в одном или нескольких банках, ты просто лузер, «не успевающий брать от жизни все». Как в старом советском анекдоте: «Как вы купили «Волгу»?" — «Продал «Запорожец», немного добавил, купил «Волгу». — «Как вы купили «Запорожец»?" — «Продал велосипед, немного добавил, купил «Запорожец». — «А как вы купили велосипед?» — «Э, за велосипед я уже отсидел…»
Как бы там ни было, но если в 2004-м украинцы заняли у финучреждений 11 миллиардов, то в 2008-м этот показатель достиг 81 миллиарда гривен. Причем удельный вес валютных займов превысил 60 процентов. Поэтому неудивительно, что после обвала национальной валюты (пять лет назад в ноябре доллар продавали за 10 гривен) Украина стала одним из лидеров СНГ по количеству просроченных кредитов, которые достигали 40 процентов.
Не лучшим образом складывались дела и у государства. «В 2008 году показатель государственного долга составлял 12 процентов ВВП… Даже в суровые времена мы удерживали этот показатель на минимальном уровне. После кризиса 2009 года Украина попала в десятку стран, которые имеют самые серьезные долговые проблемы… Нужно отказываться от модели «жизни в долг», которая себя исчерпала», — говорил тогда многократный экс-министр финансов Виктор Пинзенык.
Однако собственную стратегию преодоления экономических трудностей Украина избрала в полном соответствии с прошлым финансовым опытом: обвальная девальвация с последующей фиксацией курса. Тогдашний глава НБУ Владимир Стельмах так комментировал курс 10 гривен за доллар: «Национальная валюта немножко обесценится, но потом все станет на свои места». Но до «места» с ценой 5,05 гривни за доллар национальная валюта так и не дотянула, стабилизировавшись на восьми гривнях.
В это время замглавы НБУ Александр Савченко философски осмысливал происходящее: «…Нобелевский лауреат Акерлоф и профессор Шиллер установили, что три последних финансовых кризиса связаны с моральным обликом банкиров и финансистов: «Экономический цикл зависит от того, как меняется отношение к необходимости вести себя порядочно и сколько людей ведет себя недобросовестно». Причем в период рецессий число участников финансовых рынков, которые ведут себя непорядочно, растет».
Но пять лет назад руководителям коммерческих банков было не до философии. Тогдашний глава «Укрсоцбанка» Борис Тимонькин вспоминал: «Если сравнить сценарии борьбы с кризисом 2004 и 2008 годов — они диаметрально противоположны. В первом случае потратили три четверти резервов, удержали курс и выстояли, во втором — потратили кучу резервов, потеряли все, набили экономику деньгами и не только экономику».
При этом возглавлявший девять лет назад НБУ Сергей Тигипко, который во время кризиса 2008-го руководил коммерческим «Сведбанком», о событиях пятилетней давности сказал следующее: «Национальный банк проводит политику выборочного рефинансирования коммерческих банков. Но те, кому посчастливилось получить такую помощь, не спешат направлять деньги в реальный сектор. Они пускают государственные деньги на спекуляции. …Предполагаю, что будет дефолт целого ряда коммерческих структур, которые заимствовали напрямую, я ничего не вижу в этом катастрофического для страны. Да, плохо, что уйдут самые активные, которые хотели чего-то добиться. Но именно этим людям я сейчас хочу сказать: жизнь на этом не заканчивается. Это промежуточный этап. Начинается совершенно новый этап с совершенно новыми возможностями… В банках можно будет за бесценок взять заводы под управление, и банки будут рады, они сами будут искать, кому отдать эти объекты…» Отчасти так действительно и происходит. Включая «междусобойчик» банковского сектора.
В 2009 году из-за глобального кризиса и сокращения спроса на экспортную продукцию украинское промышленное производство упало почти на 22 процента, ВВП — почти на 15 процентов — рекорд за последние 15 лет. Даже 60-процентная девальвация в 2008 году не спасла Украину, а только отсрочила проблему. Дальше пришла новая власть, наступил период временной финансовой стабилизации. Несмотря на объективные экспертные оценки, что 8 гривен за доллар — многовато, власть не согласилась на снижение курса, и путем скрытой умеренной эмиссии воспользовалась финансовым резервом, полученным от «предыдущих неудачников», который те ну уж никак не хотели оставлять ей по доброй воле. Так с этим курсом и живем. Вроде надежно. Но почему именно 8 гривен? Как надолго? И что будет дальше? Складывается впечатление, что мало кто задумывается об этом.
Между тем по статистике неправительственной организации Tax Justice Network, начиная с 1990 года из украинской экономики в офшоры выведено 167 миллиардов долларов. При этом в рейтинге стран с «утекающим» капиталом Украина занимает девятое место. На втором — Россия, из которой за это же время ушло около триллиона долларов. Примерно такая сумма понадобилась Западной Германии, чтобы после объединения в 1990 году поднять экономику бывшей ГДР. Но это «в среднем». А если по нижней планке, то в период кризиса родилась тенденция, о которой рассказал возглавлявший тогда Минобороны Анатолий Гриценко: «Некоторые родители предлагали военкому взятку, чтобы сына призвали в армию — привили самостоятельность, обучили какой-нибудь профессии, подлечили, обеспечили питанием, пока в стране упадок и безработица».
Что в итоге? Приостановка финансового кризиса была достигнута усилиями печатных станков центробанков многих стран. Таким путем долги и плохие активы перекочевали под ответственность государства. В ответ неудержимая инфляция начала победное шествие по энергетическим ресурсам, драгоценным металлам и прочим активам, доступность которых ограничена в абсолютном объеме. С этим нужно что-то делать.
В 2012 году в Токио состоялась традиционная встреча руководителей Всемирного банка и Международного валютного фонда. На ней была обнародована следующая информация: в среднем государственный долг промышленно развитых стран составляет 110 процентов от ВВП. А это показатель, характерный для военного времени. Значит, пришло время по-военному конфисковать «молодые деньги», нажитые путем спекуляций. И первый подобный опыт — Кипр весны 2013 года. Объекты конфискации — банкиры, олигархи, нечестные государственные бюрократы. Разумеется, из зарубежных «юрисдикций».
На самом деле этот опыт не нов. Когда в 1933 году американцы оказались на дне Великой депрессии, они приняли закон Гласса — Стиголла, запретивший коммерческим банкам заниматься инвестиционной деятельностью, ограничивший их право на операции с ценными бумагами и установивший обязательное страхование вкладов. И так ли уж странно, что отменили американцы этот закон только в 1999 году?
Нынешний посткризисный период характеризуется как время всеобщего общественного пессимизма. Проблемы с уплатой долгов имеют свыше трех миллионов украинцев. Общая сумма невозвращенных кредитов — 180 миллиардов гривен. Оценки ситуации — вплоть до радикальных: «Долг — это ошибка цивилизации. Сегодня мы имеем следующую модель: банкиры зарабатывают деньги, а то же общество помимо кредитов покрывает убытки». Не пора ли в связи с этим и должникам, и кредиторам снова перечитать Святое Писание: должники простили кредиторам свои долги, а те с них и не спрашивали…
5180Читайте нас в Facebook
