Нина Кошечкина: «Врач, взявшись лечить мои здоровые (!) зубы, оставил в десне кусок сломанного инструмента»
То, что произошло с Ниной Кошечкиной (на фото), кажется невероятным. Женщина решила снять золотые коронки, которые еще в молодости поставила на два верхних передних зуба. Зубы, кстати, у нее тогда были абсолютно здоровыми, но в семидесятых годах прошлого столетия в Советском Союзе считалось модным ходить с золотом во рту. Без малого тридцать лет Нина Александровна носила коронки, и за все это время зубы под ними ни разу ее не беспокоили. Но, поддавшись новой моде, женщина захотела вернуть себе белоснежную улыбку. Увы, с тех пор она вообще практически не улыбается.
«Ортопед устроил надо мной экзекуцию, пытаясь заработать сто долларов»
Об этом случае «ФАКТЫ» писали 9 февраля 2006 года. Наверняка, все было бы по-другому, если бы молодой врач-ортопед Иван Сидоренко (имя и фамилия изменены) просто снял пациентке коронки. Она, собственно, только ради этого и обратилась в областную стоматполиклинику. Однако врач решил заработать на экономисте полтавского областного филиала «Укрсоцбанка» Нине Кошечкиной ни много ни мало сто долларов. Поэтому взялся ее лечить.
Многочисленные служебные проверки, которые проводились позже по заявлениям потерпевшей, признавали то, что Сидоренко не имел для этого должной квалификации. Этот же факт позволял корпоративным комиссиям утверждать, что врач, на которого указывала Нина Александровна, не мог лечить ей зубы, поскольку, дескать, у него не было для этого даже необходимого инструмента. Сам же доктор до последнего отрицал свою вину, утверждая, что он лишь снимал золото.
— Ивана Сидоренко, ассистента кафедры ортопедической стоматологии и имплантологии Украинской медицинской стоматологической академии (сокращенно УМСА. — Авт.) мне посоветовала регистратор областной стоматполиклиники, — заново переживает свои несчастья 61-летняя Нина Кошечкина. — Рекомендовала его как грамотного специалиста, к которому в случае необходимости сама обращается. Поэтому я спокойно села к дантисту в кресло, доверившись его профессионализму. Сняв коронки, доктор заметил, что зубы под ними в хорошем состоянии, но, чтобы они выглядели как натуральные, нужно поставить на них металлокерамику (тогда я еще не знала, что существовал другой, более щадящий способ восстановления зубов — с помощью специальных реставрационных материалов). И что это будет стоить мне сто долларов. Я не рассчитывала на такую сумму, но Иван Владимирович убедил, что я останусь довольна его работой, а деньги можно взять взаймы. Похоже, он торопил события и, не дав мне опомниться, сам отвел меня в рентген-кабинет, даже не выписав направления.
Флюорографическое обследование показало, что корни зубов здоровые, но врач, ничего не объясняя, тут же приступил к работе: пилить, сверлить и удалять нервы. Устроил надо мной настоящую экзекуцию, по-другому и не скажешь. В момент сверления стоматологическим бором из-за большой дозы анестезии я ничего не чувствовала, только без конца вынуждена была сплевывать ватные тампоны, пропитанные кровью. «Не волнуйтесь, все будет хорошо. У вас будут красивые зубки», — успокаивал меня доктор во время своего садистского эксперимента, то и дело меняя сверла и почему-то пристально их рассматривая. Еще в кресле мне стало дурно, а мое лицо начало отекать. «Ничего страшного, я положил вам лекарства от воспаления, а дома будете полоскать ротовую полость содой и солью», — сказал Иван Владимирович, завершив работу.
Добираться домой общественным транспортом Нина Александровна не могла — пришлось вызывать такси. Ночью она почувствовала себя совсем плохо: все тело ломило и трясло, поднялась высокая температура, скакнуло давление, на лице появилась аллергия, болела десна, а к верхней челюсти и к носу из-за невыносимой боли невозможно было дотронуться.
«Такое случается, но это не страшно», — успокаивали потерпевшую коллеги стоматолога
На следующий день с самого утра пациентка пришла к стоматологу Сидоренко, как и договаривались, чтобы продолжить подготовку зубов к протезированию. Он быстро «подправил» здоровье Нины Александровны, сделав ей несколько уколов обезболивающего с антибиотиком. И снова принялся за пломбирование каналов. В другом зубе.
Когда анестезия перестала действовать, женщина готова была лезть на стенку от невыносимой боли. Видя состояние матери, дочь по совету знакомых немедля отвезла ее к профессору УМСА Юрию Ивановичу Силенко. Он сразу определил причину плохого самочувствия пациентки, взглянув на свежие рентгеновские снимки.
— У вас перфорация зубов и их корней. То есть они просверлены насквозь, — шокировал профессор Нину Александровну. — В том зубе, который вам лечили сегодня, штифт вместе с пломбировочным материалом выведен аж в десну, а в другом виден сломанный инструмент за вершиной корня. Очень травмирована кость, от чего развился острый травматический периодонтит других зубов на верхней челюсти. Вам предстоят операция и длительное лечение.
Все, что мог сделать в этой ситуации Юрий Иванович, — удалить штифт (благо, он не успел «зацементироваться»). А лечение Нины Кошечкиной продолжается и до сих пор. Поначалу она ходила «на уколы» к Ивану Сидоренко, но это не принесло облегчения. «При своевременном правильно проведенном стоматологическом лечении зуба после поломки в нем эндодонтического инструмента периодонтита и невралгии тройничного нерва с длительным расстройством здоровья можно было бы избежать», — таков вывод комиссии экспертов из числа специалистов Министерства здравоохранения и ведущих медицинских вузов страны. Увы, Сидоренко не направил пациентку к терапевту и больше недели колол ей противовоспалительные препараты в ущерб здоровью, ибо без удаления инородного тела из десны лечение не имело смысла. Да и многие светила стоматологии в Полтаве, у которых консультировалась потом Нина Александровна, ужасались при виде изуродованной кровоточащей десны. Женщину успокаивали: «Такое случается — старые инструменты иногда ломаются, в этом нет ничего страшного», но никто из врачей не предложил извлечь кусок металла, застрявшего в десне, который провоцировал тяжелое воспаление. И лишь спустя полмесяца измученная Нина Александровна попала наконец к кандидату медицинских наук Валерию Смаглюку.
— Я сделал пациентке операцию по удалению сломанного инструмента длиной три-четыре миллиметра, который был уже покрыт коррозией, и предложил реплантацию, — рассказывал «ФАКТАМ» Валерий Иванович. — Это технически сложная манипуляция, и стоматологи прибегают к ней редко. Надо было вырвать зуб, запломбировать его и снова вживить, наложив шины.
С тех пор Нина Кошечкина стала постоянной пациенткой частной клиники, которую возглавляет Валерий Смаглюк. Ее принимают здесь бесплатно и очень внимательно относятся к любой жалобе. Но совесть не позволяет пенсионерке обращаться туда при каждой необходимости.
«Сидоренко заявлял мне, что я не смогу доказать его вину, и система, в которой он работает, делала для этого все возможное»
Сколько усилий стоило женщине добиться суда над Иваном Сидоренко, знает, наверное, только Бог. Основной диагноз Нины Кошечкиной сегодня звучит так: генерализованная форма хронического пародонтита II степени. Это значит, что в результате воспаления десны начали расшатываться зубы. Те два, изувеченных Сидоренко, в конце концов, пришлось удалить и на их месте установить имплантаты. За девять лет женщина перенесла 15 (!) операций в ротовой полости, ей было сделано более полсотни рентгеновских снимков. А различных документов и писем у нее собралось пять толстенных папок!
Нина Александровна планировала еще поработать после выхода на пенсию, однако после посещения горе-стоматолога ее жизнь кардинально изменилась: из-за постоянного воспаления десны она вынуждена была брать больничные листы, не могла и до сих пор не может нормально принимать пищу, опасаясь за свои больные зубы. Да и просто общаться с окружающими для нее оказалось проблематично.
— Поначалу я не хотела наказывать Ивана Сидоренко. Требовала только, чтобы он возместил мне стоимость лечения и сделал металлокерамические коронки за свой счет, — рассказывает Нина Кошечкина. — Но он мне заявил, что я его шантажирую и что доказать его вину не смогу. При всей очевидности его профессиональной несостоятельности было очень сложно добиться возбуждения против него уголовного дела. У меня целый год ушел только на получение официального подтверждения того, что я действительно была на приеме у Сидоренко 31 января 2005 года. Он ведь задним числом завел на меня медицинскую карточку и вписал в нее, что снимал мои коронки 27 января. (Но при снятии драгоценных металлов пациент обязательно ставит в карточку свою подпись, а ее-то не было!) И этой версии придерживался до конца судебных процессов. Заявлял, будто я лечила зубы после снятия коронок неизвестно у кого…
Спасибо «ФАКТАМ», которые помогли сдвинуть дело с мертвой точки. Это на ваш запрос регистратура областной стоматполиклиники выдала справку, что я по направлению врача Сидоренко делала рентген-снимки двух верхних передних зубов именно 31 января. Без этого документа прокуратура всячески отказывала мне в возбуждении уголовного дела. Тем более что журнал рентген-кабинета несколько раз уничтожался, подменялся, а в некоторых случаях исчезали амбулаторные карточки — мои и моих свидетелей. Кстати, их показания (в тот день в поликлинику я пришла с подругой, а еще одну знакомую встретила, когда Сидоренко вел меня в рентген-кабинет) во внимание не принимались, равно как и справка из банка, подтверждающая, что 27-го я не отлучалась с рабочего места. Было понятно, что для защиты своего нерадивого и бездушного коллеги, применившего ко мне гестаповские методы «лечения», включилась система, задачей которой было тянуть время. Шутка ли, мое заявление передавалось от следователя к следователю пять раз! И когда, наконец, были собраны все экспертизы, документальные доказательства, свидетельские показания, оказалось, что сроки (три года), в течение которых врача за причинение телесных повреждений средней тяжести можно привлечь к уголовной ответственности, истекли. В общем, дело, возбужденное прокуратурой Октябрьского района Полтавы по факту ненадлежащего выполнения профессиональных обязательств медицинским работником в 2010 году, распалось.
Но даже это меня не остановило. Добиваться морального и материального возмещения ущерба я решила в гражданском судопроизводстве, а в соответчики включила Украинскую медицинскую стоматологическую академию, в трудовых отношениях с которой находится Сидоренко. На моей стороне были правда и Бог. На каждое судебное заседание я брала благословение у священника.
24 октября прошлого года Октябрьский районный суд Полтавы частично удовлетворил иск Нины Кошечкиной к Ивану Сидоренко и УМСА, обязав их возместить потерпевшей 20 тысяч гривен морального ущерба и 2754 гривни судебных издержек. Обе стороны не согласились с таким решением, поэтому обжаловали его в областном апелляционном суде. Тот поддержал истицу, увеличив сумму моральной компенсации до 50 тысяч гривен.
— Специалисты полтавского отделения Харьковского научно-исследовательского института судебных экспертиз имени Бокариуса оценили степень моральных страданий моей подзащитной в 418 тысяч гривен, — говорит адвокат Нины Кошечкиной Игорь Кумечко. — Конечно, это несколько завышенная цена, но она, безусловно, сыграла свою роль при вынесении судебного решения. Известно, что доказать вину врача очень сложно. В этом случае только целеустремленность Нины Александровны дала результат. Теперь ей надо будет еще приложить усилия к тому, чтобы взыскать с виновных определенную судом сумму. Возможно, придется прибегать к принудительному взысканию…
Иван Сидоренко категорически отказывается общаться с прессой. За это время, кстати, его карьера пошла в гору: он стал кандидатом медицинских наук и продолжает, согласно своим должностным инструкциям, не только ставить пациентам коронки, но и обучать этому ремеслу студентов…
Фото автора
10817Читайте нас в Facebook
