«Стоило сыну съесть лишнее яблоко, живот сразу увеличивался до огромных размеров»
Узнав, что Никита играет в футбол, ездит на сборы и завоевывает медали, оперировавшие мальчика врачи были поражены: «С такой патологией он умудрялся бегать и забивать голы!» Но родители юного футболиста уже давно этому не удивляются.
— Сын настолько любит футбол, что желание вернуться к игре стало лучшим стимулом к выздоровлению, — говорит мама мальчика Олеся Смородская. — Диагноз долихоколон, что в переводе с греческого означает «длинный кишечник», Никите поставили четыре года назад, хотя проблемы со здоровьем у него начались с первых месяцев жизни. Из-за врожденной патологии кишечника пища практически не выходила из организма. Никита настолько устал от этого, что, несмотря на хороший аппетит, старался практически не есть. Когда показывала сына докторам, мне говорили: «Не переживайте. Давайте ему перетертую свеклу с черносливом, специальные препараты, и все пройдет». Первое время это действительно помогало, но позже становилось только хуже. Однажды по назначению известного академика я дала Никите капли, а когда вечером вернулась с работы, пришла в ужас: сын неподвижно лежал на кровати, в квартире стоял запах ацетона. Ребенка на «скорой» отвезли в инфекционную больницу, где он сутки провел в реанимации. Спрашивала у врачей: «Никита выживет?», но мне не давали однозначных ответов. Как потом оказалось, сын отравился токсинами, которые скопились в организме.
Почти шесть лет врачи не могли поставить Никите точный диагноз. И только детский хирург Василий Сорока, к которому я обратилась по совету знакомой, определил причину страданий ребенка. Пощупав живот Никиты, он сразу перечислил симптомы, возникающие у сына. Это вызвало доверие. Вначале врачи пытались лечить его консервативно, но когда поняли, что это не помогает, решились на операцию. Никите потребовалось два вмешательства. Уже после первой операции ему стало легче: исчезли боли и дискомфорт, появился румянец, сын начал полноценно питаться. 
В течение полугода он вырос на 13 сантиметров и набрал 12 килограммов. Сейчас сын ничем не отличается от ровесников, гуляет на улице, катается на роликах, а летом планирует вернуться к тренировкам.
*На фото Никита со своим лечащим врачом Олегом Джамом через несколько дней после операции, когда мальчика перевели из реанимации в обычную палату (фото из семейного альбома)
— Несмотря на болезнь, Никита ездил на сборы с футбольной командой, активно играл. Как ему это удавалось? — спрашиваю у Олеси.
— Перед каждой поездкой наш лечащий врач Олег Петрович Джам подробно расписывал, как вести себя в дороге. Его указания я передавала спортивному доктору, который сопровождал команду. Он следил за Никитой в другой стране, давал ему необходимые таблетки, добавки. Однажды сын привез из Австрии фотографию своей команды с завоеванным кубком. На снимке все дети улыбаются, а Никита скорчился от боли в животе… Правда, на игре это состояние не отражалось. На поле сын забывал обо всем, кроме футбола.
— Никита родился со слишком длинным кишечником, который не выполнял свои функции, то есть не выталкивал пищу, — объясняет ведущий научный сотрудник отделения хирургических коррекций врожденных недостатков развития у детей Института педиатрии, акушерства и гинекологии, кандидат медицинских наук детский хирург Василий Сорока. — По этой причине вещества, которые образуются в процессе переваривания и должны выводиться из организма, всасываются в кровь, вызывая сильную интоксикацию. Бывает, улучшить состояние ребенка удается при помощи медицинских препаратов, специальной диеты. 
Но Никите это, к сожалению, не помогло. Поэтому мы решились на серьезную операцию. Фактически надо было сформировать мальчику новый «работоспособный» кишечник, удалив при этом лишние 70 сантиметров.
*Василий Сорока: «Мы наблюдаем и оперируем детей с тяжелейшими пороками развития органов грудной клетки, желудочно-кишечного тракта, а также опухолями мягких тканей» (фото Сергея Тушинского, «ФАКТЫ»)
— Зачем понадобились две операции?
— В ходе первой мы вывели стому на живот. Это позволило полностью снять интоксикацию и в течение шести месяцев подготовить организм к реконструкции кишечника. Ее мы выполнили во время второй операции, которая длилась девять часов. Очень важно было не просто переделать кишечник, не повредив сосуды, но и включить его в работу. У нас большой опыт проведения таких вмешательств и хорошие результаты.
Важно понимать: болезни кишечника — это не только медицинская, но и психологическая проблема. Я хорошо помню свою семилетнюю пациентку, у которой из-за патологии было недержание. Врачи убеждали родителей, что их ребенок психически нездоров, даже поставили на учет в психиатрическую больницу. Когда девочка попала к нам, пришлось доказывать психиатрам, что причина ее проблем — врожденная патология кишечника. Благо нам поверили. После вмешательства девочка ничем не отличалась от ровесников, предыдущий диагноз сняли. Таких случаев очень много.
— Мне тоже советовали показать Никиту психологу, говорили, мол, он все выдумывает, — продолжает Олеся. — Я так и сделала. К счастью, нам попался хороший специалист. 
Психолог после общения с Никитой сказала: «Мальчик очень умный. Причина в другом». Я водила сына на массажи, в бассейн, но это не помогало.
*"Шесть лет Никите не могли поставить правильный диагноз, а некоторые врачи убеждали меня: «Мальчик все выдумывает». Когда хирург Василий Сорока после осмотра сына перечислил все симптомы, это вызвало доверие", — говорит Олеся (фото из семейного альбома)
За годы болезни сына столкнулась с тем, что многие врачи работают по стандартной схеме, не желая прислушиваться к конкретному пациенту с особыми симптомами. Однажды мне посоветовали гастроэнтеролога из известной в Киеве клиники, заранее предупредив: «Это хороший врач, но грубый. Если нахамит, не удивляйтесь». Я все-таки решила проконсультировать Никиту у этого доктора, но уже после первого визита сказала родным: «Больше не пойду». Разве врачу, который плохо относится к пациентам, можно доверить своего ребенка?
После таких встреч я стала еще больше ценить специалистов Института педиатрии, акушерства и гинекологии, которые наблюдали Никиту последние четыре года. Каждый раз, когда сын приходил в больницу, врач деловито жал ему руку и спрашивал: «Как дела, Никитос?» Благодаря такому обращению сын не боялся лечения. В специальной тетрадке я отмечала, какие продукты и в какое время съел Никита, какую принял таблетку, сколько выпил воды. Я также писала, как после этого менялось его самочувствие. Раз в три месяца врачи проводили сыну комплексное обследование, анализировали мои записи, меняли схему лечения. А когда посоветовали операцию, я сразу согласилась.
После второго вмешательства прошло два месяца. Никита чувствует себя уже намного лучше, но все еще соблюдает строгую диету: ему нельзя есть жирное, жареное, сладкое, копченое. Некоторые родители жалуются, что, несмотря на запрет, их дети таскают из холодильника еду. Никита никогда не возьмет в рот то, что ему нельзя. Настолько он настрадался за свои десять лет.
Нынешний учебный год для Никиты был необычным: мы перевели сына на домашнее обучение, учителя занимаются с ним на дому. В пятый класс он пойдет в школу вместе с другими детьми. Теперь я буду за него спокойна. А чтобы немного порадовать сына после всего пережитого, мы подарили ему на десятый день рождения собаку. Он несколько лет мечтал о йоркширском терьере и сейчас все время проводит с новым другом.
— При каких симптомах родители должны показать ребенка детскому хирургу? — спрашиваю у Василия Сороки.
— Если без причины увеличился живот, появился запах ацетона изо рта, беспокоят частые запоры, рвота, ребенок отказывается ходить в туалет, есть недержание и другие признаки интоксикации. Это может проявиться как в грудном возрасте, так и позже. Ведь кроме врожденных пороков существуют приобретенные. Например, в садике или в школе дети часто стесняются ходить в туалет, сдерживают себя, из-за чего организм работает неправильно. Если такое происходит часто, меняется строение здорового кишечника, он не выполняет свою работу. Родители должны обращать внимание на такие вещи, вовремя показать ребенка врачу.
Неделю назад я оперировал шестимесячного мальчика, родители которого уже побывали в ведущих клиниках Киева и Москвы. У ребенка предполагали порок сердца, хотя на самом деле он родился с узким кишечником. В заблуждение врачей ввели одышка, синий цвет губ, кожи. Такие симптомы появились у мальчика из-за интоксикации организма.
— Какие обследования вы проводите детям?
— После осмотра и опроса делаем анализ крови, мочи, проводим УЗИ, рентген. Обычно такие исследования выполняются до приема пищи и после. Таким образом мы отслеживаем изменения в организме. В случае необходимости назначаем эндоскопическое исследование, при помощи которого осматриваем органы пациента изнутри. Например, благодаря современному аппарату эндотону в нашей клинике проводим стимуляцию желудочно-кишечного тракта. Мы также лечим детей с пороками развития органов грудной клетки, желудочно-кишечного тракта, а также доброкачественными и злокачественными опухолями мягких тканей.
— Насколько мне известно, в вашем институте оперируют новорожденных в первые минуты жизни. Как это происходит?
— Да. Такие операции проводит заведующий нашим отделением Алексей Слепов. В институте также наблюдаются женщины, которым еще во время беременности сказали, что ребенок родится с патологией. Бывает, что спасти такого младенца может только операция, проведенная сразу после появления на свет. В таком случае во время родов кроме акушера-гинеколога присутствуют также детские реаниматолог и хирург, которые сразу доставляют младенца в операционную. Для этого у нас существуют специальные автономные кувезы, которые позволяют поддерживать необходимые параметры влажности, температуры воздуха, контролировать уровень насыщенности кислородом. В кувез также встроены аппарат искусственной вентиляции легких и монитор для контроля жизненных параметров. Очень часто дети после таких операций живут полноценной жизнью, ходят в садик, школу, получают специальность. Главное — вовремя обратиться к врачу.
11281Читайте нас в Facebook
