В Киеве десятки умерших не могли похоронить четыре месяца из-за отсутствия госфинансирования
«Добрый день! Меня зовут Анна Медведева. Двадцать лет назад я вместе с родителями эмигрировала в Америку из Киева, где остался мой двоюродный брат Владимир Медведев. Время от времени мы созванивались, поздравляли друг друга с праздниками. Вдруг Володя пропал. А в феврале этого года со мной связались друзья брата, сказав: „Вову нашли повешенным в лесу“. Милиция считает это самоубийством, хотя мы не согласны с таким заключением. Но сейчас важно другое — похоронить Вову по-людски, ведь нам до сих пор не дают на это разрешения. Уже четыре месяца брат и еще 42 человека, каждый из которых умер по разным причинам, находятся в морге. У государства якобы нет денег на их похороны. Друзья Вовы, его бывшая жена и я готовы взять на себя все расходы, лишь бы брата предали земле. Однако нам отказывают, не дают ни справки, ни свидетельства о смерти. Помогите!»
«Следователь сказал: «Розыскное дело не велось. Это самоубийство»
История, которую Аня рассказала в Интернете, а затем друзья Владимира подтвердили «ФАКТАМ» при личной встрече, потрясает от начала и до конца.
*Эту фотографию Анна Медведева сделала прошлым летом, когда приезжала в Киев. Спустя полгода Владимир пропал (фото из семейного альбома)
— Мы с Вовой были знакомы еще со школы, — говорит бывшая жена Владимира Анна Панченко. — После развода нам удалось сохранить дружеские отношения, иногда мы виделись в общих компаниях, общались. Когда Вова пропал, я, как и все наши друзья, пыталась его разыскать, а затем… похоронить. Однако нам до сих пор не дают этого сделать.
— В конце января, когда в Киеве происходили страшные события, Вова приснился нашей общей знакомой, — вступает в разговор близкий друг Владимира Алла. — В том сне он говорил: «Меня забирают к маме». Знакомая возразила: «Она ведь умерла много лет назад». Утром мы связались с Вовой по телефону, и он уверял, что все в порядке. Но уже через пару дней его мобильный оказался отключен, по Интернету он тоже не выходил на связь. Собственного жилья у Вовы не было: он продал квартиру в столице и хотел купить дом в Броварах под Киевом. Пока же снимал там квартиру с приятелем, которого ни я, ни остальные наши друзья не знали. Поэтому все концы оборвались. Вместе с Аней и сотрудниками Вовы мы начали обзванивать больницы, обращались к общим знакомым, поднимали связи. И только спустя месяц узнали, что Володю нашли повешенным в лесу. Причем милиция Днепровского района уже успела закрыть уголовное дело по этому вопросу, даже не потрудившись найти близких умершего.
— Поразительно, но следователь так и сказал: «Розыскное дело не велось. Это самоубийство», — продолжает Анна. — Повешенным в лесу Вову обнаружил мужчина, который в тот день выгуливал собаку. Мы встретились со свидетелем и поехали на место происшествия, где на дереве все еще висела веревка, причем… абсолютно новая. Поражает и то, что на Вове были кожаные перчатки, шапка. Получается так: он решил повеситься, но беспокоился о том, чтобы не замерзнуть. И как бы он завязал узел, будучи в перчатках? По словам свидетеля, узел был ровным, аккуратным. В этой истории еще много нестыковок. Например, за три месяца до случившегося Вова сломал правую ключицу, которая неправильно срослась. Он даже лежал в больнице, чему есть официальное подтверждение. Из-за травмы не мог поднять руку выше прямого угла. Но каким образом можно повесить веревку и залезть в петлю, пользуясь только левой рукой? Удивило и содержимое его карманов. Там лежали перочинный ножик, фонарик, MP3-плеер и копия паспорта. Все слишком картинно. Денег, каких-нибудь крошек, талончика или жетона на метро не оказалось. Как он добрался бы до Киева без денег? Вова всегда носил с собой салфетки или кусок туалетной бумаги. Помню, я даже подшучивала над ним по этому поводу. Но милиция ничего такого не обнаружила в его карманах. Оригинал паспорта, другие документы, ключи, мобильный телефон, планшет, рюкзак, которые всегда были при нем, тоже не нашли. Скорее всего, даже не искали, равно как и родственников. Ведь по копии паспорта, в котором стоят отметки о браке и разводе, очень просто разыскать бывшую жену.
— Нас также удивило заключение судебно-медицинской экспертизы, — дополняет Алла. — В крови Володи обнаружили два промилле алкоголя — сумасшедшее количество, равное почти целой бутылке водки. Но Вова страдал язвой желудка, даже от одной рюмки краснел и пьянел. Он в жизни не выпил бы столько спиртного! Тем более, будь он настолько пьян, спотыкался бы и падал на землю по дороге к дереву. Но его одежда была абсолютно чистой, к тому же рядом с телом не обнаружили бутылку — это подтвердил свидетель… Я знаю Вову. Он не из тех, кто будет сводить счеты с жизнью. И даже если бы решился на самоубийство, то, скорее всего, выбрал бы другой способ. Его отец, которого уже нет в живых, страдал эпилепсией, и Вова ухаживал за ним, делал уколы, разбирался в лекарствах. Вероятнее всего, он покончил бы с собой с помощью медикаментов.
«Свидетельство о смерти нам не выдают, потому что мы не прямые родственники»
— После случившегося вы побывали в квартире, которую снимал Владимир?
— Нет, — продолжает Алла. — Милиция не искала ни его жилья, ни приятеля, с которым Вова снимал квартиру, ни соседей. Странно, что кроме нас никто из них так и не заявил о его исчезновении. А ведь у Вовы была стиральная машинка, телевизор и другая мебель, которую он перевозил на съемную квартиру. Думаю, кого-то должно было удивить то, что он не возвращается за своими вещами. Возможно, мы и начали бы разбираться в этом деле, если бы не другая проблема. Узнав о том, что Вовы больше нет в живых, мы отправились в прокуратуру выяснить, где он похоронен. Но, как оказалось, его тело все еще находилось в морге.
— Вам объяснили, почему не состоялись похороны?
— По правилам, если за умершим никто не приходит, его должны похоронить за счет государства. Но мы как раз и хотели все организовать: положить в гроб икону, установить памятник, медальон. В прокуратуре нам пошли навстречу и согласились помочь захоронить Вову, если мы предоставим свидетельство о смерти. Этот документ можно получить только на основании справки о смерти, которая уже есть в службе ритуальных услуг. Однако нам отказываются выдавать свидетельство, объясняя это тем, что мы не прямые родственники. У Вовы есть двоюродная сестра и тетя, которые готовы в любой момент приехать в Украину из Америки. В Украине также живет его двоюродный дядя (имеются документы, подтверждающие родство). Несмотря на это, чиновница, занимающаяся оформлением документов, сказала, что, согласно закону, выдаст свидетельство только родителям умершего либо его родным детям, брату или сестре. Но ведь у Вовы нет таких близких. Я принесла свидетельства о смерти его родителей, на что сотрудники службы разводят руками: «В этом случае его похоронят вместе со всеми по государственной программе». Мы уже были согласны и на такой вариант, лишь бы его тело предали земле. Однако нам говорят, что в бюджете нет денег, а когда они будут — неизвестно.
Мы даже вызвались оплатить похороны всех 42 умерших, которые находятся в том же морге, но и в этом нам отказали, заявив: «Вы что! Ни один чиновник на это не пойдет, ведь такая строка расходов заложена в бюджете». Пытались решить проблему разными способами, но все безрезультатно. А ведь Вова продолжает мне сниться. Причем всегда вижу один и тот же сон. Я спрашиваю: «Вова, ты какой гроб хочешь?» — «Мне все равно. Выбирай любой. Только приди ко мне на кладбище». Он был очень хорошим человеком: добрым, доверчивым, видел в людях одни достоинства, говорил на чистом украинском языке, любил свою страну. Помню, у сына нашей знакомой возникли проблемы с позвоночником, и Вова помог найти хороший реабилитационный центр, водил мальчика на занятия… Он не заслуживает того, чтобы его тело так долго не предавали земле.
— Мы сами заинтересованы в скорейшем разрешении сложившейся ситуации, ведь условия в морге не рассчитаны на то, чтобы умершие находились там по несколько месяцев, но от нас это не зависит, — сообщила «ФАКТАМ» медицинский регистратор морга № 2 Киевского городского бюро судебно-медицинской экспертизы Надежда Панченко. — Задача сотрудников морга — провести вскрытие, выяснить причину смерти и подготовить тело к захоронению, которым уже занимается городская служба ритуальных услуг. По правилам, это должно происходить один или два раза в месяц, по мере надобности. Признаться, в моей практике еще не было такого, чтобы в течение четырех месяцев не могли похоронить людей. А ведь мы практически не можем работать в таких условиях. Сами понимаете — естественные процессы… К слову, в Киеве находится еще один морг судебно-медицинской экспертизы, где такая же ситуация.
«Юрист предложил либо ждать захоронения, либо обратиться в суд»
«ФАКТЫ» обратились в столичную службу ритуальных услуг, но с нами отказались разговаривать без разрешения начальника управления информационного обеспечения и доступа к публичной информации Киевской городской государственной администрации Екатерины Барановой. Уважая правила, мы отправили чиновнице запрос, в котором просили о личной встрече с людьми, ответственными за решение таких вопросов. Но нам отказали, мотивируя это тем, что начальники служб очень заняты. Тогда на официальном бланке редакции мы подробно изложили ситуацию, спросили, как близким Владимира получить свидетельство о смерти, поинтересовались, по какой причине уже четыре месяца не хоронят умерших, а также задали вопрос: почему государство, которое сейчас объективно находится в тяжелом положении, не принимает помощи от желающих ее оказать?
В письме, которое мы получили, трудно найти ответы на конкретно заданные вопросы. Возможно, это получится у наших читателей? Ответ за подписью директора департамента жилищно-коммунальной инфраструктуры Дмитрия Новицкого размещаем в переводе с украинского.
«Согласно статье 11 Закона Украины «О погребении и похоронном деле» № 1102-IV
Исполнителю волеизъявления умершего или человеку, который обязался похоронить умершего, в установленном законодательством порядке в день обращения выдаются: врачебное свидетельство о смерти (учреждением здравоохранения), свидетельство о смерти и справка о смерти (отделом государственной регистрации актов гражданского состояния, исполнительным органом сельских, поселковых, городских (кроме областного значения) советов, консульским учреждением или дипломатическим представительством Украины).
Указанные документы могут предоставляться по поручению исполнителя волеизъявления умершего или лица, которое обязалось похоронить умершего, другому юридическому или физическому лицу.
Таким образом, Ритуальная служба СКП «Спецкомбинат ПКПО» совершит погребение умершего на кладбище сразу после предоставления исполнителем волеизъявления умершего оригинала свидетельства о его смерти и оформления в установленном порядке договора — заказ на предоставление ритуальных услуг».
Но ведь именно эти документы для захоронения, которые требует автор письма, уже несколько месяцев не могут получить родные Владимира, якобы по причине отсутствия у него прямых родственников.
— За все это время мы уже столько раз обращались в ритуальные службы, прокуратуру, морг, поднимали все свои связи, что порой мне кажется, будто чиновники мстят нам за поднятый шум и нарочно не выдают свидетельство и справку о смерти, — продолжает Анна Панченко. — Мы даже консультировались у юриста, который предложил нам два варианта решения вопроса. Первый — ждать, пока новая городская власть займется погребениями и Вову похоронят со всеми без памятника и медальона, второй — подавать документы в суд, добиваясь индивидуального захоронения. Но ведь суды будут длиться еще как минимум несколько месяцев… В любом случае, после того как Вову похоронят, мы должны получить документы, свидетельствующие о его смерти. Их нам обязаны выдать согласно закону «О погребении и похоронном деле».
P. S. На прошлой неделе частная ритуальная служба провела захоронения всех сорока двух умерших. Но проблема пока не решена, ведь из городского бюджета до сих пор не выделяются средства на эту статью расходов. Руководство морга очень надеется, что Киевский горсовет на ближайшем заседании рассмотрит этот вопрос. «ФАКТЫ» и дальше будут следить за развитием событий.
7633Читайте нас в Facebook
