"Когда иголка проникла в мой живот, еще не родившийся ребенок... подплыл к ней и пытался подергать"
Увидев незнакомую гостью, маленький Святослав, который до этого бегал с мячом по комнате, на минутку остановился и стеснительно протянул мне руку. Затем мальчик стал показывать игрушечную машинку, приговаривая что-то на своем «детском» языке.
— Сын очень любит гостей, может часами играть, рассматривать с ними книги, — говорит Валентина Степановская из города Буча Киевской области. — А когда Святослав слышит музыку, тут же начинает танцевать. Причем под каждую мелодию у него найдется свой танец. По образованию я хореограф, и музыкальные способности сын унаследовал от меня.
Сейчас мы с мужем даже не представляем, как бы жили без сынишки. А ведь когда я носила Святослава под сердцем, врачи настаивали на прерывании беременности. На плановом УЗИ специалисты заметили, что в легком сына скапливается жидкость (гидроторакс), из-за чего орган не может полноценно развиваться. «С такой патологией нельзя рожать. Ребенок может задохнуться», — говорили мне во всех женских консультациях. «Не волнуйся, мы обязательно найдем выход», — успокаивал супруг, продолжая искать врачей. Так и случилось.
*Валентина Степановская: «Сейчас мы с мужем даже не представляем, как бы жили без сынишки. Как хорошо, что не послушали тех, кто настаивал на прерывании беременности, а продолжали искать методики, способные помочь малышу» (фото из семейного альбома)
Однажды мы узнали, что на базе киевского роддома № 2 работает кафедра медицины плода (теперь там действует целое отделение. — Авт.), где в качестве пациента врачи рассматривают еще не родившегося ребенка. На прием к профессору кафедры Светлане Жук и акушеру-гинекологу Виктору Ошовскому мы принесли толстую тетрадь со всеми выписками, историей беременности. Изучив ее, специалисты согласились помочь нашему сыну.
Вначале мы пытались избавиться от патологии при помощи медикаментов. Но лекарства, которые я принимала, не помогли. Гидроторакс увеличивался в размерах. Во время одного из УЗИ врачи обнаружили, что жидкость занимает 80 процентов (!) легких малыша. Кроме того, у меня развилось многоводие: вместо положенных двух литров околоплодных вод было целых четыре. Казалось, мой живот надули, как воздушный шар. Из-за этого затекала спина, я не могла нормально лежать, ходить. Однажды врачи сказали: «Без операции не обойтись».
При помощи специальной иголки толщиной в два человеческих волоса врачи проникли внутрь полости матки и откачали часть жидкости. Живот стал уменьшаться и уже через пару часов достиг нормальных размеров. По идее гидроторакс у ребенка не должен был исчезнуть после этой процедуры, но УЗИ показало, что жидкости в легком больше нет. Благодаря этому Святослав появился на свет не при помощи кесарева сечения, как планировали врачи, а естественным образом. По шкале Апгар ребенок получил девять баллов из десяти и сейчас, спустя полтора года после рождения, абсолютно здоров.
Операции, благодаря которым можно спасать еще не родившихся младенцев, киевские специалисты уже несколько лет проводят на высоком уровне. Но первое в Украине отделение медпомощи плода открылось только в прошлом году на базе киевского роддома № 2.
— Как проходит такая операция? — интересуюсь у акушера-гинеколога, ассистента кафедры медицины плода Национальной медицинской академии последипломного образования имени
— Прежде чем проникнуть в живот матери, мы при помощи специального УЗИ-аппарата изучаем, где и в каком положении находится плод, рассчитываем свои движения так, чтобы ни в коем случае не задеть его лицо и не повредить пуповину. Введенная иголка подключена к специальному аппарату, который под напором выводит лишнюю жидкость из живота женщины. Делать это нужно очень аккуратно и постепенно, ведь от резких движений матка может сократиться и начнутся преждевременные роды. Например, чтобы избавить Валентину от двух литров жидкости, нам потребовалось два часа. 
Причем все восемь человек, которые находятся в операционной (врачи, медсестры, лаборанты) должны работать слаженно. Судя по хорошим результатам, нам это удается.
*Виктор Ошовский: «После рождения мальчик был абсолютно здоров. Его легкие, которые из-за лишней жидкости длительное время были „сжаты“, работали нормально» (фото из семейного альбома)
— Процедура проводится под наркозом?
— Не всегда. Сама по себе операция безболезненна как для матери, так и для плода. Но бывают случаи, когда женщина очень нервничает, и ее переживания могут навредить будущему малышу. Тогда мы вводим ей успокоительное. Иногда нужно усыпить и плод, который слишком активен. Ведь в третьем триместре у будущего человечка уже развиты многие органы чувств. Он прекрасно понимает, что происходит вокруг, чувствует, когда в его пространство вторгаются посторонние. Нередко ребенок подплывает к иголке и пытается за нее ухватиться, чего нельзя допустить. К слову, Святослав тоже проявил свою любознательность и мог нам помешать.
— Сейчас этот момент я вспоминаю с улыбкой, но тогда мне было не до смеха, — говорит Валентина. — Помню, как лежала на операционном столе, в животе находилась иголка, и вдруг Виктор Иванович сказал: «Никому не двигаться. Ребенок оказался любопытным и подплыл к иголке, пытаясь ее подергать». К счастью, малыш быстро успокоился, и врачи продолжили операцию. Уже через несколько часов после вмешательства мне стало легче, поскольку лишняя жидкость ушла, живот стал постепенно уменьшаться.
А до этого он был настолько большим, что люди думали, будто у меня тройня. Беременность пришлась на летнее время, поэтому особых проблем с одеждой не возникало. Я носила широкие сарафаны в пол. Знакомые удивлялись: «Как ты в таком состоянии еще и каждый день умудряешься ходить в церковь?» К счастью, церковь находится через дорогу от клиники, и я могла туда ходить без посторонней помощи. Молила Господа о чуде. И как видите — чудо свершилось.
— Вы долго лежали на сохранении?
— Последние три месяца беременности. Врачи не были уверены, что легкое сына развивается нормально, поэтому хотели, чтобы я все время была под их наблюдением. Я регулярно сдавала анализы, проходила обследования. Супруг проведывал меня три раза в день: утром перед работой, в обеденный перерыв и вечером, привозил свежеприготовленные продукты. Считается, что причиной гидроторакса и многоводия может стать диабет. И хотя уровень сахара в крови у меня был в норме, мне все равно назначили строгую диету. Я фактически ела только вареное куриное филе, рыбу и овощи. Из фруктов разрешались только яблоки в небольшом количестве. Я съедала пару долек, но хотела еще. Теперь сын тоже обожает яблоки, может есть их с утра до вечера. Когда мне чего-то сильно хотелось, я представляла, как буду держать на руках здорового ребенка, и желание полакомиться запрещенными продуктами сразу пропадало.
Когда после родов врачи обследовали ребенка и убедились, что он здоров, муж сказал: «Давай назовем его Святославом». Оказывается, за две недели до того, как сын появился на свет, супругу приснилось это имя. Я, конечно же, согласилась.
— Во время беременности и Валентина, и ее супруг были уверены, что все будет хорошо, выполняли все наши рекомендации, — говорит Виктор Ошовский. — Столь положительный настрой и ответственное отношение к лечению просто необходимы. Важно понимать, что любая операция — это определенный риск, а тем более когда речь идет о еще не родившемся младенце. Мы всегда предупреждаем родителей о риске, подробно объясняем ситуацию и предлагаем разные варианты лечения.
— При каких еще патологиях необходимы внутриутробные операции? — спрашиваю у заведующей кафедрой акушерства, гинекологии и медицины плода Национальной медицинской академии последипломного образования имени
— Кроме пациенток с многоводием, мы также оперируем женщин, у которых, наоборот, слишком мало амниотической жидкости. Подогретый до комнатной температуры физраствор очень аккуратно, небольшими порциями вводим в матку. Оперируем малышей с кистами разных органов. Если имеющееся образование вызывает сомнение, мы проводим гистологическое исследование и в зависимости от результатов анализов решаем, что делать дальше.
Также наблюдаем многоплодные беременности с так называемым фето-фетальным синдромом, когда один плод становится «донором» для другого, что может привести к гибели обоих еще до рождения. Проводим вмешательства и плодам, у которых в результате резус-конфликта (когда кровь женщины с отрицательным резус-фактором смешивается с кровью младенца с положительным резусом) развились анемия, водянка. Чтобы исправить ситуацию, внутриутробно переливаем донорскую кровь плоду через пуповину.
*"Каждое внутриутробное вмешательство — эта работа всей команды, — говорит руководитель кафедры профессор Светлана Жук (в центре). — Все восемь человек (врачи, медсестры, лаборанты), которые находятся в операционной, должны понимать друг друга с полуслова"
В прошлом году мы спасли малыша, у которого на фоне анемии развилась тяжелейшая водянка. Из-за жидкости, скопившейся в маленьком животике, плод напоминал лягушонка. Мы сделали три переливания, благодаря чему водянка исчезла. Малыш родился здоровым: с отличной мимикой, всеми рефлексами. Пожалуй, это был один из наиболее тяжелых случаев из тех, с которыми нам пришлось столкнуться.
К сожалению, далеко не все акушеры-гинекологи Украины знают о таких возможностях, поэтому не направляют к нам пациентов. Люди сами узнают о работе отделения. Но многие обращаются уже когда у плода начались необратимые процессы, из-за чего мы не можем ему помочь. Сейчас мы проводим симпозиумы, на которых знакомим украинских врачей с тем, чем занимаемся, объясняем, в каких случаях нужны операции.
— Очевидно, такие вмешательства требуют современного дорогостоящего оборудования.
— Да. Для этих процедур действительно необходимы УЗИ-аппараты экспертного класса, фитоскопы, лазерный коагулятор и многое другое. Кое-что у нас есть, некоторое оборудование приходится одалживать в других клиниках. К счастью, главный врач роддома Татьяна Пехньо понимает важность работы нашего отделения и делает все возможное, чтобы помочь.
— К созданию этого отделения мы шли долгие годы: формировали команду, отправляли специалистов за границу, где они перенимали опыт у зарубежных коллег, закупали оборудование, — говорит главный врач столичного городского роддома № 2 Татьяна Пехньо. — Уникальность отделения заключается в том, что в качестве пациента врачи рассматривают ребенка, который еще не родился. И если у него есть патология, мы делаем все возможное, чтобы ее исправить и предотвратить инвалидность. Естественно, такое отделение может существовать только на базе крупного и успешно работающего роддома.
Наши специалисты постоянно следят за мировыми новинками в этой сфере. И хотя такое направление, как медицина плода, существует в Украине относительно недавно, у нас уже есть положительные результаты, о которых мы рассказываем коллегам на ежемесячных собраниях акушеров-гинекологов Киева, а также всеукраинских и международных конференциях.
5822Читайте нас в Facebook
