Спасая ребенка, мобилизованные нейрохирурги провели сложнейшую операцию прямо в полевом госпитале
«Небольшой кусок металла едва не отнял у меня единственного сына», — дрожащим голосом говорит 33-летний горнорабочий знаменитой шахты имени Засядько Максим Потин. Мужчина до сих пор не может оправиться от пережитого потрясения. Осколок снаряда, изъятый медиками из головы его сынишки Владика, шахтер завернул в медицинский бинт и постоянно носит в нагрудном кармане куртки — как напоминание о хрупкости и бесценности человеческой жизни.
*Осколок снаряда, изъятый медиками из головы мальчика, отец постоянно носит в нагрудном кармане куртки
— Наш городок расположен всего в нескольких километрах от Донецкого аэропорта, — рассказывает мама Владика 30-летняя Светлана. — В январе, когда шли ожесточенные бои за аэропорт, снаряды долетали аж до Авдеевки. Они буквально тучами проносились по воздуху. Мы живем на девятом этаже — лицом к аэропорту. Однажды снаряд попал в стоявшую прямо перед нашим домом девятиэтажку и полностью ее разрушил. После этого случая мы с мужем отвезли Владика к бабушке, моей свекрови. Она живет в более спокойном, как мы тогда думали, микрорайоне. Во всяком случае, раньше туда снаряды не долетали. Владик прожил у бабушки всего неделю, и тут случилось это…
— В ночь на 26 января мне приснился вещий сон, — включается в разговор отец мальчика Максим Потин. — Будто повсюду разрываются снаряды, а я бегаю по улице и спасаю детей. У меня так всегда: если увижу дурной сон, жди неприятностей. Но я и подумать не мог, что это было предупреждение об угрозе жизни моего собственного ребенка. Через несколько часов в шахту примчался незнакомый парнишка: «Бегите в больницу! Вашего сына ранило».
Как потом рассказала моя мама, около часа дня она решила вывести Владика на прогулку. В середине декабря прошлого года из-за военных действий уроки в местных школах отменили, и ребята сидели по домам. Перед этим бабушка несколько дней не выпускала Владика. В городе гремели взрывы, и она переживала, чтобы внука, не дай Бог, не ранило. В тот день с утра было тихо. Мама позвала на прогулку соседку, и они втроем стали спускаться на первый этаж. Открыли дверь подъезда, встали под козырьком, осматриваются.
И вдруг раздался взрыв: снаряд разорвался во дворе перед самым подъездом, в доме вылетели все стекла. Влад потерял сознание и упал на землю, а мою маму и ее соседку… даже не зацепило. Прибежали соседи, они отвезли Владика в местную больницу. В Авдеевке давно нет ни света, ни воды, ни отопления. Что уж говорить о мобильной связи. Моя мама растерялась: как сообщить нам о беде? Стоит, плачет, и тут к ней подошел незнакомый парень, предложил свою помощь. Мама сообщила ему место моей работы, он прибежал туда и, запыхавшийся, рассказал все, что знал.
Я заскочил домой, забрал жену, и мы за две минуты добежали до больницы. А там из врачей остались только травматолог и анестезиолог. Они позвонили в соседний город Селидово: в местной больнице работали военные врачи. Украинские медики приехали из Селидово на автомобиле и доставили нас в полевой госпиталь в городе Димитров. Осмотрев Владика, врачи сказали, что его нельзя никуда перевозить даже санитарной авиацией. Снимок томографа показал, что у сына множественный перелом лобной кости, обширная гематома мозга. Как нам объяснили, осколок вошел в правую часть лба, «прошил» два полушария, разрушив 60 процентов головного мозга и застрял в затылочной части. «Необходима срочная операция, — сказал хирург. — Предупреждаю: она крайне рискованная». В тот момент я был готов целовать руки врачей, лишь бы они спасли моего сына.
Владика оперировали два нейрохирурга: один из Харькова, второй из Одессы. Медсестры нас успокаивали: оба высококлассные специалисты, их недавно мобилизовали. Но мы с женой пребывали в состоянии шока, поэтому даже не запомнили имена нейрохирургов. Нам потом сказали, что Владик родился в рубашке: осколок прошел через мозг так, что не задел ни одной крупной артерии в голове. Перед началом операции военные врачи позвонили в Днепропетровск и вызвали оттуда реанимобиль. Как только Владика прооперировали, нас отвезли в Днепропетровскую детскую областную больницу.
Еще девять дней после операции сын находился в состоянии комы. В реанимацию к Владику нас не пускали. Мы с женой почти весь день простаивали под дверью отделения и постоянно спрашивали врачей: «Нет изменений?» Не знаю, как мы оба пережили эти дни. От волнения буквально сходили с ума. Ведь никто не мог сказать точно, выйдет Владик из комы или нет. Врачи давали списки медикаментов, а я не знал, куда за ними бежать, и, главное, на какие деньги их покупать. В этот трудный момент меня разыскали сотрудники штаба Рината Ахметова и предложили свою помощь. О нашей беде им сообщили врачи. Штаб Ахметова и по сей день по первому звонку закупает для Владика дорогостоящие медикаменты.
В этот период нас сильно поддержали жители Днепропетровска, по сути, совершенно чужие нам люди. Надо было где-то ночевать, и мы с женой на последние деньги сняли «убитую» квартиру рядом с больницей. А там не было ни одеял, ни подушек, ни тарелок, ни ложек… Мы ведь приехали в чем были. Я успел бросить в сумку только документы и халат жены. По дороге позвонил на работу, там мне оформили отпуск. Так вот, добрые люди привезли нам в съемную квартиру посуду, чайник, постель… Потихоньку обживаемся. Жена целый день сидит в больнице, а ночью я ее сменяю.
Детский организм справился с тяжелейшей травмой, и на днях Владик начал выходить из комы, его выписали из реанимации. К огромной радости родителей, врачи отмечают позитивную динамику.
— В случае Владика произошло настоящее чудо, — говорит заведующий отделением нейрохирургии Днепропетровской детской областной больницы Владимир Агафонов. — Оно заключается в том, что ребенок с тяжелейшим ранением головы вовремя попал в руки опытных специалистов. Мои коллеги взяли на себя ответственность оперировать мальчика в полевых условиях. Не возьмись они за эту операцию, Владик просто не выжил бы.
В ночь на 27 января мне позвонил неизвестный мужчина. Представился мобилизованным нейрохирургом из Одессы. Жаль, что я не запомнил его фамилию. Объяснил, что к ним в госпиталь доставили тяжелого мальчика с минно-взрывной травмой головы. По телефону мы согласовали тактику хирургического вмешательства. Уже после операции ребенка доставили к нам.
Недавно мы отключили Владика от системы жизнеобеспечения. Сейчас он самостоятельно дышит через трахеостому. Начал реагировать на внешние раздражители: плачет, если чувствует боль, кашляет, пытается глотать. К слову, выхаживать мальчика нам помогает штаб Рината Ахметова: приобретают медикаменты, купили антипролежневый матрас и специальное зондовое питание, ведь ребенок еще не может самостоятельно принимать пищу.
По словам врачей, осколок повредил структуры мозга, отвечающие за движения в правых конечностях. В данный момент днепропетровские медики делают все возможное, чтобы восстановить работу этих участков мозга. После такой травмы процесс восстановления очень длительный. Иногда на это уходят долгие годы. Родители мальчика в отчаянии: где взять средства на реабилитацию?
— Штаб будет и в дальнейшем поддерживать Максима Потина и его сына Владика, — заверила «ФАКТЫ» руководитель направления «Адресная помощь» Гуманитарного штаба Рината Ахметова Ирина Темерко. — Ребенок получит все, в чем будет нуждаться: медикаменты, реабилитация, любые вспомогательные средства. По решению Рината Ахметова мы помогаем всем деткам, пострадавшим в ходе конфликта, и просим сообщать о таких случаях на горячую линию штаба 0 800 509 001.
Тем временем сердобольные жители Днепропетровска, узнавшие о трагедии в семье Потиных из Интернета и телесюжетов, каждый день навещают Владика в больнице.
*"Пока не поставим сына на ноги, на Донбасс не вернемся", — говорят родители Владика, которые по очереди дежурят возле сына в больнице
— Люди приносят сыну домашнюю еду, деликатесы из магазинов, фрукты, соки, йогурты, — плачет от благодарности Светлана Потина. — Они ведь не знают, что Владику такое нельзя. Сына пока кормят только через трубочку. Но он очень радуется, когда к нему приходят посетители. Я это вижу по выражению его лица. Позавчера к нам пришла женщина и подарила Владику браслет с веселым смайликом. Я надела ее сыну на руку, и он, глядя на игрушку, так счастливо заулыбался! Это первая улыбка Владика после комы. Огромнейшее спасибо всем людям, которые нам помогают. Дай им Бог самого дорогого в мире — здоровья.
Нехорошо получилось с нейрохирургами, которые спасли нашего сына. Я ведь даже не успела их поблагодарить. Тогда все происходило очень быстро. Только приехали в Димитров, Владика сразу забрали на рентген. Потом спрашивают: «Вы согласны на операцию?» «Да, — говорим. — Согласны!» И сына тут же забрали в операционную. Через три часа нейрохирурги вышли к нам: «Все нормально. Машина уже ждет, вам нужно сейчас же ехать в Днепропетровск», — и ушли. А я только потом опомнилась: мы ведь даже их имен не знаем! Если они прочтут вашу статью, передайте им от нас большое, нет, огромное спасибо.
— До ранения сын играл в футбольной команде, занимался бальными танцами, — с болью в голосе говорит Максим Потин. — А теперь врачи не могут с уверенностью сказать, будет ли он ходить. Конечно, мы надеемся на лучшее и будем бороться до победного конца. Но эта война разрушила всю нашу жизнь. Не знаю, увижу ли еще родную Авдеевку. Пока не поставлю сына на ноги, на Донбасс точно не вернусь. Очень скучаю по своей шахте. Я ведь проработал там 15 лет. Вчера звонил своим ребятам. Они трудятся в обычном режиме, хотя вокруг постоянно идут артобстрелы. Говорят, за последние дни Авдеевка превратилась в город-призрак. Люди бегут из поселка. Кто куда может…
8310Читайте нас в Facebook
