Год после Майдана: студент Андрей Гуцов, спасший человека из горящего Дома профсоюзов, стал отцом
Момент спасения кто-то зафиксировал на видео и запустил ролик в Интернет. Видео, снятое 18 февраля, набрало рекордное число просмотров.
О 24-летнем студенте-смельчаке Андрее Гуцове, который раньше альпинизмом не занимался, а человека полез спасать без страховки на свой страх и риск, сообщили едва ли не все ведущие СМИ. Ему бы, будущему режиссеру, обратить неожиданно свалившуюся на него популярность себе на пользу. Но Андрей, наоборот, ушел в тень. Славы чурался. Описывая свой подвиг, был крайне скуп на слова. Героическим свой поступок не считал.
Как же трудно было разговорить его год назад («ФАКТЫ» уже писали об Андрее). А сейчас оказалось еще труднее. «Мне нечего рассказывать», — стал отказываться от интервью Андрей. Как нечего?.. На его странице в социальных сетях появилось семейное фото: наш герой, собака, младенец и женщина лежат в обнимку. У женщины огромные счастливые глаза… Вот кто нам расскажет об Андрее!
*Андрей и Марта со своим первенцем Ежи и домашним любимцем — сеттером (фото из семейного альбома)
В статусе «семейное положение» на его странице написано: «Влюблен в Марту Коссаковску». Марта учится на актрису в том же театральном университете, что и Андрей. На фото в социальных сетях она потрясающая. Веселая, грустная, лукавая, серьезная, томная, ироничная. Разная. Актриса! Марта, спасибо тебе за телефон на твоей страничке.
Марта перезванивает мне в перерыве между занятиями. Она легко переходит с русского на украинский. Говорит с едва уловимым акцентом.
«18 февраля мама взяла мне билет домой, в Польшу, боясь, что ее дочь опять пойдет на Майдан»
— Да, я иностранка, — рассказывает жена Андрея Гуцова Марта Коссаковска. — Родилась в городе Торунь, родине Николая Коперника. Это маленький средневековый городок в центральной Польше, в двухстах километрах от Варшавы.
— Как же вы попали в Украину?
— Судьба! Я поступала в театральный у себя на родине, но не поступила. Экзаменаторов не устроил мой маленький рост — 1 метр 53 сантиметра. Пошла учиться на факультет философии и русской филологии, потом влюбилась в украинца, с которым познакомилась в Польше. Поехала за ним в 2011 году в Киев, увидела город и… решила остаться. Поступила здесь в театральный институт. Так сбылась моя мечта. Я ведь бредила театром. Тем более что один из моих троих братьев, Марек, стал актером. В Киеве любовь к тому украинскому мужчине у меня как-то быстро закончилась. Наверное, этот человек был мне дан только для того, чтобы я попала в вашу страну…
— А как вы познакомились с Андреем? Почему выбрали именно его?
— Я до сих пор анализирую это. Он режиссер. Понятно, что муж-режиссер — это хорошо для актрисы (смеется). Но вы видели его глаза? По глазам видно: он хороший человек, искренний. Вот эти глаза и задели меня за живое. Мы жили в одном общежитии. Дружили. Стали встречаться. Раньше я много читала об «оранжевой революции», а тут начался новый Майдан. Мы, студенты, ходили на Майдан. Помогали, чем могли. Кормили бойцов, доставляли лекарства, переносили грузы. До этих событий я была человеком немного наивным, инфантильным. И вот когда увидела это противостояние, гражданское мужество украинцев, во мне тоже проснулась национальная идентичность, любовь к своей стране. Благодаря тому, что происходило в Украине, я стала еще большей полькой, чем была, так пробудил мои патриотические чувства ваш Майдан.
— Любимый не запрещал вам ходить туда?
— Андрей активно противился этому, понимая, что там опасно.
— 18 февраля, когда он вытащил человека из огня, вы были вместе?
— Да. Помню, в тот день мама позвонила мне из Польши и сказала: «Я переживаю, не сплю. Купила тебе билет из Киева в Варшаву. Немедленно отправляйся домой. Я тебя знаю! Ты правды не скажешь, что ходишь на Майдан». А я с друзьями в это время как раз ехала туда на троллейбусе. «Мама, какой Майдан? Я и не собираюсь туда идти», — успокоила ее.
*Андрей, который часто бывал на Майдане, свой поступок героическим не считает (фото Сергея Чепурного)
Когда начал гореть Дом профсоюзов, бойцы Майдана попросили нас помочь вывести раненых, вынести из здания коробки с медикаментами. Мы сделали несколько ходок, а когда пришли в следующий раз, нас туда не пустили. Внутри уже вовсю бушевал огонь.
Мы отошли на безопасное расстояние, как вдруг заметили человека, который оказался заблокирован на пятом этаже здания. Дом уже был полностью охвачен огнем. Мужчина, словно оцепенев, замер в окне. Он смотрел вниз. На уровне второго этажа находились металлические леса: улавливатели сосулек, создающие дополнительный козырек. Человек, видимо, решил прыгнуть на него и бросал какие-то тряпки вниз, чтобы хоть как-то смягчить падение. Но лететь-то ему было целых три этажа!
Андрей сказал мне: «Я знаю, как его спасти». Отдал мне свой бронежилет, побежал к Дому профсоюзов и… полез наверх. Я-то думала, что он просто хочет рассказать другим, как это делать. Свистели пули, сверху на него сыпались лопающиеся от высокой температуры стекла. Он мог погибнуть в любой момент… Когда Андрей добрался до пятого этажа, где в окне метался мужчина, стоящие внизу стали подбадривать моего парня криками: «Мо-ло-дец!», «Мо-ло-дец!» Люди нашли кусок брезента и растянули его внизу на случай падения. А у меня страшно колотилось сердце…
Поднявшись, Андрей стал уговаривать человека спуститься с ним. «Ні, я нікуди не піду, — отвечал мужчина. — Зараз зроблю з ганчір'я мотузку й буду спускатися униз. Або просто стрибну…»
Андрей его успокоил, а потом уговорил лезть за ним по защитному экрану, ограждающему снаружи лестничный пролет здания, вниз, до второго этажа. Мужчина разделся, чтобы лишняя одежда не мешала при спуске, но чувствовалось, что у него не хватает духу вылезти из окна и переступить выступ здания, чтобы начать спускаться по экрану вниз. Я боялась, что они оба могут сгореть заживо, ведь огонь уже вырывался наружу. Наконец человек полез вслед за своим спасателем.
Добравшись до второго этажа, где стояли металлические леса, Андрей привязал к ним веревку, и мужчина спустился по ней, приземлившись прямо на растянутый брезент, который внизу держали майдановцы. Мужик был так рад, что все закончилось благополучно, что аж подпрыгнул на брезенте, как на батуте. Вслед за ним спустился по веревке и Андрюша.
Меня его поступок поразил. Несколько дней спустя я поняла, насколько дорог мне этот человек. Подумала: если он способен на такое ради другого, совсем незнакомого человека, то на что же тогда он может пойти ради меня? И у нас началась такая любовь!.. А через два месяца я узнала, что беременна. Так что наш маленький Ежи — ребенок Майдана (смеется).
Имя спасителя так бы и осталось неизвестным, если бы не львовянка Галина Чоп.
— Кто-то снял эту операцию спасения и выложил ролик в Интернет, — рассказала «ФАКТАМ» журналистка львовского интернет-издания «Новий погляд» Галина Чоп. — Меня так поразил сюжет, что я решила разыскать этого мужественного парня. Стала расспрашивать всех встречных на Майдане, не знают ли они его имени. Опросила, наверное, человек семьдесят—восемьдесят. Расспрашивала несколько дней, а потом 22 февраля, зашла в здание консерватории, где решила выпить чаю и подзарядить телефон. И вдруг услышала, как стоявшие рядом парни завели разговор о пожаре в Доме профсоюзов. Спросила их, не знают ли они случайно того парня из видео. Они ответили, что нет.
23 февраля я работала на Майдане как журналист и немного занималась волонтерством. Почти уже не веря в удачу, продолжала разыскивать парня из видео. Позже опять зашла в консерваторию и села на ту же лавку. Вдруг сидевший сбоку парень говорит: «Я нашел того, кого ты искала. Запишешь телефон?»
Я начала его расспрашивать. Оказалось, он живет с героем видео на одном этаже в общежитии театрального университета имени Карпенко-Карого. Накануне, когда этот парень увидел меня впервые и услышал о моей просьбе, у него были сомнения по поводу того, кто именно на видео. Утром он встретил «подозреваемого» на кухне, и тот признался, что да, это он вытащил мужчину из огня. Спасителя звали Андрей Гуцов.
Как я обрадовалась, что Андрей нашелся! Ведь мои поиски были равносильны поискам иголки в стоге сена, поскольку на Майдан ходили десятки тысяч людей.
— Имя героя журналисты узнали, но сам он был не в восторге от шумихи вокруг его поступка, — говорю Марте. — А ведь мог бы на этом эпизоде заработать политический капитал.
— Он не конъюнктурщик. Ему популярность не нужна. Андрей скромный человек. Не зациклился на этом эпизоде. Продолжил учиться, жить.
— Не искал спасенного?
— Он тогда даже имени его не спросил. Но тот мужчина на годовщину Майдана сам разыскал Андрея. Они договорились встретиться. Как раз 20 ноября я начала рожать, так что встреча так и не состоялась.
— Малыш родился в Польше или в Украине?
— В Украине. Мы его назвали Ежи в честь обоих дедушек. У Андрея папу зовут Юра. По польски — Ежи. У малыша двойная фамилия: Гуцов-Коссаковски. Вот такой интернациональный ребенок получился!
— Наверное, вам сейчас нелегко?
— Нелегко. Но нам помогают родители. Андрей тоже делает все, чтобы мы не испытывали нужды. Няни у нас нет, поэтому учимся и ходим на репетиции, подменяя друг друга, чтобы сидеть с ребенком. Друзья очень помогают. Моя подруга Карина часто выручает: может посидеть с маленьким, пока я ненадолго отлучусь.
— Многие бегут от напастей военного времени за границу. Вы ведь можете переехать на родину, в Польшу?
— Конечно, такая возможность есть. У меня прекрасная семья. Мама — учительница, папа держит ресторанчик. Они приняли бы нашу семью в Польше. Но мы не хотим никуда уезжать. Я верю в будущее Украины. Мы с мужем учимся — оба на третьем курсе. Пока важно доучиться. Нужно пережить эту войну. Я безумно боюсь за Андрея. Говорю ему: «Если придет повестка, пообещай мне сказать, что ты туда не едешь». Отвечает: «Ты же знаешь, что я такого никогда не скажу»…
4117Читайте нас в Facebook
