14-летняя Диана: "Я предложила сепаратистам вместо бойца взять в плен меня"
Небольшой городок Попасная в Луганской области бойцы батальона «Донбасс» освободили от боевиков еще в июле прошлого года. В городе велись ожесточенные боевые действия, сепаратисты обстреливали жилые кварталы. Многие местные жители старались помогать нашим военным. Кто-то приносил домашнюю еду и передавал деньги, кто-то — поддерживал добрым словом. Когда бойцу «Донбасса» Антону (имя военного не называем по его просьбе) в социальной сети пришло письмо со словами поддержки, он не знал, что ему написал ребенок.
— Диана, с которой мы начали переписываться, рассуждала совсем по-взрослому, — говорит Антон. — Писала, что ее семья и многие знакомые давно ждали, когда мы начнем освобождать их город, просила держаться и беречь себя. Мы с побратимами читали эти письма — и на душе становилось теплее. Как же удивились, узнав, что автор этих писем — четырнадцатилетняя школьница.
Тогда Антон еще не знал, что, когда он окажется в плену, эта школьница будет бороться за его освобождение. И лично свяжется с сепаратистами. Об этом не знали даже родители Дианы. Хотя они тоже поддерживали украинскую армию.
— Многие наши знакомые рассуждали так же, как и мы, — рассказывает мама Дианы Марина. — Конечно, были в Попасной и те, кто встал на сторону сепаратистов. Но большинство людей видели, с какой стороны велись обстрелы жилых кварталов, и понимали, что это делают боевики. Диана все время спрашивала: «Мама, чем можно помочь ребятам? Подумай, давай что-нибудь им принесем». Многие знакомые удивлялись: мол, ребенку всего четырнадцать лет, а она уже рвется в волонтеры.
Но мы с мужем другой реакции от Дианы и не ожидали. Хотя в нашей семье говорят по-русски, дочка захотела учиться в украинском классе. В шесть лет заявила нам: «Я живу в Украине и хочу говорить на украинском языке». Она у нас с детства любила все национальное: книги, кухню, традиции. Даже дома старалась разговаривать по-украински. И когда началась война, дочка не задумываясь поддержала свою страну. Диана вместе с нами смотрела новости, вникала во все подробности.
А потом я заметила, что дочка с кем-то переписывается по Интернету. «Это я с нашими бойцами общаюсь», — призналась Диана и показала мне в соцсетях странички военных из батальона «Донбасс». Особенно она подружилась с Антоном и Андреем. Они обсуждали все на свете: дочка рассказывала Антону о школе, он ей — о родном селе в Ивано-Франковской области. «Он теперь мой друг, — сказала Диана. — Настоящий». Когда я узнала об их переписке, Антон уже был в другом населенном пункте. Но дочка сказала, что все равно когда-нибудь нас познакомит: «Ему дадут отпуск, и он к нам приедет. Хочет лично познакомиться со мной и моей семьей». Диана ждала и своего второго друга — Андрея. Но в последних числах августа Антон и Андрей перестали отвечать дочери…
Бойцы, с которыми подружилась школьница, пропали при выходе из Иловайского котла. Через несколько дней Диана узнала, что Андрей погиб.
— Увидев по телевизору его похороны, дочка плакала так, как будто погиб близкий человек, — вспоминает Марина. — «Неужели с Антоном случилось то же самое? — спрашивала она. — Мам, мы должны его найти». У нее не было телефонов родных этого бойца. Тогда Диана начала звонить в Центр обмена пленными и в Министерство обороны Украины. И в результате нашла фамилию Антона в списках военнопленных. «Слава Богу! — обрадовалась. — Теперь нужно сделать так, чтобы их освободили». «Дочка, мы с тобой здесь точно ничего не сделаем», — развела я руками. Диана промолчала. Я думала, она со мной согласилась. Но оказалось, дочка что-то задумала.
— Не могла сидеть сложа руки, — признается Диана, красивая худенькая девочка с длинными темными волосами. — Как и тогда, когда ребята освобождали наш город. Я знала, что им очень тяжело, но они никогда в этом не признавались. Их обстреливали, а они говорили мне: «У нас все хорошо, не волнуйся».
Антон пропал 29 августа. В тот же день он удалил меня из друзей «ВКонтакте». А я вспомнила, как они с Андреем как-то сказали: «Если увидим, что нас берут в плен, удалим из друзей своих родных. Тебя тоже удалим — чтобы не подвергать опасности». Когда Антон это сделал, я сразу догадалась, что он в плену. Позже эта информация подтвердилась, и я начала его искать.
Куда только не звонила! Но я Антону не родственница, поэтому мне никто ничего не хотел говорить. А потом вспомнила, что одна женщина, с которой наша семья раньше дружила, перешла на сторону сепаратистов. Она даже жила с одним из них. С тех пор ни мама, ни я с ней не общались. Но, когда Антон попал в плен, я поняла, что она может помочь. Позвонила этой женщине и попросила узнать, где находится Антон.
*"Чтобы разыскать пропавшего бойца, мне пришлось обратиться к одной знакомой, которая перешла на сторону сепаратистов. Так я узнала, где он находится", — говорит Диана
— Как она отреагировала на твою просьбу?
— Конечно, ей это не понравилось. «Зачем они тебе нужны? Они же…» — и начала некультурно выражаться. Мне хотелось ей ответить, но сдержалась и еще раз попросила: «Пожалуйста, для меня это очень важно». Пускай не сразу, но она согласилась.
Сепаратистка сообщила Диане: если она хочет, чтобы Антона держали в более-менее человеческих условиях, девочка должна перечислить деньги на их счет. Диана пошла в банк и перевела боевикам все свои сбережения.
— Я давно откладывала из тех денег, которые родители давали мне на карманные расходы, — объясняет девочка. — Хотела что-то себе купить. Хорошо, что не успела. Теперь эти деньги пригодились. Я понимала, что сепаратисты могут обмануть. Военные, с которыми общалась, рассказывали, что такое не раз бывало. Родные бойца передают деньги, боевики их берут и продолжают издеваться над пленным, за которого заплатили. Но все-таки подумала: вдруг не обманут? А Антона надо было выручать. Я узнала, что, когда он отказался плевать на украинский флаг, его сильно избили. Еще их там первое время вообще не кормили. Поэтому надеялась, что хоть как-то ему помогу.
С тех пор почти каждый день звонила той сепаратистке. Ей это, наверное, не нравилось, но я названивала и спрашивала, как там Антон, дали ли ему поесть. «Дали, успокойся», — отвечала женщина.
Однажды спросила ее, что сделать, чтобы Антона освободили. «Это невозможно, — сказала сепаратистка. — И я этим не занимаюсь». Тогда спросила: кто занимается? Хочу сама поговорить с этим человеком. Мне дали телефон какого-то боевика, и я ему позвонила: «Пожалуйста, отпустите Антона. Если хотите, можете забрать меня вместо него». Я говорила серьезно. Подумала, что над девочкой они не будут так издеваться. Но мужчина, некультурно выражаясь, сказал: «Еще раз такое услышу — и мы расстреляем украинское население быстрее, чем вашу армию».
— Тебе не было страшно?
— Звонить этому мужчине? Не знаю, может, чуть-чуть. Я понимала, что боевики — очень опасные люди. Но ведь нашим ребятам в плену было еще страшнее. А они нас защищали. Вот и я хотела их защитить.
— Узнав, что дочь связывалась с сепаратистами, я была потрясена, — качает головой Марина. — Более того, оказалось, что она передавала им деньги и предлагала взять себя в плен! Я испугалась, начала ее ругать. «Мама, прости, но буду делать то, что делала, — твердо ответила дочь. — Знаю, что поступаю правильно». Нам с мужем ничего не оставалось, как помогать ей. Мы тоже звонили сепаратистке, пытаясь договориться, чтобы Антона не били.
В конце декабря появилась информация об обмене очередных военнопленных. Дочка сутками сидела в Интернете, просматривала списки освобожденных. И нашла в этих списках Антона. Как же мы радовались! В семье был настоящий праздник. Диана позвонила Антону, но его телефон был отключен.
— Зато он появился в Интернете, — вспоминает Диана. — Мы опять добавили друг друга в друзья. Созвонились, поговорили. Голос Антона был очень усталым, но он обрадовался, услышав меня.
— Ты рассказала, как боролась за его освобождение?
— Нет, я не хотела хвастаться. Да и зачем? Главное, что он оказался на свободе. Но Антон потом сам обо всем узнал. Говорят, был в шоке. С тех пор каждый день звонил мне, называл сестричкой. Я его — старшим братом. У меня есть младший братик, ему годик и месяц. А теперь вот и старший появился.
Тем временем Попасная опять перешла под контроль боевиков. Сразу после Нового года там начались боевые действия. Каждый день сепаратисты обстреливали жилые кварталы.
— Особенно частный сектор, — говорит Марина. — Начался настоящий кошмар. Обстрелы велись днем и ночью. В городе пропал свет. Люди прятались по подвалам. Те, кто не успевал спрятаться, погибали или же получали страшные ранения. Наш годовалый сын Вова, слыша выстрелы, начинал плакать, закрывал голову ручками и кричал: «Бах! Бах!» А Диана хватала братика на руки и бежала в подвал. Однажды не успела добежать — взрывной волной их обоих отбросило в погреб. Дочка накрыла собой братика и чудом не пострадала. Через несколько недель наш дом обстреляли из «Града». К счастью, мы в тот момент гостили у кумовьев. Нам позвонили соседи: «Половина вашего дома полностью разрушена. Сарай тоже». Возвращаемся — а там одни руины. Большую часть вещей мы так и не нашли.
— Зато обнаружили под обломками наконечник от «Града» с маркировкой Российской Федерации, — продолжает муж Марины Владимир. — По указанному на этом наконечнике номеру можно вычислить, из какой он части. Какие еще нужны подтверждения того, что наши жилые кварталы обстреливали боевики?
— Многие соседи уезжали в другие города, — вспоминает Марина. — Но нам ехать было некуда. И тут Диана сказала: «Мама, Антон хочет нас отсюда забрать. Говорит, мы можем жить в его селе в Ивано-Франковской области. Он даже дом для нас нашел». Я, честно говоря, не поверила. Но потом Антон сам мне позвонил: «Я абсолютно серьезно. Соглашайтесь. Заберу вас в безопасное место». «Вы не должны этого делать, — ответила ему. — У вас своих забот хватает». «После того что для меня делала ваша дочь, я сделаю для вас все, что угодно, — немного охрипшим голосом сказал Антон. — Завтра мы с ребятами выезжаем в Попасную». Я с трудом сдерживала подкативший к горлу ком. Кто мы для этого человека? Не родственники и даже не давние друзья. А он так о нас заботится!
*Родители девочки Марина и Владимир вместе с ее младшим братиком
— Примерно то же самое я испытал, когда узнал, что Диана звонила боевикам, — признается Антон. — С тех пор эта девочка стала для меня родной. А значит, ее семья — это и моя семья. Как я мог оставаться в стороне, когда близкие люди попали в беду? Дом, который я для них нашел, уже полтора года пустовал. Это хата моих родственников.
— После освобождения из плена Антон приехал в Попасную как волонтер, — говорит Марина. — Теперь он помогает беженцам и украинским военным. Они с приятелем наняли микроавтобус. Забрали вещи, которые уцелели после обстрела дома. С тех пор живем на Прикарпатье. Антон все подготовил к нашему приезду: навел в доме порядок, закупил продукты. Предупредил соседей, что приедет семья из Донбасса. Они устроили нам такой теплый прием! Диана была в восторге — повсюду звучал ее любимый украинский язык. Первое время нам было немножко непривычно — в нашем городе все иначе. Но теперь уже не хочется отсюда уезжать.
— Это точно, — подтверждает Диана. — Я пошла в местную школу, у меня хорошие одноклассники. После занятий вместе идем домой пешком. Иду и радуюсь — так здорово ходить там, где не стреляют. И чуть что не бежать в подвал. Антон живет в Ивано-Франковске, но часто к нам приезжает. Мы садимся за стол, разговариваем. Как одна семья.
Фото из семейного альбома
15606Читайте нас в Facebook
