78-летний ученый подарил Харькову уникальную коллекцию картин, которую собирал более 40 лет
Коллекция, которой завидуют крупнейшие музеи Украины и России, культурное достояние страны — так говорят о собрании Ильи Лучковского специалисты. Этот удивительный человек сохранил для потомков редкие образцы авангардного и поставангардного, классического и современного искусства прошлого века. Среди них — работы Кузьмы Петрова-Водкина, Зинаиды Серебряковой, Аристарха Лентулова, Александра Бенуа, Роберта Фалька и многих других художников. В те годы, когда Лучковский работал над пополнением своего собрания, некоторые руководители советских музеев не решались приобретать картины этих мастеров. Ведь кто-то из художников уехал за границу, за кем-то закрепилось представление как о формалисте. Например, Василий Шухаев, чьи полотна сейчас находятся в Лувре, возвратившись из Франции, десять лет отбывал срок в Магадане. Зинаида Серебрякова эмигрировала во Францию. Признанные во всем мире художники в Стране Советов были под запретом. Сегодня их работы хранятся в зарубежных музеях и частных коллекциях. Да и далеко не каждый музей Украины обладает такими редкими произведениями, которые есть в коллекции Лучковского.
— Илья Яковлевич — уникальная личность и истинный коллекционер, — говорит заведующая отделом современного искусства Харьковского художественного музея Людмила Пономарева. — Он обладает глубокими знаниями в области изобразительного искусства, обширной эрудицией и колоссальной трудоспособностью. Контактный, обаятельный, он дружил с художниками, их наследниками, вел обширную переписку. Подсказывал музейщикам, где можно приобрести работы того или иного художника. Всегда делал нам протекцию — по его рекомендациям перед харьковским музеем открывались двери мастерских известных художников и их наследников.
*Людмила Пономарева: «За каждой картиной стоит неповторимая судьба художника и кропотливая работа неутомимого коллекционера Ильи Лучковского» *(фото автора)
Илья Лучковский родился в Харькове в 1937 году. Во время войны его отец добровольцем ушел на фронт, а семья была эвакуирована в Сибирь. Там под руководством дедушки маленький Илья стал рисовать картинки, которые сейчас шутя сравнивает с работами Шагала. «Вместе с дедушкой мы рисовали коров, собак и лошадей, трансформируя их в обобщенно-гибридизированные образы, лишенные конкретных признаков того или иного животного», — вспоминает Илья Лучковский. Когда семья вернулась в Харьков, Илья, продолжая увлекаться рисованием, стал еще заниматься музыкой и спортом. После окончания Харьковского института инженеров железнодорожного транспорта работал в конструкторском отделе ПромстройНИИпроекта, где многие годы заведовал лабораторией фундаментов и подземных сооружений. Ученый принимал участие в проектировании известного харьковского киноконцертного зала «Украина», подземных сооружений «Криворожстали» и многих других строительных объектов. Заслуженный деятель науки и техники Украины, действительный член Академии строительства Украины до сегодняшнего дня руководит в университете подготовкой инженеров-строителей и аспирантов.
Параллельно с этим, с 1970 года занимается коллекционированием, искусствоведческой работой. Он член Национального союза художников Украины, автор множества графических произведений в стиле оп-арта, ему принадлежит около 60 статей в области изобразительного искусства.
— Формирование коллекции — это тяжелая работа, — продолжает рассказ Людмила Пономарева, которая сегодня хранит переданную в художественный музей коллекцию. — Она требует мобильности, большого напряжения, эрудиции и, конечно, материальных средств. Илья Яковлевич и сегодня активен, хотя годы берут свое.
Я познакомилась с ним в 1983 году, когда мне поручили сделать в Харькове выставку работ Александра Шевченко из собрания Русского музея в Ленинграде. Александр Васильевич Шевченко — наш земляк, он родился и жил до 17 лет в Харькове, а после уехал в Москву на учебу, мечтая стать художником. Харьковчане знают о знаменитом земляке во многом благодаря Лучковскому. Он немало лет, сил и средств потратил на изучение его творчества. Работал в архивах, собрал уникальные материалы, опубликовал о Шевченко ряд статей. Познакомился с дочерью и внучкой художника, дружил с ними, приобретал у них работы живописца. По его инициативе на улице Рымарской, где жил художник, была установлена мемориальная доска. Он же был организатором выставки произведений Александра Шевченко в Харьковском художественном музее. Для Харькова тех времен это было настоящим событием. Мы не были избалованы авангардным искусством 1910—1920 годов, это была первая ласточка.
Мне тогда казалось, сделаем выставку — и все. Но Илья Яковлевич пришел снова: «Есть возможность приобрести для Художественного музея работы Шевченко у его дочери». И я, по протекции Лучковского, поехала в Москву. Познакомилась с Татьяной Александровной. Хотя я была в роли просителя: дайте то, что получше, но подешевле. Татьяна Александровна не знала, куда меня усадить. Открыла банку икры — в те времена это было настоящим праздником. И это при том, что ее уже обманывали, забирали коллекцию. Но слово Ильи Яковлевича было самой лучшей рекомендацией. В Москве меня «передавали из рук в руки» вдовы, дети художников. Не боялись, показывали все работы. Сколько смогла, приобрела для музея. В купе поезда довезла до Харькова.
— Почему Илья Яковлевич начал коллекционирование именно с авангардных работ?
— Его характеру, математическому складу ума импонировало искусство авангарда, а кроме того, большую роль сыграла дружба с замечательным художником-акварелистом Сергеем Луневым. Именно он и посоветовал в свое время Лучковскому собирать искусство не классическое: «Все лучшее уже давно собрано, да и можно нарваться на подделки. Есть период, на который пока мало обращают внимание — работы начала двадцатого века. Рано или поздно их будут собирать и изучать».
«Я видел в комиссионных магазинах картины в золоченых рамах и по баснословной цене, — делится в воспоминаниях Илья Лучковский. — Но не было никакой уверенности в их подлинности. Многие коллекции, собиравшиеся по комиссионкам, на пятьдесят, а то и на семьдесят процентов состоят из фальшивых работ. Поэтому я решил собирать свою коллекцию по мастерским и в семьях художников. У меня был близкий друг, коллекционер Григорий Костаки. Жил в Москве, потом уехал в Грецию. Он говорил, что когда коллекционер видит хорошую работу, то никогда не должен думать о том, сколько она стоит. Должен обязательно ее приобрести, потому что второго такого момента, может быть, и не представится. И такие моменты у меня были. Я хотя и был „остепененным“ научным работником, тем не менее часто средства приходилось отрывать от семьи».
Сейчас Илья Яковлевич неважно себя чувствует, но по телефону прочитал отрывок из воспоминаний о своей собирательской деятельности, связаный с приобретением одной из жемчужин его коллекции:
«Еще в 1970 годы: я бывал в семьях художников Петрова-Водкина, Самохвалова, Лебедева и других.
Я пришел к вдове Лебедева — Аде Сергеевне Лазо-Лебедевой. Мастерская ее мужа — художника Владимира Васильевича Лебедева, который многим известен как иллюстратор детских книг Чуковского, Маршака, Киплинга, — находилась на последнем этаже, где она и жила. Была там кухонька, спальня и большой со стеклянным фонарем зал.
У музейщиков работы Лебедева пользовались очень большой популярностью. Немало его произведений было приобретено музеями, многие работы путешествовали по стране с различными выставками.
Сама Ада Сергеевна тоже большую часть года была в разъездах. То на Дальнем Востоке, то в Молдавии, откуда был родом ее отец — знаменитый приморский партизан Сергей Лазо…
Но однажды в 1975 году Ада Сергеевна меня удивила и порадовала сообщением, что подобрала для моей коллекции работу Лебедева — „Обнаженная натурщица“ 1936 года. Я просто ахнул, увидев этот шедевр. Она рассказывала, что эту работу у Владимира Васильевича просил Исаак Бродский — директор Академии художеств — для своей коллекции, но тот картину ему не отдал. И вот теперь через много лет работа отравилась в Харьков и стала истинным украшением моей коллекции. В конце 1980-х Ада Сергеевна дала мне возможность выбрать рисунки Лебедева. Их, конечно, оставалось очень мало, но и оставшиеся, особенно женские модели, выполненные ламповой копотью, были тонки и изящны».
— Илья Яковлевич совершил единственный в истории своей коллекции обмен, — продолжает Людмила Пономарева. — У него была серия темперных работ — знаменитых пастушков Зинаиды Серебряковой. Эта всемирно известная художница родилась в селе Нескучном под Харьковом. Лучковскому хотелось пополнить свое собрание картинами Серебряковой, но других жанров. Поэтому, когда он увидел в частной коллекции пейзаж ее кисти «Холмы. Нескучное» (1914 г.), то поменял одну из своих работ кисти Самохвалова «Круг музыкальных форм» на это произведение.
В коллекции Лучковского уникальные произведения искусства. Работа Петрова-Водкина «Демон» (широкой публике художник известен по «Купанию красного коня»), картины Аристарха Лентулова, Александра Куприна, Петра Кончаловского, Натана Альтмана, Александра Тышлера, Артура Фонвизина… Однажды Лучковский познакомился с художником Сергеем Ижевским, активно работавшим в довоенный период. Илья Яковлевич вспоминал, что художник не очень высоко ценил свое творчество. Он забросил рисование и увлекся написанием былин. Лучковский много раз его просил: «Но где-то же ваши работы, найдите, пожалуйста, их». И однажды художник привез ему с дачи несколько полотен в совершенно жутком состоянии. Илья Яковлевич их приобрел, отреставрировал и потом с гордостью демонстрировал на своих выставках. Я тоже считаю, что это были одни из лучших работ Ижевского, которые Лучковский спас от забвения.
Его собрание отличается тем, что в нем абсолютно нет подделок. Она обладает особой цельностью и ценностью. Многие его работы экспонировались в Польше, Америке, Германии, Италии, Франции, Голландии и других странах. Изданы каталоги работ коллекции Лучковского. Исследователи творчества художников из его собрания активно пользуются ими. Илья Яковлевич не просто приобретал картины, он их изучал, писал статьи, сценарии для радио и телевидения. На каждой работе есть бирки со всеми данными: кто написал, у кого приобретено
Произведения хранились сначала дома. Но постепенно коллекция разрасталась, занимала много места. И Илья Яковлевич попросил оставить ее у нас в музее на временное хранение. Все эти годы он жил мечтой о создании в Харькове музея частных коллекций и подарить его городу. В Европе подобных музеев много. На базе его коллекции проходили научные конференции, участники которых обращались к властям города с просьбой создать такой музей. Но до сих пор этого не случилось.
Правда, одно время такой музей как бы существовал. Илья Яковлевич со своей супругой, художницей Марией Безнощенко-Лучковской, устраивали выставки из своего собрания в отведенном им помещении детской художественной школы им. Репина. Эти двое подвижников сами носили туда картины и меняли экспозиции, однако так долго продолжаться не могло. Для настоящего музея требуется специальное помещение, штат сотрудников и многое другое. И супруги решили передать коллекцию Художественному музею Харькова.
Столь уникальное собрание искусства ХХ века городу никто и никогда не дарил. Сейчас трудно назвать точную стоимость работ. В наше время ряд частных коллекций был вывезен за рубеж или распродан. В Харькове после смерти собирателей их исчезло множество. Илья Яковлевич очень хотел, чтобы заботу о его собрании взяло на себя государство. Только оно может гарантировать сохранность бесценных экспонатов. В последнее время на зарубежном арт-рынке стоимость украинского авангарда начала XX века резко возросла. Вряд ли еще найдутся люди, которые захотят безвозмездно, как Илья Яковлевич, передать все народу. Бессребреников, как мне кажется, почти не осталось…
2980Читайте нас в Facebook
