«в то время, когда дочка умирала в реанимации районной больницы, люди, в компании которых в нее выстрелили из ружья, отвечали мне по мобильному телефону, что она «вчера долго гуляла и теперь спит»
23 июля компания молодых людей, среди которых был младший сын тогдашнего начальника государственного департамента по исполнению наказаний Василия Кощинца с беременной супругой, отдыхала в ущелье речки Мизуньки в горах Долинского района Ивано-Франковской области. Веселый вечер закончился трагедией. По словам Василия Кощинца-младшего, около полуночи к месту, где они отдыхали, подъехал джип, и находившиеся в машине неизвестные произвели прицельный выстрел по сидящим возле костра людям. Сын главного тюремщика не остался в долгу, выхватил свой охотничий карабин и выстрелил в ответ, после чего преступники скрылись. В результате перестрелки была смертельно ранена троюродная сестра Василия — 25-летняя Иванка Гошовская…
Среди версий, выдвинутых молодым бизнесменом, была и такая: нападение на него связано с его личным бизнесом или деятельностью отца, была и другая версия — «браконьерская». Мол, на отдыхающих просто напали пьяные горе-охотники, приняв людей за… парнокопытных. Услышав это предположение, долинские милиционеры, разумеется, не поверили молодому мажору.
«Эх, я бы вам рассказал! Но не могу — нам здесь крепко всем рты захлопнули… »
Сразу после похорон Иванки, которая скончалась на пятые сутки после ранения в реанимации районной Долинской больницы, корреспондент «ФАКТОВ» выехала на место происшествия. Однако поговорить со свидетелями произошедшего не удалось. Участники ночного банкета на контакт не шли, мать погибшей девушки уехала из дома (по слухам, получив изрядную сумму денег за молчание). Лишь один милицейский начальник, пожелавший остаться неизвестным, вздохнул: «Эх, если б я мог, я бы вам рассказал! И схему бы начертил, кто где стоял, и показания бы их дал послушать, в которых они сами себе противоречат. Но не могу — нам здесь крепко всем рты захлопнули… »
Однако вскоре после описываемых событий главного тюремщика страны Василия Кощинца-старшего сняли с влиятельной должности, и в расследовании уголовного дела, которое ведется в главном управлении Ивано-Франковской областной милиции, наметился перелом: смерть девушки стала рассматриваться не как последствие хулиганского поступка, неизвестно кем совершенного, а как умышленное убийство (хотя участники истории пока носят статус свидетелей и остаются на свободе). Зато обе стороны — и мама, и ночные гуляки — выразили готовность рассказать «ФАКТАМ», как все было на самом деле.
Когда мы с Галиной Струтинской и ее мужем Романом подъехали к их подворью в селе Чукаливка Тысменицкого района, из летней кухоньки валил черный дым. Перепуганные хозяева опрометью кинулись внутрь, потом с ведрами — к крану с холодной водой. За несколько минут пожар удалось потушить. Оказалось, из-за упавшей свечки загорелась поминальная фотография Иванки, потом вспыхнули занавески, за ними — подвесной потолок. Как хорошо, что мой поезд не опоздал! Еще пять минут — и пылали бы и кухня, и хата.
- А ведь Иванка меня предупреждала, — запричитала, глядя на расплавившийся телевизор, Галина Васильевна. — Дочка мне сегодня приснилась со свечой в руке. Как будто она показывает зажженную свечу, а потом сразу же гасит. Это она мне знак подавала!
Роковой четверг 23 июля Галина Струтинская вспоминает со слезами. По ее словам, дочка совершенно не собиралась ехать в гости. У них с мамой были совсем другие планы — готовились к поездке в Италию, куда каждый год отправлялись на заработки. Все собрали, уложили сумки, даже заказали два места в автобусе на 24 июля. (Обе работали за границей уже давно: Галина — девять лет, дочка — пять. Как и большинство наших земляков, Струтинская подалась туда не от хорошей жизни: тяжело заболел и получил инвалидность муж, нужно было ставить на ноги Иванку и младшего сына Романа, строить дом. ) Однако рано утром Иванке позвонил ее троюродный брат Василий Кощинец и настойчиво предложил провести вечер вместе с его семьей и приятелями.
Струтинскую с семьей Кощинцов связывало дальнее родство. Двадцать шесть лет назад Галина вышла замуж за двоюродного брата Василия Кощинца-старшего. Вскоре в молодой семье появилась маленькая дочка, а еще через год женщина осталась вдовой: папа Иванки скончался совсем молодым от болезни сердца. Галя вышла замуж второй раз. Второй муж воспитывал девочку как собственную дочку и не делал разницы между Иванкой и ее младшим братом. Галина долго не поддерживала отношений с родственниками первого мужа. Но, повзрослев, Иванка сама стала приходить на кладбище в селе Розточки Долинского района, на могилу родного отца. Заходила и к его родственникам. Так и вышло, что год назад девушка познакомилась со своим троюродным братом Василием, который считался заметной фигурой в районе: во-первых, все знали, кто его отец, а во-вторых, он и сам не терялся — успешно возглавлял большой торговый комплекс, владел базой отдыха. Василию очень понравилась красавица-сестра. Он тут же пригласил ее на собственную свадьбу (кстати, именно Иванка поймала брошенный свадебный букет), а потом, когда она уехала в Италию, часто звонил ей. Между ними сложились приятельские отношения. Может быть, поэтому Иванка поддалась на уговоры Василия отдохнуть на природе и попросила маму отложить дату отъезда. Ближе к вечеру девушка красиво оделась, остановила возле дома маршрутку и поехала в Долину. Как оказалось, навстречу смерти.
«Мою дочку убили, потому что она знала о некоторых грехах Василия Кощинца»
- Наш последний разговор состоялся, когда Иванка проехала Калуш, сказала, что у нее все в порядке, — продолжает Галина. — Потом, ближе к ночи, я звонила еще несколько раз, но оператор мобильной связи отвечал, что «абонент вне зоны досягаемости». Я стала беспокоиться: дело в том, что Иванка должна была переночевать у родственников в Долине, и потом мы с ней хотели сходить на кладбище к ее отцу. Поэтому в пятницу позвонила пораньше, чтобы договориться, где встретимся. На этот раз гудки были длинными, но трубку никто не брал. Я звонила еще и еще — все напрасно! Это было так непохоже на Иванку. Тогда через крестную раздобыла номер мобильного ее двоюродного брата Николая, который тоже был в этой компании. На вопрос, где Иванка, ответил что-то вроде: «С Кощинцом сидела допоздна, а теперь спит». До одиннадцати утра я звонила еще несколько раз, и всякий раз он мне врал. Потом вдруг приехал ко мне домой: «Простите, мол, Иванка на самом деле сейчас в больнице». — «Как в больнице, что с ней?» — «Да живот что-то прихватило, вот мы и отвезли на всякий случай». Мы с мужем помчались в Долину. К нам вышел врач и спросил: «Вы готовы увидеть дочку?» Этот вопрос показался мне таким странным — что значит «готовы»? Ведь у нее просто заболел живот… Меня впустили в палату. Боже, какая открылась страшная картина! Иванка лежала как мертвая. В лице ни кровинки. А в голове справа, где бился пульс, чернела маленькая дырочка от пули. В нее стреляли!
Четыре дня Иванка была подключена к аппарату искусственной вентиляции легких, врачи медикаментозно поддерживали ей давление, в желудок заводили пищу через зонд. Но, увы, это был тот случай, когда медицина бессильна. 27 июля в одиннадцать часов вечера Иванка Гошовская умерла. В справке о смерти указан диагноз: огнестрельное проникающее ранение с кровоизлиянием под мозговые оболочки и отек мозга.
- Около 11 вечера, через 15 минут после того, как из реанимации вышли две подружки Иванки и медики закрыли отделение на ночь, мне позвонил лечащий врач, — вспоминает мама. — Потрясающе, но он ошибся номером. Он хотел первому сообщить о смерти нашей доченьки… Кощинцу-старшему. Услышав мой голос, осекся и грубо резанул: «Гошовская? Умерла!» Меня с мужем даже не пустили к ней в палату.
Мать ни на секунду не допускает мысли о том, что смерть ее девочки была случайной.
- Ее убили, — скорбно вздыхает Галина. — Вначале мне показалось, что ее убили из ревности. У нее в Италии был жених, за которого она осенью собиралась выйти замуж. Василий не хотел этого, пытался уговорить ее остаться в Украине. Но теперь я отбрасываю эту версию. Причина в другом: Иванка слишком много знала о троюродном брате. Во время одного из их откровенных разговоров он поведал свою тайну, которую ей было бы лучше не знать, — о том, что насмерть сбил на машине какого-то человека.
- Галина Васильевна, почему вы не поверили в рассказ о джипе с неизвестными преступниками?
- Да если бы на сына начальника тюремного департамента действительно было совершено разбойное нападение — разве бы они так себя вели? Им стоило только позвонить в милицию, как объявили бы операцию «Перехват». Этот автомобиль сразу задержали бы, преступников нашли. Тут, при силе и власти старшего Кощинца, земля под ногами горела бы! А так им разрешили придумывать, что они хотят! За то время, пока Иванка лежала в больнице, ни один из этой компании не навестил ее. Только Кощинец-старший объявился, заходил в реанимацию, как к себе домой, лично консилиумы проводил. Обещал, если состояние будет стабильное, вертолетом во Львов отправить. Только дочка не дожила до этого. А недавно явился ко мне вместе с нашим сельским ксендзом. Предлагал мне денег — мол, сына учить, дом построить. Ничего мне этого не надо, у меня все свое. А вот дочку мне кто вернет? В общем, в дом я их не пустила…
«Пули просвистели над головами наших жен. Каждая из них могла оказаться на месте Иванки!»
Олег Тышковский, друг Василия Кощинца-младшего (парни дружат с раннего детства, поскольку дружили еще их родители), повез меня в Бескиды, на место происшествия. По дороге к нам присоединились многочисленные родственники и друзья семейства Кощинцов.
- Вы первый человек, который захотел нас выслушать, — прочувствованно сказала одна из женщин. — Тут местная пресса облила нас грязью так, что в Долине уже нельзя глаза поднять. Придумали такое, будто Василий, перед тем как жене родить, решил доказать ей, что готов избавиться от любовницы навсегда. Да еще и свидетелей позвал. Как от таких сплетен отмыться? Василий Васильевич поехал к Галине, чтобы попросить ее позволить детям поклясться на Библии, что они невиновны в смерти ее девочки. Но она его и слушать не захотела.
Отъехав километров десять от Долины, мы с Олегом пересели на «Ниву».
- «БМВ» по горной дороге не проедет, — прокомментировал мой провожатый и принялся подробно рассказывать о событиях того вечера.
- Повода для торжества никакого не было, — продолжает Олег Тышковский. — Василий просто пригласил нас с женой отдохнуть вечером после работы на природе, в ущелье реки Мизуньки. Мы с супругой подъехали часам к восьми. Василий с женой Олесей, которая тогда была на восьмом месяце беременности, и их дальняя родственница Иванка Гошовская были уже там. Раньше мы видели Иванку только один раз, на свадьбе Василия. Мы искупались в горной речке, потом, оставив мой БМВ внизу, поднялись наверх на джипе «Ленд Крузер» Василия. Поставили столик, еще на шесте водрузили фонарь. Развели костер. Я начал возиться с мясом для шашлыка. Наши жены прилегли на задних сиденьях джипа, развернутого к столу открытым багажником, а Иванка сидела на стульчике неподалеку от костра. Настроение было у всех хорошее. У Иванки и моей жены, родители которой тоже работают в Италии, сразу нашлась общая тема разговора: девушки перебрасывались фразами по-итальянски, говорили о нравах и обычаях этой страны.
По словам Олега, хотя спиртного у компании было немало — водка, настойка, вино, мартини, — выпили они совсем по чуть-чуть. Поскольку ночевать в ущелье никто не собирался, мужчинам предстояло садиться за руль.
Примерно в половине двенадцатого, когда ущелье накрыла звездная ночь, ребята заметили, что по горной дороге движется автомобиль. Судя по силуэту, скорее всего УАЗ, с двумя включенными фарами и вращающимся прожектором посредине.
- Приблизительно в восьмидесяти метрах от нас УАЗ остановился, и луч прожектора направился прямо на нас, — вспоминает Олег. — Нас буквально ослепило. Поколебавшись несколько секунд, я пригнулся и выбежал из полосы света. Почти сразу же раздался выстрел, а через несколько секунд — второй. Уже позже я понял, что, прежде чем попасть в машину (в «Ленд Крузере» нашли пять застрявших в кузове пуль. — Авт. ), пули просвистели над головами наших жен. Хорошо, что они лежали, а не сидели, иначе каждая из них могла оказаться на месте Иванки!
«Из Калуша для Иванки привезли замечательного невропатолога, но, увы, спасти ее было нельзя»
- Вот вы не специалист, но осмотрите, пожалуйста, местность, — деловито предложил еще один родственник, представившийся участковым милиционером на пенсии. — Экспертиза установила, что Иванке в голову попала пуля, выпущенная из гладкоствольного ружья 16-го калибра. В патроне помещается девять картечин. Любой охотник вам скажет, что если из такого ружья выстрелить с расстояния пять-шесть метров, то человеку снесет голову. А если разброс между пулями составляет около полуметра, как в этом случае, то, значит, стреляли с расстояния около 70 метров. Что и подтверждается показаниями ребят! — Бывший участковый указал на белеющую за кустами дорогу, по которой, предположительно, двигался автомобиль со злополучным прожектором. — Браконьеры вполне могли не заметить стоящего среди деревьев автомобиля. Могли пальнуть на свет костра, приняв его за отблеск света в глазах животного, или заслышав хруст ветки. А может, отдавали себе отчет, что там люди, и хотели спугнуть — мол, в наших «угодьях» не шляйтесь.
- Автомобиль на дороге резко дал задний ход и скрылся из вида, а я подбежал к нашему джипу, — продолжает Олег. — Василий склонился над лежащей на земле Иванкой, изо рта у которой шла кровь. Потом оказалось, что, услышав выстрел, он кинулся к своему багажнику, где всегда возил охотничье ружье «Сайга», на которое имеет разрешение, и выстрелил в сторону нападающих. Позже он признался, что если бы сразу заметил, что выстрел браконьеров сразил Иванку — ни за что не дал бы им уйти! А тогда надо было думать о том, чтобы как можно быстрее доставить раненую в больницу. Мобильной связи в этом месте нет. Мы уложили истекающую кровью девушку на заднем сиденье, я сел рядом и следил, чтобы Иванка не задохнулась. Привезли в больницу, куда вскоре приехали и сотрудники милиции. Мы настаивали, чтобы милиция сразу же выехала на место происшествия, но они отнекивались: «Куда, мол, спешить?» Добрались до ущелья только в третьем часу ночи. Утром осмотрели дорогу, на которой были явственно видны следы от шин УАЗа и капли масла, уходившие к реке. Но эксперты так и не взяли их на экспертизу… У меня стали спрашивать, откуда Василий стрелял. А я тогда и не знал, что он стрелял из своей «Сайги», я же в кустах сидел! Тогда милиционеры мне заявили: «Что-то у вас показания не сходятся! Подозрительно это все! Скажи лучше правду, как Василий вытащил ружье и пальнул в девушку. Ты же умный хлопец и понимаешь, что у Кощинца другие возможности, он вывернется, а тебе лет 10-15 дадут». Грозились закрыть на пять суток, чтобы я «припомнил все хорошенько».
- И закрыли бы, и выбили бы из Олега нужные им показания, — возмущается мать Олега, также присутствующая при нашем разговоре. — Если бы сюда не примчался Василий Васильевич Кощинец-старший, наши дети давно бы сидели в тюрьме! С его же помощью для Иванки привезли из Калуша замечательного врача-невропатолога. Увы, после осмотра тот сразу сказал, что спасти девушку нельзя — настолько сильно поврежден головной мозг. Хотя можно понять ее бедных родителей — те надеялись до последнего.
- Мы все были на похоронах, — сочувственно вздыхают женщины. — Галина за те дни, пока умирала дочка, похудела, постарела лет на тридцать. Над могилой причитала, что это она, мол, убила дочку: не хотела пускать ее в Италию, противилась ее браку с итальянцем. На нее жалко было смотреть. Узнав о смерти любимой, ее жених прилетел на похороны. Услыхав слова матери, он просто за голову взялся…
Теперь поседевшая от горя женщина твердит: ее дочь убил именно Василий. То говорила — из ревности, теперь какую-то тайну придумала.
- Мы не держим на нее зла, каждый день молимся за нее Богу, — с грустью говорит Елена Кощинец, мать Василия. — Сын очень хорошо относился к Иванке и ужасно расстроен случившимся. Сейчас Василий находится возле жены. Олеся едва доносила дитя, недавно родила, еще не вполне здорова.
В милиции говорят, что свидетели преступления противоречат друг другу
Много еще осталось «темных пятен» в трагической перестрелке в Бескидах. Например, до сих пор не установлено, сколько человек участвовали в дружеской попойке — пять или шесть. Ибо, по некоторым сведениям, на вечеринке был еще один юноша. Кстати, владелец гладкоствольного ружья 16-го калибра. Непонятно, сколько времени прошло с момента выстрела до доставки пострадавшей в больницу. Об «огнестреле» в милицию сообщили из больницы. Но на горе действительно нет мобильной связи — я проверяла. Сколько было выпито в тот вечер? Не исключено, что собиравшиеся садиться за руль парни уничтожили весь алкогольный арсенал и потом спьяну решили устроить праздничный салют. Ведь на содержание алкоголя в крови их никто не проверял. Начальник пресс-службы Ивано-Франковского управления внутренних дел Василь Гультайчук признался, что в этом деле много неясного. Свидетели, мол, противоречат друг другу, поэтому в интересах тайны следствия мне никто ничего комментировать не будет. Ну что ж, очень жаль. Если бы следователь, ведущий дело, согласился со мной встретиться, я бы задала ему несколько вопросов, касающихся даже не тайны следствия, а оперативных действий, предпринятых милицией после заявления о разбойном нападении. Была ли на дорогах организована патрульная проверка подозрительных УАЗов? Проверялись ли местные владельцы джипов на предмет причастности к преступлению? Тут ведь разные могут быть толкования. Одно дело — если этого УАЗа вовсе не было, другое — если милиция поленилась его искать. Но следователь отказался от встречи. Раз так, то я добавлю к списку еще одну версию, услышанную в Долине: якобы в тот вечер в ущелье Мизуньки браконьерствовало высокое милицейское начальство. Этим, дескать, и объясняется упорное нежелание милиции слушать версию о «выстреле в парнокопытных».
P. S. «ФАКТЫ» обещают читателям следить за дальнейшим развитием расследования этого резонансного дела.
1462Читайте нас в Facebook
